Москва, 13 - 16 ав­гу­ста 2000 г.

На­сто­я­щий до­ку­мент, при­ни­ма­е­мый Освя­щен­ным Ар­хи­ерей­ским Со­бо­ром Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви, из­ла­га­ет ба­зо­вые по­ло­же­ния ее уче­ния по во­про­сам цер­ков­но-го­су­дар­ствен­ных от­но­ше­ний и по ряду со­вре­мен­ных об­ще­ствен­но зна­чи­мых про­блем. До­ку­мент также от­ра­жа­ет офи­ци­аль­ную по­зи­цию Мос­ков­ско­го Пат­ри­ар­ха­та в сфере вза­и­мо­от­но­ше­ний с го­су­дар­ством и свет­ским об­ще­ством. По­ми­мо этого, он уста­нав­ли­ва­ет ряд ру­ко­во­дя­щих прин­ци­пов, при­ме­ня­е­мых в дан­ной об­ла­сти епи­ско­па­том, кли­ром и ми­ря­на­ми. Ха­рак­тер до­ку­мен­та опре­де­ля­ет­ся его об­ра­щен­но­стью к нуж­дам Пол­но­ты Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви в те­че­ние дли­тель­но­го ис­то­ри­че­ско­го пе­ри­о­да на ка­но­ни­че­ской тер­ри­то­рии Мос­ков­ско­го Пат­ри­ар­ха­та и за пре­де­ла­ми та­ко­вой. По­это­му ос­нов­ным его пред­ме­том яв­ля­ют­ся фун­да­мен­таль­ные бо­го­слов­ские и цер­ков­но-со­ци­аль­ные во­про­сы, а также те сто­ро­ны жизни го­су­дарств и об­ществ, ко­то­рые были и оста­ют­ся оди­на­ко­во ак­ту­аль­ны­ми для всей цер­ков­ной Пол­но­ты в конце ХХ века и в бли­жай­шем бу­ду­щем.

I. Ос­нов­ные бо­го­слов­ские по­ло­же­ния

I.1. Цер­ковь есть со­бра­ние ве­ру­ю­щих во Хри­ста, в ко­то­рое Им Самим при­зы­ва­ет­ся войти каж­дый. В ней "все небес­ное и зем­ное" долж­но быть со­еди­не­но во Хри­сте, ибо Он - Глава "Церк­ви, ко­то­рая есть Тело Его, пол­но­та На­пол­ня­ю­ще­го все во всем" (Еф. 1,22-23). В Церк­ви дей­стви­ем Свя­то­го Духа со­вер­ша­ет­ся обо­же­ние тво­ре­ния, ис­пол­ня­ет­ся из­на­чаль­ный за­мы­сел Божий о мире и че­ло­ве­ке.

Цер­ковь яв­ля­ет ре­зуль­тат ис­ку­пи­тель­но­го по­дви­га Сына, по­слан­но­го Отцом, и освя­ща­ю­ще­го дей­ствия Духа Свя­то­го, со­шед­ше­го в ве­ли­кий день Пя­ти­де­сят­ни­цы. По вы­ра­же­нию свя­то­го Ири­нея Ли­он­ско­го, Хри­стос воз­гла­вил Собою че­ло­ве­че­ство, стал Гла­вою об­нов­лен­но­го че­ло­ве­че­ско­го есте­ства - Его тела, в коем об­ре­та­ет­ся до­ступ к ис­точ­ни­ку Свя­то­го Духа. Цер­ковь - един­ство "но­во­го че­ло­ве­ка во Хри­сте", "един­ство Бо­жи­ей бла­го­да­ти, жи­ву­щей во мно­же­стве ра­зум­ных тво­ре­ний, по­ко­ря­ю­щих­ся бла­го­да­ти" (А.С. Хо­мя­ков). "Муж­чи­ны, жен­щи­ны, дети, глу­бо­ко раз­де­лен­ные в от­но­ше­нии расы, на­ро­да, языка, об­ра­за жизни, труда, науки, зва­ния, бо­гат­ства... - всех их Цер­ковь вос­со­зда­ет в Духе... Все по­лу­ча­ют от нее еди­ную при­ро­ду, недо­ступ­ную раз­ру­ше­нию, при­ро­ду, на ко­то­рую не вли­я­ют мно­го­чис­лен­ные и глу­бо­кие раз­ли­чия, ко­то­ры­ми люди от­ли­ча­ют­ся друг от друга... В ней никто от­нюдь не от­де­лен от об­ще­го, все как бы рас­тво­ря­ют­ся друг в друге про­стой и нераз­дель­ной силой веры" (свя­той Мак­сим Ис­по­вед­ник).

I.2. Цер­ковь есть бо­го­че­ло­ве­че­ский ор­га­низм. Бу­дучи телом Хри­сто­вым, она со­еди­ня­ет в себе два есте­ства - бо­же­ское и че­ло­ве­че­ское - с при­су­щи­ми им дей­ство­ва­ни­я­ми и во­ле­ни­я­ми. Цер­ковь свя­за­на с миром по своей че­ло­ве­че­ской, твар­ной при­ро­де. Од­на­ко она вза­и­мо­дей­ству­ет с ним не как су­гу­бо зем­ной ор­га­низм, но во всей своей та­ин­ствен­ной пол­но­те. Имен­но бо­го­че­ло­ве­че­ская при­ро­да Церк­ви де­ла­ет воз­мож­ным бла­го­дат­ное пре­об­ра­же­ние и очи­ще­ние мира, со­вер­ша­ю­ще­е­ся в ис­то­рии в твор­че­ском со­ра­бот­ни­че­стве, "си­нер­гии" чле­нов и Главы цер­ков­но­го тела.

Цер­ковь - не от мира сего, так же, как ее Гос­подь, Хри­стос - не от мира сего. Но Он при­шел в этот мир, "сми­рив" Себя до его усло­вий, - в мир, ко­то­рый над­ле­жа­ло Ему спа­сти и вос­ста­но­вить. Цер­ковь долж­на прой­ти через про­цесс ис­то­ри­че­ско­го ке­но­зи­са, осу­ществ­ляя свою ис­ку­пи­тель­ную мис­сию. Ее целью яв­ля­ет­ся не толь­ко спа­се­ние людей в этом мире, но также спа­се­ние и вос­ста­нов­ле­ние са­мо­го мира. Цер­ковь при­зва­на дей­ство­вать в мире по об­ра­зу Хри­ста, сви­де­тель­ство­вать о Нем и Его Цар­стве. Члены Церк­ви при­зва­ны при­об­щать­ся мис­сии Хри­сто­вой, Его слу­же­нию миру, ко­то­рое воз­мож­но для Церк­ви лишь как слу­же­ние со­бор­ное, "да уве­ру­ет мир" (Ин. 17,21). Цер­ковь при­зва­на слу­жить спа­се­нию мира, ибо и Сам Сын Че­ло­ве­че­ский "не для того при­шел, чтобы Ему слу­жи­ли, но чтобы по­слу­жить и от­дать душу Свою для ис­куп­ле­ния мно­гих" (Мк. 10,45).

Спа­си­тель го­во­рит о Себе: "Я по­сре­ди вас, как слу­жа­щий" (Лк. 22,27). Слу­же­ние во имя спа­се­ния мира и че­ло­ве­ка не может огра­ни­чи­вать­ся на­ци­о­наль­ны­ми или ре­ли­ги­оз­ны­ми рам­ка­ми, как ясно го­во­рит об этом Сам Гос­подь в прит­че о ми­ло­серд­ном са­ма­ря­нине. Более того, члены Церк­ви со­при­ка­са­ют­ся со Хри­стом, по­нес­шим все грехи и стра­да­ния мира, встре­чая каж­до­го го­лод­но­го, без­дом­но­го, боль­но­го, за­клю­чен­но­го. По­мощь страж­ду­щим есть в пол­ном смыс­ле по­мощь Са­мо­му Хри­сту, и с ис­пол­не­ни­ем этой за­по­ве­ди свя­за­на веч­ная судь­ба вся­ко­го че­ло­ве­ка (Мф. 25,31-46). Хри­стос при­зы­ва­ет Своих уче­ни­ков не гну­шать­ся миром, но быть "солью земли" и "све­том миру".

Цер­ковь, яв­ля­ясь телом Бо­го­че­ло­ве­ка Хри­ста, бо­го­че­ло­веч­на. Но если Хри­стос есть со­вер­шен­ный Бо­го­че­ло­век, то Цер­ковь еще не есть со­вер­шен­ное бо­го­че­ло­ве­че­ство, ибо на земле она во­ин­ству­ет с гре­хом, и ее че­ло­ве­че­ство, хотя внут­ренне и со­еди­не­но с Бо­же­ством, да­ле­ко не во всем Его вы­ра­жа­ет и Ему со­от­вет­ству­ет.

I.3. Жизнь в Церк­ви, к ко­то­рой при­зы­ва­ет­ся каж­дый че­ло­век, есть непре­стан­ное слу­же­ние Богу и людям. К этому слу­же­нию при­зы­ва­ет­ся весь народ Божий. Члены тела Хри­сто­ва, участ­вуя в общем слу­же­нии, вы­пол­ня­ют и свои осо­бые функ­ции. Каж­до­му да­ет­ся осо­бый дар для слу­же­ния всем. "Слу­жи­те друг другу, каж­дый тем даром, какой по­лу­чил, как доб­рые до­мо­стро­и­те­ли мно­го­раз­лич­ной бла­го­да­ти Бо­жи­ей" (1Пет. 4,10). "Од­но­му да­ет­ся Духом слово муд­ро­сти, дру­го­му слово зна­ния, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары ис­це­ле­ний, тем же Духом; иному чу­до­тво­ре­ния, иному про­ро­че­ство, иному раз­ли­че­ние духов, иному раз­ные языки, иному ис­тол­ко­ва­ние язы­ков. Все же сие про­из­во­дит один и тот же Дух, раз­де­ляя каж­до­му особо, как Ему угод­но" (1Кор. 12,8-11). Дары мно­го­раз­лич­ной бла­го­да­ти Бо­жи­ей да­ют­ся каж­до­му от­дель­но, но для сов­мест­но­го слу­же­ния на­ро­да Божия (в том числе и для слу­же­ния миру). И это есть общее слу­же­ние Церк­ви, со­вер­ша­е­мое на ос­но­ве не од­но­го, а раз­ных даров. Раз­ли­чие же даров со­зда­ет и раз­ли­чие слу­же­ний, но "слу­же­ния раз­лич­ны, а Гос­подь один и тот же; и дей­ствия раз­лич­ны, а Бог один и тот же, про­из­во­дя­щий все во всех" (1Кор. 12,5-6).

Цер­ковь при­зы­ва­ет своих вер­ных чад и к уча­стию в об­ще­ствен­ной жизни, ко­то­рое долж­но ос­но­вы­вать­ся на прин­ци­пах хри­сти­ан­ской нрав­ствен­но­сти. В Пер­во­свя­щен­ни­че­ской мо­лит­ве Гос­подь Иисус про­сил Небес­но­го Отца о Своих по­сле­до­ва­те­лях: "Не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы со­хра­нил их от зла... Как Ты по­слал Меня в мир, так и Я по­слал их в мир" (Ин. 17,15,18). Недо­пу­сти­мо ма­ни­хей­ское гну­ше­ние жиз­нью окру­жа­ю­ще­го мира. Уча­стие хри­сти­а­ни­на в ней долж­но ос­но­вы­вать­ся на по­ни­ма­нии того, что мир, со­ци­ум, го­су­дар­ство яв­ля­ют­ся объ­ек­том любви Бо­жи­ей, ибо пред­на­зна­че­ны к пре­об­ра­же­нию и очи­ще­нию на на­ча­лах бо­го­за­по­ве­дан­ной любви. Хри­сти­а­нин дол­жен ви­деть мир и об­ще­ство в свете его ко­неч­но­го пред­на­зна­че­ния, в эс­ха­то­ло­ги­че­ском свете Цар­ства Божия. Раз­ли­че­ние даров в Церк­ви осо­бым об­ра­зом про­яв­ля­ет­ся в об­ла­сти ее об­ще­ствен­но­го слу­же­ния. Нераз­дель­ный цер­ков­ный ор­га­низм участ­ву­ет в жизни окру­жа­ю­ще­го мира во всей пол­но­те, од­на­ко ду­хо­вен­ство, мо­на­ше­ству­ю­щие и ми­ряне могут по-раз­но­му и в раз­ной сте­пе­ни осу­ществ­лять такое уча­стие.

I.4. Ис­пол­няя мис­сию спа­се­ния рода че­ло­ве­че­ско­го, Цер­ковь де­ла­ет это не толь­ко через пря­мую про­по­ведь, но и через бла­гие дела, на­прав­лен­ные на улуч­ше­ние ду­хов­но-нрав­ствен­но­го и ма­те­ри­аль­но­го со­сто­я­ния окру­жа­ю­ще­го мира. Для сего она всту­па­ет во вза­и­мо­дей­ствие с го­су­дар­ством, даже если оно не носит хри­сти­ан­ско­го ха­рак­те­ра, а также с раз­лич­ны­ми об­ще­ствен­ны­ми ас­со­ци­а­ци­я­ми и от­дель­ны­ми лю­дь­ми, даже если они не иден­ти­фи­ци­ру­ют себя с хри­сти­ан­ской верой. Не ставя пря­мой за­да­чи об­ра­ще­ния всех в Пра­во­сла­вие в ка­че­стве усло­вия со­труд­ни­че­ства, Цер­ковь упо­ва­ет, что сов­мест­ное бла­го­тво­ре­ние при­ве­дет ее со­ра­бот­ни­ков и окру­жа­ю­щих людей к по­зна­нию Ис­ти­ны, по­мо­жет им со­хра­нить или вос­ста­но­вить вер­ность бо­го­дан­ным нрав­ствен­ным нор­мам, по­двиг­нет их к миру, со­гла­сию и бла­го­ден­ствию, в усло­ви­ях ко­то­рых Цер­ковь может наи­луч­шим об­ра­зом ис­пол­нять свое спа­си­тель­ное де­ла­ние.

II. Цер­ковь и нация

II.1. Вет­хо­за­вет­ный народ из­ра­иль­ский был про­об­ра­зом на­ро­да Божия - но­во­за­вет­ной Церк­ви Хри­сто­вой. Ис­ку­пи­тель­ный по­двиг Хри­ста Спа­си­те­ля по­ло­жил на­ча­ло бытию Церк­ви как но­во­го че­ло­ве­че­ства - ду­хов­но­го потом­ства пра­от­ца Ав­ра­ама. Своей Кро­вью Хри­стос "ис­ку­пил нас Богу из вся­ко­го ко­ле­на и языка, и на­ро­да и пле­ме­ни"(Отк. 5,9). Цер­ковь по самой своей при­ро­де имеет все­лен­ский и, сле­до­ва­тель­но, над­на­ци­о­наль­ный ха­рак­тер. В Церк­ви "нет раз­ли­чия между Иуде­ем и Ел­ли­ном" (Рим. 10,12). Как Бог не есть Бог иуде­ев толь­ко, но и тех, кто про­ис­хо­дит из язы­че­ских на­ро­дов (Рим. 3,29), так и Цер­ковь не делит людей ни по на­ци­о­наль­но­му, ни по клас­со­во­му при­зна­ку: в ней "нет ни Ел­ли­на, ни Иудея, ни об­ре­за­ния, ни необ­ре­за­ния, вар­ва­ра, Скифа, раба, сво­бод­но­го, но все и во всем Хри­стос" (Кол. 3,11).

В со­вре­мен­ном мире по­ня­тие "нация" упо­треб­ля­ет­ся в двух зна­че­ни­ях - как эт­ни­че­ская общ­ность и как со­во­куп­ность граж­дан опре­де­лен­но­го го­су­дар­ства. Вза­и­мо­от­но­ше­ния Церк­ви и нации долж­ны рас­смат­ри­вать­ся в кон­тек­сте как пер­во­го, так и вто­ро­го смыс­ла этого слова.

В Вет­хом За­ве­те для обо­зна­че­ния по­ня­тия "народ" ис­поль­зу­ют­ся слова 'am и goy. В ев­рей­ской Биб­лии оба тер­ми­на по­лу­чи­ли вполне кон­крет­ное зна­че­ние: пер­вым обо­зна­чал­ся народ из­ра­иль­ский, бо­го­из­бран­ный; вто­рым, во мно­же­ствен­ном числе (goyim), - на­ро­ды язы­че­ские. В гре­че­ской Биб­лии (Сеп­ту­а­гин­те) пер­вый тер­мин пе­ре­да­вал­ся сло­ва­ми laos (народ) или demos (народ как по­ли­ти­че­ское об­ра­зо­ва­ние); вто­рой - сло­вом ethnos (нация; мн. ethne - языч­ни­ки).

Про­ти­во­по­став­ле­ние бо­го­из­бран­но­го на­ро­да из­ра­иль­ско­го и про­чих на­ро­дов про­хо­дит через все книги Вет­хо­го За­ве­та, тем или иным об­ра­зом за­тра­ги­ва­ю­щие ис­то­рию Из­ра­и­ля. Народ из­ра­иль­ский яв­лял­ся бо­го­из­бран­ным не по­то­му, что он пре­вос­хо­дил про­чие на­ро­ды чис­лен­но­стью или чем-либо дру­гим, но по­то­му, что Бог из­брал и воз­лю­бил его (Втор. 7,6-8). По­ня­тие бо­го­из­бран­но­го на­ро­да в Вет­хом За­ве­те было по­ня­ти­ем ре­ли­ги­оз­ным. Чув­ство на­ци­о­наль­ной общ­но­сти, ха­рак­тер­ное для сынов Из­ра­и­ля, было уко­ре­не­но в со­зна­нии их при­над­леж­но­сти Богу через завет, за­клю­чен­ный Гос­по­дом с их от­ца­ми. Народ из­ра­иль­ский стал на­ро­дом Бо­жи­им, при­зва­ние ко­то­ро­го - хра­нить веру в еди­но­го ис­тин­но­го Бога и сви­де­тель­ство­вать об этой вере перед лицом дру­гих на­ро­дов, дабы через него явил­ся миру Спа­си­тель всех людей - Бо­го­че­ло­век Иисус Хри­стос.

Един­ство на­ро­да Божия обес­пе­чи­ва­лось, по­ми­мо при­над­леж­но­сти всех его пред­ста­ви­те­лей к одной ре­ли­гии, также пле­мен­ной и язы­ко­вой общ­но­стью, уко­ре­нен­но­стью в опре­де­лен­ной земле - оте­че­стве.

Пле­мен­ная общ­ность из­ра­иль­тян имела ос­но­ва­ни­ем их про­ис­хож­де­ние от од­но­го пра­от­ца - Ав­ра­ама. "Отец у нас Ав­ра­ам" (Мф. 3,9; Лк. 3,8), - го­во­ри­ли древ­ние иудеи, под­чер­ки­вая свою при­над­леж­ность к потом­ству того, кому Бог судил стать "отцом мно­же­ства на­ро­дов" (Быт. 17,5). Боль­шое зна­че­ние при­да­ва­лось со­хра­не­нию чи­сто­ты крови: браки с ино­пле­мен­ни­ка­ми не одоб­ря­лись, так как при таких бра­ках "семя свя­тое" сме­ши­ва­лось с "на­ро­да­ми ино­пле­мен­ны­ми" (1Езд. 9,2).

На­ро­ду из­ра­иль­ско­му была дана Богом в удел земля обе­то­ван­ная. Выйдя из Егип­та, этот народ пошел в Ха­на­ан, землю своих пред­ков, и, по по­ве­ле­нию Божию, за­во­е­вал ее. С сего мо­мен­та земля Ха­на­ан­ская стала зем­лей Из­ра­иль­ской, а ее сто­ли­ца - Иеру­са­лим - при­об­ре­ла зна­че­ние глав­но­го ду­хов­но­го и по­ли­ти­че­ско­го цен­тра бо­го­из­бран­но­го на­ро­да. Народ из­ра­иль­ский го­во­рил на одном языке, быв­шем не толь­ко язы­ком по­все­днев­но­сти, но и язы­ком мо­лит­вы. Более того, древ­не­ев­рей­ский был язы­ком От­кро­ве­ния, ибо на нем го­во­рил с на­ро­дом из­ра­иль­ским Сам Бог. В эпоху перед при­ше­стви­ем Хри­ста, когда жи­те­ли Иудеи го­во­ри­ли на ара­мей­ском, а в ранг го­су­дар­ствен­но­го языка был воз­ве­ден гре­че­ский, к ев­рей­ско­му про­дол­жа­ли от­но­сить­ся как к свя­то­му языку, на ко­то­ром со­вер­ша­лось бо­го­слу­же­ние в храме.

Бу­дучи по при­ро­де все­лен­ской, Цер­ковь од­но­вре­мен­но яв­ля­ет­ся еди­ным ор­га­низ­мом, телом (1Кор. 12,12). Она - об­щи­на чад Бо­жи­их, "род из­бран­ный, цар­ствен­ное свя­щен­ство, народ свя­тый, люди взя­тые в удел… неко­гда не народ, а ныне народ Божий" (1Пет. 2,9-10). Един­ство этого но­во­го на­ро­да обес­пе­чи­ва­ет­ся не на­ци­о­наль­ной, куль­тур­ной или язы­ко­вой общ­но­стью, но верой во Хри­ста и Кре­ще­ни­ем. Новый народ Божий "не имеет здесь по­сто­ян­но­го града, но ищет бу­ду­ще­го" (Евр. 13,14). Ду­хов­ная ро­ди­на всех хри­сти­ан - не зем­ной, но "выш­ний" Иеру­са­лим (Гал. 4,26). Еван­ге­лие Хри­сто­во про­по­ве­ду­ет­ся не на свя­щен­ном языке, до­ступ­ном од­но­му на­ро­ду, но на всех язы­ках (Деян. 2,3-11). Еван­ге­лие про­по­ве­ду­ет­ся не затем, чтобы один из­бран­ный народ со­хра­нил ис­тин­ную веру, но дабы "пред име­нем Иису­са пре­кло­ни­лось вся­кое ко­ле­но небес­ных, зем­ных и пре­ис­под­них, и вся­кий язык ис­по­ве­дал, что Гос­подь Иисус Хри­стос в славу Бога Отца" (Флп. 2,10-11).

II.2. Все­лен­ский ха­рак­тер Церк­ви, од­на­ко, не озна­ча­ет того, чтобы хри­сти­ане не имели права на на­ци­о­наль­ную са­мо­быт­ность, на­ци­о­наль­ное са­мо­вы­ра­же­ние. На­про­тив, Цер­ковь со­еди­ня­ет в себе все­лен­ское на­ча­ло с на­ци­о­наль­ным. Так, Пра­во­слав­ная Цер­ковь, бу­дучи все­лен­ской, со­сто­ит из мно­же­ства Ав­то­ке­фаль­ных По­мест­ных Церк­вей. Пра­во­слав­ные хри­сти­ане, со­зна­вая себя граж­да­на­ми небес­но­го оте­че­ства, не долж­ны за­бы­вать и о своей зем­ной ро­дине. Сам Бо­же­ствен­ный Ос­но­ва­тель Церк­ви, Гос­подь Иисус Хри­стос, не имел зем­но­го при­ста­ни­ща (Мф. 8,20) и ука­зы­вал на то, что при­не­сен­ное Им уче­ние носит не ло­каль­ный и не на­ци­о­наль­ный ха­рак­тер: "На­сту­па­ет время, когда и не на горе сей, и не в Иеру­са­ли­ме бу­де­те по­кло­нять­ся Отцу" (Ин. 4,21). Он, впро­чем, отож­деств­лял Себя с на­ро­дом, к ко­то­ро­му при­над­ле­жал по че­ло­ве­че­ско­му рож­де­нию. Бе­се­дуя с са­ма­рян­кой, Он под­чер­ки­вал Свою при­над­леж­ность к иудей­ской нации: "Вы не зна­е­те, чему кла­ня­е­тесь; а мы знаем, чему кла­ня­ем­ся, ибо спа­се­ние от Иуде­ев" (Ин. 4,22). Иисус был ло­яль­ным под­дан­ным Рим­ской им­пе­рии и пла­тил на­ло­ги в поль­зу ке­са­ря (Мф. 22,16-21). Апо­стол Павел, в своих по­сла­ни­ях учив­ший о над­на­ци­о­наль­ном ха­рак­те­ре Церк­ви Хри­сто­вой, не за­бы­вал о том, что по рож­де­нию он - "Еврей от Ев­ре­ев" (Флп. 3,5), а по граж­дан­ству - рим­ля­нин (Деян. 22,25-29).

Куль­тур­ные от­ли­чия от­дель­ных на­ро­дов на­хо­дят свое вы­ра­же­ние в ли­тур­ги­че­ском и ином цер­ков­ном твор­че­стве, в осо­бен­но­стях хри­сти­ан­ско­го жиз­не­устро­е­ния. Все это со­зда­ет на­ци­о­наль­ную хри­сти­ан­скую куль­ту­ру.

Среди свя­тых, по­чи­та­е­мых Пра­во­слав­ной Цер­ко­вью, мно­гие про­сла­ви­лись лю­бо­вью к сво­е­му зем­но­му оте­че­ству и пре­дан­но­стью ему. Рус­ские агио­гра­фи­че­ские ис­точ­ни­ки вос­хва­ля­ют свя­то­го бла­го­вер­но­го князя Ми­ха­и­ла Твер­ско­го, ко­то­рый "по­ло­жил душу свою за свое оте­че­ство", срав­ни­вая его по­двиг с му­че­ни­че­ским по­дви­гом свя­то­го ве­ли­ко­му­че­ни­ка Ди­мит­рия Со­лун­ско­го, "бла­га­го оте­че­ство­люб­ца... рекша про от­чи­ну свою Се­лунь град: Гос­по­ди, аще по­гу­би­ши град сей, то и аз с ними по­гиб­ну, аще ли спа­се­ши и, то и аз спа­сен буду". Во все эпохи Цер­ковь при­зы­ва­ла своих чад лю­бить зем­ное оте­че­ство и не ща­дить жизни для его за­щи­ты, если ему угро­жа­ла опас­ность.

Цер­ковь Рус­ская мно­гаж­ды бла­го­слов­ля­ла народ на уча­стие в осво­бо­ди­тель­ной войне. Так, в 1380 году пре­по­доб­ный Сер­гий, игу­мен и чу­до­тво­рец Ра­до­неж­ский, бла­го­сло­вил рус­ское вой­ско во главе со свя­тым бла­го­вер­ным кня­зем Ди­мит­ри­ем Дон­ским на битву с та­та­ро-мон­голь­ски­ми за­во­е­ва­те­ля­ми. В 1612 году свя­ти­тель Гер­мо­ген, Пат­ри­арх Мос­ков­ский и всея Руси, бла­го­сло­вил на­род­ное опол­че­ние на борь­бу с поль­ски­ми ин­тер­вен­та­ми. В 1813 году, во время войны с фран­цуз­ски­ми за­хват­чи­ка­ми, свя­ти­тель Мос­ков­ский Фи­ла­рет го­во­рил своей пастве: "Укло­ня­ясь от смер­ти за честь веры и за сво­бо­ду Оте­че­ства, ты умрешь пре­ступ­ни­ком или рабом; умри за веру и Оте­че­ство - ты при­мешь жизнь и венец на небе".

Свя­той пра­вед­ный Иоанн Крон­штадт­ский так писал о любви к зем­но­му оте­че­ству: "Люби оте­че­ство зем­ное... оно тебя вос­пи­та­ло, от­ли­чи­ло, по­чти­ло, всем до­воль­ству­ет; но осо­бен­но люби оте­че­ство небес­ное... то оте­че­ство несрав­нен­но до­ро­же этого, по­то­му что оно свято и пра­вед­но, нетлен­но. Это оте­че­ство за­слу­же­но тебе бес­цен­ной кро­вью Сына Божия. Но чтобы быть чле­на­ми того оте­че­ства, ува­жай и люби (его) за­ко­ны, как ты обя­зан ува­жать и ува­жа­ешь за­ко­ны зем­но­го оте­че­ства".

II.3. Хри­сти­ан­ский пат­ри­о­тизм од­но­вре­мен­но про­яв­ля­ет­ся по от­но­ше­нию к нации как эт­ни­че­ской общ­но­сти и как общ­но­сти граж­дан го­су­дар­ства. Пра­во­слав­ный хри­сти­а­нин при­зван лю­бить свое оте­че­ство, име­ю­щее тер­ри­то­ри­аль­ное из­ме­ре­ние, и своих бра­тьев по крови, жи­ву­щих по всему миру. Такая лю­бовь яв­ля­ет­ся одним из спо­со­бов ис­пол­не­ния за­по­ве­ди Бо­жи­ей о любви к ближ­не­му, что вклю­ча­ет лю­бовь к своей семье, со­пле­мен­ни­кам и со­граж­да­нам.

Пат­ри­о­тизм пра­во­слав­но­го хри­сти­а­ни­на дол­жен быть дей­ствен­ным. Он про­яв­ля­ет­ся в за­щи­те оте­че­ства от непри­я­те­ля, труде на благо от­чиз­ны, за­бо­те об устро­е­нии на­род­ной жизни, в том числе путем уча­стия в делах го­су­дар­ствен­но­го управ­ле­ния. Хри­сти­а­нин при­зван со­хра­нять и раз­ви­вать на­ци­о­наль­ную куль­ту­ру, на­род­ное са­мо­со­зна­ние. Когда нация, граж­дан­ская или эт­ни­че­ская, яв­ля­ет­ся пол­но­стью или по пре­иму­ще­ству мо­но­кон­фес­си­о­наль­ным пра­во­слав­ным со­об­ще­ством, она в неко­то­ром смыс­ле может вос­при­ни­мать­ся как еди­ная об­щи­на веры - пра­во­слав­ный народ.

П.4. В то же время на­ци­о­наль­ные чув­ства могут стать при­чи­ной гре­хов­ных яв­ле­ний, таких как агрес­сив­ный на­ци­о­на­лизм, ксе­но­фо­бия, на­ци­о­наль­ная ис­клю­чи­тель­ность, ме­ж­эт­ни­че­ская враж­да. В своем край­нем вы­ра­же­нии эти яв­ле­ния неред­ко при­во­дят к огра­ни­че­нию прав лич­но­стей и на­ро­дов, вой­нам и иным про­яв­ле­ни­ям на­си­лия.
Пра­во­слав­ной этике про­ти­во­ре­чит де­ле­ние на­ро­дов на луч­шие и худ­шие, при­ни­же­ние какой-либо эт­ни­че­ской или граж­дан­ской нации. Тем более несо­глас­ны с Пра­во­сла­ви­ем уче­ния, ко­то­рые ста­вят нацию на место Бога или низ­во­дят веру до од­но­го из ас­пек­тов на­ци­о­наль­но­го са­мо­со­зна­ния.

Про­ти­во­стоя таким гре­хов­ным яв­ле­ни­ям, Пра­во­слав­ная Цер­ковь осу­ществ­ля­ет мис­сию при­ми­ре­ния между во­вле­чен­ны­ми во враж­ду на­ци­я­ми и их пред­ста­ви­те­ля­ми. Так, в ходе ме­ж­эт­ни­че­ских кон­флик­тов она не вы­сту­па­ет на чьей-либо сто­роне, за ис­клю­че­ни­ем слу­ча­ев явной агрес­сии или неспра­вед­ли­во­сти, про­яв­ля­е­мой одной из сто­рон.

III. Цер­ковь и го­су­дар­ство

III.1. Цер­ковь как бо­го­че­ло­ве­че­ский ор­га­низм имеет не толь­ко та­ин­ствен­ную сущ­ность, непод­власт­ную сти­хи­ям мира, но и ис­то­ри­че­скую со­став­ля­ю­щую, вхо­дя­щую в со­при­кос­но­ве­ние и вза­и­мо­дей­ствие с внеш­ним миром, в том числе с го­су­дар­ством. Го­су­дар­ство, ко­то­рое су­ще­ству­ет для устро­е­ния мир­ской жизни, также со­при­ка­са­ет­ся и вза­и­мо­дей­ству­ет с Цер­ко­вью. Вза­и­мо­от­но­ше­ния го­су­дар­ства и по­сле­до­ва­те­лей ис­тин­ной ре­ли­гии из­ме­ня­лись в ходе ис­то­рии.

Пер­во­на­чаль­ной ячей­кой че­ло­ве­че­ско­го об­ще­ства яв­ля­лась семья. Свя­щен­ная ис­то­рия Вет­хо­го За­ве­та сви­де­тель­ству­ет о том, что го­су­дар­ство сло­жи­лось не сразу. До ухода в Еги­пет бра­тьев Иоси­фа го­су­дар­ства у вет­хо­за­вет­но­го на­ро­да не было, а су­ще­ство­ва­ла пат­ри­ар­халь­ная ро­до­вая об­щи­на. Го­су­дар­ство по­сте­пен­но скла­ды­ва­ет­ся в эпоху Судей. В ре­зуль­та­те слож­но­го ис­то­ри­че­ско­го раз­ви­тия, ко­то­рым ру­ко­во­дит Про­мысл Божий, услож­не­ние об­ще­ствен­ных свя­зей при­ве­ло к об­ра­зо­ва­нию го­су­дарств.

В древ­нем Из­ра­и­ле до пе­ри­о­да Царств су­ще­ство­ва­ла един­ствен­ная в ис­то­рии под­лин­ная тео­кра­тия, то есть бо­го­прав­ле­ние. Од­на­ко по мере уда­ле­ния об­ще­ства от по­слу­ша­ния Богу как устро­и­те­лю мир­ских дел люди на­ча­ли за­ду­мы­вать­ся о необ­хо­ди­мо­сти иметь зем­но­го вла­сти­те­ля. Гос­подь, при­ни­мая выбор людей и санк­ци­о­ни­руя новую форму прав­ле­ния, в то же время со­жа­ле­ет об остав­ле­нии ими бо­го­прав­ле­ния: "И ска­зал Гос­подь Са­му­и­лу: по­слу­шай го­ло­са на­ро­да во всем, что они го­во­рят тебе; ибо не тебя они от­верг­ли, но от­верг­ли Меня, чтоб Я не цар­ство­вал над ними... Итак по­слу­шай го­ло­са их; толь­ко пред­ставь им и объ­яви им права царя, ко­то­рый будет цар­ство­вать над ними" (1Цар. 8,7,9).

Таким об­ра­зом, воз­ник­но­ве­ние зем­но­го го­су­дар­ства долж­но быть по­ни­ма­е­мо не как из­на­чаль­но бо­го­уста­нов­лен­ная ре­аль­ность, но как предо­став­ле­ние Богом людям воз­мож­но­сти устро­ять свою об­ще­ствен­ную жизнь ис­хо­дя из их сво­бод­но­го во­ле­изъ­яв­ле­ния, с тем, чтобы та­ко­вое устро­е­ние, яв­ля­ю­ще­е­ся от­ве­том на ис­ка­жен­ную гре­хом зем­ную ре­аль­ность, по­мо­га­ло из­бе­жать еще боль­ше­го греха через про­ти­во­дей­ствие ему сред­ства­ми мир­ской вла­сти. При этом Гос­подь уста­ми Са­му­и­ла ясно го­во­рит, что ожи­да­ет от этой вла­сти вер­но­сти Его за­по­ве­дям и тво­ре­ния доб­рых дел: "Итак, вот царь, ко­то­ро­го вы из­бра­ли, ко­то­ро­го вы тре­бо­ва­ли; вот, Гос­подь по­ста­вил над вами царя. Если бу­де­те бо­ять­ся Гос­по­да, и слу­жить Ему, и слу­шать гласа Его, и не ста­не­те про­ти­вить­ся по­ве­ле­ни­ям Гос­по­да, то и бу­де­те и вы и царь ваш, ко­то­рый цар­ству­ет над вами, хо­дить вслед Гос­по­да, Бога ва­ше­го... А если не бу­де­те слу­шать гласа Гос­по­да, и ста­не­те про­ти­вить­ся по­ве­ле­ни­ям Гос­по­да, то рука Гос­по­да будет про­тив вас, как была про­тив отцов ваших" (1Цар. 12,13-15). Когда Саул пре­сту­пил за­по­ве­ди Гос­под­ни, Бог от­верг его (1Цар. 16,1), велев Са­му­и­лу по­ма­зать на цар­ство дру­го­го из­бран­ни­ка Сво­е­го - Да­ви­да, сына про­сто­лю­ди­на Иес­сея.

Сын Божий, вла­ды­че­ству­ю­щий зем­лей и Небом (Мф. 28,18), через во­че­ло­ве­че­ние под­чи­нил Себя зем­но­му по­ряд­ку вещей; по­ви­но­вал­ся Он и но­си­те­лям го­су­дар­ствен­ной вла­сти. Рас­пи­на­те­лю Сво­е­му Пи­ла­ту, рим­ско­му про­ку­ра­то­ру в Иеру­са­ли­ме, Гос­подь ска­зал: "Ты не имел бы надо Мною ни­ка­кой вла­сти, если бы не было дано тебе свыше" (Ин. 19,11). В ответ на ис­ку­си­тель­ный во­прос фа­ри­сея о поз­во­ли­тель­но­сти да­вать по­дать ке­са­рю Спа­си­тель ска­зал: "От­да­вай­те ке­са­ре­во ке­са­рю, а Божие Богу" (Мф. 22,21).

Рас­кры­вая уче­ние Хри­сто­во о пра­виль­ном от­но­ше­нии к го­су­дар­ствен­ной вла­сти, апо­стол Павел писал: "Вся­кая душа да будет по­кор­на выс­шим вла­стям; ибо нет вла­сти не от Бога, су­ще­ству­ю­щие же вла­сти от Бога уста­нов­ле­ны. По­се­му про­ти­вя­щий­ся вла­сти про­ти­вит­ся Божию уста­нов­ле­нию; а про­ти­вя­щи­е­ся сами на­вле­кут на себя осуж­де­ние. Ибо на­чаль­ству­ю­щие страш­ны не для доб­рых дел, но для злых. Хо­чешь ли не бо­ять­ся вла­сти? Делай добро, и по­лу­чишь по­хва­лу от нее; ибо на­чаль­ник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же де­ла­ешь зло, бойся, ибо он не на­прас­но носит меч: он Божий слуга, от­мсти­тель в на­ка­за­ние де­ла­ю­ще­му злое. И по­то­му на­доб­но по­ви­но­вать­ся не толь­ко из стра­ха на­ка­за­ния, но и по со­ве­сти. Для сего вы и по­да­ти пла­ти­те, ибо они Божии слу­жи­те­ли, сим самым по­сто­ян­но за­ня­тые. Итак от­да­вай­те вся­ко­му долж­ное: кому по­дать, по­дать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь" (Рим. 13,1-7). Ту же мысль вы­ра­зил и апо­стол Петр: "Итак будь­те по­кор­ны вся­ко­му че­ло­ве­че­ско­му на­чаль­ству, для Гос­по­да: царю ли, как вер­хов­ной вла­сти, пра­ви­те­лям ли, как от него по­сы­ла­е­мым для на­ка­за­ния пре­ступ­ни­ков и для по­ощ­ре­ния де­ла­ю­щих добро, - ибо та­ко­ва есть воля Божия, чтобы мы, делая добро, за­граж­да­ли уста неве­же­ству безум­ных людей, - как сво­бод­ные, не как упо­треб­ля­ю­щие сво­бо­ду для при­кры­тия зла, но как рабы Божии" (1Пет. 2,13-16). Апо­сто­лы учили хри­сти­ан по­ви­но­вать­ся вла­стям неза­ви­си­мо от их от­но­ше­ния к Церк­ви. В апо­столь­ский век Цер­ковь Хри­сто­ва была го­ни­ма и мест­ной иудей­ской вла­стью, и го­су­дар­ствен­ной рим­ской. Это не ме­ша­ло му­че­ни­кам и дру­гим хри­сти­а­нам тех вре­мен мо­лить­ся за го­ни­те­лей и при­зна­вать их власть.

III.2. Па­де­ние Адама при­нес­ло в мир грехи и по­ро­ки, нуж­дав­ши­е­ся в об­ще­ствен­ном про­ти­во­дей­ствии, - пер­вым из та­ко­вых было уби­е­ние Ка­и­ном Авеля (Быт. 4,1-16). Люди, по­ни­мая это, во всех из­вест­ных об­ще­ствах на­ча­ли уста­нав­ли­вать за­ко­ны, огра­ни­чи­ва­ю­щие зло и под­дер­жи­ва­ю­щие добро. Для вет­хо­за­вет­но­го на­ро­да За­ко­но­да­те­лем был Сам Бог, дав­ший пра­ви­ла, ко­то­рые ре­гла­мен­ти­ро­ва­ли не толь­ко соб­ствен­но ре­ли­ги­оз­ную, но и об­ще­ствен­ную жизнь (Исх. 20-23).

Го­су­дар­ство как необ­хо­ди­мый эле­мент жизни в ис­пор­чен­ном гре­хом мире, где лич­ность и об­ще­ство нуж­да­ют­ся в ограж­де­нии от опас­ных про­яв­ле­ний греха, бла­го­слов­ля­ет­ся Богом. В то же время необ­хо­ди­мость го­су­дар­ства вы­те­ка­ет не непо­сред­ствен­но из воли Бо­жи­ей о пер­во­здан­ном Адаме, но из по­след­ствий гре­хо­па­де­ния и из со­гла­сия дей­ствий по огра­ни­че­нию гос­под­ства греха в мире с Его волей. Свя­щен­ное Пи­са­ние при­зы­ва­ет власть иму­щих ис­поль­зо­вать силу го­су­дар­ства для огра­ни­че­ния зла и под­держ­ки добра, в чем и ви­дит­ся нрав­ствен­ный смысл су­ще­ство­ва­ния го­су­дар­ства (Рим. 13,3-4). Ис­хо­дя из вы­ше­ска­зан­но­го, анар­хия - от­сут­ствие над­ле­жа­ще­го устро­е­ния го­су­дар­ства и об­ще­ства, - а равно при­зы­вы к ней и по­пыт­ка ее уста­нов­ле­ния про­ти­во­ре­чат хри­сти­ан­ско­му ми­ро­по­ни­ма­нию (Рим. 13,2).

Цер­ковь не толь­ко пред­пи­сы­ва­ет своим чадам по­ви­но­вать­ся го­су­дар­ствен­ной вла­сти, неза­ви­си­мо от убеж­де­ний и ве­ро­ис­по­ве­да­ния ее но­си­те­лей, но и мо­лить­ся за нее, "дабы про­во­дить нам жизнь тихую и без­мя­теж­ную во вся­ком бла­го­че­стии и чи­сто­те" (1Тим. 2,2). Од­но­вре­мен­но хри­сти­ане долж­ны укло­нять­ся от аб­со­лю­ти­за­ции вла­сти, от непри­зна­ния гра­ниц ее чисто зем­ной, вре­мен­ной и пре­хо­дя­щей цен­но­сти, обу­слов­лен­ной на­ли­чи­ем в мире греха и необ­хо­ди­мо­стью его сдер­жи­ва­ния. По уче­нию Церк­ви, сама власть также не впра­ве ас­бо­лю­ти­зи­ро­вать себя, рас­ши­ряя свои гра­ни­цы до пол­ной ав­то­но­мии от Бога и уста­нов­лен­но­го Им по­ряд­ка вещей, что может при­ве­сти к зло­упо­треб­ле­ни­ям вла­стью и даже к обо­жеств­ле­нию вла­сти­те­лей. Го­су­дар­ство, как и иные че­ло­ве­че­ские учре­жде­ния, пусть даже и на­прав­лен­ные на благо, может иметь тен­ден­цию к пре­вра­ще­нию в са­мо­до­вле­ю­щий ин­сти­тут. Мно­го­чис­лен­ные ис­то­ри­че­ские при­ме­ры та­ко­го пре­вра­ще­ния по­ка­зы­ва­ют, что в этом слу­чае го­су­дар­ство те­ря­ет свое под­лин­ное пред­на­зна­че­ние.

III.3. Во вза­и­мо­от­но­ше­ни­ях между Цер­ко­вью и го­су­дар­ством долж­но учи­ты­вать­ся раз­ли­чие их при­род. Цер­ковь ос­но­ва­на непо­сред­ствен­но Самим Богом - Гос­по­дом нашим Иису­сом Хри­стом; бо­го­уста­нов­лен­ность же го­су­дар­ствен­ной вла­сти яв­ля­ет себя в ис­то­ри­че­ском про­цес­се опо­сре­до­ван­но. Целью Церк­ви яв­ля­ет­ся веч­ное спа­се­ние людей, цель го­су­дар­ства за­клю­ча­ет­ся в их зем­ном бла­го­по­лу­чии.

"Цар­ство Мое не от мира сего" - го­во­рит Спа­си­тель (Ин. 18,36). "Сей мир" от­ча­сти по­ви­ну­ет­ся Богу, от­ча­сти же, и глав­ным об­ра­зом, ав­то­но­ми­зи­ру­ет себя от соб­ствен­но­го Твор­ца и Гос­по­да. В той сте­пе­ни, в какой мир не под­чи­ня­ет­ся Богу, он под­чи­ня­ет­ся "отцу лжи" са­тане и "во зле лежит" (Ин. 8,44; 1Ин. 5,19). Цер­ковь же - "тело Хри­сто­во" (1Кор. 12,27), "столп и утвер­жде­ние Ис­ти­ны" (1Тим. 3,15) - в своей та­ин­ствен­ной сущ­но­сти не может иметь в себе ни­ка­ко­го зла, ни тени тьмы. По­сколь­ку го­су­дар­ство есть часть "мира сего", оно не имеет части в Цар­стве Бо­жи­ем, ибо там, где Хри­стос "всё и во всем" (Кол. 3,11), нет места при­нуж­де­нию, нет места про­ти­во­по­став­ле­нию че­ло­ве­че­ско­го и Божия, а сле­до­ва­тель­но, нет там и го­су­дар­ства.

В со­вре­мен­ном мире го­су­дар­ство обыч­но яв­ля­ет­ся свет­ским и не свя­зы­ва­ет себя ка­ки­ми-либо ре­ли­ги­оз­ны­ми обя­за­тель­ства­ми. Его со­труд­ни­че­ство с Цер­ко­вью огра­ни­че­но рядом об­ла­стей и ос­но­ва­но на вза­им­ном невме­ша­тель­стве в дела друг друга. Од­на­ко, как пра­ви­ло, го­су­дар­ство со­зна­ет, что зем­ное бла­го­ден­ствие немыс­ли­мо без со­блю­де­ния опре­де­лен­ных нрав­ствен­ных норм - тех самых, ко­то­рые необ­хо­ди­мы и для веч­но­го спа­се­ния че­ло­ве­ка. По­это­му за­да­чи и де­я­тель­ность Церк­ви и го­су­дар­ства могут сов­па­дать не толь­ко в до­сти­же­нии чисто зем­ной поль­зы, но и в осу­ществ­ле­нии спа­си­тель­ной мис­сии Церк­ви.

Нель­зя по­ни­мать прин­цип свет­ско­сти го­су­дар­ства как озна­ча­ю­щий ра­ди­каль­ное вы­тес­не­ние ре­ли­гии из всех сфер жизни на­ро­да, от­стра­не­ние ре­ли­ги­оз­ных объ­еди­не­ний от уча­стия в ре­ше­нии об­ще­ствен­но зна­чи­мых задач, ли­ше­ние их права да­вать оцен­ку дей­стви­ям вла­стей. Этот прин­цип пред­по­ла­га­ет лишь из­вест­ное раз­де­ле­ние сфер ком­пе­тен­ции Церк­ви и вла­сти, невме­ша­тель­ство их во внут­рен­ние дела друг друга. Цер­ковь не долж­на брать на себя функ­ции, при­над­ле­жа­щие го­су­дар­ству: про­ти­во­сто­я­ние греху путем на­си­лия, ис­поль­зо­ва­ние мир­ских власт­ных пол­но­мо­чий, при­ня­тие на себя функ­ций го­су­дар­ствен­ной вла­сти, пред­по­ла­га­ю­щих при­нуж­де­ние или огра­ни­че­ние. В то же время Цер­ковь может об­ра­щать­ся к го­су­дар­ствен­ной вла­сти с прось­бой или при­зы­вом упо­тре­бить власть в тех или иных слу­ча­ях, од­на­ко право ре­ше­ния этого во­про­са оста­ет­ся за го­су­дар­ством.

Го­су­дар­ство не долж­но вме­ши­вать­ся в жизнь Церк­ви, в ее управ­ле­ние, ве­ро­уче­ние, ли­тур­ги­че­скую жизнь, ду­хов­ни­че­скую прак­ти­ку и так далее, равно как и во­об­ще в де­я­тель­ность ка­но­ни­че­ских цер­ков­ных учре­жде­ний, за ис­клю­че­ни­ем тех сто­рон, ко­то­рые пред­по­ла­га­ют де­я­тель­ность в ка­че­стве юри­ди­че­ско­го лица, неиз­беж­но всту­па­ю­ще­го в со­от­вет­ству­ю­щие от­но­ше­ния с го­су­дар­ством, его за­ко­но­да­тель­ством и власт­ны­ми ор­га­на­ми. Цер­ковь ожи­да­ет от го­су­дар­ства ува­же­ния к ее ка­но­ни­че­ским нор­мам и иным внут­рен­ним уста­нов­ле­ни­ям.

III.4. В ходе ис­то­рии скла­ды­ва­лись раз­лич­ные мо­де­ли вза­и­мо­от­но­ше­ний между Пра­во­слав­ной Цер­ко­вью и го­су­дар­ством. В пра­во­слав­ной тра­ди­ции сфор­ми­ро­ва­лось опре­де­лен­ное пред­став­ле­ние об иде­аль­ной форме вза­и­мо­от­но­ше­ний между Цер­ко­вью и го­су­дар­ством. По­сколь­ку цер­ков­но-го­су­дар­ствен­ные вза­и­мо­от­но­ше­ния - яв­ле­ние дву­сто­рон­нее, то вы­ше­ука­зан­ная иде­аль­ная форма ис­то­ри­че­ски могла быть вы­ра­бо­та­на лишь в го­су­дар­стве, при­зна­ю­щем Пра­во­слав­ную Цер­ковь ве­ли­чай­шей на­род­ной свя­ты­ней, - иными сло­ва­ми, в го­су­дар­стве пра­во­слав­ном.

По­пыт­ки вы­ра­бо­тать такую форму были пред­при­ня­ты в Ви­зан­тии, где прин­ци­пы цер­ков­но-го­су­дар­ствен­ных от­но­ше­ний нашли свое вы­ра­же­ние в ка­но­нах и го­су­дар­ствен­ных за­ко­нах им­пе­рии, от­ра­зи­лись в свя­то­оте­че­ских пи­са­ни­ях. В своей со­во­куп­но­сти эти прин­ци­пы по­лу­чи­ли на­зва­ние сим­фо­нии Церк­ви и го­су­дар­ства. Суть ее со­став­ля­ет обо­юд­ное со­труд­ни­че­ство, вза­им­ная под­держ­ка и вза­им­ная от­вет­ствен­ность, без втор­же­ния одной сто­ро­ны в сферу ис­клю­чи­тель­ной ком­пе­тен­ции дру­гой. Епи­скоп под­чи­ня­ет­ся го­су­дар­ствен­ной вла­сти как под­дан­ный, а не по­то­му, что епи­скоп­ская власть его ис­хо­дит от пред­ста­ви­те­ля го­су­дар­ствен­ной вла­сти. Точно так же и пред­ста­ви­тель го­су­дар­ствен­ной вла­сти по­ви­ну­ет­ся епи­ско­пу как член Церк­ви, ищу­щий в ней спа­се­ния, а не по­то­му, что власть его про­ис­хо­дит от вла­сти епи­ско­па. Го­су­дар­ство при сим­фо­ни­че­ских от­но­ше­ни­ях с Цер­ко­вью ищет у нее ду­хов­ной под­держ­ки, ищет мо­лит­вы за себя и бла­го­сло­ве­ния на де­я­тель­ность, на­прав­лен­ную на до­сти­же­ние целей, слу­жа­щих бла­го­по­лу­чию граж­дан, а Цер­ковь по­лу­ча­ет от го­су­дар­ства по­мощь в со­зда­нии усло­вий, бла­го­при­ят­ных для про­по­ве­ди и для ду­хов­но­го окорм­ле­ния своих чад, яв­ля­ю­щих­ся од­но­вре­мен­но граж­да­на­ми го­су­дар­ства.

В 6-й но­вел­ле свя­то­го Юс­ти­ни­а­на сфор­му­ли­ро­ван прин­цип, ле­жа­щий в ос­но­ве сим­фо­нии Церк­ви и го­су­дар­ства: "Ве­ли­чай­шие блага, да­ро­ван­ные людям выс­шею бла­го­стью Бо­жи­ей, суть свя­щен­ство и цар­ство, из ко­то­рых пер­вое (свя­щен­ство, цер­ков­ная власть) за­бо­тит­ся о бо­же­ствен­ных делах, а вто­рое (цар­ство, го­су­дар­ствен­ная власть) ру­ко­во­дит и за­бо­тит­ся о че­ло­ве­че­ских делах, а оба, ис­хо­дя из од­но­го и того же ис­точ­ни­ка, со­став­ля­ют укра­ше­ние че­ло­ве­че­ской жизни. По­это­му ничто не лежит так на серд­це царей, как честь свя­щен­но­слу­жи­те­лей, ко­то­рые со своей сто­ро­ны слу­жат им, мо­лясь непре­стан­но за них Богу. И если свя­щен­ство будет во всем бла­го­устро­е­но и угод­но Богу, а го­су­дар­ствен­ная власть будет по прав­де управ­лять вве­рен­ным ей го­су­дар­ством, то будет пол­ное со­гла­сие между ними во всем, что слу­жит на поль­зу и благо че­ло­ве­че­ско­го рода. По­то­му мы при­ла­га­ем ве­ли­чай­шее ста­ра­ние к охра­не­нию ис­тин­ных дог­ма­тов Бо­жи­их и чести свя­щен­ства, на­де­ясь по­лу­чить чрез это ве­ли­кие блага от Бога и креп­ко дер­жать те, ко­то­рые имеем". Ру­ко­вод­ству­ясь этой нор­мой, им­пе­ра­тор Юс­ти­ни­ан в своих но­вел­лах при­зна­вал за ка­но­на­ми силу го­су­дар­ствен­ных за­ко­нов.

Клас­си­че­ская ви­зан­тий­ская фор­му­ла вза­и­мо­от­но­ше­ний между го­су­дар­ствен­ной и цер­ков­ной вла­стью за­клю­че­на в "Эпа­на­го­ге" (вто­рая по­ло­ви­на IX века): "Мир­ская власть и свя­щен­ство от­но­сят­ся между собою, как тело и душа, необ­хо­ди­мы для го­су­дар­ствен­но­го устрой­ства точно так же, как тело и душа в живом че­ло­ве­ке. В связи и со­гла­сии их со­сто­ит бла­го­ден­ствие го­су­дар­ства".

Од­на­ко сим­фо­ния в Ви­зан­тии не су­ще­ство­ва­ла в аб­со­лют­но чи­стой форме. На прак­ти­ке она под­вер­га­лась на­ру­ше­ни­ям и ис­ка­же­ни­ям. Цер­ковь неод­но­крат­но ока­зы­ва­лась объ­ек­том це­за­ре­па­пист­ских при­тя­за­ний со сто­ро­ны го­су­дар­ствен­ной вла­сти. Суть их за­клю­ча­лась в том, что глава го­су­дар­ства, им­пе­ра­тор, пре­тен­до­вал на ре­ша­ю­щее слово в устро­е­нии цер­ков­ных дел. По­ми­мо гре­хов­но­го че­ло­ве­че­ско­го вла­сто­лю­бия у таких по­ся­га­тельств была еще и ис­то­ри­че­ская при­чи­на. Хри­сти­ан­ские им­пе­ра­то­ры Ви­зан­тии были пря­мы­ми пре­ем­ни­ка­ми язы­че­ских Рим­ских прин­цеп­сов, ко­то­рые среди мно­гих своих ти­ту­лов имели и такой: pontifex maximus - вер­хов­ный пер­во­свя­щен­ник. Всего от­кро­вен­ней и опас­ней для Церк­ви це­за­ре­па­пист­ская тен­ден­ция об­на­ру­жи­ва­лась в по­ли­ти­ке им­пе­ра­то­ров-ере­ти­ков, в осо­бен­но­сти в ико­но­бор­че­скую эпоху.

У рус­ских го­су­да­рей, в от­ли­чие от ви­зан­тий­ских ва­си­лев­сов, было иное на­сле­дие. По­это­му, а также в силу дру­гих ис­то­ри­че­ских при­чин, вза­и­мо­от­но­ше­ния цер­ков­ной и го­су­дар­ствен­ной вла­сти в рус­ской древ­но­сти были более гар­мо­нич­ны­ми. Впро­чем, от­ступ­ле­ния от ка­но­ни­че­ских норм также имели место (прав­ле­ние Ивана Гроз­но­го, столк­но­ве­ние царя Алек­сея Ми­хай­ло­ви­ча с Пат­ри­ар­хом Ни­ко­ном).

Что ка­са­ет­ся Си­но­даль­ной эпохи, то несо­мнен­ное ис­ка­же­ние сим­фо­ни­че­ской нормы в те­че­ние двух сто­ле­тий цер­ков­ной ис­то­рии свя­за­но с ясно про­сле­жи­ва­е­мым вли­я­ни­ем про­те­стант­ской док­три­ны тер­ри­то­ри­а­лиз­ма и го­су­дар­ствен­ной цер­ков­но­сти (см. ниже) на рос­сий­ское пра­во­со­зна­ние и по­ли­ти­че­скую жизнь. По­пыт­ку утвер­дить идеал сим­фо­нии в новых усло­ви­ях, когда им­пе­рия пала, пред­при­нял По­мест­ный Собор 1917-1918 годов. В де­кла­ра­ции, пред­ва­ряв­шей Опре­де­ле­ние об от­но­ше­нии Церк­ви и го­су­дар­ства, тре­бо­ва­ние об от­де­ле­нии Церк­ви от го­су­дар­ства срав­ни­ва­ет­ся с по­же­ла­ни­ем, чтобы "солн­це не све­ти­ло, а огонь не со­гре­вал. Цер­ковь по внут­рен­не­му за­ко­ну сво­е­го бытия не может от­ка­зать­ся от при­зва­ния про­свет­лять, пре­об­ра­жать всю жизнь че­ло­ве­че­ства, про­ни­зы­вать ее сво­и­ми лу­ча­ми". В Опре­де­ле­нии Со­бо­ра о пра­во­вом по­ло­же­нии Пра­во­слав­ной Рос­сий­ской Церк­ви го­су­дар­ство, в част­но­сти, при­зы­ва­ет­ся при­нять сле­ду­ю­щие по­ло­же­ния: "Пра­во­слав­ная Рос­сий­ская Цер­ковь, со­став­ляя часть еди­ной Все­лен­ской Хри­сто­вой Церк­ви, за­ни­ма­ет в Рос­сий­ском Го­су­дар­стве пер­вен­ству­ю­щее среди дру­гих ис­по­ве­да­ний пуб­лич­но-пра­во­вое по­ло­же­ние, по­до­ба­ю­щее ей как ве­ли­чай­шей свя­тыне огром­но­го боль­шин­ства на­се­ле­ния и как ве­ли­кой ис­то­ри­че­ской силе, со­зи­дав­шей Го­су­дар­ство Рос­сий­ское… По­ста­нов­ле­ния и уза­ко­не­ния, из­да­ва­е­мые для себя Пра­во­слав­ною Цер­ко­вию в уста­нов­лен­ном ею по­ряд­ке, со вре­ме­ни об­на­ро­до­ва­ния их цер­ков­ною вла­стью, равно и акты цер­ков­но­го управ­ле­ния и суда при­зна­ют­ся Го­су­дар­ством име­ю­щи­ми юри­ди­че­скую силу и зна­че­ние, по­сколь­ку ими не на­ру­ша­ют­ся го­су­дар­ствен­ные за­ко­ны… Го­су­дар­ствен­ные за­ко­ны, ка­са­ю­щи­е­ся Пра­во­слав­ной Церк­ви, из­да­ют­ся не иначе, как по со­гла­ше­нию с цер­ков­ною вла­стью". По­сле­ду­ю­щие По­мест­ные Со­бо­ры про­хо­ди­ли в усло­ви­ях, когда ис­то­рия сде­ла­ла невоз­мож­ным воз­вра­ще­ние к до­ре­во­лю­ци­он­ным прин­ци­пам цер­ков­но-го­су­дар­ствен­ных от­но­ше­ний. Тем не менее Цер­ковь под­твер­жда­ла свою тра­ди­ци­он­ную роль в жизни об­ще­ства и вы­ра­жа­ла го­тов­ность тру­дить­ся в об­ще­ствен­ной сфере. Так, По­мест­ный Собор 1990 года кон­ста­ти­ро­вал: "На про­тя­же­нии ты­ся­че­лет­ней ис­то­рии Рус­ская Пра­во­слав­ная Цер­ковь вос­пи­ты­ва­ла ве­ру­ю­щих в духе пат­ри­о­тиз­ма и ми­ро­лю­бия. Пат­ри­о­тизм про­яв­ля­ет­ся в бе­реж­ном от­но­ше­нии к ис­то­ри­че­ско­му на­сле­дию Оте­че­ства, в де­я­тель­ной граж­дан­ствен­но­сти, вклю­ча­ю­щей со­при­част­ность ра­до­стям и ис­пы­та­ни­ям сво­е­го на­ро­да, в рев­ност­ном и доб­ро­со­вест­ном труде, в по­пе­че­нии о нрав­ствен­ном со­сто­я­нии об­ще­ства, в за­бо­те о со­хра­не­нии при­ро­ды" (из По­сла­ния Со­бо­ра).

На ев­ро­пей­ском За­па­де в Сред­не­ве­ко­вье не без вли­я­ния тво­ре­ния бла­жен­но­го Ав­гу­сти­на "О граде Бо­жи­ем" сло­жи­лась док­три­на "двух мечей", со­глас­но ко­то­рой обе вла­сти, цер­ков­ная и го­су­дар­ствен­ная, одна непо­сред­ствен­но, а дру­гая опо­сре­до­ван­но, вос­хо­дят к Рим­ско­му епи­ско­пу. Папы были пол­но­власт­ны­ми мо­нар­ха­ми над ча­стью Ита­лии - Пап­ской об­ла­стью, остат­ком ко­то­рой яв­ля­ет­ся со­вре­мен­ный Ва­ти­кан; мно­гие епи­ско­пы, в осо­бен­но­сти в фе­о­даль­но раз­дроб­лен­ной Гер­ма­нии, были кня­зья­ми, имев­ши­ми го­су­дар­ствен­ную юрис­дик­цию на своей тер­ри­то­рии, свои пра­ви­тель­ства и вой­ска, ко­то­ры­ми они пред­во­ди­тель­ство­ва­ли.

Ре­фор­ма­ция не оста­ви­ла почвы для со­хра­не­ния го­су­дар­ствен­ной вла­сти папы и ка­то­ли­че­ских епи­ско­пов на тер­ри­то­рии стран, став­ших про­те­стант­ски­ми. В XVII-XIX веках и в ка­то­ли­че­ских стра­нах пра­во­вые усло­вия из­ме­ни­лись на­столь­ко, что на прак­ти­ке Ка­то­ли­че­ская Цер­ковь была устра­не­на от го­су­дар­ствен­ной вла­сти. Од­на­ко, по­ми­мо го­су­дар­ства Ва­ти­кан, остат­ком док­три­ны "двух мечей" оста­ет­ся прак­ти­ка за­клю­че­ния Рим­ской ку­ри­ей до­го­во­ров в форме кон­кор­да­тов с го­су­дар­ства­ми, на тер­ри­то­рии ко­то­рых на­хо­дят­ся ка­то­ли­че­ские об­щи­ны. Вслед­ствие этого пра­во­вой ста­тус дан­ных общин опре­де­ля­ет­ся во мно­гих стра­нах уже не од­ни­ми внут­рен­ни­ми за­ко­на­ми, но и пра­вом, ре­гу­ли­ру­ю­щим меж­ду­на­род­ные от­но­ше­ния, субъ­ек­том ко­то­рых яв­ля­ет­ся го­су­дар­ство Ва­ти­кан.

В стра­нах, где по­бе­ди­ла Ре­фор­ма­ция, а затем и в неко­то­рых ка­то­ли­че­ских стра­нах в го­су­дар­ствен­но-цер­ков­ных вза­и­мо­от­но­ше­ни­ях уста­но­вил­ся прин­цип тер­ри­то­ри­а­лиз­ма, суть ко­то­ро­го за­клю­ча­ет­ся в пол­ном го­су­дар­ствен­ном су­ве­ре­ни­те­те на со­от­вет­ству­ю­щей тер­ри­то­рии, в том числе и над на­хо­дя­щи­ми­ся на ней ре­ли­ги­оз­ны­ми об­щи­на­ми. Де­ви­зом этой си­сте­мы вза­и­мо­от­но­ше­ний стали слова cujus est regio, illius est religio (чья власть, того и ре­ли­гия). При по­сле­до­ва­тель­ном осу­ществ­ле­нии дан­ная си­сте­ма под­ра­зу­ме­ва­ет уда­ле­ние из го­су­дар­ства при­вер­жен­цев ве­ро­ис­по­ве­да­ния, от­лич­но­го от раз­де­ля­е­мо­го но­си­те­ля­ми выс­шей го­су­дар­ствен­ной вла­сти (это не раз осу­ществ­ля­лось на прак­ти­ке). Од­на­ко в жизни проч­но утвер­ди­лась смяг­чен­ная форма ре­а­ли­за­ции этого прин­ци­па - так на­зы­ва­е­мая го­су­дар­ствен­ная цер­ков­ность. При этом ре­ли­ги­оз­ная об­щи­на, обык­но­вен­но со­став­ля­ю­щая боль­шин­ство на­се­ле­ния, к ко­то­рой при­над­ле­жит го­су­дарь, офи­ци­аль­но име­ну­е­мый гла­вой Церк­ви, поль­зу­ет­ся пре­иму­ще­ства­ми го­су­дар­ствен­ной Церк­ви. Со­че­та­ние эле­мен­тов этой си­сте­мы цер­ков­но-го­су­дар­ствен­ных вза­и­мо­от­но­ше­ний с остат­ка­ми тра­ди­ци­он­ной, уна­сле­до­ван­ной от Ви­зан­тии сим­фо­нии опре­де­ли­ло свое­об­ра­зие пра­во­во­го ста­ту­са Пра­во­слав­ной Церк­ви в Рос­сии Си­но­даль­ной эпохи.

В Со­еди­нен­ных Шта­тах Аме­ри­ки, ко­то­рые из­на­чаль­но пред­став­ля­ли собой мно­го­кон­фес­си­о­наль­ное го­су­дар­ство, утвер­дил­ся прин­цип ра­ди­каль­но­го от­де­ле­ния Церк­ви от го­су­дар­ства, пред­по­ла­га­ю­щий ней­траль­ный по от­но­ше­нию ко всем кон­фес­си­ям ха­рак­тер власт­ной си­сте­мы. Впро­чем, аб­со­лют­ный ней­тра­ли­тет едва ли во­об­ще до­сти­жим. Вся­ко­му го­су­дар­ству при­хо­дит­ся счи­тать­ся с ре­аль­ным ре­ли­ги­оз­ным со­ста­вом сво­е­го на­се­ле­ния. Ни одна хри­сти­ан­ская де­но­ми­на­ция в от­дель­но­сти не со­став­ля­ет боль­шин­ства в Со­еди­нен­ных Шта­тах, од­на­ко ре­ши­тель­ное боль­шин­ство жи­те­лей США со­став­ля­ют имен­но хри­сти­ане. Эта ре­аль­ность от­ра­же­на, в част­но­сти, в це­ре­мо­нии при­ся­ги пре­зи­ден­та на Биб­лии, на­ли­чии офи­ци­аль­но­го вы­ход­но­го дня в вос­кре­се­нье и так далее.

У прин­ци­па от­де­ле­ния Церк­ви от го­су­дар­ства есть, од­на­ко, и иная ге­не­а­ло­гия. На ев­ро­пей­ском кон­ти­нен­те он явил­ся ре­зуль­та­том ан­ти­кле­ри­каль­ной или прямо ан­ти­цер­ков­ной борь­бы, хо­ро­шо из­вест­ной, в част­но­сти, из ис­то­рии фран­цуз­ских ре­во­лю­ций. В таких слу­ча­ях Цер­ковь от­де­ля­ет­ся от го­су­дар­ства не ввиду по­ли­кон­фес­си­о­наль­но­сти на­се­ле­ния стра­ны, а по­то­му, что го­су­дар­ство свя­зы­ва­ет себя с той или иной ан­ти­хри­сти­ан­ской либо во­об­ще ан­ти­ре­ли­ги­оз­ной идео­ло­ги­ей, - здесь уже не идет речи о ней­тра­ли­те­те го­су­дар­ства в от­но­ше­нии ре­ли­гии и даже о его чисто свет­ском ха­рак­те­ре. Для Церк­ви это обык­но­вен­но вле­чет за собой стес­не­ния, огра­ни­че­ния в пра­вах, дис­кри­ми­на­цию или пря­мые го­не­ния. Ис­то­рия ХХ века явила в раз­ных стра­нах мира много при­ме­ров по­доб­но­го от­но­ше­ния го­су­дар­ства к ре­ли­гии и Церк­ви.

Су­ще­ству­ет также форма цер­ков­но-го­су­дар­ствен­ных вза­и­мо­от­но­ше­ний, ко­то­рая носит про­ме­жу­точ­ный ха­рак­тер между ра­ди­каль­ным от­де­ле­ни­ем Церк­ви от го­су­дар­ства, когда Цер­ковь имеет ста­тус част­ной кор­по­ра­ции, и го­су­дар­ствен­ной цер­ков­но­стью. Речь идет о ста­ту­се Церк­ви как кор­по­ра­ции пуб­лич­но­го права. В этом слу­чае Цер­ковь может иметь ряд при­ви­ле­гий и обя­зан­но­стей, де­ле­ги­ро­ван­ных ей го­су­дар­ством, не яв­ля­ясь го­су­дар­ствен­ной Цер­ко­вью в соб­ствен­ном смыс­ле слова.

Ряд со­вре­мен­ных стран - на­при­мер, Ве­ли­ко­бри­та­ния, Фин­лян­дия, Нор­ве­гия, Дания, Гре­ция - со­хра­ня­ют го­су­дар­ствен­ную цер­ков­ность. Дру­гие го­су­дар­ства, ко­то­рых со вре­ме­нем ста­но­вит­ся все боль­ше (США, Фран­ция), свои от­но­ше­ния с ре­ли­ги­оз­ны­ми об­щи­на­ми стро­ят на прин­ци­пе пол­но­го от­де­ле­ния. В Гер­ма­нии Ка­то­ли­че­ская, Еван­ге­ли­че­ская и неко­то­рые дру­гие церк­ви имеют ста­тус кор­по­ра­ций пуб­лич­но­го права, в то время как иные ре­ли­ги­оз­ные об­щи­ны от го­су­дар­ства пол­но­стью от­де­ле­ны и рас­смат­ри­ва­ют­ся как част­ные кор­по­ра­ции. На прак­ти­ке, од­на­ко, ре­аль­ное по­ло­же­ние ре­ли­ги­оз­ных общин в боль­шин­стве этих стран мало за­ви­сит от того, от­де­ле­ны или не от­де­ле­ны они от го­су­дар­ства. В неко­то­рых стра­нах, где Церк­ви со­хра­ня­ют го­су­дар­ствен­ный ста­тус, он сво­дит­ся к взи­ма­нию на­ло­гов на их со­дер­жа­ние через го­су­дар­ствен­ные на­ло­го­вые учре­жде­ния, а также к тому, что, на­ря­ду с ре­ги­стра­ци­ей актов граж­дан­ско­го со­сто­я­ния, про­из­во­ди­мой го­су­дар­ствен­ны­ми ад­ми­ни­стра­тив­ны­ми ор­га­на­ми, при­зна­ет­ся пра­во­вая дей­стви­тель­ность цер­ков­ных за­пи­сей, сде­лан­ных при кре­ще­нии но­во­рож­ден­ных или при за­клю­че­нии брака через цер­ков­ное вен­ча­ние.

Свое слу­же­ние Богу и людям Пра­во­слав­ная Цер­ковь со­вер­ша­ет ныне в раз­ных стра­нах. В одних она пред­став­ля­ет собой на­ци­о­наль­ное ве­ро­ис­по­ве­да­ние (Гре­ция, Ру­мы­ния, Бол­га­рия), в дру­гих, мно­го­на­ци­о­наль­ных, ре­ли­гию на­ци­о­наль­но­го боль­шин­ства (Рос­сия), в тре­тьих при­над­ле­жа­щие к ней лица со­став­ля­ют ре­ли­ги­оз­ное мень­шин­ство, жи­ву­щее в окру­же­нии либо ино­слав­ных хри­сти­ан (США, Поль­ша, Фин­лян­дия), либо ино­вер­цев (Сирия, Тур­ция, Япо­ния). В неко­то­рых немно­го­чис­лен­ных стра­нах Пра­во­слав­ная Цер­ковь имеет ста­тус го­су­дар­ствен­ной ре­ли­гии (Гре­ция, Фин­лян­дия, Кипр), в дру­гих она от­де­ле­на от го­су­дар­ства. Раз­ли­ча­ют­ся также кон­крет­ные пра­во­вые и по­ли­ти­че­ские усло­вия, в ко­то­рых живут По­мест­ные Пра­во­слав­ные Церк­ви. Од­на­ко все они опи­ра­ют­ся как в своем внут­рен­нем устрой­стве, так и в своем от­но­ше­нии к го­су­дар­ствен­ной вла­сти на за­по­ве­ди Хри­сто­вы, на уче­ние апо­сто­лов, на свя­тые ка­но­ны, на двух­ты­ся­че­лет­ний ис­то­ри­че­ский опыт, и в любых усло­ви­ях на­хо­дят воз­мож­ность для ис­пол­не­ния своих бо­го­за­по­ве­дан­ных целей, об­на­ру­жи­вая тем свою неот­мир­ную при­ро­ду, свое небес­ное, Бо­же­ствен­ное про­ис­хож­де­ние.

III.5. Имея раз­лич­ные при­ро­ды, Цер­ковь и го­су­дар­ство ис­поль­зу­ют раз­лич­ные сред­ства для до­сти­же­ния своих целей. Го­су­дар­ство опи­ра­ет­ся в ос­нов­ном на ма­те­ри­аль­ную силу, вклю­чая силу при­нуж­де­ния, а также на со­от­вет­ству­ю­щие свет­ские си­сте­мы идей. Цер­ковь же рас­по­ла­га­ет ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ны­ми сред­ства­ми для ду­хов­но­го ру­ко­вод­ства па­со­мы­ми и для при­об­ре­те­ния новых чад.

Цер­ковь непо­гре­ши­мо про­по­ве­ду­ет Хри­сто­ву Ис­ти­ну и пре­по­да­ет людям нрав­ствен­ные за­по­ве­ди, ис­хо­дя­щие от Са­мо­го Бога, а по­то­му не власт­на из­ме­нить что-либо в своем уче­нии. Не власт­на она и умолк­нуть, пре­кра­тить про­по­ве­до­ва­ние ис­ти­ны, какие бы иные уче­ния ни пред­пи­сы­ва­лись или ни рас­про­стра­ня­лись го­су­дар­ствен­ны­ми ин­стан­ци­я­ми. В дан­ном от­но­ше­нии Цер­ковь со­вер­шен­но сво­бод­на от го­су­дар­ства. Ради бес­пре­пят­ствен­но­го и внут­ренне сво­бод­но­го про­по­ве­до­ва­ния ис­ти­ны Цер­ковь не раз в ис­то­рии тер­пе­ла го­не­ния от вра­гов Хри­ста. Но и го­ни­мая Цер­ковь при­зва­на с тер­пе­ни­ем пе­ре­но­сить го­не­ния, не от­ка­зы­вая го­су­дар­ству, пре­сле­ду­ю­ще­му ее, в ло­яль­но­сти. Пра­во­вой су­ве­ре­ни­тет на тер­ри­то­рии го­су­дар­ства при­над­ле­жит его вла­стям.

Сле­до­ва­тель­но, они и опре­де­ля­ют юри­ди­че­ский ста­тус По­мест­ной Церк­ви или ее части, предо­став­ляя им воз­мож­ность нестес­нен­но­го ис­пол­не­ния цер­ков­ной мис­сии или огра­ни­чи­вая такую воз­мож­ность. Го­су­дар­ствен­ная власть тем самым перед лицом Веч­ной Прав­ды вы­но­сит суд о себе самой и в конце кон­цов пред­ре­ка­ет свою судь­бу. Цер­ковь со­хра­ня­ет ло­яль­ность го­су­дар­ству, но выше тре­бо­ва­ния ло­яль­но­сти стоит Бо­же­ствен­ная за­по­ведь: со­вер­шать дело спа­се­ния людей в любых усло­ви­ях и при любых об­сто­я­тель­ствах.

Если власть при­нуж­да­ет пра­во­слав­ных ве­ру­ю­щих к от­ступ­ле­нию от Хри­ста и Его Церк­ви, а также к гре­хов­ным, ду­ше­вред­ным де­я­ни­ям, Цер­ковь долж­на от­ка­зать го­су­дар­ству в по­ви­но­ве­нии. Хри­сти­а­нин, сле­дуя ве­ле­нию со­ве­сти, может не ис­пол­нить по­ве­ле­ния вла­сти, по­нуж­да­ю­ще­го к тяж­ко­му греху. В слу­чае невоз­мож­но­сти по­ви­но­ве­ния го­су­дар­ствен­ным за­ко­нам и рас­по­ря­же­ни­ям вла­сти со сто­ро­ны цер­ков­ной Пол­но­ты, цер­ков­ное Свя­щен­но­на­ча­лие по долж­ном рас­смот­ре­нии во­про­са может пред­при­нять сле­ду­ю­щие дей­ствия: всту­пить в пря­мой диа­лог с вла­стью по воз­ник­шей про­бле­ме; при­звать народ при­ме­нить ме­ха­низ­мы на­ро­до­вла­стия для из­ме­не­ния за­ко­но­да­тель­ства или пе­ре­смот­ра ре­ше­ния вла­сти; об­ра­тить­ся в меж­ду­на­род­ные ин­стан­ции и к ми­ро­во­му об­ще­ствен­но­му мне­нию; об­ра­тить­ся к своим чадам с при­зы­вом к мир­но­му граж­дан­ско­му непо­ви­но­ве­нию.

III.6. Прин­цип сво­бо­ды со­ве­сти, по­явив­ший­ся как юри­ди­че­ское по­ня­тие в XVIII-XIX веках, пре­вра­ща­ет­ся в один из ос­но­во­по­ла­га­ю­щих прин­ци­пов меж­че­ло­ве­че­ских от­но­ше­ний толь­ко после Пер­вой ми­ро­вой войны. Ныне он утвер­жден Все­об­щей де­кла­ра­ци­ей прав че­ло­ве­ка, вхо­дит в кон­сти­ту­ции боль­шин­ства го­су­дарств. По­яв­ле­ние прин­ци­па сво­бо­ды со­ве­сти - сви­де­тель­ство того, что в со­вре­мен­ном мире ре­ли­гия из "об­ще­го дела" пре­вра­ща­ет­ся в "част­ное дело" че­ло­ве­ка. Сам по себе этот про­цесс сви­де­тель­ству­ет о рас­па­де си­сте­мы ду­хов­ных цен­но­стей, по­те­ре устрем­лен­но­сти к спа­се­нию в боль­шей части об­ще­ства, утвер­жда­ю­ще­го прин­цип сво­бо­ды со­ве­сти. Если пер­во­на­чаль­но го­су­дар­ство воз­ник­ло как ин­стру­мент утвер­жде­ния в об­ще­стве бо­же­ствен­но­го за­ко­на, то сво­бо­да со­ве­сти окон­ча­тель­но пре­вра­ща­ет го­су­дар­ство в ис­клю­чи­тель­но зем­ной ин­сти­тут, не свя­зы­ва­ю­щий себя ре­ли­ги­оз­ны­ми обя­за­тель­ства­ми.

Утвер­жде­ние юри­ди­че­ско­го прин­ци­па сво­бо­ды со­ве­сти сви­де­тель­ству­ет об утра­те об­ще­ством ре­ли­ги­оз­ных целей и цен­но­стей, о мас­со­вой апо­ста­сии и фак­ти­че­ской ин­диф­фе­рент­но­сти к делу Церк­ви и к по­бе­де над гре­хом. Но этот прин­цип ока­зы­ва­ет­ся одним из средств су­ще­ство­ва­ния Церк­ви в без­ре­ли­ги­оз­ном мире, поз­во­ля­ю­щим ей иметь ле­галь­ный ста­тус в се­ку­ляр­ном го­су­дар­стве и неза­ви­си­мость от ина­ко­ве­ру­ю­щих или неве­ру­ю­щих слоев об­ще­ства.

Ре­ли­ги­оз­но-ми­ро­воз­зрен­че­ский ней­тра­ли­тет го­су­дар­ства не про­ти­во­ре­чит хри­сти­ан­ско­му пред­став­ле­нию о при­зва­нии Церк­ви в об­ще­стве. Од­на­ко Цер­ковь долж­на ука­зы­вать го­су­дар­ству на недо­пу­сти­мость рас­про­стра­не­ния убеж­де­ний или дей­ствий, ве­ду­щих к уста­нов­ле­нию все­це­ло­го кон­тро­ля за жиз­нью лич­но­сти, ее убеж­де­ни­я­ми и от­но­ше­ни­я­ми с дру­ги­ми лю­дь­ми, а также к раз­ру­ше­нию лич­ной, се­мей­ной или об­ще­ствен­ной нрав­ствен­но­сти, оскорб­ле­нию ре­ли­ги­оз­ных чувств, на­не­се­нию ущер­ба куль­тур­но-ду­хов­ной са­мо­быт­но­сти на­ро­да или воз­ник­но­ве­нию угро­зы свя­щен­но­му дару жизни. В осу­ществ­ле­нии своих со­ци­аль­ных, бла­го­тво­ри­тель­ных, об­ра­зо­ва­тель­ных и дру­гих об­ще­ствен­но зна­чи­мых про­грамм Цер­ковь может рас­счи­ты­вать на по­мощь и со­дей­ствие го­су­дар­ства. Она также впра­ве ожи­дать, что го­су­дар­ство при по­стро­е­нии своих от­но­ше­ний с ре­ли­ги­оз­ны­ми объ­еди­не­ни­я­ми будет учи­ты­вать ко­ли­че­ство их по­сле­до­ва­те­лей, их место в фор­ми­ро­ва­нии ис­то­ри­че­ско­го куль­тур­но­го и ду­хов­но­го об­ли­ка на­ро­да, их граж­дан­скую по­зи­цию.

III.7. Форма и ме­то­ды прав­ле­ния во мно­гом обу­слов­ли­ва­ют­ся ду­хов­ным и нрав­ствен­ным со­сто­я­ни­ем об­ще­ства. Зная это, Цер­ковь при­ни­ма­ет со­от­вет­ству­ю­щий выбор людей или по край­ней мере не про­ти­вит­ся ему.

При су­дей­стве - об­ще­ствен­ном строе, опи­сан­ном в Книге Судей, - власть дей­ство­ва­ла не через при­нуж­де­ние, а силой ав­то­ри­те­та, при­чем ав­то­ри­тет этот со­об­щал­ся Бо­же­ствен­ной санк­ци­ей. Чтобы такая власть дей­ствен­но осу­ществ­ля­лась, вера в об­ще­стве долж­на быть весь­ма силь­ной. При мо­нар­хии власть оста­ет­ся бо­го­дан­ной, но для своей ре­а­ли­за­ции ис­поль­зу­ет уже не столь­ко ду­хов­ный ав­то­ри­тет, сколь­ко при­нуж­де­ние. Пе­ре­ход от су­дей­ства к мо­нар­хии сви­де­тель­ство­вал об ослаб­ле­нии веры, от­че­го и воз­ник­ла по­треб­ность за­ме­нить Царя Незри­мо­го царем ви­ди­мым. Со­вре­мен­ные де­мо­кра­тии, в том числе мо­нар­хи­че­ские по форме, не ищут бо­же­ствен­ной санк­ции вла­сти. Они пред­став­ля­ют из себя форму вла­сти в се­ку­ляр­ном об­ще­стве, пред­по­ла­га­ю­щую право каж­до­го дее­спо­соб­но­го граж­да­ни­на на во­ле­изъ­яв­ле­ние по­сред­ством вы­бо­ров.

Из­ме­не­ние власт­ной формы на более ре­ли­ги­оз­но уко­ре­нен­ную без оду­хо­тво­ре­ния са­мо­го об­ще­ства неиз­беж­но вы­ро­дит­ся в ложь и ли­це­ме­рие, обес­си­лит эту форму и обес­це­нит ее в гла­зах людей. Од­на­ко нель­зя вовсе ис­клю­чить воз­мож­ность та­ко­го ду­хов­но­го воз­рож­де­ния об­ще­ства, когда ре­ли­ги­оз­но более вы­со­кая форма го­су­дар­ствен­но­го устро­е­ния ста­нет есте­ствен­ной. В усло­ви­ях же раб­ства, в со­от­вет­ствии с со­ве­том апо­сто­ла Павла, "если и мо­жешь сде­лать­ся сво­бод­ным, то луч­шим вос­поль­зуй­ся" (1Кор. 7,21).

Вме­сте с тем, Цер­ковь долж­на уде­лять глав­ное вни­ма­ние не си­сте­ме внеш­ней ор­га­ни­за­ции го­су­дар­ства, а со­сто­я­нию сер­дец своих чле­нов. По­се­му Цер­ковь не счи­та­ет для себя воз­мож­ным ста­но­вить­ся ини­ци­а­то­ром из­ме­не­ния формы прав­ле­ния, а Ар­хи­ерей­ский Собор Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви 1994 года под­черк­нул пра­виль­ность по­зи­ции о "непред­по­чти­тель­но­сти для Церк­ви ка­ко­го-либо го­су­дар­ствен­но­го строя, какой-либо из су­ще­ству­ю­щих по­ли­ти­че­ских док­трин".

III.8. Го­су­дар­ство, в том числе свет­ское, как пра­ви­ло, осо­зна­ет свое при­зва­ние устро­ять жизнь на­ро­да на на­ча­лах добра и прав­ды, за­бо­тясь о ма­те­ри­аль­ном и ду­хов­ном бла­го­со­сто­я­нии об­ще­ства. По­это­му Цер­ковь может вза­и­мо­дей­ство­вать с го­су­дар­ством в делах, слу­жа­щих благу самой Церк­ви, лич­но­сти и об­ще­ства. Для Церк­ви такое вза­и­мо­дей­ствие долж­но быть ча­стью ее спа­си­тель­ной мис­сии, объ­ем­лю­щей все­сто­рон­нее по­пе­че­ние о че­ло­ве­ке. Цер­ковь при­зва­на при­ни­мать уча­стие в устро­е­нии че­ло­ве­че­ской жизни во всех об­ла­стях, где это воз­мож­но, и объ­еди­нять со­от­вет­ству­ю­щие уси­лия с пред­ста­ви­те­ля­ми свет­ской вла­сти.

Усло­ви­я­ми цер­ков­но-го­су­дар­ствен­но­го вза­и­мо­дей­ствия долж­ны яв­лять­ся со­от­вет­ствие цер­ков­но­го уча­стия в го­су­дар­ствен­ных тру­дах при­ро­де и при­зва­нию Церк­ви, от­сут­ствие го­су­дар­ствен­но­го дик­та­та в об­ще­ствен­ной де­я­тель­но­сти Церк­ви, нево­вле­чен­ность Церк­ви в те сферы де­я­тель­но­сти го­су­дар­ства, где ее труды невоз­мож­ны вслед­ствие ка­но­ни­че­ских и иных при­чин.

Об­ла­стя­ми со­ра­бот­ни­че­ства Церк­ви и го­су­дар­ства в ны­неш­ний ис­то­ри­че­ский пе­ри­од яв­ля­ют­ся:
а) ми­ро­твор­че­ство на меж­ду­на­род­ном, ме­ж­эт­ни­че­ском и граж­дан­ском уров­нях, со­дей­ствие вза­и­мо­по­ни­ма­нию и со­труд­ни­че­ству между лю­дь­ми, на­ро­да­ми и го­су­дар­ства­ми;
б) за­бо­та о со­хра­не­нии нрав­ствен­но­сти в об­ще­стве;
в) ду­хов­ное, куль­тур­ное, нрав­ствен­ное и пат­ри­о­ти­че­ское об­ра­зо­ва­ние и вос­пи­та­ние;
г) дела ми­ло­сер­дия и бла­го­тво­ри­тель­но­сти, раз­ви­тие сов­мест­ных со­ци­аль­ных про­грамм;
д) охра­на, вос­ста­нов­ле­ние и раз­ви­тие ис­то­ри­че­ско­го и куль­тур­но­го на­сле­дия, вклю­чая за­бо­ту об охране па­мят­ни­ков ис­то­рии и куль­ту­ры;
е) диа­лог с ор­га­на­ми го­су­дар­ствен­ной вла­сти любых вет­вей и уров­ней по во­про­сам, зна­чи­мым для Церк­ви и об­ще­ства, в том числе в связи с вы­ра­бот­кой со­от­вет­ству­ю­щих за­ко­нов, под­за­кон­ных актов, рас­по­ря­же­ний и ре­ше­ний;
ж) по­пе­че­ние о во­и­нах и со­труд­ни­ках пра­во­охра­ни­тель­ных учре­жде­ний, их ду­хов­но-нрав­ствен­ное вос­пи­та­ние;
з) труды по про­фи­лак­ти­ке пра­во­на­ру­ше­ний, по­пе­че­ние о лицах, на­хо­дя­щих­ся в ме­стах ли­ше­ния сво­бо­ды;
и) наука, вклю­чая гу­ма­ни­тар­ные ис­сле­до­ва­ния;
к) здра­во­охра­не­ние;
л) куль­ту­ра и твор­че­ская де­я­тель­ность;
м) ра­бо­та цер­ков­ных и свет­ских средств мас­со­вой ин­фор­ма­ции;
н) де­я­тель­ность по со­хра­не­нию окру­жа­ю­щей среды;
о) эко­но­ми­че­ская де­я­тель­ность на поль­зу Церк­ви, го­су­дар­ства и об­ще­ства;
п) под­держ­ка ин­сти­ту­та семьи, ма­те­рин­ства и дет­ства;
р) про­ти­во­дей­ствие де­я­тель­но­сти псев­до­ре­ли­ги­оз­ных струк­тур, пред­став­ля­ю­щих опас­ность для лич­но­сти и об­ще­ства.

Цер­ков­но-го­су­дар­ствен­ное со­ра­бот­ни­че­ство пред­став­ля­ет­ся также воз­мож­ным в ряде дру­гих сфер в тех слу­ча­ях, когда оно слу­жит ис­пол­не­нию задач, со­от­вет­ству­ю­щих вы­ше­пе­ре­чис­лен­ным об­ла­стям цер­ков­но-го­су­дар­ствен­но­го вза­и­мо­дей­ствия.

В то же время су­ще­ству­ют об­ла­сти, в ко­то­рых свя­щен­но­слу­жи­те­ли и ка­но­ни­че­ские цер­ков­ные струк­ту­ры не могут ока­зы­вать по­мощь го­су­дар­ству, со­труд­ни­чать с ним. Это:
а) по­ли­ти­че­ская борь­ба, пред­вы­бор­ная аги­та­ция, кам­па­нии в под­держ­ку тех или иных по­ли­ти­че­ских пар­тий, об­ще­ствен­ных и по­ли­ти­че­ских ли­де­ров;
б) ве­де­ние граж­дан­ской войны или агрес­сив­ной внеш­ней войны;
в) непо­сред­ствен­ное уча­стие в раз­ве­ды­ва­тель­ной и любой иной де­я­тель­но­сти, тре­бу­ю­щей в со­от­вет­ствии с го­су­дар­ствен­ным за­ко­ном со­хра­не­ния тайны даже на ис­по­ве­ди и при до­кла­де цер­ков­но­му Свя­щен­но­на­ча­лию.

Тра­ди­ци­он­ной об­ла­стью об­ще­ствен­ных тру­дов Пра­во­слав­ной Церк­ви яв­ля­ет­ся пе­ча­ло­ва­ние перед го­су­дар­ствен­ной вла­стью о нуж­дах на­ро­да, о пра­вах и за­бо­тах от­дель­ных граж­дан или об­ще­ствен­ных групп. Такое пе­ча­ло­ва­ние, яв­ля­ю­ще­е­ся дол­гом Церк­ви, осу­ществ­ля­ет­ся через уст­ное или пись­мен­ное об­ра­ще­ние к ор­га­нам го­су­дар­ствен­ной вла­сти раз­лич­ных вет­вей и уров­ней со сто­ро­ны со­от­вет­ству­ю­щих цер­ков­ных ин­стан­ций.

III.9. В со­вре­мен­ном го­су­дар­стве, как пра­ви­ло, на­ли­че­ству­ет раз­де­ле­ние вла­стей на за­ко­но­да­тель­ную, ис­пол­ни­тель­ную и су­деб­ную; при­сут­ству­ют раз­лич­ные уров­ни вла­сти: об­ще­го­су­дар­ствен­ный, ре­ги­о­наль­ный, мест­ный. Это опре­де­ля­ет спе­ци­фи­ку вза­и­мо­от­но­ше­ний Церк­ви с вла­стя­ми раз­ных вет­вей и уров­ней.

Вза­и­мо­от­но­ше­ния с за­ко­но­да­тель­ной вла­стью пред­став­ля­ют собой диа­лог Церк­ви и за­ко­но­да­те­лей по во­про­сам со­вер­шен­ство­ва­ния об­ще­го­су­дар­ствен­но­го и мест­но­го права, име­ю­ще­го от­но­ше­ние к жизни Церк­ви, цер­ков­но-го­су­дар­ствен­но­му со­ра­бот­ни­че­ству и сфе­рам об­ще­ствен­ной обес­по­ко­ен­но­сти Церк­ви. Этот диа­лог ка­са­ет­ся также по­ста­нов­ле­ний и ре­ше­ний за­ко­но­да­тель­ной вла­сти, не име­ю­щих пря­мо­го от­но­ше­ния к за­ко­но­твор­че­ству.

В кон­так­тах с ис­пол­ни­тель­ной вла­стью Цер­ковь долж­на вести диа­лог по во­про­сам при­ня­тия ре­ше­ний, име­ю­щих от­но­ше­ние к жизни Церк­ви, цер­ков­но-го­су­дар­ствен­но­му со­ра­бот­ни­че­ству и сфе­рам об­ще­ствен­ной обес­по­ко­ен­но­сти Церк­ви, для чего на со­от­вет­ству­ю­щем уровне под­дер­жи­ва­ет­ся кон­такт с цен­траль­ны­ми и мест­ны­ми ор­га­на­ми ис­пол­ни­тель­ной вла­сти, в том числе от­вет­ствен­ны­ми за ре­ше­ние прак­ти­че­ских во­про­сов жизни и де­я­тель­но­сти ре­ли­ги­оз­ных объ­еди­не­ний и за над­зор за со­блю­де­ни­ем ими за­ко­но­да­тель­ства (ор­га­ны юс­ти­ции, про­ку­ра­ту­ры, внут­рен­них дел и тому по­доб­ное).

Вза­и­мо­от­но­ше­ния Церк­ви с су­деб­ной вла­стью раз­лич­ных уров­ней долж­ны огра­ни­чи­вать­ся пред­став­ле­ни­ем в слу­чае необ­хо­ди­мо­сти ин­те­ре­сов Церк­ви в суде. Цер­ковь не вме­ши­ва­ет­ся в непо­сред­ствен­ное осу­ществ­ле­ние су­деб­ной вла­стью ее функ­ций и пол­но­мо­чий. Ин­те­ре­сы Церк­ви в суде, за ис­клю­че­ни­ем край­ней необ­хо­ди­мо­сти, пред­став­ля­ют ми­ряне, упол­но­мо­чен­ные Свя­щен­но­на­ча­ли­ем на со­от­вет­ству­ю­щем уровне (Хал­кид. 9). Внут­ри­цер­ков­ные споры не долж­ны вы­но­сить­ся на свет­ский суд (Ан­тиох. 12). Меж­кон­фес­си­о­наль­ные кон­флик­ты, а также кон­флик­ты с рас­коль­ни­ка­ми, не за­тра­ги­ва­ю­щие во­про­сов ве­ро­уче­ния, могут вы­но­сить­ся в свет­ский суд (Карф. 59).

III.10. Свя­тые ка­но­ны вос­пре­ща­ют свя­щен­но­слу­жи­те­лям об­ра­щать­ся к го­су­дар­ствен­ной вла­сти без доз­во­ле­ния цер­ков­но­го на­чаль­ства. Так, 11-е пра­ви­ло Сар­ди­кий­ско­го Со­бо­ра гла­сит: "Аще ко­то­рый епи­скоп, или пре­сви­тер, или во­об­ще кто-либо из клира без со­из­во­ле­ния и гра­мот от епи­ско­па об­ла­сти, и наи­па­че от епи­ско­па мит­ро­по­лии, дерз­нет пойти к царю: та­ко­вой да будет от­ре­шен, и лишен не токмо об­ще­ния, но и до­сто­ин­ства, какое имел... Аще же необ­хо­ди­мая нужда за­ста­вит кого идти к царю: та­ко­вой да тво­рит сие с раз­смот­ре­ни­ем и с со­из­во­ле­ни­ем епи­ско­па мит­ро­по­лии и про­чих тоя об­ла­сти епи­ско­пов, и да на­пут­ству­ет­ся гра­мо­та­ми от них".

Кон­так­ты и вза­и­мо­дей­ствие Церк­ви с выс­ши­ми ор­га­на­ми го­су­дар­ствен­ной вла­сти осу­ществ­ля­ют­ся Пат­ри­ар­хом и Свя­щен­ным Си­но­дом непо­сред­ствен­но или через пред­ста­ви­те­лей, име­ю­щих пись­мен­но под­твер­жден­ные пол­но­мо­чия. Кон­так­ты и вза­и­мо­дей­ствие с ре­ги­о­наль­ны­ми ор­га­на­ми вла­сти осу­ществ­ля­ют­ся епар­хи­аль­ны­ми Прео­свя­щен­ны­ми непо­сред­ствен­но или через пред­ста­ви­те­лей, также име­ю­щих пись­мен­но под­твер­жден­ные пол­но­мо­чия. Кон­так­ты и вза­и­мо­дей­ствие с мест­ны­ми ор­га­на­ми вла­сти и са­мо­управ­ле­ния осу­ществ­ля­ют­ся бла­го­чи­ни­я­ми и при­хо­да­ми по бла­го­сло­ве­нию епар­хи­аль­ных Прео­свя­щен­ных. Упол­но­мо­чен­ные пред­ста­ви­те­ли цер­ков­но­го Свя­щен­но­на­ча­лия для кон­так­тов с ор­га­на­ми вла­сти могут на­зна­чать­ся как на по­сто­ян­ной ос­но­ве, так и для кон­суль­та­ций по от­дель­ным про­бле­мам.

В слу­чае пе­ре­да­чи во­про­са, рас­смат­ри­вав­ше­го­ся ранее на мест­ном или ре­ги­о­наль­ном уровне, в выс­шие ор­га­ны го­су­дар­ствен­ной вла­сти, епар­хи­аль­ный Прео­свя­щен­ный ста­вит об этом в из­вест­ность Пат­ри­ар­ха и Свя­щен­ный Синод и про­сит их о под­дер­жа­нии кон­так­та с го­су­дар­ством при даль­ней­шем рас­смот­ре­нии дан­но­го во­про­са. В слу­чае пе­ре­да­чи су­деб­но­го дела с мест­но­го или ре­ги­о­наль­но­го уров­ня на выс­ший уро­вень епар­хи­аль­ный Прео­свя­щен­ный пись­мен­но ин­фор­ми­ру­ет Пат­ри­ар­ха и Свя­щен­ный Синод о ходе пред­ше­ству­ю­щих су­деб­ных раз­би­ра­тельств. Пред­сто­я­те­ли са­мо­управ­ля­е­мых цер­ков­ных окру­гов и управ­ля­ю­щие епар­хи­я­ми в от­дель­ных го­су­дар­ствах имеют спе­ци­аль­ное бла­го­сло­ве­ние Пат­ри­ар­ха и Свя­щен­но­го Си­но­да на осу­ществ­ле­ние по­сто­ян­ных кон­так­тов с выс­шим ру­ко­вод­ством этих го­су­дарств.

III.11. Во из­бе­жа­ние сме­ше­ния цер­ков­ных и го­су­дар­ствен­ных дел и для того, чтобы цер­ков­ная власть не при­об­ре­та­ла мир­ско­го ха­рак­те­ра, ка­но­ны воз­бра­ня­ют кли­ри­кам брать на себя уча­стие в делах го­су­дар­ствен­но­го управ­ле­ния. 81-е Апо­столь­ское пра­ви­ло гла­сит: "Не по­до­ба­ет епи­ско­пу, или пре­сви­те­ру вда­ва­ти­ся в на­род­ныя управ­ле­ния, но неупу­сти­тель­но быти при делах цер­ков­ных". О том же го­во­рит­ся и в 6-м Апо­столь­ском пра­ви­ле, а также в 10-м пра­ви­ле VII Все­лен­ско­го Со­бо­ра. В со­вре­мен­ном кон­тек­сте дан­ные по­ло­же­ния ка­са­ют­ся не толь­ко ис­пол­не­ния ад­ми­ни­стра­тив­ных власт­ных пол­но­мо­чий, но и уча­стия в пред­ста­ви­тель­ных ор­га­нах вла­сти (см. V.2).

IV. Хри­сти­ан­ская этика и свет­ское право

IV.1. Бог есть со­вер­шен­ство, а по­то­му со­вер­ше­нен и гар­мо­ни­чен со­тво­рен­ный Им мир. Сле­до­ва­ние бо­же­ствен­ным за­ко­нам есть жизнь, так как Сам Бог - жизнь нескон­ча­е­мая и пол­ная. Через гре­хо­па­де­ние пра­ро­ди­те­лей зло и грех вошли в мир. Вме­сте с тем, и пад­ший че­ло­век со­хра­нил сво­бо­ду из­брать с по­мо­щью Бо­жи­ей пра­вый путь. При этом со­блю­де­ние бо­го­дан­ных за­по­ве­дей утвер­жда­ет жизнь, от­ступ­ле­ние же от них с неиз­беж­но­стью при­во­дит к ущер­бу и смер­ти, по­сколь­ку такое от­ступ­ле­ние есть не что иное, как от­ступ­ле­ние от Бога, а сле­до­ва­тель­но, от бытия и жизни, ко­то­рые могут быть толь­ко в Нем: "Вот, я се­год­ня пред­ло­жил тебе жизнь и добро, смерть и зло. Я, ко­то­рый за­по­ве­дую тебе се­год­ня - лю­бить Гос­по­да, Бога тво­е­го, хо­дить по путям его, и ис­пол­нять за­по­ве­ди Его и по­ста­нов­ле­ния Его и за­ко­ны Его: и бу­дешь ты жить... Если же от­вра­тит­ся серд­це твое, и не бу­дешь слу­шать, и за­блу­дишь... по­гиб­не­те, и не про­бу­де­те долго на земле" (Втор. 30,15-18). В зем­ном по­ряд­ке вещей грех и воз­да­я­ние часто не сле­ду­ют непо­сред­ствен­но друг за дру­гом, но бы­ва­ют раз­де­ле­ны мно­ги­ми го­да­ми и даже по­ко­ле­ни­я­ми: "Я Гос­подь, Бог твой, Бог рев­ни­тель, за вину отцов на­ка­зы­ва­ю­щий детей до тре­тье­го и чет­вер­то­го рода, нена­ви­дя­щих Меня, и тво­ря­щий ми­лость до ты­ся­чи родов лю­бя­щим Меня и со­блю­да­ю­щим за­по­ве­ди Мои" (Втор. 5,9-10). Такая раз­ве­ден­ность пре­ступ­ле­ния и на­ка­за­ния, с одной сто­ро­ны, со­хра­ня­ет за че­ло­ве­ком сво­бо­ду, а с дру­гой - за­став­ля­ет людей ра­зум­ных и бла­го­че­сти­вых с осо­бым вни­ма­ни­ем ис­сле­до­вать бо­же­ствен­ные уста­нов­ле­ния, дабы на­учить­ся от­ли­чать пра­виль­ное от непра­виль­но­го, за­кон­ное от без­за­кон­но­го.

Мно­го­чис­лен­ные со­бра­ния по­уче­ний и за­ко­но­уста­нов­ле­ний - древ­ней­шие па­мят­ни­ки пись­мен­но­го слова. Без­услов­но, они вос­хо­дят к еще более ран­не­му, до­пись­мен­но­му бытию че­ло­ве­че­ства, по­сколь­ку "дело за­ко­на" на­пи­са­но Богом в серд­цах че­ло­ве­че­ских (Рим. 2,15). Право су­ще­ству­ет в че­ло­ве­че­ском об­ще­стве ис­ко­ни. Пер­вые за­ко­но­уста­нов­ле­ния да­ют­ся че­ло­ве­ку еще в раю (Быт. 2,16-17). После гре­хо­па­де­ния, ко­то­рое есть на­ру­ше­ние че­ло­ве­ком бо­же­ствен­но­го за­ко­на, право ста­но­вит­ся гра­ни­цей, выход за ко­то­рую гро­зит раз­ру­ше­ни­ем как лич­но­сти че­ло­ве­ка, так и че­ло­ве­че­ско­го об­ще­жи­тия.

IV.2. Право при­зва­но быть про­яв­ле­ни­ем еди­но­го бо­же­ствен­но­го за­ко­на ми­ро­зда­ния в со­ци­аль­ной и по­ли­ти­че­ской сфере. Вме­сте с тем вся­кая си­сте­ма права, со­зда­ва­е­мая че­ло­ве­че­ским со­об­ще­ством, яв­ля­ясь про­дук­том ис­то­ри­че­ско­го раз­ви­тия, несет на себе пе­чать огра­ни­чен­но­сти и несо­вер­шен­ства. Право - осо­бая сфера, от­лич­ная от смеж­ной с ней эти­че­ской сферы: оно не опре­де­ля­ет внут­рен­них со­сто­я­ний че­ло­ве­че­ско­го серд­ца, по­сколь­ку Серд­це­вед­цем яв­ля­ет­ся лишь Бог.

Од­на­ко по­ве­де­ние и дей­ствия людей яв­ля­ют­ся объ­ек­том пра­во­вой ре­гла­мен­та­ции, ко­то­рая и со­став­ля­ет со­дер­жа­ние за­ко­но­да­тель­ства. Право также преду­смат­ри­ва­ет при­ня­тие мер для при­нуж­де­ния к под­чи­не­нию за­ко­ну. Преду­смат­ри­ва­е­мые за­ко­но­да­те­лем санк­ции для вос­ста­нов­ле­ния по­пран­но­го пра­во­по­ряд­ка де­ла­ют закон на­деж­ной скре­пой об­ще­ства до тех пор, пока, как это мно­го­крат­но слу­ча­лось в ис­то­рии, не опро­ки­ды­ва­ет­ся вся си­сте­ма дей­ству­ю­ще­го права. Впро­чем, без права ни­ка­кое че­ло­ве­че­ское со­об­ще­ство су­ще­ство­вать не может, а по­то­му на месте раз­ру­шен­но­го пра­во­по­ряд­ка все­гда воз­ни­ка­ет новая за­ко­но­да­тель­ная си­сте­ма.

Право со­дер­жит в себе неко­то­рый ми­ни­мум нрав­ствен­ных норм, обя­за­тель­ных для всех чле­нов об­ще­ства. За­да­ча свет­ско­го за­ко­на - не в том, чтобы ле­жа­щий во зле мир пре­вра­тил­ся в Цар­ствие Божие, а в том, чтобы он не пре­вра­тил­ся в ад. Ос­но­во­по­ла­га­ю­щий прин­цип права - "не делай дру­го­му того, чего не же­ла­ешь себе". Если че­ло­век со­вер­шил про­тив дру­го­го непра­вед­ный по­сту­пок, то ущерб, на­не­сен­ный це­лост­но­сти бо­же­ствен­но­го ми­ро­по­ряд­ка, может быть вос­пол­нен через стра­да­ние пре­ступ­ни­ка или через по­ми­ло­ва­ние, когда нрав­ствен­ные по­след­ствия гре­хов­но­го де­я­ния при­ни­ма­ет на себя ми­лу­ю­щее пре­ступ­ни­ка лицо (пра­ви­тель, ду­хов­ник, об­щи­на и так далее). Стра­да­ние ис­це­ля­ет по­ра­жен­ную гре­хом душу. Доб­ро­воль­ное же стра­да­ние невин­ных за грехи пре­ступ­ни­ков суть выс­шая форма ис­куп­ле­ния, име­ю­щая своим пре­де­лом жерт­ву Гос­по­да Иису­са, взяв­ше­го на Себя грех мира (Ин. 1,29).

IV.3. По­ни­ма­ние того, где про­хо­дит "грань уязв­ле­ния", от­де­ля­ю­щая че­ло­ве­ка от че­ло­ве­ка, раз­ли­ча­лось в раз­ных об­ще­ствах и в раз­лич­ные эпохи. Чем ре­ли­ги­оз­нее че­ло­ве­че­ское со­об­ще­ство, тем боль­ше в нем со­зна­ние един­ства, це­ло­куп­но­сти мира. Люди в ре­ли­ги­оз­но це­лост­ном об­ще­стве рас­смат­ри­ва­ют­ся в двух пла­нах: и как уни­каль­ные лич­но­сти, пред Богом сто­я­щие или па­да­ю­щие (Рим. 14,4), а по­то­му не су­ди­мые дру­ги­ми лю­дь­ми; и как члены еди­но­го об­ще­ствен­но­го тела, в ко­то­ром бо­лезнь од­но­го ор­га­на при­во­дит к недо­мо­га­нию, а то и к смер­ти всего ор­га­низ­ма. В по­след­нем слу­чае каж­дый че­ло­век может и дол­жен быть судим об­щи­ной, миром, по­сколь­ку дей­ствия од­но­го вли­я­ют на мно­гих. Стя­жа­ние мир­но­го духа одним пра­вед­ни­ком, по слову пре­по­доб­но­го Се­ра­фи­ма Са­ров­ско­го, при­во­дит к спа­се­нию тысяч людей во­круг, а со­вер­ше­ние греха одним без­за­кон­ни­ком вле­чет ги­бель мно­гих.

Такое от­но­ше­ние к гре­хов­ным и пре­ступ­ным про­яв­ле­ни­ям имеет твер­дое ос­но­ва­ние в Свя­щен­ном Пи­са­нии и Пре­да­нии Церк­ви. "Бла­го­сло­ве­ни­ем пра­вед­ных воз­вы­ша­ет­ся город, а уста­ми нече­сти­вых раз­ру­ша­ет­ся" (Прит. 11,11). Свя­ти­тель Ва­си­лий Ве­ли­кий по­учал стра­дав­ших от жажды и го­ло­да жи­те­лей Ке­са­рии Кап­па­до­кий­ской: "И за немно­гих при­хо­дят бед­ствия на целый народ, и за зло­де­я­ния од­но­го вку­ша­ют плоды его мно­гие. Ахар учи­нил свя­то­тат­ство, и побит был весь полк; еще Зам­врий блу­до­дей­ство­вал с ма­ди­а­ни­тян­кою, и Из­ра­иль понес на­ка­за­ние". О том же пишет свя­ти­тель Мос­ков­ский Ки­при­ан: "Не весте ли, яко грех лю­дь­ский на князи и кня­же­ский грех на люди на­па­да­ет?".

По­это­му древ­ние су­деб­ни­ки ре­гла­мен­ти­ру­ют и такие сто­ро­ны жизни, ко­то­рые ныне на­хо­дят­ся вне поля пра­во­во­го ре­гу­ли­ро­ва­ния. На­при­мер, пре­лю­бо­де­я­ние под­ле­жа­ло по пра­во­вым уста­нов­ле­ни­ям Пя­ти­кни­жия смерт­ной казни (Лев. 20,10), а в на­сто­я­щее время оно не рас­смат­ри­ва­ет­ся как пра­во­на­ру­ше­ние в боль­шин­стве го­су­дарств. При утра­те ви­де­ния мира в его це­ло­куп­но­сти поле пра­во­во­го ре­гу­ли­ро­ва­ния со­кра­ща­ет­ся лишь до слу­ча­ев оче­вид­но­го ущер­ба, да и рамки по­след­не­го умень­ша­ют­ся вме­сте с раз­ру­ше­ни­ем об­ще­ствен­ной нрав­ствен­но­сти и се­ку­ля­ри­за­ци­ей со­зна­ния. На­при­мер, кол­дов­ство, яв­ляв­ше­е­ся тяж­ким пре­ступ­ле­ни­ем в древ­них со­об­ще­ствах, ныне рас­смат­ри­ва­ет­ся пра­вом как мни­мое дей­ствие и по­то­му не на­ка­зы­ва­ет­ся.

Пад­шесть при­ро­ды че­ло­ве­ка, ис­ка­зив­шая его со­зна­ние, не поз­во­ля­ет ему при­нять бо­же­ствен­ный закон во всей пол­но­те. В раз­ные эпохи со­зна­ва­е­мой была лишь часть сего за­ко­на. Это хо­ро­шо по­ка­за­но в еван­гель­ской бе­се­де Спа­си­те­ля о раз­во­де. Мо­и­сей поз­во­лил рас­тор­гать брак со­пле­мен­ни­кам "по их же­сто­ко­сер­дию", "от на­ча­ла" же было иначе, так как в браке че­ло­век ста­но­вит­ся "одною пло­тью" с женою, а по­то­му брак нерас­тор­жим (Мф. 19,3-6).

Од­на­ко в тех слу­ча­ях, когда че­ло­ве­че­ский закон со­вер­шен­но от­вер­га­ет аб­со­лют­ную бо­же­ствен­ную норму, за­ме­няя ее про­ти­во­по­лож­ной, он пе­ре­ста­ет быть за­ко­ном, ста­но­вясь без­за­ко­ни­ем, в какие бы пра­во­вые одеж­ды он ни ря­дил­ся. На­при­мер, в Де­ся­ти­сло­вии ясно ска­за­но: "По­чи­тай отца тво­е­го и мать твою" (Исх. 20,12). Любая про­ти­во­ре­ча­щая этой за­по­ве­ди свет­ская норма де­ла­ет пре­ступ­ни­ком не на­ру­ши­те­ля ее, а са­мо­го за­ко­но­да­те­ля. Иными сло­ва­ми, че­ло­ве­че­ский закон ни­ко­гда не со­дер­жит пол­но­ту за­ко­на бо­же­ствен­но­го, но чтобы оста­вать­ся за­ко­ном, он обя­зан со­от­вет­ство­вать бо­го­уста­нов­лен­ным прин­ци­пам, а не раз­ру­шать их. IV.4. Ис­то­ри­че­ски ре­ли­ги­оз­ное и свет­ское право про­ис­хо­дят из од­но­го ис­точ­ни­ка и дол­гое время яв­ля­лись лишь двумя ас­пек­та­ми еди­но­го пра­во­во­го поля. Такое пред­став­ле­ние о праве ха­рак­тер­но и для Вет­хо­го За­ве­та.

Гос­подь Иисус Хри­стос, при­звав вер­ных Ему в Цар­ство не от мира сего, от­де­лил (Лк. 12,51-52) Цер­ковь как Свое тело от мира, ле­жа­ще­го во зле. В хри­сти­ан­стве внут­рен­ний закон Церк­ви сво­бо­ден от ду­хов­но пад­ше­го со­сто­я­ния мира и даже про­ти­во­по­став­лен ему (Мф. 5,21-47). Од­на­ко это про­ти­во­по­став­ле­ние есть не на­ру­ше­ние, а ис­пол­не­ние за­ко­на пол­но­ты бо­же­ствен­ной Прав­ды, ко­то­рой че­ло­ве­че­ство от­верг­лось в гре­хо­па­де­нии. Со­по­став­ляя вет­хо­за­вет­ные нормы с нор­мой бла­гой вести, Гос­подь в На­гор­ной про­по­ве­ди при­зы­ва­ет к до­сти­же­нию пол­но­го тож­де­ства жизни с аб­со­лют­ным бо­же­ствен­ным за­ко­ном, то есть к обо­же­нию: "Итак будь­те со­вер­шен­ны, как со­вер­шен Отец ваш Небес­ный" (Мф. 5,48).

IV.5. В Церк­ви, со­здан­ной Гос­по­дом Иису­сом, дей­ству­ет осо­бое право, ос­но­ву ко­то­ро­го со­став­ля­ет Бо­же­ствен­ное От­кро­ве­ние. Это право ка­но­ни­че­ское. Если иные ре­ли­ги­оз­ные за­ко­но­уста­нов­ле­ния даны для от­пав­ше­го от Бога че­ло­ве­че­ства и по при­ро­де своей могут быть ча­стью граж­дан­ско­го за­ко­но­да­тель­ства, то хри­сти­ан­ское право прин­ци­пи­аль­но над­со­ци­аль­но. Оно непо­сред­ствен­но не может быть ча­стью граж­дан­ско­го за­ко­но­да­тель­ства, хотя в хри­сти­ан­ских об­ще­ствах и ока­зы­ва­ет на него бла­го­твор­ное вли­я­ние, яв­ля­ясь его нрав­ствен­ным ос­но­ва­ни­ем.

Хри­сти­ан­ские го­су­дар­ства обыч­но ис­поль­зо­ва­ли мо­ди­фи­ци­ро­ван­ное право язы­че­ско­го вре­ме­ни (на­при­мер, рим­ское право в "Кор­пу­се" Юс­ти­ни­а­на), по­сколь­ку и в нем со­дер­жа­лись нормы, со­глас­ные с бо­же­ствен­ной прав­дой. Од­на­ко по­пыт­ка со­здать ос­но­ван­ное ис­клю­чи­тель­но на Еван­ге­лии граж­дан­ское, уго­лов­ное или го­су­дар­ствен­ное право не может быть со­сто­я­тель­ной, ибо без во­цер­ко­в­ле­ния пол­но­ты жизни, то есть без пол­ной по­бе­ды над гре­хом, право Церк­ви не может стать пра­вом мира. А по­бе­да эта воз­мож­на лишь в эс­ха­то­ло­ги­че­ской пер­спек­ти­ве.

Впро­чем, пред­при­ня­тый при свя­том им­пе­ра­то­ре Юс­ти­ни­ане опыт хри­сти­а­ни­за­ции пра­во­вой си­сте­мы, уна­сле­до­ван­ной от язы­че­ско­го Рима, ока­зал­ся вполне удач­ным не в по­след­нюю оче­редь имен­но по­то­му, что за­ко­но­да­тель, со­зда­вая "Кор­пус", вполне со­зна­вал гра­ни­цу, от­де­ля­ю­щую по­ря­док мира сего, ко­то­рый и в хри­сти­ан­скую эпоху несет на себе пе­чать пад­ше­сти и гре­хов­ной по­вре­жден­но­сти, от уста­нов­ле­ний бла­го­дат­но­го тела Хри­сто­ва - Церк­ви - даже в том слу­чае, когда члены сего тела и граж­дане хри­сти­ан­ско­го го­су­дар­ства суть одни и те же лица. "Кор­пус" Юс­ти­ни­а­на на века опре­де­лил пра­во­вой строй Ви­зан­тии и ока­зал зна­чи­тель­ное вли­я­ние на раз­ви­тие права в Рос­сии и за­пад­но­ев­ро­пей­ских стра­нах в сред­не­ве­ко­вье и новое время.

IV.6. В со­вре­мен­ном свет­ском пра­во­со­зна­нии одним из до­ми­ни­ру­ю­щих прин­ци­пов стало пред­став­ле­ние о неотъ­ем­ле­мых пра­вах лич­но­сти. Идея таких прав ос­но­ва­на на биб­лей­ском уче­нии о че­ло­ве­ке как об­ра­зе и по­до­бии Бо­жи­ем, как он­то­ло­ги­че­ски сво­бод­ном су­ще­стве. "Рас­смот­ри окру­жа­ю­щее тебя, - пишет пре­по­доб­ный Ан­то­ний Еги­пет­ский, - и знай, что на­чаль­ни­ки и вла­ды­ки имеют власть над телом толь­ко, а не над душою, и все­гда со­дер­жи сие в мысли твоей. По­че­му, когда они при­ка­зы­ва­ют, на­при­мер, убить или дру­гое что сде­лать неумест­ное, непра­вед­ное и ду­ше­вред­ное, не долж­но их слу­шать, хотя бы они и му­чи­ли тело. Бог со­здал душу сво­бод­ною и са­мо­власт­ною и она воль­на по­сту­пать как хочет - хо­ро­шо или худо".

Хри­сти­ан­ская со­ци­аль­но-го­су­дар­ствен­ная этика тре­бо­ва­ла со­хра­нить для че­ло­ве­ка некую ав­то­ном­ную сферу, где его со­весть оста­ет­ся "са­мо­власт­ным" хо­зя­и­ном, ибо от сво­бод­но­го во­ле­изъ­яв­ле­ния в ко­неч­ном счете за­ви­сят спа­се­ние или ги­бель, путь ко Хри­сту или путь от Хри­ста. Права на веру, на жизнь, на семью яв­ля­ют­ся за­щи­той со­кро­вен­ных ос­но­ва­ний че­ло­ве­че­ской сво­бо­ды от про­из­во­ла по­сто­рон­них сил. Эти внут­рен­ние права до­пол­ня­ют­ся и га­ран­ти­ру­ют­ся дру­ги­ми, внеш­ни­ми - на­при­мер, пра­ва­ми на сво­бо­ду пе­ре­дви­же­ния, по­лу­че­ние ин­фор­ма­ции, со­зда­ние иму­ще­ства, об­ла­да­ние им и его пе­ре­да­чу.

Бог хра­нит сво­бо­ду че­ло­ве­ка, ни­ко­гда не на­си­луя его волю. На­про­тив, са­та­на стре­мит­ся за­вла­деть волей че­ло­ве­ка, по­ра­бо­тить ее. Если право со­об­ра­зу­ет­ся с бо­же­ствен­ной прав­дой, яв­лен­ной Гос­по­дом Иису­сом Хри­стом, то и оно стоит на стра­же че­ло­ве­че­ской сво­бо­ды: "Где Дух Гос­по­день, там сво­бо­да" (2Кор. 3,17) и, со­от­вет­ствен­но, охра­ня­ет неотъ­ем­ле­мые права лич­но­сти. Те же тра­ди­ции, ко­то­рым не зна­ком прин­цип Хри­сто­вой сво­бо­ды, под­час стре­мят­ся под­чи­нить со­весть че­ло­ве­ка внеш­ней воле вождя или кол­лек­ти­ва.

IV.7. По мере се­ку­ля­ри­за­ции вы­со­кие прин­ци­пы неот­чуж­да­е­мых прав че­ло­ве­ка пре­вра­ти­лись в по­ня­тие о пра­вах ин­ди­ви­ду­у­ма вне его связи с Богом. При этом охра­на сво­бо­ды лич­но­сти транс­фор­ми­ро­ва­лась в за­щи­ту свое­во­лия (до тех пор, пока оно не вре­дит иным ин­ди­ви­ду­у­мам), а также в тре­бо­ва­ние от го­су­дар­ства га­ран­тий опре­де­лен­но­го ма­те­ри­аль­но­го уров­ня су­ще­ство­ва­ния лич­но­сти и семьи. В си­сте­ме со­вре­мен­но­го свет­ско­го гу­ма­ни­сти­че­ско­го по­ни­ма­ния граж­дан­ских прав че­ло­век трак­ту­ет­ся не как образ Божий, но как са­мо­до­ста­точ­ный и са­мо­до­вле­ю­щий субъ­ект. Од­на­ко вне Бога су­ще­ству­ет лишь че­ло­век пад­ший, весь­ма да­ле­кий от ча­е­мо­го хри­сти­а­на­ми иде­а­ла со­вер­шен­ства, яв­лен­но­го во Хри­сте ("се, Че­ло­век!"). Между тем для хри­сти­ан­ско­го пра­во­со­зна­ния идея сво­бо­ды и прав че­ло­ве­ка нераз­рыв­но свя­за­на с идеей слу­же­ния. Права нужны хри­сти­а­ни­ну пре­жде всего для того, чтобы, об­ла­дая ими, он мог наи­луч­шим об­ра­зом осу­ще­ствить свое вы­со­кое при­зва­ние к "по­до­бию Божию", ис­пол­нить свой долг перед Богом и Цер­ко­вью, перед дру­ги­ми лю­дь­ми, се­мьей, го­су­дар­ством, на­ро­дом и иными че­ло­ве­че­ски­ми со­об­ще­ства­ми.

В ре­зуль­та­те се­ку­ля­ри­за­ции в новое время до­ми­ни­ру­ю­щей стала тео­рия есте­ствен­но­го права, ко­то­рая в своих по­стро­е­ни­ях не учи­ты­ва­ет пад­ше­сти че­ло­ве­че­ской при­ро­ды. Од­на­ко эта тео­рия не утра­ти­ла связи с хри­сти­ан­ской тра­ди­ци­ей, ибо ис­хо­дит из убеж­де­ния, что по­ня­тия добра и зла при­су­щи че­ло­ве­че­ской при­ро­де, а по­то­му право вы­рас­та­ет из самой жизни, ос­но­вы­ва­ясь на со­ве­сти ("ка­те­го­ри­че­ском нрав­ствен­ном им­пе­ра­ти­ве"). Вплоть до XIX сто­ле­тия дан­ная тео­рия гос­под­ство­ва­ла в ев­ро­пей­ском об­ще­стве. Ее прак­ти­че­ски­ми след­стви­я­ми были, во-пер­вых, прин­цип ис­то­ри­че­ской непре­рыв­но­сти пра­во­во­го поля (право нель­зя от­ме­нить, как нель­зя от­ме­нить со­весть, его можно толь­ко усо­вер­шен­ство­вать и при­спо­со­бить за­кон­ным же спо­со­бом к новым об­сто­я­тель­ствам и слу­ча­ям) и, во-вто­рых, прин­цип пре­це­дент­но­сти (суд, со­об­ра­зу­ясь с со­ве­стью и с пра­во­вым обы­ча­ем, может вы­не­сти пра­виль­ное, то есть со­от­вет­ству­ю­щее Прав­де Бо­жи­ей, су­деб­ное ре­ше­ние).

В со­вре­мен­ном по­ни­ма­нии права до­ми­ни­ру­ют взгля­ды, апо­ло­ге­ти­че­ские по от­но­ше­нию к по­зи­тив­но­му, дей­ству­ю­ще­му праву. В со­от­вет­ствии с ними право есть че­ло­ве­че­ское изоб­ре­те­ние, кон­струк­ция, ко­то­рую об­ще­ство со­зда­ет для своей поль­зы, для ре­ше­ния задач, опре­де­ля­е­мых им самим. Сле­до­ва­тель­но, любые из­ме­не­ния права, если они при­ня­ты об­ще­ством, за­кон­ны. За пи­са­ным ко­дек­сом нет ни­ка­кой аб­со­лют­ной пра­во­вой ос­но­вы. Для дан­но­го взгля­да за­кон­на ре­во­лю­ция, силой от­вер­га­ю­щая за­ко­ны "ста­ро­го мира", за­кон­но и пол­ное от­ри­ца­ние нрав­ствен­ной нормы, если такое от­ри­ца­ние одоб­ря­ет­ся об­ще­ством. Так, если со­вре­мен­ное со­об­ще­ство не счи­та­ет аборт убий­ством, он не яв­ля­ет­ся та­ко­вым и юри­ди­че­ски. Апо­ло­ге­ты по­зи­тив­но­го права по­ла­га­ют, что об­ще­ство может вво­дить самые раз­ные нормы, а с дру­гой сто­ро­ны, счи­та­ют любой дей­ству­ю­щий закон ле­ги­тим­ным уже в силу са­мо­го его су­ще­ство­ва­ния.

IV.8. Пра­во­по­ря­док от­дель­ной стра­ны есть част­ный ва­ри­ант об­ще­го ми­ро­устро­я­ю­ще­го за­ко­на, при­су­щий опре­де­лен­но­му на­ро­ду. Ос­но­во­по­ла­га­ю­щие прин­ци­пы от­но­ше­ний че­ло­ве­ка с че­ло­ве­ком, вла­сти с об­ще­ством, учре­жде­ний друг с дру­гом на­ци­о­наль­ный закон про­яв­ля­ет со­от­вет­ствен­но кон­крет­ной нации, дви­жу­щей­ся в ис­то­рии. На­ци­о­наль­ное право несо­вер­шен­но, ибо несо­вер­ше­нен и гре­шен любой народ. Од­на­ко оно со­зда­ет рамку на­род­ной жизни, если пе­ре­во­дит и при­спо­саб­ли­ва­ет аб­со­лют­ные ис­ти­ны Божии к кон­крет­но­му ис­то­ри­че­ско­му и на­ци­о­наль­но­му бытию.

Так, пра­во­по­ря­док на Руси в те­че­ние ты­ся­че­ле­тия по­сте­пен­но раз­ви­вал­ся и услож­нял­ся вме­сте с раз­ви­ти­ем и услож­не­ни­ем са­мо­го об­ще­ства. К обыч­но­му сла­вян­ско­му праву, от­ча­сти со­хра­няв­ше­му к Х веку древ­ние об­ще­а­рий­ские формы, вслед­ствие хри­сти­а­ни­за­ции при­ба­ви­лись эле­мен­ты ви­зан­тий­ско­го за­ко­но­да­тель­ства, через "Кор­пус" Юс­ти­ни­а­на вос­хо­див­шие к клас­си­че­ско­му рим­ско­му праву, и ка­но­ны цер­ков­но­го права, сра­щен­ные тогда с пра­вом граж­дан­ским. С XVII сто­ле­тия рус­ское право ак­тив­но вос­при­ем­лет нормы и юри­ди­че­скую ло­ги­ку за­пад­но­ев­ро­пей­ско­го за­ко­но­да­тель­ства, при­чем это про­ис­хо­дит до­ста­точ­но ор­га­нич­но, так как ба­зис­ная для Ев­ро­пы рим­ская пра­во­вая тра­ди­ция была вос­при­ня­та Русью от Кон­стан­ти­но­по­ля вме­сте с хри­сти­ан­ством еще в X-XI веках. Древ­няя "Рус­ская Прав­да", кня­же­ские уста­вы и устав­ные гра­мо­ты, суд­ные гра­мо­ты и су­деб­ни­ки, Сто­глав и Со­бор­ное уло­же­ние 1649 года, пет­ров­ские ар­ти­ку­лы и указы, за­ко­но­да­тель­ные акты Ека­те­ри­ны Ве­ли­кой и Алек­сандра I, ре­фор­мы Алек­сандра II и Ос­нов­ные го­су­дар­ствен­ные за­ко­ны 1906 года яв­ля­ли собой еди­ную пра­во­вую ткань со­зи­да­ю­ще­го­ся на­род­но­го ор­га­низ­ма. Одни нормы уста­ре­ва­ли и от­ми­ра­ли, дру­гие при­хо­ди­ли им на смену. Неко­то­рые пра­во­вые но­ва­ции ока­зы­ва­лись неудач­ны­ми, не со­от­вет­ствен­ны­ми строю на­род­ной жизни, и пе­ре­ста­ва­ли при­ме­нять­ся. Те­че­ние реки рос­сий­ско­го на­ци­о­наль­но­го пра­во­по­ряд­ка, те­ря­ю­щей­ся сво­и­ми ис­то­ка­ми в да­ле­кой ис­то­рии, было оста­нов­ле­но 1917 годом. 22 но­яб­ря этого года Совет на­род­ных ко­мис­са­ров, со­об­ра­зу­ясь с духом по­зи­тив­ной тео­рии права, от­ме­нил все рос­сий­ское за­ко­но­да­тель­ство. После краха в на­ча­ле 1990-х годов со­вет­ской го­су­дар­ствен­но­сти в стра­нах СНГ и Бал­тии пра­во­вая си­сте­ма на­хо­дит­ся в про­цес­се ста­нов­ле­ния. В ос­но­ву ее в ка­че­стве до­ми­ни­ру­ю­щих по­ла­га­ют­ся идеи, гос­под­ству­ю­щие в со­вре­мен­ном се­ку­ля­ри­зо­ван­ном пра­во­со­зна­нии.

IV.9. Цер­ковь Хри­сто­ва, со­хра­няя соб­ствен­ное ав­то­ном­ное право, ос­но­ван­ное на свя­тых ка­но­нах и не вы­хо­дя­щее за гра­ни­цы соб­ствен­но цер­ков­ной жизни, может су­ще­ство­вать в рам­ках самых раз­ных пра­во­вых си­стем, к ко­то­рым она от­но­сит­ся с по­до­ба­ю­щим ува­же­ни­ем. Цер­ковь неиз­мен­но при­зы­ва­ет па­со­мых быть за­ко­но­по­слуш­ны­ми граж­да­на­ми зем­но­го оте­че­ства. В то же время она все­гда под­чер­ки­ва­ет незыб­ле­мую гра­ни­цу за­ко­но­по­слу­ша­ния для своих вер­ных чад.

Во всем, что ка­са­ет­ся ис­клю­чи­тель­но зем­но­го по­ряд­ка вещей, пра­во­слав­ный хри­сти­а­нин обя­зан по­ви­но­вать­ся за­ко­нам, неза­ви­си­мо от того, на­сколь­ко они со­вер­шен­ны или неудач­ны. Когда же ис­пол­не­ние тре­бо­ва­ния за­ко­на угро­жа­ет веч­но­му спа­се­нию, пред­по­ла­га­ет акт ве­ро­от­ступ­ни­че­ства или со­вер­ше­ние иного несо­мнен­но­го греха в от­но­ше­нии Бога и ближ­не­го, хри­сти­а­нин при­зы­ва­ет­ся к по­дви­гу ис­по­вед­ни­че­ства ради прав­ды Бо­жи­ей и спа­се­ния своей души для веч­ной жизни. Он дол­жен от­кры­то вы­сту­пать за­кон­ным об­ра­зом про­тив без­услов­но­го на­ру­ше­ния об­ще­ством или го­су­дар­ством уста­нов­ле­ний и за­по­ве­дей Бо­жи­их, а если такое за­кон­ное вы­ступ­ле­ние невоз­мож­но или неэф­фек­тив­но, за­ни­мать по­зи­цию граж­дан­ско­го непо­ви­но­ве­ния (см. III.5).

V. Цер­ковь и по­ли­ти­ка

V.I. В со­вре­мен­ных го­су­дар­ствах граж­дане участ­ву­ют в про­цес­се управ­ле­ния стра­ной путем го­ло­со­ва­ния. Зна­чи­тель­ная их часть при­над­ле­жит к по­ли­ти­че­ским пар­ти­ям, дви­же­ни­ям, со­ю­зам, бло­кам и иным по­доб­ным ор­га­ни­за­ци­ям, со­здан­ным на ос­но­ве раз­лич­ных по­ли­ти­че­ских док­трин и взгля­дов. Эти ор­га­ни­за­ции, стре­мясь ор­га­ни­зо­вать жизнь об­ще­ства со­глас­но по­ли­ти­че­ским убеж­де­ни­ям своих чле­нов, имеют одной из своих целей до­сти­же­ние, удер­жа­ние или ре­фор­ми­ро­ва­ние вла­сти в го­су­дар­стве. В ходе осу­ществ­ле­ния пол­но­мо­чий, по­лу­чен­ных вслед­ствие во­ле­изъ­яв­ле­ния граж­дан на вы­бо­рах, по­ли­ти­че­ские ор­га­ни­за­ции могут участ­во­вать в де­я­тель­но­сти струк­тур за­ко­но­да­тель­ной и ис­пол­ни­тель­ной вла­сти.

На­ли­чие в об­ще­стве раз­лич­ных, порой про­ти­во­ре­ча­щих друг другу по­ли­ти­че­ских убеж­де­ний, а также раз­но­дей­ству­ю­щих ин­те­ре­сов по­рож­да­ет по­ли­ти­че­скую борь­бу, ко­то­рая ве­дет­ся как за­кон­ны­ми и нрав­ствен­но оправ­дан­ны­ми ме­то­да­ми, так под­час и ме­то­да­ми, про­ти­во­ре­ча­щи­ми нор­мам го­су­дар­ствен­но­го права, хри­сти­ан­ской и есте­ствен­ной мо­ра­ли.

V.2. Цер­ковь, по за­по­ве­ди Бо­жи­ей, имеет своей за­да­чей про­яв­лять за­бо­ту о един­стве своих чад, о мире и со­гла­сии в об­ще­стве, о во­вле­че­нии всех его чле­нов в общий со­зи­да­тель­ный труд. Цер­ковь при­зва­на про­по­ве­до­вать и со­зи­дать мир со всем внеш­ним для нее об­ще­ством: "Если воз­мож­но с вашей сто­ро­ны, будь­те в мире со всеми лю­дь­ми" (Рим. 12,18); "Ста­рай­тесь иметь мир со всеми" (Евр. 12,14). Но еще более важ­ным для нее яв­ля­ет­ся внут­рен­нее един­ство в вере и любви: "Умо­ляю вас, бра­тия, име­нем Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста, чтобы... не было между вами раз­де­ле­ний, но чтобы вы со­еди­не­ны были в одном духе" (1Кор. 1,10). Един­ство Церк­ви как та­ин­ствен­но­го тела Хри­сто­ва (Еф. 1,23), от непо­вре­жден­но­го бытия ко­то­ро­го за­ви­сит веч­ное спа­се­ние че­ло­ве­ка, яв­ля­ет­ся для нее наи­выс­шей цен­но­стью. Свя­той Иг­на­тий Бо­го­но­сец, об­ра­ща­ясь к чле­нам Церк­ви Хри­сто­вой, пишет: "Все вы со­став­ляй­те из себя как бы один храм Божий, как бы один жерт­вен­ник, как бы од­но­го Иису­са".

Перед лицом по­ли­ти­че­ских раз­но­гла­сий, про­ти­во­ре­чий и борь­бы Цер­ковь про­по­ве­ду­ет мир и со­ра­бот­ни­че­ство людей, при­дер­жи­ва­ю­щих­ся раз­лич­ных по­ли­ти­че­ских взгля­дов. Она также до­пус­ка­ет на­ли­чие раз­лич­ных по­ли­ти­че­ских убеж­де­ний среди ее епи­ско­па­та, клира и мирян, за ис­клю­че­ни­ем таких, ко­то­рые явно ведут к дей­стви­ям, про­ти­во­ре­ча­щим пра­во­слав­но­му ве­ро­уче­нию и нрав­ствен­ным нор­мам цер­ков­но­го Пре­да­ния.

Невоз­мож­но уча­стие цер­ков­но­го Свя­щен­но­на­ча­лия и свя­щен­но­слу­жи­те­лей, а сле­до­ва­тель­но, и цер­ков­ной Пол­но­ты, в де­я­тель­но­сти по­ли­ти­че­ских ор­га­ни­за­ций, в пред­вы­бор­ных про­цес­сах, таких, как пуб­лич­ная под­держ­ка участ­ву­ю­щих в вы­бо­рах по­ли­ти­че­ских ор­га­ни­за­ций или от­дель­ных кан­ди­да­тов, аги­та­ция и так далее. Не до­пус­ка­ет­ся вы­дви­же­ние кан­ди­да­тур свя­щен­но­слу­жи­те­лей на вы­бо­рах любых ор­га­нов пред­ста­ви­тель­ной вла­сти всех уров­ней. В то же время ничто не долж­но пре­пят­ство­вать уча­стию иерар­хов, свя­щен­но­слу­жи­те­лей и мирян, на­равне с дру­ги­ми граж­да­на­ми, в на­род­ных во­ле­изъ­яв­ле­ни­ях путем го­ло­со­ва­ния.

В ис­то­рии Церк­ви име­ет­ся нема­ло слу­ча­ев об­ще­цер­ков­ной под­держ­ки раз­лич­ных по­ли­ти­че­ских док­трин, взгля­дов, ор­га­ни­за­ций и де­я­те­лей. В ряде слу­ча­ев такая под­держ­ка была свя­за­на с необ­хо­ди­мо­стью от­ста­и­ва­ния на­сущ­ных ин­те­ре­сов Церк­ви в край­них усло­ви­ях ан­ти­ре­ли­ги­оз­ных го­не­ний, раз­ру­ши­тель­ных и огра­ни­чи­тель­ных дей­ствий ино­слав­ной и ино­вер­ной вла­сти. В дру­гих слу­ча­ях по­доб­ная под­держ­ка была след­стви­ем дав­ле­ния го­су­дар­ства или по­ли­ти­че­ских струк­тур и обыч­но вела к раз­де­ле­ни­ям и про­ти­во­ре­чи­ям внут­ри Церк­ви, к от­хо­ду от нее части нетвер­дых в вере людей.

В XX сто­ле­тии свя­щен­но­слу­жи­те­ли и иерар­хи Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви яв­ля­лись чле­на­ми неко­то­рых пред­ста­ви­тель­ных ор­га­нов вла­сти, в част­но­сти, Го­су­дар­ствен­ной Думы Рос­сий­ской Им­пе­рии, Вер­хов­ных Со­ве­тов СССР и Рос­сий­ской Фе­де­ра­ции, ряда мест­ных со­ве­тов и за­ко­но­да­тель­ных со­бра­ний. В неко­то­рых слу­ча­ях уча­стие свя­щен­но­слу­жи­те­лей в де­я­тель­но­сти ор­га­нов вла­сти при­но­си­ло поль­зу Церк­ви и об­ще­ству, од­на­ко неред­ко по­доб­ное уча­стие по­рож­да­ло нестро­е­ния и раз­де­ле­ния. Это имело место в осо­бен­но­сти тогда, когда до­пус­ка­лось член­ство свя­щен­но­слу­жи­те­лей лишь в опре­де­лен­ных пар­ла­мент­ских фрак­ци­ях, а также когда кли­ри­ки вы­дви­га­ли свои кан­ди­да­ту­ры на вы­бор­ные долж­но­сти без цер­ков­но­го бла­го­сло­ве­ния. В целом прак­ти­ка уча­стия свя­щен­но­слу­жи­те­лей в де­я­тель­но­сти ор­га­нов вла­сти по­ка­за­ла, что та­ко­вое прак­ти­че­ски невоз­мож­но без при­ня­тия на себя от­вет­ствен­но­сти за вы­не­се­ние ре­ше­ний, удо­вле­тво­ря­ю­щих ин­те­ре­сам одной части на­се­ле­ния и про­ти­во­ре­ча­щих ин­те­ре­сам дру­гой его части, что се­рьез­но ослож­ня­ет пас­тыр­скую и мис­си­о­нер­скую де­я­тель­ность свя­щен­но­слу­жи­те­ля, при­зван­но­го, по слову апо­сто­ла Павла, быть "для всех... всем, чтобы спа­сти по край­ней мере неко­то­рых" (1Кор. 9,22). В то же время ис­то­рия по­ка­зы­ва­ет: ре­ше­ние об уча­стии или неуча­стии свя­щен­но­слу­жи­те­лей в по­ли­ти­че­ской де­я­тель­но­сти при­ни­ма­лось и долж­но при­ни­мать­ся ис­хо­дя из по­треб­но­стей каж­дой кон­крет­ной эпохи, с уче­том внут­рен­не­го со­сто­я­ния цер­ков­но­го ор­га­низ­ма и его по­ло­же­ния в го­су­дар­стве. Од­на­ко с ка­но­ни­че­ской точки зре­ния во­прос о том, дол­жен ли свя­щен­но­слу­жи­тель, за­ни­ма­ю­щий го­су­дар­ствен­ный пост, ра­бо­тать на про­фес­си­о­наль­ной ос­но­ве, ре­ша­ет­ся од­но­знач­но от­ри­ца­тель­но.

8 ок­тяб­ря 1919 года свя­ти­тель Тихон об­ра­тил­ся к ду­хо­вен­ству Рус­ской Церк­ви с по­сла­ни­ем, в ко­то­ром при­звал кли­ри­ков не вме­ши­вать­ся в по­ли­ти­че­скую борь­бу и, в част­но­сти, ука­зал, что слу­жи­те­ли Церк­ви "по сво­е­му сану долж­ны сто­ять выше и вне вся­ких по­ли­ти­че­ских ин­те­ре­сов, долж­ны па­мя­то­вать ка­но­ни­че­ские пра­ви­ла Свя­той Церк­ви, коими она воз­бра­ня­ет своим слу­жи­те­лям вме­ши­вать­ся в по­ли­ти­че­скую жизнь стра­ны, при­над­ле­жать к каким-либо по­ли­ти­че­ским пар­ти­ям, а тем более де­лать бо­го­слу­жеб­ные об­ря­ды и свя­щен­но­дей­ствия ору­ди­ем по­ли­ти­че­ских де­мон­стра­ций".

В пред­две­рии вы­бо­ров на­род­ных де­пу­та­тов СССР Свя­щен­ный Синод 27 де­каб­ря 1988 года опре­де­лил "бла­го­сло­вить пред­ста­ви­те­лям нашей Церк­ви, в слу­чае их вы­дви­же­ния и из­бра­ния на­род­ны­ми де­пу­та­та­ми, эту де­я­тель­ность, вы­ра­жая при этом нашу уве­рен­ность, что она по­слу­жит благу ве­ру­ю­щих и всего на­ше­го об­ще­ства". По­ми­мо из­бра­ния на­род­ны­ми де­пу­та­та­ми СССР, ряд ар­хи­ере­ев и кли­ри­ков за­ня­ли де­пу­тат­ские места в рес­пуб­ли­кан­ских, об­ласт­ных и мест­ных со­ве­тах. Новые усло­вия по­ли­ти­че­ской жизни по­бу­ди­ли Ар­хи­ерей­ский Собор Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви в ок­тяб­ре 1989 года уде­лить боль­шое вни­ма­ние об­суж­де­нию двух во­про­сов: "во-пер­вых, как да­ле­ко может идти Цер­ковь по пути при­ня­тия от­вет­ствен­но­сти за по­ли­ти­че­ские ре­ше­ния без того, чтобы ста­вить под со­мне­ние свой пас­тыр­ский ав­то­ри­тет, и, во-вто­рых, поз­во­ли­тель­но ли для Церк­ви от­ка­зы­вать­ся от уча­стия в за­ко­но­твор­че­стве и от воз­мож­но­сти ока­зы­вать нрав­ствен­ное воз­дей­ствие на по­ли­ти­че­ский про­цесс, когда от при­ня­тия ре­ше­ния за­ви­сит судь­ба стра­ны".

В ре­зуль­та­те Ар­хи­ерей­ский Собор при­знал опре­де­ле­ние Свя­щен­но­го Си­но­да от 27 де­каб­ря 1988 года име­ю­щим от­но­ше­ние толь­ко к ми­нув­шим вы­бо­рам. На бу­ду­щее же был при­нят по­ря­док, в со­от­вет­ствии с ко­то­рым во­прос о це­ле­со­об­раз­но­сти уча­стия пред­ста­ви­те­лей ду­хо­вен­ства в вы­бор­ной кам­па­нии дол­жен в каж­дом кон­крет­ном слу­чае пред­ва­ри­тель­но ре­шать­ся Свя­щен­но­на­ча­ли­ем (Свя­щен­ным Си­но­дом - в от­но­ше­нии епи­ско­па­та, пра­вя­щи­ми ар­хи­ере­я­ми - в от­но­ше­нии под­ве­дом­ствен­но­го клира).
Неко­то­рые пред­ста­ви­те­ли ду­хо­вен­ства, не по­лу­чив по­до­ба­ю­ще­го бла­го­сло­ве­ния, все же при­ня­ли уча­стие в вы­бо­рах.

Свя­щен­ный Синод 20 марта 1990 года с со­жа­ле­ни­ем за­явил, что "Рус­ская Пра­во­слав­ная Цер­ковь сни­ма­ет с себя мо­раль­ную и ре­ли­ги­оз­ную от­вет­ствен­ность за уча­стие этих лиц в вы­бор­ных ор­га­нах вла­сти". Из со­об­ра­же­ний ико­но­мии Синод воз­дер­жал­ся от при­ме­не­ния к на­ру­ши­те­лям дис­ци­пли­ны по­ла­га­ю­щих­ся санк­ций, "кон­ста­ти­руя, что такое по­ве­де­ние ло­жит­ся на их со­весть". 8 ок­тяб­ря 1993 года, ввиду со­зда­ния в Рос­сии про­фес­си­о­наль­но­го пар­ла­мен­та, на рас­ши­рен­ном за­се­да­нии Свя­щен­но­го Си­но­да было при­ня­то ре­ше­ние пред­пи­сать свя­щен­но­слу­жи­те­лям воз­дер­жать­ся от уча­стия в рос­сий­ских пар­ла­мент­ских вы­бо­рах в ка­че­стве кан­ди­да­тов в де­пу­та­ты. Со­от­вет­ству­ю­щим Си­но­даль­ным опре­де­ле­ни­ем было уста­нов­ле­но, что на­ру­шив­шие его свя­щен­но­слу­жи­те­ли под­ле­жат из­вер­же­нию из сана. Ар­хи­ерей­ский Собор Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви 1994 года одоб­рил дан­ное опре­де­ле­ние Свя­щен­но­го Си­но­да, "как свое­вре­мен­ное и муд­рое", и рас­про­стра­нил его дей­ствие "на уча­стие в бу­ду­щем свя­щен­но­слу­жи­те­лей Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви в вы­бо­рах любых ор­га­нов пред­ста­ви­тель­ной вла­сти стран СНГ и Бал­тии как на об­ще­го­су­дар­ствен­ном, так и на мест­ном уровне".

Тот же Ар­хи­ерей­ский Собор, в вер­но­сти свя­тым ка­но­нам от­ве­чая на вы­зо­вы со­вре­мен­ной ре­аль­но­сти, уста­но­вил ряд важ­ней­ших пра­вил, ка­са­ю­щих­ся рас­смат­ри­ва­е­мой темы. Так, в одном из опре­де­ле­ний Со­бо­ра го­во­рит­ся: "Под­твер­дить невоз­мож­ность для цер­ков­ной Пол­но­ты под­держ­ки каких-либо из по­ли­ти­че­ских пар­тий, дви­же­ний, бло­ков, со­ю­зов и тому по­доб­ных ор­га­ни­за­ций, а также от­дель­ных их де­я­те­лей, в первую оче­редь в ходе пред­вы­бор­ных кам­па­ний... Счи­тать также крайне неже­ла­тель­ным член­ство свя­щен­но­слу­жи­те­лей в по­ли­ти­че­ских пар­ти­ях, дви­же­ни­ях, со­ю­зах, бло­ках и им по­доб­ных ор­га­ни­за­ци­ях, в первую оче­редь ве­ду­щих пред­вы­бор­ную борь­бу".

Ар­хи­ерей­ский Собор, со­сто­яв­ший­ся в 1997 году, раз­вил прин­ци­пы вза­и­мо­от­но­ше­ний Церк­ви с по­ли­ти­че­ски­ми ор­га­ни­за­ци­я­ми и уси­лил одно из ре­ше­ний преды­ду­ще­го Со­бо­ра, не бла­го­сло­вив свя­щен­но­слу­жи­те­лям быть чле­на­ми по­ли­ти­че­ских объ­еди­не­ний. В опре­де­ле­нии Со­бо­ра "О вза­и­мо­от­но­ше­ни­ях с го­су­дар­ством и свет­ским об­ще­ством", в част­но­сти, го­во­рит­ся: "При­вет­ство­вать диа­лог и кон­так­ты Церк­ви с по­ли­ти­че­ски­ми ор­га­ни­за­ци­я­ми в слу­чае, если по­доб­ные кон­так­ты не носят ха­рак­те­ра по­ли­ти­че­ской под­держ­ки. Счи­тать до­пу­сти­мым со­труд­ни­че­ство с та­ки­ми ор­га­ни­за­ци­я­ми в целях, по­лез­ных для Церк­ви и на­ро­да, при ис­клю­че­нии ин­тер­пре­та­ции по­доб­но­го со­труд­ни­че­ства как по­ли­ти­че­ской под­держ­ки... Счи­тать недо­пу­сти­мым уча­стие ар­хи­ере­ев и свя­щен­но­слу­жи­те­лей в какой-либо пред­вы­бор­ной аги­та­ции, а также член­ство их в по­ли­ти­че­ских объ­еди­не­ни­ях, уста­вы ко­то­рых преду­смат­ри­ва­ют вы­дви­же­ние своих кан­ди­да­тов на вы­бор­ные го­су­дар­ствен­ные посты всех уров­ней".

Неуча­стие цер­ков­ной Пол­но­ты в по­ли­ти­че­ской борь­бе, в де­я­тель­но­сти по­ли­ти­че­ских пар­тий и в пред­вы­бор­ных про­цес­сах не озна­ча­ет ее от­ка­за от пуб­лич­но­го вы­ра­же­ния по­зи­ции по об­ще­ствен­но зна­чи­мым во­про­сам, от пред­став­ле­ния этой по­зи­ции перед лицом ор­га­нов вла­сти любой стра­ны на любом уровне. Такая по­зи­ция вы­ра­жа­ет­ся ис­клю­чи­тель­но цер­ков­ны­ми Со­бо­ра­ми, Свя­щен­но­на­ча­ли­ем и упол­но­мо­чен­ны­ми им ли­ца­ми. В любом слу­чае право ее вы­ра­же­ния не может быть пе­ре­да­но го­су­дар­ствен­ным учре­жде­ни­ям, по­ли­ти­че­ским или иным свет­ским ор­га­ни­за­ци­ям.

V.3. Ничто не пре­пят­ству­ет уча­стию пра­во­слав­ных мирян в де­я­тель­но­сти ор­га­нов за­ко­но­да­тель­ной, ис­пол­ни­тель­ной и су­деб­ной вла­сти, по­ли­ти­че­ских ор­га­ни­за­ций. Мало того, такое уча­стие, если оно со­вер­ша­ет­ся в со­гла­сии с ве­ро­уче­ни­ем Церк­ви, ее нрав­ствен­ны­ми нор­ма­ми и ее офи­ци­аль­ной по­зи­ци­ей по об­ще­ствен­ным во­про­сам, яв­ля­ет­ся одной из форм мис­сии Церк­ви в об­ще­стве. Ми­ряне могут и при­зва­ны, ис­пол­няя свой граж­дан­ский долг, участ­во­вать в про­цес­сах, свя­зан­ных с вы­бо­ра­ми вла­стей всех уров­ней, и со­дей­ство­вать любым нрав­ствен­но оправ­дан­ным на­чи­на­ни­ям го­су­дар­ства.

Ис­то­рия Пра­во­слав­ной Церк­ви со­хра­ни­ла мно­же­ство при­ме­ров самой ак­тив­ной во­вле­чен­но­сти мирян в управ­ле­ние го­су­дар­ством, в де­я­тель­ность по­ли­ти­че­ских и иных граж­дан­ских объ­еди­не­ний. Такая во­вле­чен­ность имела место в усло­ви­ях раз­лич­ных си­стем го­су­дар­ствен­но­го устрой­ства: са­мо­дер­жа­вия, кон­сти­ту­ци­он­ной мо­нар­хии, раз­но­об­раз­ных видов рес­пуб­ли­ки. Уча­стие пра­во­слав­ных мирян в граж­дан­ских и по­ли­ти­че­ских про­цес­сах было за­труд­не­но лишь в усло­ви­ях ино­вер­но­го вла­ды­че­ства или ре­жи­ма, при­дер­жи­ва­ю­ще­го­ся по­ли­ти­ки го­су­дар­ствен­но­го ате­из­ма.

Участ­вуя в управ­ле­нии го­су­дар­ством и в по­ли­ти­че­ских про­цес­сах, пра­во­слав­ный ми­ря­нин при­зван ос­но­вы­вать свою де­я­тель­ность на нор­мах еван­гель­ской мо­ра­ли, на един­стве спра­вед­ли­во­сти и ми­ло­сер­дия (Пс. 84,11), на за­бо­те о ду­хов­ном и ма­те­ри­аль­ном благе людей, на любви к оте­че­ству, на стрем­ле­нии пре­об­ра­жать окру­жа­ю­щий мир по слову Хри­сто­ву.

В то же время хри­сти­а­нин - по­ли­тик или го­су­дар­ствен­ный муж - дол­жен ясно со­зна­вать, что в усло­ви­ях ис­то­ри­че­ской ре­аль­но­сти, а тем более в кон­тек­сте ны­неш­не­го раз­де­лен­но­го и про­ти­во­ре­чи­во­го об­ще­ства, боль­шин­ство при­ни­ма­е­мых ре­ше­ний и пред­при­ни­ма­е­мых по­ли­ти­че­ских дей­ствий при­но­сит поль­зу одной части об­ще­ства, од­но­вре­мен­но огра­ни­чи­вая либо ущем­ляя ин­те­ре­сы и же­ла­ния дру­гих. Мно­гие из упо­мя­ну­тых ре­ше­ний и дей­ствий неиз­беж­но со­пря­же­ны с гре­хом или по­пу­сти­тель­ством греху. Имен­но по­это­му от пра­во­слав­но­го по­ли­ти­ка или го­су­дар­ствен­но­го де­я­те­ля тре­бу­ет­ся край­няя ду­хов­ная и нрав­ствен­ная чут­кость.

Хри­сти­а­нин, тру­дя­щий­ся в об­ла­сти со­зи­да­ния го­су­дар­ствен­ной и по­ли­ти­че­ской жизни, при­зван стя­жать дар осо­бой жерт­вен­но­сти и осо­бо­го са­мо­от­вер­же­ния. Ему со­вер­шен­но необ­хо­ди­мо быть вни­ма­тель­ным к сво­е­му ду­хов­но­му со­сто­я­нию, дабы не до­пус­кать пре­вра­ще­ния го­су­дар­ствен­ной или по­ли­ти­че­ской де­я­тель­но­сти из слу­же­ния в са­мо­цель, ко­то­рая пи­та­ет гор­ды­ню, алч­ность и дру­гие по­ро­ки. Сле­ду­ет пом­нить, что "на­чаль­ства ли, вла­сти ли, - все Им и для Него со­зда­но... и все Им стоит" (Кол. 1,16-17). Свя­ти­тель Гри­го­рий Бо­го­слов, об­ра­ща­ясь к вла­сти­те­лям, писал: "Со Хри­стом на­чаль­ству­ешь ты, со Хри­стом пра­ви­тель­ству­ешь: от Него по­лу­чил ты меч". Свя­той Иоанн Зла­то­уст го­во­рит: "По­и­стине царь есть тот, кто по­беж­да­ет гнев и за­висть и сла­до­стра­стие, под­чи­ня­ет все за­ко­нам Бо­жи­им, со­хра­ня­ет ум свой сво­бод­ным и не поз­во­ля­ет воз­об­ла­дать душою стра­сти к удо­воль­стви­ям. Та­ко­го мужа я желал бы ви­деть на­чаль­ству­ю­щим над на­ро­да­ми, и зем­лею и морем, и го­ро­да­ми и об­ла­стя­ми, и вой­ска­ми; по­то­му что кто под­чи­нил ду­шев­ные стра­сти ра­зу­му, тот легко управ­лял бы и лю­дь­ми со­глас­но с бо­же­ствен­ны­ми за­ко­на­ми... А кто по-ви­ди­мо­му на­чаль­ству­ет над лю­дь­ми, но ра­бо­леп­ству­ет гневу и че­сто­лю­бию и удо­воль­стви­ям, тот... не будет знать, как рас­по­ря­дить­ся с вла­стью".

V.4. Уча­стие пра­во­слав­ных мирян в де­я­тель­но­сти ор­га­нов вла­сти и по­ли­ти­че­ских про­цес­сах может быть как ин­ди­ви­ду­аль­ным, так и в рам­ках осо­бых хри­сти­ан­ских (пра­во­слав­ных) по­ли­ти­че­ских ор­га­ни­за­ций или хри­сти­ан­ских (пра­во­слав­ных) со­став­ных ча­стей более круп­ных по­ли­ти­че­ских объ­еди­не­ний. В обоих слу­ча­ях чада Церк­ви имеют сво­бо­ду вы­бо­ра и вы­ра­же­ния своих по­ли­ти­че­ских убеж­де­ний, при­ня­тия ре­ше­ний и осу­ществ­ле­ния со­от­вет­ству­ю­щей де­я­тель­но­сти. В то же время ми­ряне, участ­ву­ю­щие в го­су­дар­ствен­ной или по­ли­ти­че­ской де­я­тель­но­сти ин­ди­ви­ду­аль­но или в рам­ках раз­лич­ных ор­га­ни­за­ций, де­ла­ют это са­мо­сто­я­тель­но, не отож­деств­ляя свою по­ли­ти­че­скую ра­бо­ту с по­зи­ци­ей цер­ков­ной Пол­но­ты или каких-либо ка­но­ни­че­ских цер­ков­ных учре­жде­ний и не вы­сту­пая от их имени. При этом выс­шая цер­ков­ная власть не пре­по­да­ет спе­ци­аль­но­го бла­го­сло­ве­ния на по­ли­ти­че­скую де­я­тель­ность мирян.

Ар­хи­ерей­ский Собор Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви 1994 года по­ста­но­вил по­ла­гать до­пу­сти­мым член­ство в по­ли­ти­че­ских ор­га­ни­за­ци­ях "мирян и со­зда­ние ими са­ми­ми таких ор­га­ни­за­ций, ко­то­рые, в слу­чае на­име­но­ва­ния себя хри­сти­ан­ски­ми и пра­во­слав­ны­ми, при­зы­ва­ют­ся к боль­ше­му вза­и­мо­дей­ствию с цер­ков­ным Свя­щен­но­на­ча­ли­ем. Счи­тать также воз­мож­ным уча­стие свя­щен­но­слу­жи­те­лей, в том числе пред­став­ля­ю­щих ка­но­ни­че­ские цер­ков­ные струк­ту­ры и цер­ков­ное Свя­щен­но­на­ча­лие, в от­дель­ных ме­ро­при­я­ти­ях по­ли­ти­че­ских ор­га­ни­за­ций, а также цер­ков­ное со­труд­ни­че­ство с ними в делах, по­лез­ных для Церк­ви и об­ще­ства, в слу­чае, если та­ко­вое уча­стие и со­труд­ни­че­ство не носит ха­рак­те­ра под­держ­ки по­ли­ти­че­ских ор­га­ни­за­ций, слу­жит со­зи­да­нию мира и со­гла­сия в на­ро­де и цер­ков­ной среде".

В со­от­вет­ству­ю­щем же опре­де­ле­нии Ар­хи­ерей­ско­го Со­бо­ра 1997 года, в част­но­сти, го­во­рит­ся: "По­ла­гать воз­мож­ным уча­стие мирян в де­я­тель­но­сти по­ли­ти­че­ских ор­га­ни­за­ций и со­зда­ние ими таких ор­га­ни­за­ций в слу­чае, если по­след­ние не имеют в своем со­ста­ве свя­щен­но­слу­жи­те­лей и ведут от­вет­ствен­ные кон­суль­та­ции с цер­ков­ным Свя­щен­но­на­ча­ли­ем. По­ста­но­вить, что по­доб­ные ор­га­ни­за­ции, как участ­ву­ю­щие в по­ли­ти­че­ском про­цес­се, не могут иметь бла­го­сло­ве­ния цер­ков­но­го Свя­щен­но­на­ча­лия и вы­сту­пать от имени Церк­ви. Цер­ков­но­го бла­го­сло­ве­ния не могут по­лу­чить, а в слу­чае его на­ли­чия ли­ша­ют­ся та­ко­во­го цер­ков­но-об­ще­ствен­ные ор­га­ни­за­ции, ве­ду­щие пред­вы­бор­ную борь­бу, во­вле­чен­ные в по­ли­ти­че­скую аги­та­цию и вы­да­ю­щие свое мне­ние за мне­ние Церк­ви, вы­ра­жа­е­мое перед лицом го­су­дар­ства и об­ще­ства цер­ков­ны­ми Со­бо­ра­ми, Свя­тей­шим Пат­ри­ар­хом и Свя­щен­ным Си­но­дом. То же от­но­сит­ся к цер­ков­ным и цер­ков­но-об­ще­ствен­ным сред­ствам мас­со­вой ин­фор­ма­ции".

Су­ще­ство­ва­ние хри­сти­ан­ских (пра­во­слав­ных) по­ли­ти­че­ских ор­га­ни­за­ций, а также хри­сти­ан­ских (пра­во­слав­ных) со­став­ных ча­стей более ши­ро­ких по­ли­ти­че­ских объ­еди­не­ний вос­при­ни­ма­ет­ся Цер­ко­вью как по­ло­жи­тель­ное яв­ле­ние, по­мо­га­ю­щее ми­ря­нам со­об­ща и осу­ществ­лять по­ли­ти­че­скую и го­су­дар­ствен­ную де­я­тель­ность на ос­но­ве хри­сти­ан­ских ду­хов­но-нрав­ствен­ных прин­ци­пов. Упо­мя­ну­тые ор­га­ни­за­ции, бу­дучи сво­бод­ны в своей де­я­тель­но­сти, од­но­вре­мен­но при­зы­ва­ют­ся к со­ве­то­ва­нию с цер­ков­ным Свя­щен­но­на­ча­ли­ем, к ко­ор­ди­на­ции дей­ствий в об­ла­сти осу­ществ­ле­ния по­зи­ции Церк­ви по об­ще­ствен­ным во­про­сам.

Во вза­и­мо­от­но­ше­ни­ях цер­ков­ной Пол­но­ты с хри­сти­ан­ски­ми (пра­во­слав­ны­ми) по­ли­ти­че­ски­ми ор­га­ни­за­ци­я­ми, в де­я­тель­но­сти ко­то­рых участ­ву­ют пра­во­слав­ные ми­ряне, а также с от­дель­ны­ми пра­во­слав­ны­ми по­ли­ти­ка­ми и го­су­дар­ствен­ны­ми де­я­те­ля­ми, могут воз­ни­кать си­ту­а­ции, когда за­яв­ле­ния или дей­ствия этих ор­га­ни­за­ций и лиц су­ще­ствен­но рас­хо­дят­ся с об­ще­цер­ков­ной по­зи­ци­ей по об­ще­ствен­ным во­про­сам либо ме­ша­ют ре­а­ли­за­ции такой по­зи­ции. В по­доб­ных слу­ча­ях Свя­щен­но­на­ча­лие уста­нав­ли­ва­ет факт рас­хож­де­ния по­зи­ций и пуб­лич­но объ­яв­ля­ет об этом во из­бе­жа­ние сму­ще­ния и недо­ра­зу­ме­ний среди ве­ру­ю­щих и ши­ро­ких слоев об­ще­ства. Кон­ста­та­ция та­ко­го рас­хож­де­ния долж­на по­бу­дить пра­во­слав­но­го ми­ря­ни­на, участ­ву­ю­ще­го в по­ли­ти­че­ской де­я­тель­но­сти, за­ду­мать­ся о це­ле­со­об­раз­но­сти его даль­ней­ше­го член­ства в со­от­вет­ству­ю­щей по­ли­ти­че­ской ор­га­ни­за­ции.

Ор­га­ни­за­ции пра­во­слав­ных хри­сти­ан не долж­ны но­сить ха­рак­те­ра тай­ных об­ществ, пред­по­ла­га­ю­щих ис­клю­чи­тель­ное под­чи­не­ние своим ли­де­рам и со­зна­тель­ный отказ от рас­кры­тия сути де­я­тель­но­сти ор­га­ни­за­ции в ходе кон­суль­та­ций с цер­ков­ным Свя­щен­но­на­ча­ли­ем и даже на ис­по­ве­ди. Цер­ковь не может одоб­рить уча­стия пра­во­слав­ных мирян, а тем более свя­щен­но­слу­жи­те­лей и в непра­во­слав­ных об­ще­ствах та­ко­го рода, по­сколь­ку они по са­мо­му сво­е­му ха­рак­те­ру от­тор­га­ют че­ло­ве­ка от все­це­лой пре­дан­но­сти Церк­ви Бо­жи­ей и ее ка­но­ни­че­ско­му строю.

VI. Труд и его плоды

VI.1. Труд яв­ля­ет­ся ор­га­нич­ным эле­мен­том че­ло­ве­че­ской жизни. В книге Бытия го­во­рит­ся, что вна­ча­ле "не было че­ло­ве­ка для воз­де­лы­ва­ния земли" (Быт. 2,5); со­здав рай­ский сад, Бог по­се­ля­ет в нем че­ло­ве­ка, "чтобы воз­де­лы­вать и хра­нить его" (Быт. 2,15). Труд - это твор­че­ское рас­кры­тие че­ло­ве­ка, ко­то­ро­му в силу из­на­чаль­но­го бо­го­по­до­бия дано быть со­твор­цом и со­ра­бот­ни­ком Гос­по­да. Од­на­ко после от­па­де­ния че­ло­ве­ка от Твор­ца из­ме­нил­ся ха­рак­тер труда: "В поте лица тво­е­го бу­дешь есть хлеб, до­ко­ле не воз­вра­тишь­ся в землю, из ко­то­рой ты взят, ибо прах ты и в прах воз­вра­тишь­ся" (Быт. 3,19). Твор­че­ская со­став­ля­ю­щая труда осла­б­ла; он стал для пад­ше­го че­ло­ве­ка пре­иму­ще­ствен­но спо­со­бом до­бы­ва­ния средств к жизни.

VI.2. Слово Божие не толь­ко об­ра­ща­ет вни­ма­ние людей на необ­хо­ди­мость еже­днев­но­го труда, но и за­да­ет его осо­бый ритм. Чет­вер­тая за­по­ведь гла­сит: "Помни день суб­бот­ний, чтобы свя­тить его. Шесть дней ра­бо­тай и делай вся­кие дела твои; а день седь­мый - суб­бо­та Гос­по­ду Богу тво­е­му: не делай в оный ни­ка­ко­го дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни ра­бы­ня твоя, ни скот твой, ни при­шлец, ко­то­рый в жи­ли­щах твоих" (Исх. 20,8-10). Этим по­ве­ле­ни­ем Твор­ца про­цесс че­ло­ве­че­ско­го труда со­от­но­сит­ся с бо­же­ствен­ным твор­че­ством, по­ло­жив­шим на­ча­ло ми­ро­зда­нию. Ведь за­по­ведь суб­бот­ство­ва­ния обос­но­вы­ва­ет­ся тем, что при со­тво­ре­нии мира "бла­го­сло­вил Бог седь­мый день, и освя­тил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, ко­то­рые Бог тво­рил и со­зи­дал" (Быт. 2,3). Сей день дол­жен быть по­свя­щен Гос­по­ду, с тем чтобы по­все­днев­ные за­бо­ты не могли от­вра­тить че­ло­ве­ка от Твор­ца. Вме­сте с тем, де­я­тель­ные про­яв­ле­ния ми­ло­сер­дия и бес­ко­рыст­ная по­мощь ближ­ним не яв­ля­ют­ся на­ру­ше­ни­ем за­по­ве­ди: "Суб­бо­та для че­ло­ве­ка, а не че­ло­век для суб­бо­ты" (Мк. 2,27). В хри­сти­ан­ской тра­ди­ции с апо­столь­ских вре­мен днем, сво­бод­ным от труда, стал пер­вый день сед­ми­цы - день Вос­кре­се­ния Хри­сто­ва.

VI.3. Со­вер­шен­ство­ва­ние ору­дий и ме­то­дов труда, его про­фес­си­о­наль­ное раз­де­ле­ние и пе­ре­ход от про­стых его форм к более слож­ным спо­соб­ству­ют улуч­ше­нию ма­те­ри­аль­ных усло­вий жизни че­ло­ве­ка. Од­на­ко обо­льще­ние до­сти­же­ни­я­ми ци­ви­ли­за­ции уда­ля­ет людей от Твор­ца, ведет к мни­мо­му тор­же­ству рас­суд­ка, стре­мя­ще­го­ся обу­стро­ить зем­ную жизнь без Бога. Ре­а­ли­за­ция по­доб­ных устрем­ле­ний в ис­то­рии че­ло­ве­че­ства все­гда за­кан­чи­ва­лась тра­ги­че­ски.

В Свя­щен­ном Пи­са­нии ска­за­но, что пер­вы­ми стро­и­те­ля­ми зем­ной ци­ви­ли­за­ции были по­том­ки Каина: Ламех и его дети изоб­ре­ли и про­из­ве­ли пер­вые ору­дия из меди и же­ле­за, пе­ре­нос­ные шатры и раз­лич­ные му­зы­каль­ные ин­стру­мен­ты, они яви­лись ро­до­на­чаль­ни­ка­ми мно­гих ре­ме­сел и ис­кусств (Быт. 4,20-22). Од­на­ко они вме­сте с дру­ги­ми лю­дь­ми не из­бе­жа­ли со­блаз­нов: "Вся­кая плоть из­вра­ти­ла путь свой на земле" (Быт. 6,12), а по­то­му по воле Твор­ца ци­ви­ли­за­цию ка­и­ни­тов за­вер­ша­ет потоп. Наи­бо­лее ярким биб­лей­ским об­ра­зом без­успеш­ной по­пыт­ки пад­ше­го че­ло­ве­че­ства "сде­лать себе имя" яв­ля­ет­ся стро­и­тель­ство ва­ви­лон­ской башни "вы­со­тою до небес". Стол­по­тво­ре­ние пред­ста­ет сим­во­лом объ­еди­не­ния уси­лий людей для до­сти­же­ния бо­го­про­тив­ной цели. Гос­подь ка­ра­ет гор­де­цов: сме­ши­вая языки, Он ли­ша­ет их воз­мож­но­сти вза­и­мо­по­ни­ма­ния и рас­се­и­ва­ет по всей земле.

VI.4. С хри­сти­ан­ской точки зре­ния труд сам по себе не яв­ля­ет­ся без­услов­ной цен­но­стью. Он ста­но­вит­ся бла­го­сло­вен­ным, когда яв­ля­ет собой со­ра­бот­ни­че­ство Гос­по­ду и спо­соб­ству­ет ис­пол­не­нию Его за­мыс­ла о мире и че­ло­ве­ке. Од­на­ко труд не бо­го­уго­ден, если он на­прав­лен на слу­же­ние эго­и­сти­че­ским ин­те­ре­сам лич­но­сти или че­ло­ве­че­ских со­об­ществ, а также на удо­вле­тво­ре­ние гре­хов­ных по­треб­но­стей духа и плоти.

Свя­щен­ное Пи­са­ние сви­де­тель­ству­ет о двух нрав­ствен­ных по­буж­де­ни­ях к труду: тру­дить­ся, чтобы пи­тать­ся са­мо­му, ни­ко­го не отя­го­щая, и тру­дить­ся, чтобы по­да­вать нуж­да­ю­ще­му­ся. Апо­стол пишет: "Лучше тру­дись, делая сво­и­ми ру­ка­ми по­лез­ное, чтобы было из чего уде­лять нуж­да­ю­ще­му­ся" (Еф. 4,28). Такой труд вос­пи­ты­ва­ет душу и укреп­ля­ет тело че­ло­ве­ка, дает хри­сти­а­ни­ну воз­мож­ность про­яв­лять свою веру в бо­го­угод­ных делах ми­ло­сер­дия и любви к ближ­ним (Мф. 5,16; Иак. 2,17). Всем па­мят­ны слова апо­сто­ла Павла: "Если кто не хочет тру­дить­ся, тот и не ешь" (2Фес. 3,10).

Эти­че­ское зна­че­ние тру­до­вых про­цес­сов по­сто­ян­но под­чер­ки­ва­ли отцы и учи­те­ли Церк­ви. Так, Кли­мент Алек­сан­дрий­ский на­зы­вал труд "шко­лой об­ще­ствен­ной спра­вед­ли­во­сти". Свя­ти­тель Ва­си­лий Ве­ли­кий утвер­ждал, что "на­ме­ре­ние бла­го­че­стия не долж­но слу­жить пред­ло­гом лени и бег­ства от ра­бо­ты, а по­буж­де­ни­ем к еще боль­шим тру­дам". А свя­той Иоанн Зла­то­уст при­зы­вал счи­тать "бес­че­сти­ем не ра­бо­ту, но празд­ность". При­мер тру­до­во­го по­движ­ни­че­ства явили иноки мно­гих мо­на­сты­рей. Их хо­зяй­ствен­ная де­я­тель­ность во мно­гом была об­раз­цом для под­ра­жа­ния, а ос­но­ва­те­ли круп­ней­ших ино­че­ских оби­те­лей имели, на­ря­ду с вы­со­чай­шим ду­хов­ным ав­то­ри­те­том, и славу ве­ли­ких тру­же­ни­ков. Ши­ро­ко из­вест­ны при­ме­ры усерд­но­го труда пре­по­доб­ных Фе­о­до­сия Пе­чер­ско­го, Сер­гия Ра­до­неж­ско­го, Ки­рил­ла Бе­ло­зер­ско­го, Иоси­фа Во­лоц­ко­го, Нила Сор­ско­го и дру­гих рус­ских по­движ­ни­ков.

VI.5. Цер­ковь бла­го­слов­ля­ет вся­кий труд, на­прав­лен­ный ко благу людей; при этом не от­да­ет­ся пред­по­чте­ния ни­ка­ко­му из видов че­ло­ве­че­ской де­я­тель­но­сти, если та­ко­вая со­от­вет­ству­ет хри­сти­ан­ским нрав­ствен­ным нор­мам. В прит­чах Гос­подь наш Иисус Хри­стос по­сто­ян­но упо­ми­на­ет о раз­ных про­фес­си­ях, не вы­де­ляя ни одну из них. Он го­во­рит о труде се­я­те­ля (Мк. 4,3-9), слуг и до­мо­пра­ви­те­ля (Лк. 12,42-48), купца и ры­ба­ков (Мф. 13,45-48), упра­ви­те­ля и ра­бот­ни­ков в ви­но­град­ни­ке (Мф. 20,1-16). Од­на­ко со­вре­мен­ность по­ро­ди­ла раз­ви­тие целой ин­ду­стрии, спе­ци­аль­но на­прав­лен­ной на про­па­ган­ду по­ро­ка и греха, удо­вле­тво­ре­ние па­губ­ных стра­стей и при­вы­чек, таких, как пьян­ство, нар­ко­ма­ния, блуд и пре­лю­бо­де­я­ние. Цер­ковь сви­де­тель­ству­ет о гре­хов­но­сти уча­стия в такой де­я­тель­но­сти, по­сколь­ку она раз­вра­ща­ет не толь­ко тру­дя­ще­го­ся, но и об­ще­ство в целом.

VI.6. Ра­бо­та­ю­щий впра­ве поль­зо­вать­ся пло­да­ми сво­е­го труда: "Кто, на­са­див ви­но­град, не ест пло­дов его? Кто, пася стадо, не ест мо­ло­ка от стада?.. Кто пашет, дол­жен па­хать с на­деж­дою, и кто мо­ло­тит, дол­жен мо­ло­тить с на­деж­дою по­лу­чить ожи­да­е­мое" (1Кор. 9,7,10). Цер­ковь учит, что отказ в опла­те чест­но­го труда яв­ля­ет­ся не толь­ко пре­ступ­ле­ни­ем про­тив че­ло­ве­ка, но и гре­хом перед Богом.

Свя­щен­ное Пи­са­ние го­во­рит: "Не оби­жай на­ем­ни­ка... В тот же день отдай плату его... чтоб он не возо­пил на тебя к Гос­по­ду, и не было на тебе греха" (Втор. 24,14-15);"Горе тому, кто... за­став­ля­ет ближ­не­го сво­е­го ра­бо­тать даром и не от­да­ет ему платы его" (Иер. 22,13); "Вот, плата, удер­жан­ная вами у ра­бот­ни­ков, по­жав­ших поля ваши, во­пи­ет, и вопли жне­цов дошли до слуха Гос­по­да Са­ва­о­фа" (Иак. 5,4).

Вме­сте с тем за­по­ведь Божия по­ве­ле­ва­ет тру­дя­щим­ся за­бо­тить­ся о тех людях, ко­то­рые по раз­лич­ным при­чи­нам не могут сами за­ра­ба­ты­вать себе на жизнь, - о немощ­ных, боль­ных, при­шель­цах (бе­жен­цах), си­ро­тах и вдо­вах - и де­лить­ся с ними пло­да­ми труда, "чтобы Гос­подь, Бог твой, бла­го­сло­вил тебя во всех делах рук твоих" (Втор. 24,19-22).

Про­дол­жая на земле слу­же­ние Хри­ста, Ко­то­рый отож­де­ствил Себя имен­но с обез­до­лен­ны­ми, Цер­ковь все­гда вы­сту­па­ет в за­щи­ту без­глас­ных и бес­силь­ных. По­это­му она при­зы­ва­ет об­ще­ство к спра­вед­ли­во­му рас­пре­де­ле­нию про­дук­тов труда, при ко­то­ром бо­га­тый под­дер­жи­ва­ет бед­но­го, здо­ро­вый - боль­но­го, тру­до­спо­соб­ный - пре­ста­ре­ло­го. Ду­хов­ное бла­го­по­лу­чие и са­мо­со­хра­не­ние об­ще­ства воз­мож­ны лишь в том слу­чае, если обес­пе­че­ние жизни, здо­ро­вья и ми­ни­маль­но­го бла­го­со­сто­я­ния всех граж­дан счи­та­ет­ся без­услов­ным при­о­ри­те­том при рас­пре­де­ле­нии ма­те­ри­аль­ных средств.

VII. Cоб­ствен­ность

VII.1. Под соб­ствен­но­стью при­ня­то по­ни­мать об­ще­ствен­но при­знан­ную форму от­но­ше­ния людей к пло­дам труда и есте­ствен­ным ре­сур­сам. В число ос­нов­ных пол­но­мо­чий соб­ствен­ни­ка обыч­но вклю­ча­ют право вла­де­ния и поль­зо­ва­ния, право управ­ле­ния и по­лу­че­ния до­хо­да, право на от­чуж­де­ние, по­треб­ле­ние, из­ме­не­ние или уни­что­же­ние объ­ек­тов соб­ствен­но­сти.

Цер­ковь не опре­де­ля­ет прав людей на соб­ствен­ность. Од­на­ко ма­те­ри­аль­ная сто­ро­на че­ло­ве­че­ской жизни не оста­ет­ся вне ее поля зре­ния. При­зы­вая ис­кать пре­жде всего"Цар­ства Божия и прав­ды Его" (Мф. 6,33), Цер­ковь пом­нит и о по­треб­но­стях в "хлебе на­сущ­ном" (Мф. 6,11), по­ла­гая, что каж­дый че­ло­век дол­жен иметь до­ста­точ­но средств для до­стой­но­го су­ще­ство­ва­ния. Вме­сте с тем Цер­ковь предо­сте­ре­га­ет от чрез­мер­но­го увле­че­ния ма­те­ри­аль­ны­ми бла­га­ми, осуж­дая тех, кто обо­льща­ет­ся "за­бо­та­ми, бо­гат­ством и на­сла­жде­ни­я­ми жи­тей­ски­ми" (Лк. 8,14). В по­зи­ции Пра­во­слав­ной Церк­ви по от­но­ше­нию к соб­ствен­но­сти нет ни иг­но­ри­ро­ва­ния ма­те­ри­аль­ных по­треб­но­стей, ни про­ти­во­по­лож­ной край­но­сти, пре­воз­но­ся­щей устрем­ле­ние людей к до­сти­же­нию ма­те­ри­аль­ных благ как выс­шей цели и цен­но­сти бытия. Иму­ще­ствен­ное по­ло­же­ние че­ло­ве­ка само по себе не может рас­смат­ри­вать­ся как сви­де­тель­ство о том, уго­ден или неуго­ден он Богу.

От­но­ше­ние пра­во­слав­но­го хри­сти­а­ни­на к соб­ствен­но­сти долж­но ос­но­вы­вать­ся на еван­гель­ском прин­ци­пе любви к ближ­не­му, вы­ра­жен­но­му в сло­вах Спа­си­те­ля:"За­по­ведь новую даю вам, да лю­би­те друг друга" (Ин. 13,34). Эта за­по­ведь яв­ля­ет­ся ос­но­вой нрав­ствен­но­го по­ве­де­ния хри­сти­ан. Она долж­на слу­жить для них и, с точки зре­ния Церк­ви, для осталь­ных людей им­пе­ра­ти­вом в сфере ре­гу­ли­ро­ва­ния меж­че­ло­ве­че­ских от­но­ше­ний, вклю­чая иму­ще­ствен­ные.

По уче­нию Церк­ви, люди по­лу­ча­ют все зем­ные блага от Бога, Ко­то­ро­му и при­над­ле­жит аб­со­лют­ное право вла­де­ния ими. От­но­си­тель­ность права соб­ствен­но­сти для че­ло­ве­ка Спа­си­тель мно­го­крат­но по­ка­зы­ва­ет в прит­чах: это или ви­но­град­ник, дан­ный в поль­зо­ва­ние (Мк. 12,1-9), или та­лан­ты, рас­пре­де­лен­ные между лю­дь­ми (Мф. 25,14-30), или име­ние, от­дан­ное во вре­мен­ное управ­ле­ние (Лк. 16,1-13). Вы­ра­жая при­су­щую Церк­ви мысль о том, что аб­со­лют­ным соб­ствен­ни­ком всего яв­ля­ет­ся Бог, свя­ти­тель Ва­си­лий Ве­ли­кий спра­ши­ва­ет: "Скажи же мне, что у тебя соб­ствен­но­го? От­ку­да ты взял и при­нес в жизнь?". Гре­хов­ное от­но­ше­ние к соб­ствен­но­сти, про­яв­ля­ю­ще­е­ся в за­бве­нии или со­зна­тель­ном от­вер­же­нии этого ду­хов­но­го прин­ци­па, по­рож­да­ет раз­де­ле­ние и от­чуж­де­ние между лю­дь­ми.

VII.2. Ма­те­ри­аль­ные блага не могут сде­лать че­ло­ве­ка счаст­ли­вым. Гос­подь Иисус Хри­стос пре­ду­пре­жда­ет: "Бе­ре­ги­тесь лю­бо­с­тя­жа­ния, ибо жизнь че­ло­ве­ка не за­ви­сит от изоби­лия его име­ния" (Лк. 12,15). По­го­ня за бо­гат­ством па­губ­но от­ра­жа­ет­ся на ду­хов­ном со­сто­я­нии че­ло­ве­ка и спо­соб­на при­ве­сти к пол­ной де­гра­да­ции лич­но­сти. Апо­стол Павел ука­зы­ва­ет, что "же­ла­ю­щие обо­га­щать­ся впа­да­ют в ис­ку­ше­ние и в сеть и во мно­гие без­рас­суд­ные и вред­ные по­хо­ти, ко­то­рые по­гру­жа­ют людей в бед­ствие и па­гу­бу. Ибо ко­рень всех зол есть среб­ро­лю­бие, ко­то­ро­му пре­дав­шись, неко­то­рые укло­ни­лись от веры и сами себя под­верг­ли мно­гим скор­бям. Ты же, че­ло­век Божий, убе­гай сего" (1Тим. 6,9-11). В бе­се­де с юно­шей Гос­подь ска­зал: "Если хо­чешь быть со­вер­шен­ным, пойди, про­дай име­ние твое и раз­дай нищим; и бу­дешь иметь со­кро­ви­ще на небе­сах; и при­хо­ди и сле­дуй за Мною" (Мф. 19,21). Затем Хри­стос разъ­яс­нил эти слова уче­ни­кам: "Труд­но бо­га­то­му войти в Цар­ство Небес­ное... удоб­нее вер­блю­ду прой­ти сквозь иголь­ные уши, неже­ли бо­га­то­му войти в Цар­ство Божие" (Мф. 19,23-24). Еван­ге­лист Марк уточ­ня­ет, что в Цар­ство Божие труд­но войти имен­но тем, кто упо­ва­ет не на Бога, а на ма­те­ри­аль­ные блага, - "на­де­ю­щим­ся на бо­гат­ство" (Мк. 10,24). Лишь "на­де­ю­щий­ся на Гос­по­да, как гора Сион, не по­двиг­нет­ся, пре­бы­ва­ет вовек" (Пс. 124,1).

Впро­чем, и бо­га­тый может спа­стись, ибо "невоз­мож­ное че­ло­ве­кам воз­мож­но Богу" (Лк. 18,27). В Свя­щен­ном Пи­са­нии не со­дер­жит­ся по­ри­ца­ния бо­гат­ства как та­ко­во­го. Со­сто­я­тель­ны­ми лю­дь­ми были Ав­ра­ам и вет­хо­за­вет­ные пат­ри­ар­хи, пра­вед­ный Иов, Ни­ко­дим и Иосиф Ари­ма­фей­ский. Вла­дея зна­чи­тель­ным иму­ще­ством, не со­гре­ша­ет тот, кто ис­поль­зу­ет его со­глас­но с волей Бога, Ко­то­ро­му при­над­ле­жит все сущее, и с за­ко­ном любви, ибо ра­дость и пол­но­та жизни - не в при­об­ре­те­нии и об­ла­да­нии, но в да­ре­нии и жерт­ве. Апо­стол Павел при­зы­ва­ет "па­мя­то­вать слова Гос­по­да Иису­са, ибо Он Сам ска­зал: бла­жен­нее да­вать, неже­ли при­ни­мать" (Деян. 20,35). Свя­ти­тель Ва­си­лий Ве­ли­кий счи­та­ет вором того, кто не от­да­ет часть сво­е­го иму­ще­ства в ка­че­стве жерт­вен­ной по­мо­щи ближ­не­му. Эту же мысль под­чер­ки­ва­ет свя­той Иоанн Зла­то­уст: "Не уде­лять из сво­е­го иму­ще­ства есть также по­хи­ще­ние". Цер­ковь при­зы­ва­ет хри­сти­а­ни­на вос­при­ни­мать соб­ствен­ность как дар Божий, дан­ный для ис­поль­зо­ва­ния во благо себе и ближ­ним.

В то же время Свя­щен­ное Пи­са­ние при­зна­ет право че­ло­ве­ка на соб­ствен­ность и осуж­да­ет по­ся­га­тель­ство на нее. В двух из де­ся­ти за­по­ве­дей Де­ся­ти­сло­вия прямо ска­за­но об этом: "Не кради… Не желай дома ближ­не­го тво­е­го, не желай жены ближ­не­го тво­е­го, ни поля его, ни раба его, ни ра­бы­ни его, ни вола его, ни осла его, ни вся­ко­го скота его, ни­че­го, что у ближ­не­го тво­е­го" (Исх. 20,15,17). В Новом За­ве­те такое от­но­ше­ние к соб­ствен­но­сти со­хра­ни­лось и при­об­ре­ло более глу­бо­кое нрав­ствен­ное обос­но­ва­ние. В Еван­ге­лии об этом ска­за­но так: "За­по­ве­ди: "не кради"... "не по­же­лай чу­жо­го"... и все дру­гие за­клю­ча­ют­ся в сем слове: "люби ближ­не­го тво­е­го, как са­мо­го себя" (Рим. 13,9).

VII.3. Цер­ковь при­зна­ет су­ще­ство­ва­ние мно­го­об­раз­ных форм соб­ствен­но­сти. Го­су­дар­ствен­ная, об­ще­ствен­ная, кор­по­ра­тив­ная, част­ная и сме­шан­ные формы соб­ствен­но­сти в раз­ных стра­нах по­лу­чи­ли раз­лич­ное уко­ре­не­ние в ходе ис­то­ри­че­ско­го раз­ви­тия. Цер­ковь не от­да­ет пред­по­чте­ния ни одной из этих форм. При каж­дой из них воз­мож­ны как гре­хов­ные яв­ле­ния - хи­ще­ние, стя­жа­тель­ство, неспра­вед­ли­вое рас­пре­де­ле­ние пло­дов труда, так и до­стой­ное, нрав­ствен­но оправ­дан­ное ис­поль­зо­ва­ние ма­те­ри­аль­ных благ.

Все боль­шую зна­чи­мость при­об­ре­та­ет ин­тел­лек­ту­аль­ная соб­ствен­ность, объ­ек­та­ми ко­то­рой яв­ля­ют­ся на­уч­ные труды и изоб­ре­те­ния, ин­фор­ма­ци­он­ные тех­но­ло­гии, ху­до­же­ствен­ные про­из­ве­де­ния и дру­гие до­сти­же­ния твор­че­ской мысли. Цер­ковь при­вет­ству­ет твор­че­ский труд, на­прав­лен­ный на благо об­ще­ства, и осуж­да­ет на­ру­ше­ние ав­тор­ских прав на ин­тел­лек­ту­аль­ную соб­ствен­ность.

Во­об­ще от­тор­же­ние и пе­ре­дел соб­ствен­но­сти с по­пра­ни­ем прав ее за­кон­ных вла­дель­цев не могут быть одоб­ре­ны Цер­ко­вью. Ис­клю­че­ни­ем может быть такое от­тор­же­ние соб­ствен­но­сти на ос­но­ве со­от­вет­ству­ю­ще­го за­ко­на, ко­то­рое, бу­дучи обу­слов­ле­но ин­те­ре­са­ми боль­шин­ства людей, со­про­вож­да­ет­ся спра­вед­ли­вой ком­пен­са­ци­ей. Опыт оте­че­ствен­ной ис­то­рии по­ка­зы­ва­ет, что на­ру­ше­ние этих прин­ци­пов неиз­беж­но при­во­дит к со­ци­аль­ным по­тря­се­ни­ям и стра­да­ни­ям людей.

В ис­то­рии хри­сти­ан­ства объ­еди­не­ние иму­ще­ства и отказ от лич­ных соб­ствен­ни­че­ских устрем­ле­ний были ха­рак­тер­ны для мно­гих общин. Такой ха­рак­тер иму­ще­ствен­ных от­но­ше­ний спо­соб­ство­вал укреп­ле­нию ду­хов­но­го един­ства ве­ру­ю­щих и во мно­гих слу­ча­ях был эко­но­ми­че­ски эф­фек­тив­ным, при­ме­ром чему могут слу­жить пра­во­слав­ные мо­на­сты­ри. Од­на­ко отказ от част­ной соб­ствен­но­сти в пер­воап­о­столь­ской об­щине (Деян. 4,32), а позд­нее в об­ще­жи­тель­ных мо­на­сты­рях носил ис­клю­чи­тель­но доб­ро­воль­ный ха­рак­тер и был свя­зан с лич­ным ду­хов­ным вы­бо­ром.

VII.4. Осо­бую форму соб­ствен­но­сти пред­став­ля­ет иму­ще­ство ре­ли­ги­оз­ных ор­га­ни­за­ций. Она при­об­ре­та­ет­ся раз­лич­ны­ми пу­тя­ми, од­на­ко ос­нов­ным ком­по­нен­том ее фор­ми­ро­ва­ния яв­ля­ет­ся доб­ро­воль­ная жерт­ва ве­ру­ю­щих людей. Со­глас­но Свя­щен­но­му Пи­са­нию, жерт­ва яв­ля­ет­ся свя­той, то есть в пря­мом смыс­ле при­над­ле­жа­щей Гос­по­ду; жерт­во­ва­тель по­да­ет Богу, а не свя­щен­ни­ку (Лев. 27,30, 1Езд. 8,28). Жерт­ва - это доб­ро­воль­ный акт, со­вер­ша­е­мый ве­ру­ю­щи­ми в ре­ли­ги­оз­ных целях (Неем. 10,32). Жерт­ва при­зва­на под­дер­жи­вать не толь­ко слу­жи­те­лей Церк­ви, но и весь народ Божий (Флп. 4,14-18). Жерт­ва, как по­свя­щен­ная Богу, непри­кос­но­вен­на, а вся­кий по­хи­ща­ю­щий ее дол­жен воз­вра­тить боль­ше, чем по­хи­тил (Лев. 5,14-15). По­жерт­во­ва­ние стоит в ряду ос­нов­ных за­по­ве­дей, дан­ных че­ло­ве­ку Богом (Сир. 7,30-34). Таким об­ра­зом, по­жерт­во­ва­ния яв­ля­ют­ся осо­бым слу­ча­ем эко­но­ми­че­ских и со­ци­аль­ных от­но­ше­ний, а по­то­му на них не долж­ны ав­то­ма­ти­че­ски рас­про­стра­нять­ся за­ко­ны, ре­гу­ли­ру­ю­щие фи­нан­сы и эко­но­ми­ку го­су­дар­ства, в част­но­сти, го­су­дар­ствен­ное на­ло­го­об­ло­же­ние. Цер­ковь за­яв­ля­ет, что если тот или иной ее доход носит пред­при­ни­ма­тель­ский ха­рак­тер, то он может быть об­ла­га­ем на­ло­га­ми, но любые по­ся­га­тель­ства на по­жерт­во­ва­ния ве­ру­ю­щих яв­ля­ют­ся пре­ступ­ле­ни­ем перед лю­дь­ми и Богом.

VIII. Война и мир

VIII.1. Война яв­ля­ет­ся фи­зи­че­ским про­яв­ле­ни­ем скры­то­го ду­хов­но­го неду­га че­ло­ве­че­ства - бра­то­убий­ствен­ной нена­ви­сти (Быт. 4,3-12). Войны со­про­вож­да­ли всю ис­то­рию че­ло­ве­че­ства после гре­хо­па­де­ния и, по слову Еван­ге­лия, будут со­про­вож­дать ее и далее: "Когда же услы­ши­те о вой­нах и о во­ен­ных слу­хах, не ужа­сай­тесь: ибо над­ле­жит сему быть" (Мк. 13,7). Об этом сви­де­тель­ству­ет и Апо­ка­лип­сис, по­вест­вуя о по­след­ней битве сил добра и зла при горе Ар­ма­гед­дон (Отк. 16,16). Зем­ные войны суть от­ра­же­ние брани небес­ной, бу­дучи по­рож­де­ны гор­ды­ней и про­тив­ле­ни­ем воле Бо­жи­ей. По­вре­жден­ный гре­хом че­ло­век ока­зал­ся во­вле­чен в сти­хию этой брани. Война есть зло. При­чи­на его, как и зла в че­ло­ве­ке во­об­ще, - гре­хов­ное зло­упо­треб­ле­ние бо­го­дан­ной сво­бо­дой, "ибо из серд­ца ис­хо­дят злые по­мыс­лы: убий­ства, пре­лю­бо­де­я­ния, лю­бо­де­я­ния, кражи, лже­сви­де­тель­ства, ху­ле­ния" (Мф. 15,19).

Убий­ство, без ко­то­ро­го не об­хо­дят­ся войны, рас­смат­ри­ва­лось как тяж­кое пре­ступ­ле­ние пред Богом уже на заре свя­щен­ной ис­то­рии. "Не убий", - гла­сит закон Мо­и­се­ев (Исх. 20,13). В Вет­хом За­ве­те, как и во всех древ­них ре­ли­ги­ях, кровь имеет свя­щен­ный ха­рак­тер, по­сколь­ку кровь - это жизнь (Лев. 17,11-14). "Кровь осквер­ня­ет землю", - го­во­рит Свя­щен­ное Пи­са­ние. Но тот же биб­лей­ский текст предо­сте­ре­га­ет об­ра­ща­ю­щих­ся к на­си­лию: "Земля не иначе очи­ща­ет­ся от про­ли­той крови, как кро­вию про­лив­ше­го ее" (Чис. 35,33).

VIII.2. Неся людям бла­гую весть при­ми­ре­ния (Рим. 10,15), но на­хо­дясь в "мире сем", ко­то­рый пре­бы­ва­ет во зле (1Ин. 5,19) и ис­пол­нен на­си­лия, хри­сти­ане неволь­но стал­ки­ва­ют­ся с жиз­нен­ной необ­хо­ди­мо­стью участ­во­вать в раз­лич­ных бра­нях. При­зна­вая войну злом, Цер­ковь все же не вос­пре­ща­ет своим чадам участ­во­вать в бо­е­вых дей­стви­ях, если речь идет о за­щи­те ближ­них и вос­ста­нов­ле­нии по­пран­ной спра­вед­ли­во­сти. Тогда война счи­та­ет­ся хотя и неже­ла­тель­ным, но вы­нуж­ден­ным сред­ством. Пра­во­сла­вие во все вре­ме­на от­но­си­лось с глу­бо­чай­шим по­чте­ни­ем к во­и­нам, ко­то­рые ценой соб­ствен­ной жизни со­хра­ня­ли жизнь и без­опас­ность ближ­них. Мно­гих во­и­нов Свя­тая Цер­ковь при­чис­ли­ла к лику свя­тых, учи­ты­вая их хри­сти­ан­ские доб­ро­де­те­ли и от­но­ся к ним слова Хри­ста: "Нет боль­ше той любви, как если кто по­ло­жит душу свою за дру­зей своих" (Ин. 15,13).

Когда свя­той рав­ноап­о­столь­ный Ки­рилл был по­слан Пат­ри­ар­хом Кон­стан­ти­но­поль­ским на еван­гель­скую про­по­ведь и при­был в сто­ли­цу са­ра­цин, с ним всту­пи­ли в спор о вере уче­ные по­сле­до­ва­те­ли Ма­го­ме­та. Между про­чи­ми во­про­са­ми за­да­ли ему такой: "Хри­стос есть Бог ваш. Он за­по­ве­дал вам мо­лить­ся за вра­гов, добро тво­рить нена­ви­дя­щим и го­ня­щим вас, - бью­щим в ла­ни­ту под­став­лять и дру­гую, - а вы что де­ла­е­те? Если кто оби­дит вас, изощ­ря­е­те ору­жие, вы­хо­ди­те на брань, уби­ва­е­те. По­че­му вы не слу­ша­е­те сво­е­го Хри­ста?" Вы­слу­шав cиe, свя­той Ки­рилл спро­сил у со­во­прос­ни­ков своих: "если в каком-либо за­коне будут на­пи­са­ны две за­по­ве­ди, ко­то­рый че­ло­век будет со­вер­шен­ный ис­пол­ни­тель за­ко­на - тот ли, кто ис­пол­ня­ет одну за­по­ведь, или тот, кто ис­пол­ня­ет обе за­по­ве­ди?" Когда ага­ряне ска­за­ли, что со­вер­шен­нее ис­пол­нит закон тот, кто со­блю­дет обе за­по­ве­ди, то свя­той про­по­вед­ник про­дол­жал: "Хри­стос Бог наш, по­ве­лев­ший нам мо­лить­ся за оби­дя­щих нас и им бла­го­тво­рить, ска­зал также, что боль­шей любви никто из нас в жизни сей явить не может, разве кто по­ло­жит душу свою за други своя (Ин. 15,3). Вот по­че­му мы ве­ли­ко­душ­но тер­пим обиды, при­чи­ня­е­мые нам как людям част­ным, но в об­ще­стве друг друга за­щи­ща­ем и по­ла­га­ем души свои на брани за ближ­них своих, чтобы вы, пле­нив наших со­граж­дан, вкупе с те­ла­ми не пле­ни­ли и душ их, при­ну­див к от­ре­че­нию от веры и бо­го­про­тив­ным де­я­ни­ям. Наши хри­сто­лю­би­вые воины с ору­жи­ем в руках охра­ня­ют Свя­тую Цер­ковь, охра­ня­ют го­су­да­ря, в свя­щен­ной особе коего по­чи­та­ют образ вла­сти Царя Небес­но­го, охра­ня­ют оте­че­ство, с раз­ру­ше­ни­ем коего неми­ну­е­мо падет оте­че­ствен­ная власть и по­ко­леб­лет­ся вера еван­гель­ская. Вот дра­го­цен­ные за­ло­ги, за ко­то­рые до по­след­ней капли крови долж­ны сра­жать­ся воины, и если они на поле брани по­ло­жат души свои, Цер­ковь при­чис­ля­ет их к лику свя­тых му­че­ни­ков и на­ри­ца­ет мо­лит­вен­ни­ка­ми пред Богом".

VIII.3. "Взяв­шие меч, мечем по­гиб­нут" (Мф. 26,52), - в этих сло­вах Спа­си­те­ля на­хо­дит обос­но­ва­ние идея спра­вед­ли­вой войны. С хри­сти­ан­ской точки зре­ния, по­ня­тие нрав­ствен­ной прав­ды в меж­ду­на­род­ных от­но­ше­ни­ях долж­но опи­рать­ся на сле­ду­ю­щие ос­нов­ные прин­ци­пы: лю­бовь к своим ближ­ним, сво­е­му на­ро­ду и Оте­че­ству; по­ни­ма­ние нужд дру­гих на­ро­дов; убеж­де­ние в том, что благу сво­е­го на­ро­да невоз­мож­но слу­жить без­нрав­ствен­ны­ми сред­ства­ми. Эти три прин­ци­па опре­де­ли­ли нрав­ствен­ные гра­ни­цы войны, ко­то­рые были вы­ра­бо­та­ны хри­сти­ан­ским миром в Сред­ние века, когда, при­ме­ня­ясь к ре­аль­ной си­ту­а­ции, люди пы­та­лись обуз­дать сти­хию во­ен­но­го на­си­лия. Уже тогда су­ще­ство­ва­ла убеж­ден­ность, что война долж­на ве­стись по опре­де­лен­ным пра­ви­лам, что и сра­жа­ю­щий­ся че­ло­век не дол­жен те­рять сво­е­го нрав­ствен­но­го об­ли­ка, за­бы­вая, что его про­тив­ник - такой же че­ло­век, как и он сам.

Вы­ра­бот­ка вы­со­ких пра­во­вых норм в меж­ду­на­род­ных от­но­ше­ни­ях была бы невоз­мож­на без того нрав­ствен­но­го воз­дей­ствия, ко­то­рое ока­за­ло хри­сти­ан­ство на умы и серд­ца людей. Тре­бо­ва­ния спра­вед­ли­во­сти в войне на деле да­ле­ко не часто удо­вле­тво­ря­лись, но сама по­ста­нов­ка во­про­са о спра­вед­ли­во­сти порой удер­жи­ва­ла во­ю­ю­щих людей от чрез­мер­ной же­сто­ко­сти.

В за­пад­ной хри­сти­ан­ской тра­ди­ции, вос­хо­дя­щей к бла­жен­но­му Ав­гу­сти­ну, при опре­де­ле­нии спра­вед­ли­во­сти войны обыч­но при­во­дят ряд фак­то­ров, ко­то­рые обу­слов­ли­ва­ют до­пу­сти­мость на­ча­ла войны на своей или чужой тер­ри­то­рии. К их числу можно от­не­сти сле­ду­ю­щие:

- войну сле­ду­ет объ­яв­лять ради вос­ста­нов­ле­ния спра­вед­ли­во­сти;
- войну имеет право объ­явить толь­ко за­кон­ная власть;
- право на ис­поль­зо­ва­ние силы долж­но при­над­ле­жать не от­дель­ным лицам или груп­пам лиц, а пред­ста­ви­те­лям граж­дан­ских вла­стей, уста­нов­лен­ных свыше;
- война может быть объ­яв­ле­на толь­ко после того, как будут ис­чер­па­ны все мир­ные сред­ства для ве­де­ния пе­ре­го­во­ров с про­тив­ной сто­ро­ной и вос­ста­нов­ле­ния ис­ход­ной си­ту­а­ции;
- войну сле­ду­ет объ­яв­лять толь­ко в том слу­чае, если име­ют­ся вполне обос­но­ван­ные на­деж­ды на до­сти­же­ние по­став­лен­ных целей;
- пла­ни­ру­е­мые во­ен­ные по­те­ри и раз­ру­ше­ния долж­ны со­от­вет­ство­вать си­ту­а­ции и целям войны (прин­цип про­пор­ци­о­наль­но­сти средств);
- во время войны необ­хо­ди­мо обес­пе­чить за­щи­ту граж­дан­ско­го на­се­ле­ния от пря­мых во­ен­ных акций;
- войну можно оправ­дать толь­ко стрем­ле­ни­ем вос­ста­но­вить мир и по­ря­док.

В ны­неш­ней си­сте­ме меж­ду­на­род­ных от­но­ше­ний под­час бы­ва­ет слож­но от­ли­чить агрес­сив­ную войну от обо­ро­ни­тель­ной. Грань между пер­вой и вто­рой осо­бен­но тонка в слу­ча­ях, когда одно или несколь­ко го­су­дарств либо ми­ро­вое со­об­ще­ство на­чи­на­ют во­ен­ные дей­ствия, мо­ти­ви­руя их необ­хо­ди­мо­стью за­щи­ты на­ро­да, яв­ля­ю­ще­го­ся жерт­вой агрес­сии (см. XV. 1). В связи с этим во­прос о под­держ­ке или осуж­де­нии Цер­ко­вью во­ен­ных дей­ствий нуж­да­ет­ся в от­дель­ном рас­смот­ре­нии вся­кий раз, когда та­ко­вые на­чи­на­ют­ся или по­яв­ля­ет­ся опас­ность их на­ча­ла.

Одним из явных при­зна­ков, по ко­то­ро­му можно су­дить о пра­вед­но­сти или неспра­вед­ли­во­сти во­ю­ю­щих, яв­ля­ют­ся ме­то­ды ве­де­ния войны, а также от­но­ше­ние к плен­ным и мир­но­му на­се­ле­нию про­тив­ни­ка, осо­бен­но детям, жен­щи­нам, ста­ри­кам. Даже за­щи­ща­ясь от на­па­де­ния, можно од­но­вре­мен­но тво­рить вся­че­ское зло и в силу этого по сво­е­му ду­хов­но­му и мо­раль­но­му со­сто­я­нию ока­зать­ся не выше за­хват­чи­ка. Война долж­на ве­стись с гне­вом пра­вед­ным, но не со зло­бою, алч­но­стью, по­хо­тью (1Ин. 2,16) и про­чи­ми по­рож­де­ни­я­ми ада. Наи­бо­лее пра­виль­ную оцен­ку войны как по­дви­га или, на­про­тив, раз­боя можно сде­лать, лишь ис­хо­дя из ана­ли­за нрав­ствен­но­го со­сто­я­ния во­ю­ю­щих. "Не ра­дуй­ся смер­ти че­ло­ве­ка, хотя бы он был самый враж­деб­ный тебе: помни, что все мы умрем", - го­во­рит Свя­щен­ное Пи­са­ние (Сир. 8,8). Гу­ман­ное от­но­ше­ние к ра­не­ным и плен­ным у хри­сти­ан ос­но­вы­ва­ет­ся на сло­вах апо­сто­ла Павла: "Если враг твой го­ло­ден, на­кор­ми его; если жаж­дет, напой его: ибо, делая сие, ты со­бе­решь ему на го­ло­ву го­ря­щие уго­лья. Не будь по­беж­ден злом, но по­беж­дай зло доб­ром" (Рим. 12,20-21).

VIII.4. В ико­но­гра­фии свя­то­го Ге­ор­гия По­бе­до­нос­ца чер­ный змий по­пи­ра­ет­ся ко­пы­та­ми коня, ко­то­рый все­гда изоб­ра­жа­ет­ся ярко-белым. Этим на­гляд­но по­ка­зы­ва­ет­ся: зло и борь­ба с ним долж­ны быть аб­со­лют­но раз­де­ле­ны, ибо, бо­рясь с гре­хом, важно не при­об­щить­ся к нему. Во всех жиз­нен­ных си­ту­а­ци­ях, свя­зан­ных с необ­хо­ди­мо­стью при­ме­не­ния силы, серд­це че­ло­ве­ка не долж­но ока­зы­вать­ся во вла­сти недоб­рых чувств, род­ня­щих его с нечи­сты­ми ду­ха­ми и упо­доб­ля­ю­щих им. Лишь по­бе­да над злом в своей душе от­кры­ва­ет че­ло­ве­ку воз­мож­ность спра­вед­ли­во­го при­ме­не­ния силы. Такой взгляд, утвер­ждая в от­но­ше­ни­ях между лю­дь­ми гла­вен­ство любви, ре­ши­тель­но от­вер­га­ет идею непро­тив­ле­ния злу силою. Нрав­ствен­ный хри­сти­ан­ский закон осуж­да­ет не борь­бу со злом, не при­ме­не­ние силы по от­но­ше­нию к его но­си­те­лю и даже не ли­ше­ние жизни в ка­че­стве по­след­ней меры, но злобу серд­ца че­ло­ве­че­ско­го, же­ла­ние уни­же­ния и по­ги­бе­ли кому бы то ни было.

В связи с этим Цер­ковь имеет осо­бое по­пе­че­ние о во­ин­стве, вос­пи­ты­вая его в духе вер­но­сти вы­со­ким нрав­ствен­ным иде­а­лам. Со­гла­ше­ния о со­труд­ни­че­стве с Во­ору­жен­ны­ми Си­ла­ми и пра­во­охра­ни­тель­ны­ми учре­жде­ни­я­ми, за­клю­чен­ные Рус­ской Пра­во­слав­ной Цер­ко­вью, от­кры­ва­ют боль­шие воз­мож­но­сти для пре­одо­ле­ния ис­кус­ствен­но со­здан­ных сре­до­сте­ний, для воз­вра­ще­ния во­ин­ства к ве­ка­ми утвер­жден­ным пра­во­слав­ным тра­ди­ци­ям слу­же­ния оте­че­ству. Пра­во­слав­ные пас­ты­ри - как несу­щие осо­бое по­слу­ша­ние в вой­сках, так и слу­жа­щие в мо­на­сты­рях или на при­хо­дах - при­зва­ны неукос­ни­тель­но окорм­лять во­ен­но­слу­жа­щих, за­бо­тясь об их нрав­ствен­ном со­сто­я­нии.

VIII.5. В ос­но­ве хри­сти­ан­ско­го по­ни­ма­ния мира лежат обе­то­ва­ния Божии, за­сви­де­тель­ство­ван­ные в Свя­щен­ном Пи­са­нии Вет­хо­го и Но­во­го За­ве­тов. Эти обе­то­ва­ния, при­да­ю­щие под­лин­ный смысл ис­то­рии, на­ча­ли ис­пол­нять­ся в Иису­се Хри­сте. Для Его по­сле­до­ва­те­лей мир яв­ля­ет­ся бла­го­дат­ным даром Бо­жи­им, о ко­то­ром мы мо­лим­ся и ко­то­ро­го ис­пра­ши­ва­ем у Гос­по­да для себя и для всех людей. Биб­лей­ское по­ни­ма­ние мира зна­чи­тель­но шире по­ли­ти­че­ско­го. Свя­той апо­стол Павел ука­зы­ва­ет, что "мир Божий… пре­вы­ше вся­ко­го ума" (Флп. 4,7). Он несрав­нен­но выше того мира, ко­то­рый люди спо­соб­ны со­зда­вать соб­ствен­ны­ми уси­ли­я­ми. Мир че­ло­ве­ка с Богом, с самим собой и с дру­ги­ми лю­дь­ми - неот­де­ли­мы друг от друга.

У вет­хо­за­вет­ных про­ро­ков мир изоб­ра­жа­ет­ся как со­сто­я­ние, за­вер­ша­ю­щее ис­то­рию: "Тогда волк будет жить вме­сте с яг­нен­ком, и барс будет ле­жать вме­сте с коз­лен­ком... Не будут де­лать зла и вреда на всей свя­той горе Моей, ибо земля будет на­пол­не­на ве­де­ни­ем Гос­по­да, как воды на­пол­ня­ют море" (Ис. 11,6-9). Этот эс­ха­то­ло­ги­че­ский идеал свя­зан с от­кро­ве­ни­ем Мес­сии, имя Ко­то­ро­го - Князь мира (Ис. 9,6). Война и на­си­лие ис­чез­нут с Земли: "И пе­ре­ку­ют мечи свои на орала, и копья свои - на серпы; не под­ни­мет народ на народ меча, и не будут более учить­ся во­е­вать" (Ис. 2,4). Впро­чем, мир - это не толь­ко дар Гос­по­да, но и за­да­ча че­ло­ве­че­ства. Биб­лия дает на­деж­ду на осу­ществ­ле­ние мира с по­мо­щью Бо­жи­ей уже в пре­де­лах ны­неш­не­го зем­но­го су­ще­ство­ва­ния.

По сви­де­тель­ству свя­то­го про­ро­ка Исаии, мир есть плод прав­ды (Ис. 32,17). Свя­щен­ное Пи­са­ние го­во­рит и о прав­де Бо­жи­ей, и о прав­де че­ло­ве­че­ской. Обе они имеют от­но­ше­ние к за­ве­ту, ко­то­рый Бог за­клю­чил с из­бран­ным на­ро­дом (Иер. 31,35). В этом кон­тек­сте прав­да пре­иму­ще­ствен­но по­ни­ма­ет­ся как вер­ность со­юз­ни­че­ским от­но­ше­ни­ям. На­сколь­ко люди на­ру­ша­ют союз с Богом, то есть на­сколь­ко они непра­вед­ны, на­столь­ко они ли­ша­ют­ся плода прав­ды - мира. В то же время одним из ос­нов­ных эле­мен­тов Си­най­ско­го за­ко­но­да­тель­ства было тре­бо­ва­ние спра­вед­ли­во­го от­но­ше­ния к ближ­не­му. За­по­ве­ди за­ко­на имели целью не обре­ме­ни­тель­ное огра­ни­че­ние сво­бо­ды лич­но­сти, но по­стро­е­ние жизни об­ще­ства на прин­ци­пе спра­вед­ли­во­сти для до­сти­же­ния от­но­си­тель­но­го мира, по­ряд­ка и спо­кой­ствия. Для Из­ра­и­ля это озна­ча­ло, что мир в об­ще­ствен­ной жизни осу­ществ­ля­ет­ся не сам собою, в силу неких есте­ствен­ных за­ко­но­мер­но­стей, но он воз­мо­жен, во-пер­вых, как дар Бо­же­ствен­ной прав­ды, и, во-вто­рых, как плод ре­ли­ги­оз­ных уси­лий че­ло­ве­ка, то есть его вер­но­сти Богу. Там, где люди бла­го­дар­но от­ве­тят вер­но­стью на прав­ду Божию, там "ми­лость и ис­ти­на сре­тят­ся, прав­да и мир об­ло­бы­за­ют­ся" (Пс. 84,11). Впро­чем, ис­то­рия Вет­хо­го За­ве­та дает мно­же­ство при­ме­ров невер­но­сти и гре­хов­ной небла­го­дар­но­сти из­бран­но­го на­ро­да. Это дает повод про­ро­ку Иере­мии ука­зать на при­чи­ну от­сут­ствия мира в Из­ра­и­ле, в ко­то­ром по­сто­ян­но слы­шит­ся: "мир! мир!", а мира нет" (Иер. 6,14). Про­ро­че­ский при­зыв к по­ка­я­нию зву­чит как песнь вер­но­сти прав­де Бо­жи­ей. Несмот­ря на грехи на­ро­да, Бог дает обе­то­ва­ние за­клю­чить с ним "новый завет" (Иер. 31,31).

Мир в Новом За­ве­те, как и в Вет­хом, рас­смат­ри­ва­ет­ся как дар Бо­жи­ей любви. Он тож­де­ствен эс­ха­то­ло­ги­че­ско­му спа­се­нию. Вне­вре­мен­ность мира, воз­ве­щен­но­го про­ро­ка­ми, осо­бен­но явно видна в Еван­ге­лии от Иоан­на. В ис­то­рии про­дол­жа­ет цар­ство­вать скорбь, но во Хри­сте ве­ру­ю­щие имеют мир (Ин. 14,27,16,33). Мир в Новом За­ве­те есть нор­маль­ное бла­го­дат­ное со­сто­я­ние че­ло­ве­че­ской души, осво­бож­ден­ной от раб­ства греху. Имен­но об этом го­во­рят по­же­ла­ния "бла­го­да­ти и мира" в на­ча­ле по­сла­ний свя­то­го апо­сто­ла Павла. Этот мир - дар Свя­то­го Духа (Рим. 15,13; Гал. 5,22). Со­сто­я­ние при­ми­рен­но­сти с Богом есть нор­маль­ное со­сто­я­ние твари, "по­то­му что Бог не есть Бог неустрой­ства, но мира" (1Кор. 14,33). Пси­хо­ло­ги­че­ски это со­сто­я­ние вы­ра­жа­ет­ся во внут­рен­нем по­ряд­ке души, когда ра­дость и мир в вере (Рим. 15,13) ста­но­вят­ся почти си­но­ни­ма­ми.

Мир, по бла­го­да­ти Бо­жи­ей, ха­рак­те­ри­зу­ет жизнь Церк­ви во внут­рен­нем и внеш­нем ас­пек­тах. Но, ра­зу­ме­ет­ся, бла­го­дат­ный дар мира за­ви­сит и от че­ло­ве­че­ских уси­лий. Дары Духа Свя­то­го про­яв­ля­ют­ся лишь там, где су­ще­ству­ет встреч­ное дви­же­ние че­ло­ве­че­ско­го серд­ца, по­ка­ян­но устрем­лен­но­го к прав­де Бо­жи­ей. Дар мира об­на­ру­жи­ва­ет себя, когда хри­сти­ане стре­мят­ся к его стя­жа­нию, "непре­стан­но па­мя­туя... дело веры и труд любви и тер­пе­ние упо­ва­ния на Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста" (1Фес. 1,3). Устрем­ле­ния к миру каж­до­го от­дель­но­го члена тела Хри­сто­ва долж­ны быть неза­ви­си­мы от вре­ме­ни и от усло­вий жизни. Угод­ные Гос­по­ду, (Мф. 5,9), они при­но­сят плоды, где бы и когда бы ни со­вер­ша­лись. Мир, как дар Божий, пре­об­ра­жа­ю­щий внут­рен­не­го че­ло­ве­ка, дол­жен про­яв­лять­ся и вовне. Его сле­ду­ет со­хра­нять и воз­гре­вать (2Тим. 1,6), а по­то­му ми­ро­твор­че­ство ста­но­вит­ся за­да­чей Церк­ви Хри­сто­вой: "Если воз­мож­но с вашей сто­ро­ны, будь­те в мире со всеми лю­дь­ми" (Рим. 12,18); ста­рай­тесь "со­хра­нять един­ство духа в союзе мира" (Еф. 4,3). Но­во­за­вет­ный при­зыв к ми­ро­твор­че­ству опи­ра­ет­ся на лич­ный при­мер Спа­си­те­ля и Его уче­ние. И если за­по­ве­ди о непро­тив­ле­нии злому (Мф. 5,39), любви к вра­гам (Мф. 5,44) и про­ще­нии (Мф. 6,14-15) об­ра­ще­ны пре­жде всего к лич­но­сти, то за­по­ведь о ми­ро­твор­че­стве - "Бла­жен­ны ми­ро­твор­цы, ибо они будут на­ре­че­ны сы­на­ми Бо­жи­и­ми" (Мф. 5,9) - имеет непо­сред­ствен­ное от­но­ше­ние к со­ци­аль­ной этике.

Рус­ская Пра­во­слав­ная Цер­ковь стре­мит­ся осу­ществ­лять ми­ро­твор­че­ское слу­же­ние как в на­ци­о­наль­ном, так и в меж­ду­на­род­ном мас­шта­бе, ста­ра­ясь раз­ре­шить раз­лич­ные про­ти­во­ре­чия и при­ве­сти к со­гла­сию на­ро­ды, эт­ни­че­ские груп­пы, пра­ви­тель­ства, по­ли­ти­че­ские силы. Для этого она об­ра­ща­ет свое слово к власть иму­щим и дру­гим вли­я­тель­ным слоям об­ще­ства, а также при­ла­га­ет уси­лия для ор­га­ни­за­ции пе­ре­го­во­ров враж­ду­ю­щих сто­рон и для ока­за­ния по­мо­щи страж­ду­щим. Цер­ковь также про­ти­во­сто­ит про­па­ган­де войны и на­си­лия, равно как и раз­лич­ным про­яв­ле­ни­ям нена­ви­сти, спо­соб­ной спро­во­ци­ро­вать бра­то­убий­ствен­ные столк­но­ве­ния.

IX. Пре­ступ­ность, на­ка­за­ние, ис­прав­ле­ние

IX.1. Хри­сти­ане при­зва­ны быть за­ко­но­по­слуш­ны­ми граж­да­на­ми зем­но­го оте­че­ства, при­ни­мая, что вся­кая душа долж­на быть "по­кор­на выс­шим вла­стям" (Рим. 13,1), и од­но­вре­мен­но помня Хри­сто­ву за­по­ведь воз­да­вать "ке­са­ре­во ке­са­рю, а Божие Богу" (Лк. 20,25). Но че­ло­ве­че­ская гре­хов­ность по­рож­да­ет пре­ступ­ле­ния - на­ру­ше­ния гра­ниц, по­ло­жен­ных за­ко­ном. Вме­сте с тем по­ня­тие греха, уста­нов­лен­ное пра­во­слав­ны­ми нрав­ствен­ны­ми нор­ма­ми, го­раз­до шире, чем пред­став­ле­ние свет­ско­го права о пре­ступ­ле­ни­ях.

Глав­ным ис­точ­ни­ком пре­ступ­ле­ния яв­ля­ет­ся по­мра­чен­ное со­сто­я­ние че­ло­ве­че­ской души: "Из серд­ца ис­хо­дят злые по­мыс­лы, убий­ства, пре­лю­бо­де­я­ния, лю­бо­де­я­ния, кражи, лже­сви­де­тель­ства, ху­ле­ния" (Мф. 15,19). Необ­хо­ди­мо также при­знать, что под­час пре­ступ­но­сти спо­соб­ству­ют эко­но­ми­че­ские и со­ци­аль­ные об­сто­я­тель­ства, сла­бость го­су­дар­ствен­ной вла­сти, от­сут­ствие за­кон­но­го по­ряд­ка. Кри­ми­наль­ные со­об­ще­ства могут про­ни­кать в го­су­дар­ствен­ные учре­жде­ния, дабы ис­поль­зо­вать их в своих целях. На­ко­нец, сама власть, со­вер­шая про­ти­во­за­кон­ные дей­ствия, может ста­но­вить­ся пра­во­на­ру­ши­те­лем. Осо­бен­но опас­на пре­ступ­ность, при­кры­ва­е­мая по­ли­ти­че­ски­ми и псев­до­ре­ли­ги­оз­ны­ми мо­ти­ва­ми, - тер­ро­ризм и тому по­доб­ное.

Для сдер­жи­ва­ния про­яв­ле­ний без­за­ко­ния го­су­дар­ство со­зда­ет пра­во­охра­ни­тель­ные ор­га­ны, целью ко­то­рых яв­ля­ет­ся пре­ду­пре­жде­ние, предот­вра­ще­ние и рас­сле­до­ва­ние пре­ступ­ле­ний, а также на­ка­за­ние и пе­ре­вос­пи­та­ние лиц, их со­вер­шив­ших. Од­на­ко важ­ные за­да­чи ис­ко­ре­не­ния пре­ступ­но­сти и ис­прав­ле­ния осту­пив­ших­ся стоят не толь­ко перед спе­ци­аль­ны­ми учре­жде­ни­я­ми и даже не толь­ко перед го­су­дар­ством, но перед всем на­ро­дом, а зна­чит, и перед Цер­ко­вью.

IX.2. Про­фи­лак­ти­ка пре­ступ­но­сти воз­мож­на пре­жде всего через вос­пи­та­ние и про­све­ще­ние, на­прав­лен­ные на утвер­жде­ние в об­ще­стве ис­тин­ных ду­хов­ных и нрав­ствен­ных цен­но­стей. В этом деле Пра­во­слав­ная Цер­ковь при­зва­на к ак­тив­но­му вза­и­мо­дей­ствию со шко­лой, сред­ства­ми мас­со­вой ин­фор­ма­ции, пра­во­охра­ни­тель­ны­ми ор­га­на­ми. При от­сут­ствии в на­ро­де по­ло­жи­тель­но­го нрав­ствен­но­го иде­а­ла ни­ка­кие меры при­нуж­де­ния, устра­ше­ния или на­ка­за­ния не смо­гут оста­но­вить злой воли. Имен­но по­это­му луч­шей фор­мой предот­вра­ще­ния на­ру­ше­ний за­ко­на яв­ля­ет­ся про­по­ведь чест­но­го и до­стой­но­го об­ра­за жизни, осо­бен­но в среде детей и юно­ше­ства. При­сталь­ное вни­ма­ние при этом нужно уде­лять лицам, вхо­дя­щим в так на­зы­ва­е­мые груп­пы риска или уже со­вер­шив­шим пер­вые пра­во­на­ру­ше­ния. К таким людям долж­но быть об­ра­ще­но осо­бое пас­тыр­ское и про­све­ти­тель­ское по­пе­че­ние. Пра­во­слав­ные свя­щен­но­слу­жи­те­ли и ми­ряне при­зва­ны участ­во­вать и в пре­одо­ле­нии со­ци­аль­ных при­чин пре­ступ­но­сти, за­бо­тясь о спра­вед­ли­вом устро­е­нии го­су­дар­ства и эко­но­ми­ки, о про­фес­си­о­наль­ной и жиз­нен­ной ре­а­ли­за­ции каж­до­го члена об­ще­ства.

Вме­сте с тем Цер­ковь на­ста­и­ва­ет на необ­хо­ди­мо­сти че­ло­веч­но­го от­но­ше­ния к по­до­зре­ва­е­мым, под­след­ствен­ным и граж­да­нам, ули­чен­ным в на­ме­ре­нии на­ру­шить закон. Же­сто­кое и недо­стой­ное об­ра­ще­ние с та­ки­ми лю­дь­ми спо­соб­но укре­пить их на непра­вом пути или толк­нуть на него. Вот по­че­му лица, не осуж­ден­ные по за­кон­но­му при­го­во­ру, даже на­хо­дясь под стра­жей, не долж­ны ущем­лять­ся в ос­нов­ных пра­вах. Им необ­хо­ди­мо га­ран­ти­ро­вать за­щи­ту и непред­взя­тый суд. Цер­ко­вью осуж­да­ют­ся пытки и раз­лич­ные формы уни­же­ния под­след­ствен­ных. Даже в целях по­мо­щи пра­во­охра­ни­тель­ным ор­га­нам свя­щен­но­слу­жи­тель не может на­ру­шать тайну ис­по­ве­ди или иную охра­ня­е­мую за­ко­ном тайну (на­при­мер, тайну усы­нов­ле­ния). В своем ду­ше­по­пе­че­нии о за­блуд­ших и осуж­ден­ных пас­ты­ри, через по­ка­я­ние узнав со­кры­тое от след­ствия и пра­во­су­дия, ру­ко­вод­ству­ют­ся тай­ной ис­по­ве­ди.

Норма, пред­по­ла­га­ю­щая за­щи­ту тайны ис­по­ве­ди, со­дер­жит­ся в за­ко­но­да­тель­стве мно­гих со­вре­мен­ных го­су­дарств, в том числе в Кон­сти­ту­ции Рос­сий­ской Фе­де­ра­ции и рос­сий­ском За­коне "О сво­бо­де со­ве­сти и о ре­ли­ги­оз­ных объ­еди­не­ни­ях".

Свя­щен­но­слу­жи­тель при­зван про­яв­лять осо­бую пас­тыр­скую чут­кость в слу­ча­ях, когда на ис­по­ве­ди ему ста­но­вит­ся из­вест­но о го­то­вя­щем­ся пре­ступ­ле­нии. Без ис­клю­че­ний и при любых об­сто­я­тель­ствах свято со­хра­няя тайну ис­по­ве­ди, пас­тырь од­но­вре­мен­но обя­зан пред­при­нять все воз­мож­ные уси­лия для того, чтобы пре­ступ­ный умы­сел не осу­ще­ствил­ся. В первую оче­редь это ка­са­ет­ся опас­но­сти че­ло­ве­ко­убий­ства, осо­бен­но мас­со­вых жертв, воз­мож­ных в слу­чае со­вер­ше­ния тер­ро­ри­сти­че­ско­го акта или ис­пол­не­ния пре­ступ­но­го при­ка­за во время войны. Помня об оди­на­ко­вой цен­но­сти души по­тен­ци­аль­но­го пре­ступ­ни­ка и на­ме­чен­ной им жерт­вы, свя­щен­но­слу­жи­тель дол­жен при­звать ис­по­ве­ду­е­мо­го к ис­тин­но­му по­ка­я­нию, то есть к от­ре­че­нию от злого на­ме­ре­ния. Если этот при­зыв не возы­ме­ет дей­ствия, пас­тырь может, за­бо­тясь о со­хран­но­сти тайны имени ис­по­ве­до­вав­ше­го­ся и дру­гих об­сто­я­тельств, спо­соб­ных от­крыть его лич­ность, - пре­ду­пре­дить тех, чьей жизни угро­жа­ет опас­ность. В труд­ных слу­ча­ях свя­щен­но­слу­жи­те­лю над­ле­жит об­ра­щать­ся к епар­хи­аль­но­му ар­хи­ерею.

IX.3. Со­вер­шен­ное и осуж­ден­ное по за­ко­ну пре­ступ­ле­ние пред­по­ла­га­ет спра­вед­ли­вое на­ка­за­ние. Смысл его со­сто­ит в ис­прав­ле­нии че­ло­ве­ка, на­ру­шив­ше­го закон, а также в ограж­де­нии об­ще­ства от пре­ступ­ни­ка и в пре­се­че­нии его про­ти­во­прав­ной де­я­тель­но­сти. Цер­ковь, не ста­но­вясь су­дьей че­ло­ве­ку, пре­сту­пив­ше­му закон, при­зва­на нести по­пе­че­ние о его душе. Имен­но по­это­му она по­ни­ма­ет на­ка­за­ние не как месть, но как сред­ство внут­рен­не­го очи­ще­ния со­гре­шив­ше­го.

Тво­рец, уста­нав­ли­вая на­ка­за­ние пре­ступ­ни­кам, го­во­рит Из­ра­и­лю: "Ис­тре­би зло из среды себя" (Втор. 21,21). По­ка­ра­ние пре­сту­пив­ше­го закон слу­жит к на­уче­нию людям. Так, по­ла­гая на­ка­за­ние за лже­про­ро­че­ство, Бог гла­го­лет Мо­и­сею: "Весь Из­ра­иль услы­шит сие, и убо­ит­ся, и не ста­нут впредь де­лать среди тебя та­ко­го зла" (Втор. 13,11). В Прит­чах Со­ло­мо­но­вых чи­та­ем: "Если ты на­ка­жешь ко­щун­ни­ка, то и про­стой сде­ла­ет­ся бла­го­ра­зум­ным; и если об­ли­чишь ра­зум­но­го, то он пой­мет на­став­ле­ние" (Прит. 19,25). Вет­хо­за­вет­ная тра­ди­ция знает несколь­ко видов на­ка­за­ния: смерт­ную казнь, из­гна­ние, огра­ни­че­ние сво­бо­ды, те­лес­ное на­ка­за­ние, де­неж­ную пеню или пред­пи­са­ние при­не­сти жерт­ву на ре­ли­ги­оз­ные цели.

За­клю­че­ние, из­гна­ние (ссыл­ка), ис­пра­ви­тель­ные ра­бо­ты и штраф со­хра­ня­ют­ся в ка­че­стве на­ка­за­ния и в со­вре­мен­ном мире. Все эти виды су­деб­ной кары не толь­ко имеют смысл с точки зре­ния ограж­де­ния об­ще­ства от злой воли пре­ступ­ни­ка, но и при­зва­ны слу­жить его ис­прав­ле­нию. Так, ли­ше­ние или огра­ни­че­ние сво­бо­ды дает че­ло­ве­ку, по­ста­вив­ше­му себя вне об­ще­ства, воз­мож­ность пе­ре­оце­нить соб­ствен­ную жизнь, дабы вер­нуть­ся на сво­бо­ду внут­ренне очи­щен­ным. Труд спо­соб­ству­ет вос­пи­та­нию лич­но­сти в со­зи­да­тель­ном духе, поз­во­ля­ет при­об­ре­сти по­лез­ные на­вы­ки. В про­цес­се ис­пра­ви­тель­но­го труда гре­хов­ная сти­хия в нед­рах души долж­на усту­пить место со­зи­да­нию, по­ряд­ку, ду­шев­но­му миру. Вме­сте с тем важно, чтобы лица, на­хо­дя­щи­е­ся в ме­стах ли­ше­ния сво­бо­ды, не ис­пы­ты­ва­ли бес­че­ло­веч­но­го об­ра­ще­ния, чтобы усло­вия их со­дер­жа­ния были та­ки­ми, при ко­то­рых их жизнь и здо­ро­вье не под­вер­га­лись бы опас­но­сти, а на их нрав­ствен­ное со­сто­я­ние не влиял бы па­губ­ный при­мер дру­гих уз­ни­ков. Для этого го­су­дар­ство при­зва­но за­бо­тить­ся о за­клю­чен­ных, и в этой за­бо­те ему долж­ны по­мо­гать об­ще­ство и Цер­ковь.

В хри­сти­ан­стве доб­рое от­но­ше­ние к уз­ни­кам ради их ис­прав­ле­ния имеет глу­бо­кую ос­но­ву. Гос­подь Иисус срав­ни­ва­ет бла­го­тво­ре­ние за­клю­чен­ным со слу­же­ни­ем Себе: "В тем­ни­це был, и вы при­шли ко Мне" (Мф. 25,36). Ис­то­рия со­хра­ни­ла мно­же­ство при­ме­ров по­мо­щи свя­тых угод­ни­ков Бо­жи­их людям, на­хо­дя­щим­ся в за­клю­че­нии. Рус­ская пра­во­слав­ная тра­ди­ция ис­ко­ни пред­по­ла­га­ла ми­лость к пад­шим. Свя­ти­тель Ин­но­кен­тий, ар­хи­епи­скоп Хер­сон­ский, об­ра­тил­ся в тю­рем­ной во­ло­год­ской церк­ви к за­клю­чен­ным с таким сло­вом: "Не для об­ли­че­ния вас при­шли мы сюда, а чтобы пре­по­дать вам уте­ше­ние и на­зи­да­ние. Ви­ди­те сами, как Свя­тая Цер­ковь со всеми Та­ин­ства­ми сво­и­ми при­бли­зи­лась к вам, не уда­ляй­тесь же и вы от нее, при­близь­тесь к ней верою, по­ка­я­ни­ем и ис­прав­ле­ни­ем своих нра­вов… Спа­си­тель и те­перь про­сти­ра­ет со кре­ста руки ко всем ка­ю­щим­ся; по­кай­тесь и вы, и прейде­те от смер­ти в жизнь!".

Ис­пол­няя свое слу­же­ние в ме­стах ли­ше­ния сво­бо­ды, Цер­ковь долж­на устро­ять там храмы и мо­лит­вен­ные ком­на­ты, со­вер­шать Та­ин­ства и бо­го­слу­же­ния, про­во­дить пас­тыр­ские бе­се­ды с за­клю­чен­ны­ми, рас­про­стра­нять ду­хов­ную ли­те­ра­ту­ру. При этом осо­бен­но важен лич­ный кон­такт с ли­шен­ны­ми сво­бо­ды, вклю­чая по­се­ще­ние мест их непо­сред­ствен­но­го на­хож­де­ния. За­слу­жи­ва­ют вся­че­ско­го по­ощ­ре­ния пе­ре­пис­ка с осуж­ден­ны­ми, сбор и пе­ре­да­ча одеж­ды, ле­кар­ствен­ных пре­па­ра­тов и дру­гих необ­хо­ди­мых вещей. Такая де­я­тель­ность долж­на быть на­прав­ле­на не толь­ко на об­лег­че­ние тя­же­лой уча­сти за­клю­чен­ных, но и на по­мощь в нрав­ствен­ном ис­це­ле­нии ис­ка­ле­чен­ных душ. Их боль яв­ля­ет­ся болью всей Ма­те­ри-Церк­ви, ко­то­рая ра­ду­ет­ся ра­до­стью небес­ной и "об одном греш­ни­ке ка­ю­щем­ся" (Лк. 15,10). Воз­рож­де­ние ду­ше­по­пе­че­ния о за­клю­чен­ных ста­но­вит­ся важ­ней­шим на­прав­ле­ни­ем пас­тыр­ско­го и мис­си­о­нер­ско­го де­ла­ния, нуж­да­ю­щим­ся в под­держ­ке и раз­ви­тии.

Осо­бая мера на­ка­за­ния - смерт­ная казнь - при­зна­ва­лась в Вет­хом За­ве­те. Ука­за­ний на необ­хо­ди­мость ее от­ме­ны нет ни в Свя­щен­ном Пи­са­нии Но­во­го За­ве­та, ни в Пре­да­нии и ис­то­ри­че­ском на­сле­дии Пра­во­слав­ной Церк­ви. Вме­сте с тем, Цер­ковь часто при­ни­ма­ла на себя долг пе­ча­ло­ва­ния перед свет­ской вла­стью об осуж­ден­ных на казнь, прося для них ми­ло­сти и смяг­че­ния на­ка­за­ния. Более того, хри­сти­ан­ское нрав­ствен­ное вли­я­ние вос­пи­та­ло в со­зна­нии людей от­ри­ца­тель­ное от­но­ше­ние к смерт­ной казни. Так, в Рос­сии с се­ре­ди­ны XVIII века до ре­во­лю­ции 1905 года она при­ме­ня­лась крайне редко. Для пра­во­слав­но­го со­зна­ния жизнь че­ло­ве­ка не кон­ча­ет­ся с те­лес­ной смер­тью - имен­но по­это­му Цер­ковь не остав­ля­ет ду­ше­по­пе­че­ния о при­го­во­рен­ных к выс­шей мере на­ка­за­ния.

От­ме­на смерт­ной казни дает боль­ше воз­мож­но­стей для пас­тыр­ской ра­бо­ты с осту­пив­шим­ся и для его соб­ствен­но­го по­ка­я­ния. К тому же оче­вид­но, что на­ка­за­ние смер­тью не может иметь долж­но­го вос­пи­та­тель­но­го зна­че­ния, де­ла­ет непо­пра­ви­мой су­деб­ную ошиб­ку, вы­зы­ва­ет неод­но­знач­ные чув­ства в на­ро­де. Се­год­ня мно­гие го­су­дар­ства от­ме­ни­ли смерт­ную казнь по за­ко­ну или не осу­ществ­ля­ют ее на прак­ти­ке. Помня, что ми­ло­сер­дие к пад­ше­му че­ло­ве­ку все­гда пред­по­чти­тель­нее мести, Цер­ковь при­вет­ству­ет такие шаги го­су­дар­ствен­ных вла­стей. Вме­сте с тем она при­зна­ет, что во­прос об от­мене или непри­ме­не­нии смерт­ной казни дол­жен ре­шать­ся об­ще­ством сво­бод­но, с уче­том со­сто­я­ния в нем пре­ступ­но­сти, пра­во­охра­ни­тель­ной и су­деб­ной си­стем, а наи­па­че со­об­ра­же­ний охра­ны жизни бла­го­на­ме­рен­ных чле­нов об­ще­ства.

IX.4. Желая со­дей­ство­вать пре­одо­ле­нию пре­ступ­но­сти, Цер­ковь вза­и­мо­дей­ству­ет с пра­во­охра­ни­тель­ны­ми учре­жде­ни­я­ми. Ува­жая труд их ра­бот­ни­ков, на­прав­лен­ный на за­щи­ту граж­дан и оте­че­ства от пре­ступ­ных по­ся­га­тельств, а также на ис­прав­ле­ние осту­пив­ших­ся, - Цер­ковь про­тя­ги­ва­ет им руку по­мо­щи. Такая по­мощь может осу­ществ­лять­ся в мно­го­об­раз­ных сов­мест­ных вос­пи­та­тель­ных и про­све­ти­тель­ских тру­дах, на­прав­лен­ных на про­фи­лак­ти­ку и предот­вра­ще­ние пра­во­на­ру­ше­ний, в на­уч­ной и куль­тур­ной де­я­тель­но­сти, в пас­тыр­ском окорм­ле­нии самих со­труд­ни­ков ор­га­нов охра­ны по­ряд­ка. Вза­и­мо­дей­ствие Церк­ви и пра­во­охра­ни­тель­ной си­сте­мы зи­ждет­ся на ос­но­ве цер­ков­ных уста­нов­ле­ний и спе­ци­аль­ных до­го­во­рен­но­стей с ру­ко­вод­ством со­от­вет­ству­ю­щих ве­домств.

Од­на­ко самым дей­ствен­ным в пре­одо­ле­нии пре­ступ­но­сти при­зва­но быть пас­тыр­ское слу­же­ние Церк­ви, осо­бен­но в Та­ин­стве По­ка­я­ния. Лю­бо­му, кто ка­ет­ся в со­вер­шен­ном пра­во­на­ру­ше­нии, в ка­че­стве непре­мен­но­го усло­вия раз­ре­ше­ния от греха свя­щен­ник дол­жен ре­ши­тель­но пред­ло­жить от­ка­зать­ся пред Лицом Бо­жи­им от про­дол­же­ния пре­ступ­ной де­я­тель­но­сти. Толь­ко таким об­ра­зом че­ло­век будет по­буж­ден оста­вить путь без­за­ко­ния и вер­нуть­ся к доб­ро­де­тель­ной жизни.

Х. Во­про­сы лич­ной, се­мей­ной и об­ще­ствен­ной нрав­ствен­но­сти

Х.1. Раз­ли­чие между по­ла­ми есть осо­бый дар Твор­ца со­здан­ным Им людям. "И со­тво­рил Бог че­ло­ве­ка по об­ра­зу Сво­е­му, по об­ра­зу Божию со­тво­рил его; муж­чи­ну и жен­щи­ну со­тво­рил их" (Быт. 1,27). Бу­дучи в рав­ной сте­пе­ни но­си­те­ля­ми об­ра­за Божия и че­ло­ве­че­ско­го до­сто­ин­ства, муж­чи­на и жен­щи­на со­зда­ны для це­лост­но­го еди­не­ния друг с дру­гом в любви: "По­то­му оста­вит че­ло­век отца сво­е­го и мать свою, и при­ле­пит­ся к жене своей; и будут два одна плоть" (Быт. 2,24). Во­пло­щая из­на­чаль­ную волю Гос­по­да о тво­ре­нии, бла­го­сло­вен­ный Им су­пру­же­ский союз ста­но­вит­ся сред­ством про­дол­же­ния и умно­же­ния че­ло­ве­че­ско­го рода: "И бла­го­сло­вил их Бог, и ска­зал им Бог: пло­ди­тесь и раз­мно­жай­тесь, и на­пол­няй­те землю, и об­ла­дай­те ею" (Быт. 1,28). Осо­бен­но­сти полов не сво­дят­ся к раз­ли­чи­ям те­лес­но­го устро­е­ния. Муж­чи­на и жен­щи­на яв­ля­ют собой два раз­лич­ных об­ра­за су­ще­ство­ва­ния в еди­ном че­ло­ве­че­стве. Они нуж­да­ют­ся в об­ще­нии и вза­им­ном вос­пол­не­нии. Од­на­ко в пад­шем мире от­но­ше­ния полов могут из­вра­щать­ся, пе­ре­ста­вая быть вы­ра­же­ни­ем бо­го­дан­ной любви и вы­рож­да­ясь в про­яв­ле­ние гре­хов­но­го при­стра­стия пад­ше­го че­ло­ве­ка к сво­е­му "я".

Вы­со­ко оце­ни­вая по­двиг доб­ро­воль­но­го це­ло­муд­рен­но­го без­бра­чия, при­ни­ма­е­мо­го ради Хри­ста и Еван­ге­лия, и при­зна­вая осо­бую роль мо­на­ше­ства в своей ис­то­рии и со­вре­мен­ной жизни, Цер­ковь ни­ко­гда не от­но­си­лась к браку пре­не­бре­жи­тель­но и осуж­да­ла тех, кто из ложно по­ня­то­го стрем­ле­ния к чи­сто­те уни­чи­жал брач­ные от­но­ше­ния.

Апо­стол Павел, лично для себя из­брав­ший дев­ство и при­зы­вав­ший под­ра­жать ему в этом (1Кор. 7,8), тем не менее осуж­да­ет "ли­це­ме­рие лже­сло­вес­ни­ков, со­жжен­ных в со­ве­сти своей, за­пре­ща­ю­щих всту­пать в брак" (1Тим. 4,2-3). 51-е Апо­столь­ское пра­ви­ло гла­сит: "Если кто... уда­ля­ет­ся от брака... не ради по­дви­га воз­дер­жа­ния, но по при­чине гну­ше­ния, забыв... что Бог, со­зи­дая че­ло­ве­ка, мужа и жену со­тво­рил их, и таким об­ра­зом, хуля, кле­ве­щет на со­зда­ние, - или да ис­пра­вит­ся, или да будет из­вер­жен из свя­щен­но­го чина и от­вер­жен от Церк­ви". Его раз­ви­ва­ют 1-е, 9-е и 10-е пра­ви­ла Ган­гр­ско­го со­бо­ра: "Если кто по­ри­ца­ет брак и гну­ша­ет­ся женою вер­ною и бла­го­че­сти­вою, с мужем своим со­во­куп­ля­ю­ще­ю­ся, или по­ри­ца­ет оную, как не мо­гу­щую войти в Цар­ствие [Божие], да будет под клят­вою. Если кто дев­ству­ет или воз­дер­жи­ва­ет­ся, уда­ля­ясь от брака, как гну­ша­ю­щий­ся им, а не ради самой кра­со­ты и свя­ты­ни дев­ства, да будет под клят­вою. Если кто из дев­ству­ю­щих ради Гос­по­да будет пре­воз­но­сить­ся над со­че­тав­ши­ми­ся бра­ком, да будет под клят­вою". Свя­щен­ный Синод Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви в опре­де­ле­нии от 28 де­каб­ря 1998 года, ссы­ла­ясь на эти пра­ви­ла, ука­зал на "недо­пу­сти­мость нега­тив­но­го или вы­со­ко­мер­но­го от­но­ше­ния к браку".

Х.2. Со­глас­но рим­ско­му праву, лег­ше­му в ос­но­ву граж­дан­ских ко­дек­сов боль­шин­ства со­вре­мен­ных го­су­дарств, брак яв­ля­ет­ся со­гла­ше­ни­ем между двумя сво­бод­ны­ми в своем вы­бо­ре сто­ро­на­ми. Цер­ковь вос­при­ня­ла это опре­де­ле­ние брака, осмыс­лив его ис­хо­дя из сви­де­тельств Свя­щен­но­го Пи­са­ния.

Рим­ский юрист Мо­де­стин (III век) дал сле­ду­ю­щее опре­де­ле­ние брака: "Брак есть союз муж­чи­ны и жен­щи­ны, общ­ность всей жизни, со­уча­стие в бо­же­ском и че­ло­ве­че­ском праве". В прак­ти­че­ски неиз­мен­ном виде это опре­де­ле­ние вошло в ка­но­ни­че­ские сбор­ни­ки Пра­во­слав­ной Церк­ви, в част­но­сти, в "Но­мо­ка­нон" пат­ри­ар­ха Фотия (IX век), в "Син­таг­му" Мат­фея Вла­ста­ря (XIV век) и в "Про­хи­рон" Ва­си­лия Ма­ке­до­ня­ни­на (IX век), вклю­чен­ный в сла­вян­скую "Корм­чую книгу". Ран­не­хри­сти­ан­ские отцы и учи­те­ли Церк­ви также опи­ра­лись на рим­ские пред­став­ле­ния о браке. Так, Афи­на­гор в своей Апо­ло­гии к им­пе­ра­то­ру Марку Авре­лию (II век) пишет: "Каж­дый из нас счи­та­ет своей женою ту жен­щи­ну, на ко­то­рой он женат со­глас­но за­ко­нам". "Апо­столь­ские по­ста­нов­ле­ния", па­мят­ник IV века, уве­ща­ют хри­сти­ан "за­клю­чать брак в со­гла­сии с за­ко­ном".

Хри­сти­ан­ство вос­пол­ни­ло язы­че­ские и вет­хо­за­вет­ные пред­став­ле­ния о браке воз­вы­шен­ным об­ра­зом союза Хри­ста и Церк­ви. "Жены, по­ви­нуй­тесь своим му­жьям, как Гос­по­ду, по­то­му что муж есть глава жены, как и Хри­стос глава Церк­ви, и Он же Спа­си­тель тела; но, как Цер­ковь по­ви­ну­ет­ся Хри­сту, так и жены своим му­жьям во всем. Мужья, лю­би­те своих жен, как и Хри­стос воз­лю­бил Цер­ковь и пре­дал Себя за нее, чтобы освя­тить ее, очи­стив банею вод­ною, по­сред­ством слова; чтобы пред­ста­вить ее Себе слав­ною Цер­ко­вью, не име­ю­щею пятна, или по­ро­ка, или чего-либо по­доб­но­го, но дабы она была свята и непо­роч­на. Так долж­ны мужья лю­бить своих жен, как свои тела: лю­бя­щий свою жену любит са­мо­го себя. Ибо никто ни­ко­гда не имел нена­ви­сти к своей плоти, но пи­та­ет и греет ее, как и Гос­подь Цер­ковь; по­то­му что мы члены тела Его, от плоти Его и от ко­стей Его. По­се­му оста­вит че­ло­век отца сво­е­го и мать и при­ле­пит­ся к жене своей, и будут двое одна плоть. Тайна сия ве­ли­ка; я го­во­рю по от­но­ше­нию ко Хри­сту и к Церк­ви. Так каж­дый из вас да любит свою жену, как са­мо­го себя; а жена да бо­ит­ся сво­е­го мужа" (Еф. 5,22-33).

Для хри­сти­ан брак стал не про­сто юри­ди­че­ским до­го­во­ром, сред­ством про­дол­же­ния рода и удо­вле­тво­ре­ния вре­мен­ных при­род­ных по­треб­но­стей, но, по слову свя­ти­те­ля Иоан­на Зла­то­уста, "та­ин­ством любви", веч­ным еди­не­ни­ем су­пру­гов друг с дру­гом во Хри­сте. Из­на­чаль­но хри­сти­ане за­пе­чат­ле­ва­ли брак цер­ков­ным бла­го­сло­ве­ни­ем и сов­мест­ным уча­сти­ем в Ев­ха­ри­стии, что яв­ля­лось древ­ней­шей фор­мой со­вер­ше­ния Та­ин­ства Брака.

"Те, ко­то­рые же­нят­ся и вы­хо­дят замуж, долж­ны всту­пать в союз с со­гла­сия епи­ско­па, чтобы брак был о Гос­по­де, а не по по­хо­ти", - писал свя­щен­но­му­че­ник Иг­на­тий Бо­го­но­сец. Со­глас­но Тер­тул­ли­а­ну, брак, "скреп­лен­ный Цер­ко­вью, под­твер­жден­ный жерт­во­при­но­ше­ни­ем [Ев­ха­ри­сти­ей], за­пе­чат­ле­ва­ет­ся бла­го­сло­ве­ни­ем и впи­сы­ва­ет­ся на небе­сах ан­ге­ла­ми". "Необ­хо­ди­мо при­звать свя­щен­ни­ков и мо­лит­ва­ми и бла­го­сло­ве­ни­я­ми утвер­дить су­пру­гов в сов­мест­ной жизни, чтобы... су­пру­ги в ра­до­сти про­во­ди­ли жизнь, со­еди­ня­е­мые по­мо­щью Бо­жи­ей", - го­во­рил свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст. Свя­ти­тель Ам­вро­сий Ме­дио­лан­ский ука­зы­вал, что "брак дол­жен быть освя­ща­ем по­кро­вом и бла­го­сло­ве­ни­ем свя­щен­ни­че­ским".

В пе­ри­од хри­сти­а­ни­за­ции Рим­ской им­пе­рии за­кон­ность браку по-преж­не­му со­об­ща­ла граж­дан­ская ре­ги­стра­ция. Освя­щая су­пру­же­ские союзы мо­лит­вой и бла­го­сло­ве­ни­ем, Цер­ковь тем не менее при­зна­ва­ла дей­стви­тель­ность брака, за­клю­чен­но­го в граж­дан­ском по­ряд­ке, в тех слу­ча­ях, когда цер­ков­ный брак был невоз­мо­жен, и не под­вер­га­ла су­пру­гов ка­но­ни­че­ским пре­ще­ни­ям. Такой же прак­ти­ки при­дер­жи­ва­ет­ся в на­сто­я­щее время Рус­ская Пра­во­слав­ная Цер­ковь. При этом она не может одоб­рять и бла­го­слов­лять су­пру­же­ские союзы, ко­то­рые за­клю­ча­ют­ся хотя и в со­от­вет­ствии с дей­ству­ю­щим граж­дан­ским за­ко­но­да­тель­ством, но с на­ру­ше­ни­ем ка­но­ни­че­ских пред­пи­са­ний (на­при­мер, чет­вер­тый и по­сле­ду­ю­щие браки, браки в недоз­во­ли­тель­ных сте­пе­нях кров­но­го или ду­хов­но­го род­ства).

Со­глас­но 74-й но­вел­ле Юс­ти­ни­а­на (538 год), за­кон­ный брак мог за­клю­чать­ся как эк­ди­ком (цер­ков­ным но­та­ри­усом), так и свя­щен­ни­ком. По­доб­ное пра­ви­ло со­дер­жа­лось в эк­ло­ге им­пе­ра­то­ра Льва III и его сына Кон­стан­ти­на V (740 год), а также в за­коне Ва­си­лия I (879 год). Важ­ней­шим усло­ви­ем брака оста­ва­лось вза­им­ное со­гла­сие муж­чи­ны и жен­щи­ны, под­твер­жден­ное перед сви­де­те­ля­ми. Цер­ковь не вы­ра­жа­ла про­те­стов про­тив такой прак­ти­ки. Лишь с 893 года, со­глас­но 89-й но­вел­ле им­пе­ра­то­ра Льва VI, сво­бод­ным лицам было вме­не­но в обя­зан­ность за­клю­чать брак по цер­ков­но­му об­ря­ду, а в 1095 году им­пе­ра­тор Алек­сий Ком­нин рас­про­стра­нил это пра­ви­ло и на рабов. Вве­де­ние обя­за­тель­но­го бра­ко­со­че­та­ния по цер­ков­но­му об­ря­ду (IX-XI века) обо­зна­ча­ло, что ре­ше­ни­ем го­су­дар­ствен­ной вла­сти все пра­во­вое ре­гу­ли­ро­ва­ние брач­ных от­но­ше­ний пе­ре­да­ва­лось ис­клю­чи­тель­но в юрис­дик­цию Церк­ви. Впро­чем, по­все­мест­ное вве­де­ние этой прак­ти­ки не сле­ду­ет вос­при­ни­мать как уста­нов­ле­ние Та­ин­ства Брака, ко­то­рое ис­ко­ни су­ще­ство­ва­ло в Церк­ви.

По­ря­док, уста­нов­лен­ный в Ви­зан­тии, был усво­ен и в Рос­сии по от­но­ше­нию к лицам пра­во­слав­но­го ве­ро­ис­по­ве­да­ния. Од­на­ко с при­ня­ти­ем Де­кре­та об от­де­ле­нии Церк­ви от го­су­дар­ства (1918 год) бра­ко­со­че­та­ние по цер­ков­но­му чину ли­ши­лось юри­ди­че­ской силы; фор­маль­но ве­ру­ю­щим предо­став­ля­лось право при­ни­мать цер­ков­ное бла­го­сло­ве­ние после ре­ги­стра­ции брака в го­су­дар­ствен­ных ор­га­нах. Од­на­ко на про­тя­же­нии дли­тель­но­го пе­ри­о­да го­су­дар­ствен­но­го пре­сле­до­ва­ния ре­ли­гии со­вер­ше­ние тор­же­ствен­но­го вен­ча­ния в церк­ви фак­ти­че­ски оста­ва­лось крайне за­труд­ни­тель­ным и опас­ным.

Свя­щен­ный Синод Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви 28 де­каб­ря 1998 года с со­жа­ле­ни­ем от­ме­тил, что "неко­то­рые ду­хов­ни­ки объ­яв­ля­ют неза­кон­ным граж­дан­ский брак или тре­бу­ют рас­тор­же­ния брака между су­пру­га­ми, про­жив­ши­ми много лет вме­сте, но в силу тех или иных об­сто­я­тельств не со­вер­шив­ши­ми вен­ча­ние в храме... Неко­то­рые пас­ты­ри-ду­хов­ни­ки не до­пус­ка­ют к при­ча­стию лиц, жи­ву­щих в "невен­чан­ном" браке, отож­деств­ляя та­ко­вой брак с блу­дом". В при­ня­том Си­но­дом опре­де­ле­нии ука­за­но: "На­ста­и­вая на необ­хо­ди­мо­сти цер­ков­но­го брака, на­пом­нить пас­ты­рям о том, что Пра­во­слав­ная Цер­ковь с ува­же­ни­ем от­но­сит­ся к граж­дан­ско­му браку".

Общ­ность веры су­пру­гов, яв­ля­ю­щих­ся чле­на­ми тела Хри­сто­ва, со­став­ля­ет важ­ней­шее усло­вие под­лин­но хри­сти­ан­ско­го и цер­ков­но­го брака. Толь­ко еди­ная в вере семья может стать "до­маш­ней Цер­ко­вью" (Рим. 16,5; Флм. 1:1,2), в ко­то­рой муж и жена сов­мест­но с детьми воз­рас­та­ют в ду­хов­ном со­вер­шен­ство­ва­нии и по­зна­нии Бога. От­сут­ствие еди­но­мыс­лия пред­став­ля­ет се­рьез­ную угро­зу це­лост­но­сти су­пру­же­ско­го союза. Имен­но по­это­му Цер­ковь счи­та­ет своим дол­гом при­зы­вать ве­ру­ю­щих всту­пать в брак "толь­ко в Гос­по­де" (1Кор. 7,39), то есть с теми, кто раз­де­ля­ет их хри­сти­ан­ские убеж­де­ния.

Упо­мя­ну­тое выше опре­де­ле­ние Свя­щен­но­го Си­но­да также го­во­рит об ува­же­нии Церк­ви "к та­ко­му браку, в ко­то­ром лишь одна из сто­рон при­над­ле­жит к пра­во­слав­ной вере, в со­от­вет­ствии со сло­ва­ми свя­то­го апо­сто­ла Павла: "Неве­ру­ю­щий муж освя­ща­ет­ся женою ве­ру­ю­щею, и жена неве­ру­ю­щая освя­ща­ет­ся мужем ве­ру­ю­щим" (1Кор. 7,14)". На этот текст Свя­щен­но­го Пи­са­ния ссы­ла­лись и отцы Трулль­ско­го со­бо­ра, при­знав­шие дей­стви­тель­ным союз между ли­ца­ми, ко­то­рые, "бу­дучи еще в неве­рии и не быв при­чте­ны к стаду пра­во­слав­ных, со­че­та­лись между собою за­кон­ным бра­ком", если впо­след­ствии один из су­пру­гов об­ра­тил­ся к вере (пра­ви­ло 72). Од­на­ко в том же пра­ви­ле и дру­гих ка­но­ни­че­ских опре­де­ле­ни­ях (IV Вс. Соб. 14, Лаод. 10, 31), равно как и в тво­ре­ни­ях древ­них хри­сти­ан­ских пи­са­те­лей и отцов Церк­ви (Тер­тул­ли­ан, свя­ти­тель Ки­при­ан Кар­фа­ген­ский, бла­жен­ный Фе­о­до­рит и бла­жен­ный Ав­гу­стин), воз­бра­ня­ет­ся за­клю­че­ние бра­ков между пра­во­слав­ны­ми и по­сле­до­ва­те­ля­ми иных ре­ли­ги­оз­ных тра­ди­ций.

В со­от­вет­ствии с древни­ми ка­но­ни­че­ски­ми пред­пи­са­ни­я­ми, Цер­ковь и се­год­ня не освя­ща­ет вен­ча­ни­ем браки, за­клю­чен­ные между пра­во­слав­ны­ми и нехри­сти­а­на­ми, од­но­вре­мен­но при­зна­вая та­ко­вые в ка­че­стве за­кон­ных и не счи­тая пре­бы­ва­ю­щих в них на­хо­дя­щи­ми­ся в блуд­ном со­жи­тель­стве. Ис­хо­дя из со­об­ра­же­ний пас­тыр­ской ико­но­мии, Рус­ская Пра­во­слав­ная Цер­ковь как в про­шлом, так и се­год­ня на­хо­дит воз­мож­ным со­вер­ше­ние бра­ков пра­во­слав­ных хри­сти­ан с ка­то­ли­ка­ми, чле­на­ми Древ­них Во­сточ­ных Церк­вей и про­те­стан­та­ми, ис­по­ве­ду­ю­щи­ми веру в Три­еди­но­го Бога, при усло­вии бла­го­сло­ве­ния брака в Пра­во­слав­ной Церк­ви и вос­пи­та­ния детей в пра­во­слав­ной вере. Такой же прак­ти­ки на про­тя­же­нии по­след­них сто­ле­тий при­дер­жи­ва­ют­ся в боль­шин­стве Пра­во­слав­ных Церк­вей.

Ука­зом Свя­тей­ше­го Си­но­да от 23 июня 1721 года было раз­ре­ше­но на вы­ше­ука­зан­ных усло­ви­ях со­вер­ше­ние бра­ков на­хо­дя­щих­ся в Си­би­ри швед­ских плен­ни­ков с пра­во­слав­ны­ми неве­ста­ми. 18 ав­гу­ста того же года дан­ное ре­ше­ние Си­но­да по­лу­чи­ло по­дроб­ное биб­лей­ское и бо­го­слов­ское обос­но­ва­ние в осо­бом Си­но­даль­ном По­сла­нии. На это по­сла­ние Свя­тей­ший Синод ссы­лал­ся и впо­след­ствии при раз­ре­ше­нии во­про­сов о сме­шан­ных бра­ках в гу­бер­ни­ях, при­со­еди­нен­ных от Поль­ши, а также в Фин­лян­дии (указы Свя­тей­ше­го Си­но­да от 1803 и 1811 годов). В этих об­ла­стях, впро­чем, доз­во­ля­лось более сво­бод­ное опре­де­ле­ние кон­фес­си­о­наль­ной при­над­леж­но­сти детей (вре­мен­но такая прак­ти­ка ино­гда рас­про­стра­ня­лась и на при­бал­тий­ские гу­бер­нии). На­ко­нец, пра­ви­ла о сме­шан­ных бра­ках для всей Рос­сий­ской Им­пе­рии были окон­ча­тель­но за­креп­ле­ны в Уста­ве ду­хов­ных кон­си­сто­рий (1883). При­ме­ром сме­шан­ных бра­ков яв­ля­лись мно­гие ди­на­сти­че­ские бра­ко­со­че­та­ния, при со­вер­ше­нии ко­то­рых пе­ре­ход непра­во­слав­ной сто­ро­ны в Пра­во­сла­вие не был обя­за­тель­ным (за ис­клю­че­ни­ем брака на­след­ни­ка Рос­сий­ско­го пре­сто­ла). Так, пре­по­доб­но­му­че­ни­ца ве­ли­кая кня­ги­ня Ели­са­ве­та всту­пи­ла в брак с ве­ли­ким кня­зем Сер­ги­ем Алек­сан­дро­ви­чем, оста­ва­ясь чле­ном Еван­ге­ли­че­ско-Лю­те­ран­ской Церк­ви, и лишь позд­нее, по соб­ствен­но­му во­ле­изъ­яв­ле­нию, при­ня­ла Пра­во­сла­вие.

Х.3. Цер­ковь на­ста­и­ва­ет на по­жиз­нен­ной вер­но­сти су­пру­гов и нерас­тор­жи­мо­сти пра­во­слав­но­го брака, ос­но­вы­ва­ясь на сло­вах Гос­по­да Иису­са Хри­ста: "Что Бог со­че­тал, того че­ло­век да не раз­лу­ча­ет... Кто раз­ве­дет­ся с женою своею не за пре­лю­бо­де­я­ние и же­нит­ся на дру­гой, тот пре­лю­бо­дей­ству­ет; и же­нив­ший­ся на раз­ве­ден­ной пре­лю­бо­дей­ству­ет" (Мф. 19,6,9). Раз­вод осуж­да­ет­ся Цер­ко­вью как грех, ибо он при­но­сит тяж­кие ду­шев­ные стра­да­ния и су­пру­гам (по мень­шей мере од­но­му из них), и осо­бен­но детям. Крайне бес­по­ко­ит со­вре­мен­ное по­ло­же­ние, при ко­то­ром рас­тор­га­ет­ся весь­ма зна­чи­тель­ная часть бра­ков, осо­бен­но среди мо­ло­де­жи. Про­ис­хо­дя­щее ста­но­вит­ся под­лин­ной тра­ге­ди­ей для лич­но­сти и на­ро­да.

Един­ствен­ным до­пу­сти­мым ос­но­ва­ни­ем раз­во­да Гос­подь на­звал пре­лю­бо­де­я­ние, ко­то­рое осквер­ня­ет свя­тость брака и раз­ру­ша­ет связь су­пру­же­ской вер­но­сти. В слу­ча­ях раз­но­об­раз­ных кон­флик­тов между су­пру­га­ми Цер­ковь видит свою пас­тыр­скую за­да­чу в том, чтобы всеми при­су­щи­ми ей сред­ства­ми (на­уче­ние, мо­лит­ва, уча­стие в Та­ин­ствах) обе­ре­гать це­лост­ность брака и предот­вра­щать раз­вод. Свя­щен­но­слу­жи­те­ли также при­зва­ны про­во­дить бе­се­ды с же­ла­ю­щи­ми всту­пить в брак, разъ­яс­няя им важ­ность и от­вет­ствен­ность пред­при­ни­ма­е­мо­го шага.

К со­жа­ле­нию, ино­гда по при­чине гре­хов­но­го несо­вер­шен­ства су­пру­ги могут ока­зать­ся неспо­соб­ны­ми со­хра­нить дар бла­го­да­ти, вос­при­ня­той ими в Та­ин­стве Брака, и убе­речь един­ство семьи. Желая спа­се­ния греш­ни­ков, Цер­ковь дает им воз­мож­ность ис­прав­ле­ния и го­то­ва после по­ка­я­ния вновь до­пу­стить их к Та­ин­ствам.

За­ко­ны Ви­зан­тии, уста­нов­лен­ные хри­сти­ан­ски­ми им­пе­ра­то­ра­ми и не встре­чав­шие осуж­де­ния Церк­ви, до­пус­ка­ли раз­лич­ные ос­но­ва­ния для раз­во­да. В Рос­сий­ской Им­пе­рии рас­тор­же­ние брака на ос­но­ва­нии су­ще­ству­ю­щих за­ко­нов про­из­во­ди­лось в цер­ков­ном суде.

В 1918 году По­мест­ный Собор Рос­сий­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви в "Опре­де­ле­нии о по­во­дах к рас­тор­же­нию брач­но­го союза, освя­щен­но­го Цер­ко­вью" при­знал в ка­че­стве та­ко­вых, кроме пре­лю­бо­де­я­ния и вступ­ле­ния одной из сто­рон в новый брак, также от­па­де­ние су­пру­га или су­пру­ги от Пра­во­сла­вия, про­ти­во­есте­ствен­ные по­ро­ки, неспо­соб­ность к брач­но­му со­жи­тию, на­сту­пив­шую до брака или явив­шу­ю­ся след­стви­ем на­ме­рен­но­го са­мо­ка­ле­че­ния, за­бо­ле­ва­ние про­ка­зой или си­фи­ли­сом, дли­тель­ное без­вест­ное от­сут­ствие, осуж­де­ние к на­ка­за­нию, со­еди­нен­но­му с ли­ше­ни­ем всех прав со­сто­я­ния, по­ся­га­тель­ство на жизнь или здо­ро­вье су­пру­ги либо детей, сно­ха­че­ство, свод­ни­че­ство, из­вле­че­ние выгод из непо­требств су­пру­га, неиз­ле­чи­мую тяж­кую ду­шев­ную бо­лезнь и зло­на­ме­рен­ное остав­ле­ние од­но­го су­пру­га дру­гим. В на­сто­я­щее время этот пе­ре­чень ос­но­ва­ний к рас­тор­же­нию брака до­пол­ня­ет­ся та­ки­ми при­чи­на­ми, как за­бо­ле­ва­ние СПИ­Дом, ме­ди­цин­ски за­сви­де­тель­ство­ван­ные хро­ни­че­ский ал­ко­го­лизм или нар­ко­ма­ния, со­вер­ше­ние женой абор­та при несо­гла­сии мужа.

В целях ду­хов­но­го вос­пи­та­ния бра­чу­ю­щих­ся и со­дей­ствия укреп­ле­нию су­пру­же­ских уз свя­щен­ни­ки при­зы­ва­ют­ся к тому, чтобы в бе­се­де, пред­ше­ству­ю­щей со­вер­ше­нию Та­ин­ства Брака, по­дроб­но разъ­яс­нять же­ни­ху и неве­сте идею нерас­тор­жи­мо­сти цер­ков­но­го брач­но­го союза, под­чер­ки­вая, что раз­вод как край­няя мера может иметь место толь­ко в слу­чае со­вер­ше­ния су­пру­га­ми де­я­ний, ко­то­рые опре­де­ле­ны Цер­ко­вью как по­во­ды для раз­во­да. Со­гла­сие на рас­тор­же­ние цер­ков­но­го брака не может да­вать­ся ради уго­жде­ния при­хо­ти или для "под­твер­жде­ния" граж­дан­ско­го раз­во­да. Впро­чем, если рас­пад брака яв­ля­ет­ся свер­шив­шим­ся фак­том - осо­бен­но при раз­дель­ном про­жи­ва­нии су­пру­гов, - а вос­ста­нов­ле­ние семьи не при­зна­ет­ся воз­мож­ным, по пас­тыр­ско­му снис­хож­де­нию также до­пус­ка­ет­ся цер­ков­ный раз­вод. Цер­ковь от­нюдь не по­ощ­ря­ет вто­ро­бра­чия. Тем не менее после за­кон­но­го цер­ков­но­го раз­во­да, со­глас­но ка­но­ни­че­ско­му праву, вто­рой брак раз­ре­ша­ет­ся неви­нов­но­му су­пру­гу. Лицам, пер­вый брак ко­то­рых рас­пал­ся и был рас­торг­нут по их вине, вступ­ле­ние во вто­рой брак доз­во­ля­ет­ся лишь при усло­вии по­ка­я­ния и вы­пол­не­ния епи­ти­мии, на­ло­жен­ной в со­от­вет­ствии с ка­но­ни­че­ски­ми пра­ви­ла­ми. В тех ис­клю­чи­тель­ных слу­ча­ях, когда до­пус­ка­ет­ся тре­тий брак, срок епи­ти­мии, со­глас­но пра­ви­лам свя­то­го Ва­си­лия Ве­ли­ко­го, уве­ли­чи­ва­ет­ся.

Свя­щен­ный Синод Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви в Опре­де­ле­нии от 28 де­каб­ря 1998 года осу­дил дей­ствия тех ду­хов­ни­ков, ко­то­рые "за­пре­ща­ют своим ду­хов­ным чадам вступ­ле­ние во вто­рой брак на том ос­но­ва­нии, что вто­рой брак якобы осуж­да­ет­ся Цер­ко­вью; за­пре­ща­ют су­пру­же­ским парам раз­вод в том слу­чае, когда в силу тех или иных об­сто­я­тельств се­мей­ная жизнь ста­но­вит­ся для су­пру­гов невоз­мож­ной". При этом Свя­щен­ный Синод по­ста­но­вил "на­пом­нить пас­ты­рям о том, что в своем от­но­ше­нии ко вто­ро­му браку Пра­во­слав­ная Цер­ковь ру­ко­вод­ству­ет­ся сло­ва­ми апо­сто­ла Павла: "Со­еди­нен ли ты с женою? Не ищи раз­во­да. Остал­ся ли без жены? Не ищи жены. Впро­чем, если и же­нишь­ся, не со­гре­шишь; и если де­ви­ца вый­дет замуж, не со­гре­шит... Жена свя­за­на за­ко­ном, до­ко­ле жив муж ее; если же муж ее умрет, сво­бод­на выйти, за кого хочет, толь­ко в Гос­по­де" (1Кор. 7,27-28,39)".

Х.4. Осо­бая внут­рен­няя бли­зость семьи и Церк­ви видна уже из того, что в Свя­щен­ном Пи­са­нии Хри­стос го­во­рит о Себе как о же­ни­хе (Мф. 9,15,25,1-13; Лк. 12,35-36), а Цер­ковь изоб­ра­жа­ет­ся в ка­че­стве Его жены и неве­сты (Еф. 5,24; Отк. 21,9). Кли­мент Алек­сан­дрий­ский на­зы­ва­ет семью, как и Цер­ковь, домом Гос­под­ним, а свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст име­ну­ет семью "малой цер­ко­вью". "Скажу еще и то, - пишет свя­той отец, - что брак есть та­ин­ствен­ное изоб­ра­же­ние Церк­ви". До­маш­нюю цер­ковь об­ра­зу­ют лю­бя­щие друг друга муж­чи­на и жен­щи­на, со­еди­нен­ные в браке и устрем­лен­ные ко Хри­сту. Пло­дом их любви и общ­но­сти ста­но­вят­ся дети, рож­де­ние и вос­пи­та­ние ко­то­рых, по пра­во­слав­но­му уче­нию, яв­ля­ет­ся одной из важ­ней­ших целей брака.

"Вот на­сле­дие от Гос­по­да: дети; на­гра­да от Него - плод чрева", - вос­кли­ца­ет Псал­мо­пе­вец (Пс. 126,3). О спа­си­тель­но­сти ча­до­ро­дия учил апо­стол Павел (1Тим. 2,13). Он же при­зы­вал отцов: "Не раз­дра­жай­те детей ваших, но вос­пи­ты­вай­те их в уче­нии и на­став­ле­нии Гос­под­нем" (Еф. 6,4). "Дети - не слу­чай­ное при­об­ре­те­ние, мы от­ве­ча­ем за их спа­се­ние... Нера­де­ние о детях - боль­ший из всех гре­хов, он при­во­дит к край­не­му нече­стию... Нам нет из­ви­не­ния, если дети у нас раз­вра­ще­ны", - на­став­ля­ет свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст. Пре­по­доб­ный Ефрем Сирин учит: "Бла­жен, кто вос­пи­ты­ва­ет детей бо­го­угод­но". "Ис­тин­ный отец не тот, ко­то­рый родил, но тот, ко­то­рый хо­ро­шо вос­пи­тал и на­учил", - пишет свя­ти­тель Тихон За­дон­ский. "Ро­ди­те­ли глав­ным об­ра­зом от­вет­ствен­ны за вос­пи­та­ние своих детей и вину за дур­ное вос­пи­та­ние их ни­ко­му не могут при­пи­сы­вать, кроме себя", - про­по­ве­до­вал свя­щен­но­му­че­ник Вла­ди­мир, мит­ро­по­лит Ки­ев­ский. "По­чи­тай отца тво­е­го и мать твою, чтобы про­дли­лись дни твои на земле", - гла­сит пятая за­по­ведь (Исх. 20,12). В Вет­хом За­ве­те непо­чте­ние по от­но­ше­нию к ро­ди­те­лям рас­смат­ри­ва­лось как ве­ли­чай­шее пре­ступ­ле­ние (Исх. 21,15,17; Прит. 20,20,30,17). Новый Завет также учит детей с лю­бо­вью слу­шать­ся ро­ди­те­лей: "Дети, будь­те по­слуш­ны ро­ди­те­лям вашим во всем, ибо это бла­го­угод­но Гос­по­ду" (Кол. 3,20).

Семья как до­маш­няя цер­ковь есть еди­ный ор­га­низм, члены ко­то­ро­го живут и стро­ят свои от­но­ше­ния на ос­но­ве за­ко­на любви. Опыт се­мей­но­го об­ще­ния на­уча­ет че­ло­ве­ка пре­одо­ле­нию гре­хов­но­го эго­из­ма и за­кла­ды­ва­ет ос­но­вы здо­ро­вой граж­дан­ствен­но­сти. Имен­но в семье, как в школе бла­го­че­стия, фор­ми­ру­ет­ся и креп­нет пра­виль­ное от­но­ше­ние к ближ­ним, а зна­чит, и к сво­е­му на­ро­ду, к об­ще­ству в целом. Живая пре­ем­ствен­ность по­ко­ле­ний, на­чи­на­ясь в семье, об­ре­та­ет свое про­дол­же­ние в любви к пред­кам и оте­че­ству, в чув­стве со­при­част­но­сти к ис­то­рии. По­это­му столь опас­но раз­ру­ше­ние тра­ди­ци­он­ных свя­зей ро­ди­те­лей с детьми, ко­то­ро­му, к со­жа­ле­нию, во мно­гом спо­соб­ству­ет уклад жизни со­вре­мен­но­го об­ще­ства. При­ни­же­ние со­ци­аль­ной зна­чи­мо­сти ма­те­рин­ства и от­цов­ства срав­ни­тель­но с успе­ха­ми муж­чин и жен­щин в про­фес­си­о­наль­ной об­ла­сти при­во­дит к тому, что дети на­чи­на­ют вос­при­ни­мать­ся как ненуж­ная обуза; оно также спо­соб­ству­ет от­чуж­де­нию и раз­ви­тию ан­та­го­низ­ма между по­ко­ле­ни­я­ми. Роль семьи в ста­нов­ле­нии лич­но­сти ис­клю­чи­тель­на, ее не могут под­ме­нить иные со­ци­аль­ные ин­сти­ту­ты. Раз­ру­ше­ние се­мей­ных свя­зей неиз­беж­но со­пря­же­но с на­ру­ше­ни­ем нор­маль­но­го раз­ви­тия детей и на­кла­ды­ва­ет дол­гий, в из­вест­ной мере неиз­гла­ди­мый от­пе­ча­ток на всю их по­сле­ду­ю­щую жизнь.

Во­пи­ю­щей бедой со­вре­мен­но­го об­ще­ства стало си­рот­ство при живых ро­ди­те­лях. Ты­ся­чи бро­шен­ных детей, ко­то­рые на­пол­ня­ют при­юты, а ино­гда ока­зы­ва­ют­ся на улице, - сви­де­тель­ству­ют о глу­бо­ком нездо­ро­вье об­ще­ства. Ока­зы­вая таким детям ду­хов­ную и ма­те­ри­аль­ную по­мощь, за­бо­тясь об их во­вле­че­нии в ду­хов­ную и со­ци­аль­ную жизнь, Цер­ковь од­но­вре­мен­но видит важ­ней­ший свой долг в укреп­ле­нии семьи и в осо­зна­нии ро­ди­те­ля­ми их при­зва­ния, что ис­клю­чи­ло бы тра­ге­дию бро­шен­но­го ре­бен­ка.

Х.5. В до­хри­сти­ан­ском мире бы­то­ва­ло пред­став­ле­ние о жен­щине как о су­ще­стве низ­ше­го по­ряд­ка в срав­не­нии с муж­чи­ной. Цер­ковь Хри­сто­ва во всей пол­но­те рас­кры­ла до­сто­ин­ство и при­зва­ние жен­щи­ны, дав им глу­бо­кое ре­ли­ги­оз­ное обос­но­ва­ние, вер­ши­ной ко­то­ро­го яв­ля­ет­ся по­чи­та­ние Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. По пра­во­слав­но­му уче­нию, бла­го­дат­ная Мария, бла­го­сло­вен­ная между же­на­ми (Лк. 1,28), явила Собою ту выс­шую сте­пень нрав­ствен­ной чи­сто­ты, ду­хов­но­го со­вер­шен­ства и свя­то­сти, до ко­то­рой смог­ло под­нять­ся че­ло­ве­че­ство и ко­то­рая пре­вос­хо­дит до­сто­ин­ство ан­гель­ских чинов. В Ее лице освя­ща­ет­ся ма­те­рин­ство и утвер­жда­ет­ся важ­ность жен­ско­го на­ча­ла. При уча­стии Ма­те­ри Бо­жи­ей со­вер­ша­ет­ся тайна Во­пло­ще­ния; тем самым Она ста­но­вит­ся при­част­ной к делу спа­се­ния и воз­рож­де­ния че­ло­ве­че­ства. Цер­ковь вы­со­ко по­чи­та­ет еван­гель­ских жен-ми­ро­но­сиц, а также мно­го­чис­лен­ные лики хри­сти­а­нок, про­слав­лен­ных по­дви­га­ми му­че­ни­че­ства, ис­по­вед­ни­че­ства и пра­вед­но­сти. С са­мо­го на­ча­ла бытия цер­ков­ной об­щи­ны жен­щи­на де­я­тель­но участ­ву­ет в ее устро­е­нии, в ли­тур­ги­че­ской жизни, в тру­дах мис­сии, про­по­вед­ни­че­ства, вос­пи­та­ния, бла­го­тво­ри­тель­но­сти.

Вы­со­ко оце­ни­вая об­ще­ствен­ную роль жен­щин и при­вет­ствуя их по­ли­ти­че­ское, куль­тур­ное и со­ци­аль­ное рав­но­пра­вие с муж­чи­на­ми, Цер­ковь од­но­вре­мен­но про­ти­во­сто­ит тен­ден­ции к ума­ле­нию роли жен­щи­ны как су­пру­ги и ма­те­ри. Фун­да­мен­таль­ное ра­вен­ство до­сто­ин­ства полов не упразд­ня­ет их есте­ствен­но­го раз­ли­чия и не озна­ча­ет тож­де­ства их при­зва­ний как в семье, так и в об­ще­стве. В част­но­сти, Цер­ковь не может пре­врат­но тол­ко­вать слова апо­сто­ла Павла об осо­бой от­вет­ствен­но­сти мужа, ко­то­рый при­зван быть "гла­вою жены", лю­бя­щим ее, как Хри­стос любит Свою Цер­ковь, а также о при­зва­нии жены по­ви­но­вать­ся мужу, как Цер­ковь по­ви­ну­ет­ся Хри­сту (Еф. 5,22-23; Кол. 3,18). В этих сло­вах речь идет, ко­неч­но же, не о дес­по­тиз­ме мужа или за­кре­по­ще­нии жены, но о пер­вен­стве в от­вет­ствен­но­сти, за­бо­те и любви; не сле­ду­ет также за­бы­вать, что все хри­сти­ане при­зва­ны к вза­им­но­му "по­ви­но­ве­нию друг другу в стра­хе Бо­жи­ем" (Еф. 5,21). По­это­му "ни муж без жены, ни жена без мужа, в Гос­по­де. Ибо, как жена от мужа, так и муж через жену; все же - от Бога" (1Кор. 11,11-12).

Пред­ста­ви­те­ли неко­то­рых об­ще­ствен­ных те­че­ний склон­ны при­ни­жать, а ино­гда и вовсе от­ри­цать зна­че­ние брака и ин­сти­ту­та семьи, уде­ляя глав­ное вни­ма­ние об­ще­ствен­но зна­чи­мой де­я­тель­но­сти жен­щин, в том числе несов­ме­сти­мой или мало сов­ме­сти­мой с жен­ской при­ро­дой (на­при­мер, ра­бо­ты, свя­зан­ной с тя­же­лым фи­зи­че­ским тру­дом). Неред­ки при­зы­вы к ис­кус­ствен­но­му урав­не­нию уча­стия жен­щин и муж­чин в каж­дой сфере че­ло­ве­че­ской де­я­тель­но­сти. Цер­ковь же усмат­ри­ва­ет на­зна­че­ние жен­щи­ны не в про­стом под­ра­жа­нии муж­чине и не в со­рев­но­ва­нии с ним, а в раз­ви­тии всех да­ро­ван­ных ей от Гос­по­да спо­соб­но­стей, в том числе при­су­щих толь­ко ее есте­ству. Не делая ак­цент лишь на си­сте­ме рас­пре­де­ле­ния об­ще­ствен­ных функ­ций, хри­сти­ан­ская ан­тро­по­ло­гия от­во­дит жен­щине го­раз­до более вы­со­кое место, чем со­вре­мен­ные без­ре­ли­ги­оз­ные пред­став­ле­ния. Стрем­ле­ние уни­что­жить или све­сти к ми­ни­му­му есте­ствен­ные раз­де­ле­ния в об­ще­ствен­ной сфере не свой­ствен­но цер­ков­но­му ра­зу­му. По­ло­вые раз­ли­чия, по­доб­но раз­ли­чи­ям со­ци­аль­ным и эт­ни­че­ским, не за­труд­ня­ют до­сту­па ко спа­се­нию, ко­то­рое Хри­стос при­нес для всех людей: "Нет уже Иудея, ни языч­ни­ка; нет раба, ни сво­бод­но­го; нет му­же­ско­го пола, ни жен­ско­го: ибо все вы одно во Хри­сте Иису­се" (Гал. 3,28). Од­на­ко это со­те­рио­ло­ги­че­ское утвер­жде­ние не озна­ча­ет ис­кус­ствен­но­го обед­не­ния че­ло­ве­че­ско­го раз­но­об­ра­зия и не долж­но быть ме­ха­ни­че­ски пе­ре­но­си­мо на любые об­ще­ствен­ные от­но­ше­ния.

Х.6. Доб­ро­де­тель це­ло­муд­рия, про­по­ве­ду­е­мая Цер­ко­вью, яв­ля­ет­ся ос­но­вой внут­рен­не­го един­ства че­ло­ве­че­ской лич­но­сти, ко­то­рая долж­на пре­бы­вать в со­сто­я­нии со­гла­сия ду­шев­ных и те­лес­ных сил. Блуд неиз­беж­но раз­ру­ша­ет гар­мо­нию и це­лост­ность жизни че­ло­ве­ка, на­но­ся тяж­кий урон его ду­хов­но­му здо­ро­вью. Рас­пут­ство при­туп­ля­ет ду­хов­ное зре­ние и оже­сто­ча­ет серд­це, делая его неспо­соб­ным к ис­тин­ной любви. Сча­стье пол­но­кров­ной се­мей­ной жизни ста­но­вит­ся недо­ступ­ным для блуд­ни­ка. Таким об­ра­зом, грех про­тив це­ло­муд­рия вле­чет за собой и нега­тив­ные со­ци­аль­ные по­след­ствия. В усло­ви­ях ду­хов­но­го кри­зи­са че­ло­ве­че­ско­го об­ще­ства сред­ства мас­со­вой ин­фор­ма­ции и про­из­ве­де­ния так на­зы­ва­е­мой мас­со­вой куль­ту­ры неред­ко ста­но­вят­ся ору­ди­я­ми нрав­ствен­но­го рас­тле­ния, вос­пе­вая и пре­воз­но­ся по­ло­вую раз­нуз­дан­ность, все­воз­мож­ные по­ло­вые из­вра­ще­ния, дру­гие гре­хов­ные стра­сти. Пор­но­гра­фия, пред­став­ля­ю­щая собой экс­плу­а­та­цию по­ло­во­го вле­че­ния в ком­мер­че­ских, по­ли­ти­че­ских или идео­ло­ги­че­ских целях, спо­соб­ству­ет по­дав­ле­нию ду­хов­но­го и нрав­ствен­но­го на­ча­ла, низ­во­дя тем самым че­ло­ве­ка до уров­ня жи­вот­но­го, ру­ко­вод­ству­ю­ще­го­ся лишь ин­стинк­том.

Про­па­ган­да по­ро­ка на­но­сит осо­бен­ный вред неутвер­жден­ным душам детей и юно­ше­ства. В кни­гах, ки­но­филь­мах и дру­гой ви­део­про­дук­ции, в сред­ствах мас­со­вой ин­фор­ма­ции, а также в неко­то­рых об­ра­зо­ва­тель­ных про­грам­мах под­рост­кам за­ча­стую вну­ша­ют такое пред­став­ле­ние о по­ло­вых от­но­ше­ни­ях, ко­то­рое крайне уни­зи­тель­но для че­ло­ве­че­ско­го до­сто­ин­ства, по­сколь­ку в нем нет места для по­ня­тий це­ло­муд­рия, су­пру­же­ской вер­но­сти и са­мо­от­вер­жен­ной любви. Ин­тим­ные от­но­ше­ния муж­чи­ны и жен­щи­ны не толь­ко об­на­жа­ют­ся и вы­став­ля­ют­ся на­по­каз, оскорб­ляя есте­ствен­ное чув­ство стыд­ли­во­сти, но и пред­став­ля­ют­ся как акт чисто те­лес­но­го удо­вле­тво­ре­ния, не свя­зан­но­го с глу­бо­кой внут­рен­ней общ­но­стью и ка­ки­ми-либо нрав­ствен­ны­ми обя­за­тель­ства­ми. Цер­ковь при­зы­ва­ет ве­ру­ю­щих в со­труд­ни­че­стве со всеми нрав­ствен­но здо­ро­вы­ми си­ла­ми бо­роть­ся с рас­про­стра­не­ни­ем этого диа­воль­ско­го со­блаз­на, ко­то­рый, спо­соб­ствуя раз­ру­ше­нию семьи, под­ры­ва­ет ос­но­вы об­ще­ства.

"Вся­кий, кто смот­рит на жен­щи­ну с во­жде­ле­ни­ем, уже пре­лю­бо­дей­ство­вал с нею в серд­це своем", - го­во­рит Гос­подь Иисус в На­гор­ной про­по­ве­ди (Мф. 5,28)."По­хоть… за­чав­ши, рож­да­ет грех, а сде­лан­ный грех рож­да­ет смерть", - пре­ду­пре­жда­ет апо­стол Иаков (Иак. 1,15). "Блуд­ни­ки... Цар­ства Божия не на­сле­ду­ют", - утвер­жда­ет апо­стол Павел (1Кор. 6,9-10). Эти слова в пол­ной мере от­но­сят­ся как к по­тре­би­те­лям, так и еще в боль­шей сте­пе­ни к из­го­то­ви­те­лям пор­но­гра­фи­че­ской про­дук­ции. К по­след­ним при­ме­ни­мы также слова Хри­ста: "Кто со­блаз­нит од­но­го из малых сих, ве­ру­ю­щих в Меня, тому лучше было бы, если бы по­ве­си­ли ему мель­нич­ный жер­нов на шею и по­то­пи­ли его во глу­бине мор­ской... Горе тому че­ло­ве­ку, через ко­то­ро­го со­блазн при­хо­дит" (Мф. 18,6-7). "Блуд есть яд, умерщ­вля­ю­щий душу... Кто блу­до­дей­ству­ет, тот от­ре­ка­ет­ся от Хри­ста", - учил свя­ти­тель Тихон За­дон­ский. Свя­той Ди­мит­рий Ро­стов­ский писал: "Тело каж­до­го хри­сти­а­ни­на - не его, а Хри­сто­во, со­глас­но сло­вам Пи­са­ния: "Вы - тело Хри­сто­во, а по­рознь - члены" (1Кор. 12,27). И не по­до­ба­ет тебе осквер­нять тело Хри­сто­во де­ла­ми плот­ски­ми, сла­до­страст­ны­ми, кроме за­кон­но­го су­пру­же­ства. Ибо ты дом Хри­стов, по сло­вам апо­сто­ла: "Храм Божий свят; а этот храм - вы" (1Кор. 3,17)". Древ­няя Цер­ковь в пи­са­ни­ях своих отцов и учи­те­лей (таких как Кли­мент Алек­сан­дрий­ский, свя­ти­тель Гри­го­рий Нис­ский и свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст) неиз­мен­но осуж­да­ла непри­стой­ные те­ат­раль­ные сцены и изоб­ра­же­ния. Под стра­хом от­лу­че­ния от Церк­ви 100-е пра­ви­ло Трулль­ско­го со­бо­ра за­пре­ща­ет из­го­тов­лять "изоб­ра­же­ния, ...рас­тле­ва­ю­щие ум и про­из­во­дя­щие вос­пла­ме­не­ния нечи­стых удо­воль­ствий".

Че­ло­ве­че­ское тело яв­ля­ет­ся див­ным со­зда­ни­ем Бо­жи­им и пред­на­зна­че­но стать хра­мом Свя­то­го Духа (1Кор. 6,19-20). Осуж­дая пор­но­гра­фию и блуд, Цер­ковь от­нюдь не при­зы­ва­ет гну­шать­ся телом или по­ло­вой бли­зо­стью как та­ко­вы­ми, ибо те­лес­ные от­но­ше­ния муж­чи­ны и жен­щи­ны бла­го­слов­ле­ны Богом в браке, где они ста­но­вят­ся ис­точ­ни­ком про­дол­же­ния че­ло­ве­че­ско­го рода и вы­ра­жа­ют це­ло­муд­рен­ную лю­бовь, пол­ную общ­ность, "еди­но­мыс­лие душ и телес" су­пру­гов, о ко­то­ром Цер­ковь мо­лит­ся в чине брач­но­го вен­ча­ния. На­про­тив, осуж­де­ния за­слу­жи­ва­ет пре­вра­ще­ние этих чи­стых и до­стой­ных по за­мыс­лу Божию от­но­ше­ний, а также са­мо­го че­ло­ве­че­ско­го тела в пред­мет уни­зи­тель­ной экс­плу­а­та­ции и тор­гов­ли, пред­на­зна­чен­ный для из­вле­че­ния эго­и­сти­че­ско­го, без­лич­но­го, без­лю­бов­но­го и из­вра­щен­но­го удо­вле­тво­ре­ния. По этой же при­чине Цер­ковь неиз­мен­но осуж­да­ет про­сти­ту­цию и про­по­ведь так на­зы­ва­е­мой сво­бод­ной любви, со­вер­шен­но от­де­ля­ю­щей те­лес­ную бли­зость от лич­ност­ной и ду­хов­ной общ­но­сти, от жерт­вен­но­сти и все­це­лой от­вет­ствен­но­сти друг за друга, ко­то­рые осу­ще­стви­мы лишь в по­жиз­нен­ной брач­ной вер­но­сти.

По­ни­мая, что школа, на­ря­ду с се­мьей, долж­на предо­став­лять детям и под­рост­кам зна­ния об от­но­ше­ни­ях полов и о те­лес­ной при­ро­де че­ло­ве­ка, Цер­ковь не может под­дер­жать тех про­грамм "по­ло­во­го про­све­ще­ния", ко­то­рые при­зна­ют нор­мой до­брач­ные связи, а тем более раз­лич­ные из­вра­ще­ния. Со­вер­шен­но непри­ем­ле­мо на­вя­зы­ва­ние таких про­грамм уча­щим­ся. Школа при­зва­на про­ти­во­сто­ять по­ро­ку, раз­ру­ша­ю­ще­му це­лост­ность лич­но­сти, вос­пи­ты­вать це­ло­муд­рие, го­то­вить юно­ше­ство к со­зда­нию креп­кой семьи, ос­но­ван­ной на вер­но­сти и чи­сто­те.

XI. Здо­ро­вье лич­но­сти и на­ро­да

XI.1. По­пе­че­ние о че­ло­ве­че­ском здо­ро­вье - ду­шев­ном и те­лес­ном - ис­ко­ни яв­ля­ет­ся за­бо­той Церк­ви. Од­на­ко под­дер­жа­ние фи­зи­че­ско­го здо­ро­вья в от­ры­ве от здо­ро­вья ду­хов­но­го с пра­во­слав­ной точки зре­ния не яв­ля­ет­ся без­услов­ной цен­но­стью. Гос­подь Иисус Хри­стос, про­по­ве­дуя сло­вом и делом, вра­че­вал людей, за­бо­тясь не толь­ко об их теле, но наи­па­че о душе, а в итоге - о це­лост­ном со­ста­ве лич­но­сти. По слову Са­мо­го Спа­си­те­ля, он вра­че­вал "всего че­ло­ве­ка" (Ин. 7,23). Ис­це­ле­ния со­про­вож­да­ли про­по­ведь Еван­ге­лия как знак вла­сти Гос­по­да про­щать грехи. Были они неот­де­ли­мы и от апо­столь­ско­го бла­го­ве­стия. Цер­ковь Хри­сто­ва, на­де­лен­ная своим Бо­же­ствен­ным Ос­но­ва­те­лем всей пол­но­той даров Духа Свя­то­го, из­на­чаль­но была об­щи­ной ис­це­ле­ния и се­год­ня в чине ис­по­ве­ди на­по­ми­на­ет своим чадам о том, что они при­хо­дят во вра­чеб­ни­цу, дабы отой­ти ис­це­лен­ны­ми.

Биб­лей­ское от­но­ше­ние к ме­ди­цине наи­бо­лее полно вы­ра­же­но в книге Иису­са сына Си­ра­хо­ва: "По­чи­тай врача че­стью по на­доб­но­сти в нем; ибо Гос­подь со­здал его, и от Выш­ня­го вра­че­ва­ние… Гос­подь со­здал из земли вра­чев­ства, и бла­го­ра­зум­ный че­ло­век не будет пре­не­бре­гать ими. Для того Он и дал людям зна­ние, чтобы про­слав­ля­ли Его в чуд­ных делах Его: ими Он вра­чу­ет че­ло­ве­ка и уни­что­жа­ет бо­лезнь его. При­го­тов­ля­ю­щий ле­кар­ства де­ла­ет из них смесь, и за­ня­тия его не окан­чи­ва­ют­ся, и чрез него бы­ва­ет благо на лице земли. Сын мой! В бо­лез­ни твоей не будь небре­жен, но мо­лись Гос­по­ду и Он ис­це­лит тебя. Оставь гре­хов­ную жизнь, и ис­правь руки твои, и от вся­ко­го греха очи­сти серд­це… И дай место врачу, ибо и его со­здал Гос­подь, и да не уда­ля­ет­ся он от тебя, ибо он нужен. В иное время и в их руках бы­ва­ет успех. Ибо и они мо­лят­ся Гос­по­ду, чтобы Он помог им по­дать боль­но­му об­лег­че­ние и ис­це­ле­ние к про­дол­же­нию жизни" (Cир. 38:1-2,4,6-10,12-14). Луч­шие пред­ста­ви­те­ли древ­ней ме­ди­ци­ны, при­чис­лен­ные к лику свя­тых, явили осо­бый образ свя­то­сти - бес­среб­ре­ни­ков и чу­до­твор­цев. Они были про­слав­ле­ны не толь­ко по­то­му, что очень часто за­вер­ша­ли свою жизнь му­че­ни­че­ской кон­чи­ной, но за при­ня­тие вра­чеб­но­го при­зва­ния как хри­сти­ан­ско­го долга ми­ло­сер­дия.

Пра­во­слав­ная Цер­ковь с неиз­мен­но вы­со­ким ува­же­ни­ем от­но­сит­ся к вра­чеб­ной де­я­тель­но­сти, в ос­но­ве ко­то­рой лежит слу­же­ние любви, на­прав­лен­ное на предот­вра­ще­ние и об­лег­че­ние че­ло­ве­че­ских стра­да­ний. Ис­це­ле­ние по­вре­жден­но­го бо­лез­нью че­ло­ве­че­ско­го есте­ства пред­ста­ет как ис­пол­не­ние за­мыс­ла Божия о че­ло­ве­ке: "Сам же Бог мира да освя­тит вас во всей пол­но­те, и ваш дух и душа и тело во всей це­ло­сти да со­хра­нит­ся без по­ро­ка в при­ше­ствие Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста" (1Фес. 5,23). Тело, сво­бод­ное от по­ра­бо­ще­ния гре­хов­ным стра­стям и их след­ствию - бо­лез­ням, долж­но слу­жить душе, а ду­шев­ные силы и спо­соб­но­сти, пре­об­ра­жа­ясь бла­го­да­тью Свя­то­го Духа, устрем­лять­ся к ко­неч­ной цели и пред­на­зна­че­нию че­ло­ве­ка - обо­же­нию. Вся­кое ис­тин­ное вра­че­ва­ние при­зва­но стать при­част­ным этому чуду ис­це­ле­ния, со­вер­ша­е­мо­му в Церк­ви Хри­сто­вой. Вме­сте с тем, необ­хо­ди­мо от­ли­чать ис­це­ля­ю­щую силу бла­го­да­ти Свя­то­го Духа, по­да­ва­е­мой по вере в Еди­но­го Гос­по­да Иису­са Хри­ста через уча­стие в цер­ков­ных Та­ин­ствах и мо­лит­вах, от за­кли­на­ний, за­го­во­ров, иных ма­ги­че­ских дей­ствий и суе­ве­рий.

Мно­гие бо­лез­ни оста­ют­ся неиз­ле­чи­мы­ми, ста­но­вят­ся при­чи­ной стра­да­ний и смер­ти. Стал­ки­ва­ясь с та­ки­ми неду­га­ми, пра­во­слав­ный хри­сти­а­нин при­зван по­ло­жить­ся на все­б­ла­гую волю Божию, помня, что смысл бытия не огра­ни­чи­ва­ет­ся зем­ной жиз­нью, ко­то­рая яв­ля­ет­ся при­го­тов­ле­ни­ем к веч­но­сти. Стра­да­ния есть след­ствие не толь­ко лич­ных гре­хов, но также общей по­вре­жден­но­сти и огра­ни­чен­но­сти че­ло­ве­че­ской при­ро­ды, а по­то­му долж­ны пе­ре­но­сить­ся с тер­пе­ни­ем и на­деж­дой. Гос­подь доб­ро­воль­но при­ни­ма­ет стра­да­ния для спа­се­ния че­ло­ве­че­ско­го рода: "Ра­на­ми Его мы ис­це­ли­лись" (Ис. 53,5). Это озна­ча­ет, что Богу было угод­но стра­да­ние со­де­лать сред­ством спа­се­ния и очи­ще­ния, ко­то­рое может быть дей­ствен­ным для каж­до­го, кто пе­ре­жи­ва­ет его со сми­ре­ни­ем и до­ве­ри­ем к все­бла­гой воле Бо­жи­ей. По слову свя­то­го Иоан­на Зла­то­уста, "кто на­учил­ся бла­го­да­рить Бога за свои бо­лез­ни, тот неда­лек от свя­то­сти". Ска­зан­ное не озна­ча­ет, что врач или боль­ной не долж­ны при­ла­гать сил для борь­бы с неду­гом. Од­на­ко, когда че­ло­ве­че­ские сред­ства ис­чер­па­ны, хри­сти­а­ни­ну над­ле­жит вспом­нить, что сила Божия со­вер­ша­ет­ся в че­ло­ве­че­ской немо­щи и что в самых глу­би­нах стра­да­ний он спо­со­бен встре­тить­ся со Хри­стом, взяв­шим на Себя наши немо­щи и бо­лез­ни (Ис. 53,4).

XI.2. Цер­ковь при­зы­ва­ет как пас­ты­рей, так и своих чад к хри­сти­ан­ско­му сви­де­тель­ству среди ра­бот­ни­ков здра­во­охра­не­ния. Весь­ма важно озна­ком­ле­ние пре­по­да­ва­те­лей и уча­щих­ся ме­ди­цин­ских учеб­ных за­ве­де­ний с ос­но­ва­ми пра­во­слав­но­го ве­ро­уче­ния и пра­во­слав­но ори­ен­ти­ро­ван­ной био­ме­ди­цин­ской этики (см. XII). Де­я­тель­ность Церк­ви, на­прав­лен­ная на про­воз­гла­ше­ние слова Божия и пре­по­да­ние бла­го­да­ти Свя­то­го Духа страж­ду­щим и тем, кто о них за­бо­тит­ся, со­став­ля­ет суть ду­ше­по­пе­че­ния в сфере здра­во­охра­не­ния. Глав­ное место в нем за­ни­ма­ет уча­стие в спа­си­тель­ных Та­ин­ствах, со­зда­ние в ле­чеб­ных учре­жде­ни­ях мо­лит­вен­ной ат­мо­сфе­ры, ока­за­ние их па­ци­ен­там мно­го­раз­лич­ной бла­го­тво­ри­тель­ной по­мо­щи. Цер­ков­ная мис­сия в ме­ди­цин­ской сфере яв­ля­ет­ся обя­зан­но­стью не толь­ко свя­щен­но­слу­жи­те­лей, но и пра­во­слав­ных мирян - ра­бот­ни­ков здра­во­охра­не­ния, при­зван­ных со­зда­вать все усло­вия для ре­ли­ги­оз­но­го уте­ше­ния бо­ля­щих, ко­то­рые про­сят об этом прямо или кос­вен­но. Ве­ру­ю­щий медик дол­жен по­ни­мать, что че­ло­век, нуж­да­ю­щий­ся в по­мо­щи, ждет от него не толь­ко со­от­вет­ству­ю­ще­го ле­че­ния, но и ду­хов­ной под­держ­ки, осо­бен­но когда врач об­ла­да­ет ми­ро­воз­зре­ни­ем, в ко­то­ром рас­кры­ва­ет­ся тайна стра­да­ния и смер­ти. Быть для па­ци­ен­та ми­ло­серд­ным са­ма­ря­ни­ном из еван­гель­ской прит­чи - долг каж­до­го пра­во­слав­но­го ме­ди­цин­ско­го ра­бот­ни­ка.

Цер­ковь бла­го­слов­ля­ет пра­во­слав­ным брат­ствам и сест­ри­че­ствам ми­ло­сер­дия нести по­слу­ша­ние в кли­ни­ках и дру­гих учре­жде­ни­ях здра­во­охра­не­ния, а также спо­соб­ству­ет со­зда­нию боль­нич­ных хра­мов, цер­ков­ных и мо­на­стыр­ских боль­ниц, дабы ме­ди­цин­ская по­мощь на всех эта­пах ле­че­ния и ре­а­би­ли­та­ции со­че­та­лась с пас­тыр­ским по­пе­че­ни­ем. Цер­ковь при­зы­ва­ет мирян ока­зы­вать по­силь­ную по­мощь бо­ля­щим, ко­то­рая по­кры­ва­ет че­ло­ве­че­ские стра­да­ния ми­лу­ю­щей лю­бо­вью и за­бо­той.

XI.3. Про­бле­ма здо­ро­вья лич­но­сти и на­ро­да не яв­ля­ет­ся для Церк­ви внеш­ней, чисто со­ци­аль­ной, ибо на­пря­мую со­от­но­сит­ся с ее по­слан­ни­че­ством в мире, по­вре­жден­ном гре­хом и неду­га­ми. Цер­ковь при­зва­на в со­ра­бот­ни­че­стве с го­су­дар­ствен­ны­ми струк­ту­ра­ми и за­ин­те­ре­со­ван­ны­ми об­ще­ствен­ны­ми кру­га­ми участ­во­вать в вы­ра­бот­ке та­ко­го по­ни­ма­ния охра­ны здо­ро­вья нации, при ко­то­ром каж­дый че­ло­век мог бы осу­ще­ствить свое право на ду­хов­ное, фи­зи­че­ское, пси­хи­че­ское здо­ро­вье и со­ци­аль­ное бла­го­по­лу­чие при мак­си­маль­ной про­дол­жи­тель­но­сти жизни.

Вза­и­мо­от­но­ше­ния врача и па­ци­ен­та долж­ны стро­ить­ся на ува­же­нии це­лост­но­сти, сво­бод­но­го вы­бо­ра и до­сто­ин­ства лич­но­сти. Недо­пу­сти­ма ма­ни­пу­ля­ция че­ло­ве­ком даже ради самых бла­гих целей. Нель­зя не при­вет­ство­вать раз­ви­тие диа­ло­га между вра­чом и боль­ным, про­ис­хо­дя­щее в со­вре­мен­ной ме­ди­цине. Такой под­ход, несо­мнен­но, уко­ре­нен в хри­сти­ан­ской тра­ди­ции, хотя су­ще­ству­ет со­блазн низ­ве­сти его на уро­вень чисто до­го­вор­ных от­но­ше­ний. Вме­сте с тем сле­ду­ет при­знать, что более тра­ди­ци­он­ная "па­тер­на­лист­ская" мо­дель от­но­ше­ний ме­ди­ка и па­ци­ен­та, спра­вед­ли­во кри­ти­ку­е­мая за мно­го­чис­лен­ные по­пыт­ки оправ­да­ния вра­чеб­но­го про­из­во­ла, может яв­лять и под­лин­но оте­че­ский под­ход к боль­но­му, что опре­де­ля­ет­ся нрав­ствен­ным об­ли­ком врача.

Не от­да­вая пред­по­чте­ния какой-либо мо­де­ли ор­га­ни­за­ции ме­ди­цин­ской по­мо­щи, Цер­ковь счи­та­ет, что эта по­мощь долж­на быть мак­си­маль­но эф­фек­тив­ной и до­ступ­ной всем чле­нам об­ще­ства, неза­ви­си­мо от их ма­те­ри­аль­но­го до­стат­ка и со­ци­аль­но­го по­ло­же­ния, в том числе при рас­пре­де­ле­нии огра­ни­чен­ных ме­ди­цин­ских ре­сур­сов. Дабы такое рас­пре­де­ле­ние было под­лин­но спра­вед­ли­вым, кри­те­рий "жиз­нен­ных по­треб­но­стей" дол­жен пре­ва­ли­ро­вать над кри­те­ри­ем "ры­ноч­ных от­но­ше­ний". Врач не дол­жен свя­зы­вать сте­пень своей от­вет­ствен­но­сти за ока­за­ние ме­ди­цин­ской по­мо­щи ис­клю­чи­тель­но с ма­те­ри­аль­ным воз­на­граж­де­ни­ем и его ве­ли­чи­ной, пре­вра­щая свою про­фес­сию в ис­точ­ник обо­га­ще­ния. В то же время до­стой­ная опла­та труда ме­ди­цин­ских ра­бот­ни­ков пред­став­ля­ет­ся важ­ной за­да­чей об­ще­ства и го­су­дар­ства.

При­зна­вая воз­мож­ные бла­гие по­след­ствия того факта, что ме­ди­ци­на все более ста­но­вит­ся про­гно­сти­че­ской и про­фи­лак­ти­че­ской, а также при­вет­ствуя це­лост­ное вос­при­я­тие здо­ро­вья и бо­лез­ни, Цер­ковь предо­сте­ре­га­ет от по­пы­ток аб­со­лю­ти­за­ции любых ме­ди­цин­ских тео­рий, на­по­ми­ная о важ­но­сти со­хра­не­ния ду­хов­ных при­о­ри­те­тов в че­ло­ве­че­ской жизни. Ис­хо­дя из сво­е­го мно­го­ве­ко­во­го опыта Цер­ковь пре­ду­пре­жда­ет и об опас­но­сти внед­ре­ния под при­кры­ти­ем "аль­тер­на­тив­ной ме­ди­ци­ны" ок­культ­но-ма­ги­че­ской прак­ти­ки, под­вер­га­ю­щей волю и со­зна­ние людей воз­дей­ствию де­мо­ни­че­ских сил. Каж­дый че­ло­век дол­жен иметь право и ре­аль­ную воз­мож­ность не при­ни­мать тех ме­то­дов воз­дей­ствия на свой ор­га­низм, ко­то­рые про­ти­во­ре­чат его ре­ли­ги­оз­ным убеж­де­ни­ям.

Цер­ковь на­по­ми­на­ет, что те­лес­ное здо­ро­вье не са­мо­до­ста­точ­но, по­сколь­ку яв­ля­ет­ся лишь одной из сто­рон це­ло­куп­но­го че­ло­ве­че­ско­го бытия. Од­на­ко нель­зя не при­знать, что для под­дер­жа­ния здо­ро­вья лич­но­сти и на­ро­да весь­ма важны про­фи­лак­ти­че­ские ме­ро­при­я­тия, со­зда­ние ре­аль­ных усло­вий для за­ня­тия фи­зи­че­ской куль­ту­рой и спор­том. В спор­те есте­ствен­на со­рев­но­ва­тель­ность. Од­на­ко не могут быть одоб­ре­ны край­ние сте­пе­ни его ком­мер­ци­а­ли­за­ции, воз­ник­но­ве­ние свя­зан­но­го с ним куль­та гор­ды­ни, раз­ру­ши­тель­ные для здо­ро­вья до­пин­го­вые ма­ни­пу­ля­ции, а тем более такие со­стя­за­ния, во время ко­то­рых про­ис­хо­дит на­ме­рен­ное на­не­се­ние тяж­ких уве­чий.

XI.4. Рус­ская Пра­во­слав­ная Цер­ковь с глу­бо­кой тре­во­гой кон­ста­ти­ру­ет, что на­ро­ды, тра­ди­ци­он­но окорм­ля­е­мые ею, ныне на­хо­дят­ся в со­сто­я­нии де­мо­гра­фи­че­ско­го кри­зи­са. Резко со­кра­ти­лись рож­да­е­мость и сред­няя про­дол­жи­тель­ность жизни, по­сто­ян­но умень­ша­ет­ся чис­лен­ность на­се­ле­ния. Опас­ность пред­став­ля­ют эпи­де­мии, рост сер­деч­но-со­су­ди­стых, пси­хи­че­ских, ве­не­ри­че­ских и дру­гих за­бо­ле­ва­ний, нар­ко­ма­нии и ал­ко­го­лиз­ма. Воз­рос­ла дет­ская за­бо­ле­ва­е­мость, вклю­чая сла­бо­умие. Де­мо­гра­фи­че­ские про­бле­мы ведут к де­фор­ма­ции струк­ту­ры об­ще­ства и к сни­же­нию твор­че­ско­го по­тен­ци­а­ла на­ро­дов, ста­но­вят­ся одной из при­чин ослаб­ле­ния семьи. Глав­ны­ми при­чи­на­ми, при­вед­ши­ми к де­по­пу­ля­ции и кри­ти­че­ско­му со­сто­я­нию здо­ро­вья упо­мя­ну­тых на­ро­дов, в ХХ веке стали войны, ре­во­лю­ция, голод и мас­со­вые ре­прес­сии, по­след­ствия ко­то­рых усу­гу­бил глу­бо­кий об­ще­ствен­ный кри­зис конца сто­ле­тия.

Де­мо­гра­фи­че­ские про­бле­мы на­хо­дят­ся в сфере по­сто­ян­но­го вни­ма­ния Церк­ви. Она при­зва­на сле­дить за за­ко­но­да­тель­ным и ад­ми­ни­стра­тив­ным про­цес­са­ми, дабы вос­пре­пят­ство­вать при­ня­тию ре­ше­ний, усу­губ­ля­ю­щих тя­жесть си­ту­а­ции. Необ­хо­дим по­сто­ян­ный диа­лог с го­су­дар­ствен­ной вла­стью, а также со сред­ства­ми мас­со­вой ин­фор­ма­ции для про­яс­не­ния по­зи­ции Церк­ви по во­про­сам де­мо­гра­фи­че­ской по­ли­ти­ки и охра­ны здо­ро­вья. Борь­ба с де­по­пу­ля­ци­ей долж­на вклю­чать ак­тив­ную под­держ­ку на­уч­но-ме­ди­цин­ских и со­ци­аль­ных про­грамм по за­щи­те ма­те­рин­ства и дет­ства, плода и но­во­рож­ден­но­го. Го­су­дар­ство при­зы­ва­ет­ся всеми име­ю­щи­ми­ся у него сред­ства­ми под­дер­жи­вать рож­де­ние и до­стой­ное вос­пи­та­ние детей.

ХI.5. Цер­ковь рас­смат­ри­ва­ет пси­хи­че­ские за­бо­ле­ва­ния как одно из про­яв­ле­ний общей гре­хов­ной по­вре­жден­но­сти че­ло­ве­че­ской при­ро­ды. Вы­де­ляя в лич­ност­ной струк­ту­ре ду­хов­ный, ду­шев­ный и те­лес­ный уров­ни ее ор­га­ни­за­ции, свя­тые отцы раз­ли­ча­ли бо­лез­ни, раз­вив­ши­е­ся "от есте­ства", и неду­ги, вы­зван­ные бе­сов­ским воз­дей­стви­ем либо став­шие след­стви­я­ми по­ра­бо­тив­ших че­ло­ве­ка стра­стей. В со­от­вет­ствии с этим раз­ли­че­ни­ем пред­став­ля­ет­ся оди­на­ко­во неоправ­дан­ным как све­де­ние всех пси­хи­че­ских за­бо­ле­ва­ний к про­яв­ле­ни­ям одер­жи­мо­сти, что вле­чет за собой необос­но­ван­ное со­вер­ше­ние чина из­гна­ния злых духов, так и по­пыт­ка ле­че­ния любых ду­хов­ных рас­стройств ис­клю­чи­тель­но кли­ни­че­ски­ми ме­то­да­ми. В об­ла­сти пси­хо­те­ра­пии ока­зы­ва­ет­ся наи­бо­лее пло­до­твор­ным со­че­та­ние пас­тыр­ской и вра­чеб­ной по­мо­щи ду­шев­но­боль­ным при над­ле­жа­щем раз­гра­ни­че­нии сфер ком­пе­тен­ции врача и свя­щен­ни­ка.

Пси­хи­че­ское за­бо­ле­ва­ние не ума­ля­ет до­сто­ин­ства че­ло­ве­ка. Цер­ковь сви­де­тель­ству­ет, что и ду­шев­но­боль­ной яв­ля­ет­ся но­си­те­лем об­ра­за Божия, оста­ва­ясь нашим со­бра­том, нуж­да­ю­щим­ся в со­стра­да­нии и по­мо­щи. Нрав­ствен­но недо­пу­сти­мы пси­хо­те­ра­пев­ти­че­ские под­хо­ды, ос­но­ван­ные на по­дав­ле­нии лич­но­сти боль­но­го и уни­же­нии его до­сто­ин­ства. Ок­культ­ные ме­то­ди­ки воз­дей­ствия на пси­хи­ку, ино­гда мас­ки­ру­ю­щи­е­ся под на­уч­ную пси­хо­те­ра­пию, ка­те­го­ри­че­ски непри­ем­ле­мы для Пра­во­сла­вия. В осо­бых слу­ча­ях ле­че­ние ду­шев­но­боль­ных по необ­хо­ди­мо­сти тре­бу­ет при­ме­не­ния как изо­ля­ции, так и иных форм при­нуж­де­ния. Од­на­ко при вы­бо­ре форм ме­ди­цин­ско­го вме­ша­тель­ства сле­ду­ет ис­хо­дить из прин­ци­па наи­мень­ше­го огра­ни­че­ния сво­бо­ды па­ци­ен­та.

ХI.6. В Биб­лии го­во­рит­ся, что "вино ве­се­лит серд­це че­ло­ве­ка" (Пс. 103,15) и "по­лез­но… если бу­дешь пить его уме­рен­но" (Сир. 31,31). Од­на­ко и в Свя­щен­ном Пи­са­нии, и в тво­ре­ни­ях свя­тых отцов мы мно­го­крат­но на­хо­дим стро­гое осуж­де­ние по­ро­ка пьян­ства, ко­то­рый, на­чи­на­ясь неза­мет­но, вле­чет за собою мно­же­ство дру­гих по­ги­бель­ных гре­хов. Очень часто пьян­ство ста­но­вит­ся при­чи­ной рас­па­да семьи, при­но­ся неис­чис­ли­мые стра­да­ния как жерт­ве этого гре­хов­но­го неду­га, так и близ­ким людям, осо­бен­но детям.

"Пьян­ство - враж­да на Бога... Пьян­ство - это доб­ро­воль­но на­кли­ка­е­мый бес... Пьян­ство от­го­ня­ет Свя­то­го Духа", - писал свя­ти­тель Ва­си­лий Ве­ли­кий. "Пьян­ство - ко­рень всех зол... Пья­ни­ца - живой мерт­вец... Пьян­ство и само по себе может слу­жить вме­сто вся­ко­го на­ка­за­ния, на­пол­няя души смя­те­ни­ем, ис­пол­няя ум мра­ком, делая пья­но­го плен­ни­ком, под­вер­гая бес­чис­лен­ным бо­лез­ням, внут­рен­ним и внеш­ним... Пьян­ство... - это мно­го­об­раз­ный и мно­го­гла­вый зверь... Здесь вы­рас­та­ет у него блуд, там - гнев; здесь - ту­пость ума и серд­ца, а там - по­стыд­ная лю­бовь... Никто так не ис­пол­ня­ет злой воли диа­во­ла, как пья­ни­ца", - на­став­лял свя­той Иоанн Зла­то­уст. "Пья­ный че­ло­век спо­со­бен на вся­кое зло, идет на вся­кие со­блаз­ны... Пьян­ство де­ла­ет сво­е­го при­вер­жен­ца неспо­соб­ным ни к ка­ко­му делу", - сви­де­тель­ству­ет свя­ти­тель Тихон За­дон­ский.

Еще более па­губ­ной яв­ля­ет­ся ши­ро­ко рас­про­стра­ня­ю­ща­я­ся нар­ко­ма­ния - страсть, ко­то­рая де­ла­ет по­ра­бо­щен­но­го ею че­ло­ве­ка крайне уяз­ви­мым для дей­ствия тем­ных сил. С каж­дым годом этот страш­ный недуг охва­ты­ва­ет все боль­ше людей, унося мно­же­ство жиз­ней. Наи­бо­лее под­вер­же­на нар­ко­ма­нии мо­ло­дежь, что пред­став­ля­ет осо­бую угро­зу для об­ще­ства. Ко­рыст­ные ин­те­ре­сы нар­ко­биз­не­са также ока­зы­ва­ют вли­я­ние на фор­ми­ро­ва­ние - осо­бен­но в мо­ло­деж­ных кру­гах - осо­бой "нар­ко­ти­че­ской" псев­до­куль­ту­ры. Незре­лым людям на­вя­зы­ва­ют­ся сте­рео­ти­пы по­ве­де­ния, пред­ла­га­ю­щие упо­треб­ле­ние нар­ко­ти­ков в ка­че­стве "нор­маль­но­го" и даже непре­мен­но­го ат­ри­бу­та об­ще­ния.

Ос­нов­ная при­чи­на бег­ства мно­гих наших со­вре­мен­ни­ков в цар­ство ал­ко­голь­ных или нар­ко­ти­че­ских ил­лю­зий - это ду­хов­ная опу­сто­шен­ность, по­те­ря смыс­ла жизни, раз­мы­тость нрав­ствен­ных ори­ен­ти­ров. Нар­ко­ма­ния и ал­ко­го­лизм ста­но­вят­ся про­яв­ле­ни­я­ми ду­хов­ной бо­лез­ни не толь­ко от­дель­но­го че­ло­ве­ка, но всего об­ще­ства. Это рас­пла­та за идео­ло­гию по­тре­би­тель­ства, за культ ма­те­ри­аль­но­го пре­успе­ва­ния, за без­ду­хов­ность и утра­ту под­лин­ных иде­а­лов. С пас­тыр­ским со­стра­да­ни­ем от­но­сясь к жерт­вам пьян­ства и нар­ко­ма­нии, Цер­ковь пред­ла­га­ет им ду­хов­ную под­держ­ку в пре­одо­ле­нии по­ро­ка. Не от­ри­цая необ­хо­ди­мо­сти ме­ди­цин­ской по­мо­щи на ост­рых ста­ди­ях нар­ко­ма­нии, Цер­ковь уде­ля­ет осо­бое вни­ма­ние про­фи­лак­ти­ке и ре­а­би­ли­та­ции, наи­бо­лее эф­фек­тив­ных при со­зна­тель­ном во­вле­че­нии страж­ду­щих в ев­ха­ри­сти­че­скую и об­щин­ную жизнь.

XII. Про­бле­мы био­э­ти­ки

XII.1. Бур­ное раз­ви­тие био­ме­ди­цин­ских тех­но­ло­гий, ак­тив­но втор­га­ю­щих­ся в жизнь со­вре­мен­но­го че­ло­ве­ка от рож­де­ния до смер­ти, а также невоз­мож­ность по­лу­чить ответ на воз­ни­ка­ю­щие при этом нрав­ствен­ные про­бле­мы в рам­ках тра­ди­ци­он­ной ме­ди­цин­ской этики - вы­зы­ва­ют се­рьез­ную оза­бо­чен­ность об­ще­ства. По­пыт­ки людей по­ста­вить себя на место Бога, по сво­е­му про­из­во­лу из­ме­няя и "улуч­шая" Его тво­ре­ние, могут при­не­сти че­ло­ве­че­ству новые тя­го­ты и стра­да­ния. Раз­ви­тие био­ме­ди­цин­ских тех­но­ло­гий зна­чи­тель­но опе­ре­жа­ет осмыс­ле­ние воз­мож­ных ду­хов­но-нрав­ствен­ных и со­ци­аль­ных по­след­ствий их бес­кон­троль­но­го при­ме­не­ния, что не может не вы­зы­вать у Церк­ви глу­бо­кой пас­тыр­ской оза­бо­чен­но­сти. Фор­му­ли­руя свое от­но­ше­ние к ши­ро­ко об­суж­да­е­мым в со­вре­мен­ном мире про­бле­мам био­э­ти­ки, в первую оче­редь к тем из них, ко­то­рые свя­за­ны с непо­сред­ствен­ным воз­дей­стви­ем на че­ло­ве­ка, Цер­ковь ис­хо­дит из ос­но­ван­ных на Бо­же­ствен­ном От­кро­ве­нии пред­став­ле­ний о жизни как бес­цен­ном даре Бо­жи­ем, о неотъ­ем­ле­мой сво­бо­де и бо­го­по­доб­ном до­сто­ин­стве че­ло­ве­че­ской лич­но­сти, при­зван­ной "к по­че­сти выш­не­го зва­ния Божия во Хри­сте Иису­се" (Флп. 3,14), к до­сти­же­нию со­вер­шен­ства Небес­но­го Отца (Мф. 5,48) и к обо­же­нию, то есть при­ча­стию Бо­же­ско­го есте­ства (2Пет. 1,4).

XII.2. С древ­ней­ших вре­мен Цер­ковь рас­смат­ри­ва­ет на­ме­рен­ное пре­ры­ва­ние бе­ре­мен­но­сти (аборт) как тяж­кий грех. Ка­но­ни­че­ские пра­ви­ла при­рав­ни­ва­ют аборт к убий­ству. В ос­но­ве такой оцен­ки лежит убеж­ден­ность в том, что за­рож­де­ние че­ло­ве­че­ско­го су­ще­ства яв­ля­ет­ся даром Бо­жи­им, по­это­му с мо­мен­та за­ча­тия вся­кое по­ся­га­тель­ство на жизнь бу­ду­щей че­ло­ве­че­ской лич­но­сти пре­ступ­но.

Псал­мо­пе­вец опи­сы­ва­ет раз­ви­тие плода в ма­те­рин­ской утро­бе как твор­че­ский акт Бога: "Ты устро­ил внут­рен­но­сти мои и со­ткал меня во чреве ма­те­ри моей... Не со­кры­ты были от Тебя кости мои, когда я со­зи­да­ем был в тайне, об­ра­зу­ем был во глу­бине утро­бы. За­ро­дыш мой ви­де­ли очи Твои" (Пс. 138,13,15-16). О том же сви­де­тель­ству­ет Иов в сло­вах, об­ра­щен­ных к Богу: "Твои руки тру­ди­лись надо мною и об­ра­зо­ва­ли всего меня кру­гом... Не Ты ли вылил меня, как мо­ло­ко, и, как тво­рог, сгу­стил меня, кожею и пло­тью одел меня, ко­стя­ми и жи­ла­ми скре­пил меня, жизнь и ми­лость да­ро­вал мне, и по­пе­че­ние Твое хра­ни­ло дух мой... Ты вывел меня из чрева" (Иов. 10,8-12,18). "Я об­ра­зо­вал тебя во чреве... и пре­жде неже­ли ты вышел из утро­бы, Я освя­тил тебя" (Иер. 1,5-6), - ска­зал Гос­подь про­ро­ку Иере­мии. "Не уби­вай ре­бен­ка, при­чи­няя вы­ки­дыш", - это по­ве­ле­ние по­ме­ще­но среди важ­ней­ших за­по­ве­дей Бо­жи­их в "Уче­нии две­на­дца­ти апо­сто­лов", одном из древ­ней­ших па­мят­ни­ков хри­сти­ан­ской пись­мен­но­сти. "Жен­щи­на, учи­нив­шая вы­ки­дыш, есть убий­ца и даст ответ перед Богом. Ибо... за­ро­дыш во утро­бе есть живое су­ще­ство, о коем пе­чет­ся Гос­подь", - писал апо­ло­гет II века Афи­на­гор. "Тот, кто будет че­ло­ве­ком, уже че­ло­век", - утвер­ждал Тер­тул­ли­ан на ру­бе­же II и III веков. "Умыш­лен­но по­гу­бив­шая за­ча­тый во утро­бе плод под­ле­жит осуж­де­нию смер­то­убий­ства... Да­ю­щие вра­чев­ство для из­вер­же­ния за­ча­то­го в утро­бе суть убий­цы, равно и при­ем­лю­щие де­то­убий­ствен­ные отра­вы", - ска­за­но во 2-м и 8-м пра­ви­лах свя­ти­те­ля Ва­си­лия Ве­ли­ко­го, вклю­чен­ных в Книгу пра­вил Пра­во­слав­ной Церк­ви и под­твер­жден­ных 91 пра­ви­лом VI Все­лен­ско­го Со­бо­ра. При этом свя­той Ва­си­лий уточ­ня­ет, что тя­жесть вины не за­ви­сит от срока бе­ре­мен­но­сти: "У нас нет раз­ли­че­ния плода об­ра­зо­вав­ше­го­ся и еще необ­ра­зо­ван­но­го". Свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст на­зы­вал де­ла­ю­щих аборт "худ­ши­ми, неже­ли убий­цы".

Ши­ро­кое рас­про­стра­не­ние и оправ­да­ние абор­тов в со­вре­мен­ном об­ще­стве Цер­ковь рас­смат­ри­ва­ет как угро­зу бу­ду­ще­му че­ло­ве­че­ства и явный при­знак мо­раль­ной де­гра­да­ции. Вер­ность биб­лей­ско­му и свя­то­оте­че­ско­му уче­нию о свя­то­сти и бес­цен­но­сти че­ло­ве­че­ской жизни от самых ее ис­то­ков несов­ме­сти­ма с при­зна­ни­ем "сво­бо­ды вы­бо­ра" жен­щи­ны в рас­по­ря­же­нии судь­бой плода. По­ми­мо этого, аборт пред­став­ля­ет собой се­рьез­ную угро­зу фи­зи­че­ско­му и ду­шев­но­му здо­ро­вью ма­те­ри. Цер­ковь также неиз­мен­но по­чи­та­ет своим дол­гом вы­сту­пать в за­щи­ту наи­бо­лее уяз­ви­мых и за­ви­си­мых че­ло­ве­че­ских су­ществ, коими яв­ля­ют­ся нерож­ден­ные дети. Пра­во­слав­ная Цер­ковь ни при каких об­сто­я­тель­ствах не может дать бла­го­сло­ве­ние на про­из­вод­ство абор­та. Не от­вер­гая жен­щин, со­вер­шив­ших аборт, Цер­ковь при­зы­ва­ет их к по­ка­я­нию и к пре­одо­ле­нию па­губ­ных по­след­ствий греха через мо­лит­ву и несе­ние епи­ти­мии с по­сле­ду­ю­щим уча­сти­ем в спа­си­тель­ных Та­ин­ствах. В слу­ча­ях, когда су­ще­ству­ет пря­мая угро­за жизни ма­те­ри при про­дол­же­нии бе­ре­мен­но­сти, осо­бен­но при на­ли­чии у нее дру­гих детей, в пас­тыр­ской прак­ти­ке ре­ко­мен­ду­ет­ся про­яв­лять снис­хож­де­ние. Жен­щи­на, пре­рвав­шая бе­ре­мен­ность в таких об­сто­я­тель­ствах, не от­лу­ча­ет­ся от ев­ха­ри­сти­че­ско­го об­ще­ния с Цер­ко­вью, но это об­ще­ние обу­слов­ли­ва­ет­ся ис­пол­не­ни­ем ею лич­но­го по­ка­ян­но­го мо­лит­вен­но­го пра­ви­ла, ко­то­рое опре­де­ля­ет­ся свя­щен­ни­ком, при­ни­ма­ю­щим ис­по­ведь. Борь­ба с абор­та­ми, на ко­то­рые жен­щи­ны под­час идут вслед­ствие край­ней ма­те­ри­аль­ной нужды и бес­по­мощ­но­сти, тре­бу­ет от Церк­ви и об­ще­ства вы­ра­бот­ки дей­ствен­ных мер по за­щи­те ма­те­рин­ства, а также предо­став­ле­ния усло­вий для усы­нов­ле­ния детей, ко­то­рых мать по­че­му-либо не может са­мо­сто­я­тель­но вос­пи­ты­вать.

От­вет­ствен­ность за грех убий­ства нерож­ден­но­го ре­бен­ка, на­ря­ду с ма­те­рью, несет и отец, в слу­чае его со­гла­сия на про­из­вод­ство абор­та. Если аборт со­вер­шен женой без со­гла­сия мужа, это может быть ос­но­ва­ни­ем для рас­тор­же­ния брака (см. X.3). Грех ло­жит­ся и на душу врача, про­из­во­дя­ще­го аборт. Цер­ковь при­зы­ва­ет го­су­дар­ство при­знать право ме­ди­цин­ских ра­бот­ни­ков на отказ от со­вер­ше­ния абор­та по со­об­ра­же­ни­ям со­ве­сти. Нель­зя при­знать нор­маль­ным по­ло­же­ние, когда юри­ди­че­ская от­вет­ствен­ность врача за смерть ма­те­ри несо­по­ста­ви­мо более вы­со­ка, чем от­вет­ствен­ность за по­губ­ле­ние плода, что про­во­ци­ру­ет ме­ди­ков, а через них и па­ци­ен­тов на со­вер­ше­ние абор­та. Врач дол­жен про­яв­лять мак­си­маль­ную от­вет­ствен­ность за по­ста­нов­ку ди­а­гно­за, мо­гу­ще­го под­толк­нуть жен­щи­ну к пре­ры­ва­нию бе­ре­мен­но­сти; при этом ве­ру­ю­щий медик дол­жен тща­тель­но со­по­став­лять ме­ди­цин­ские по­ка­за­ния и ве­ле­ния хри­сти­ан­ской со­ве­сти.

XII.3. Ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ной оцен­ки тре­бу­ет также про­бле­ма кон­тра­цеп­ции. Неко­то­рые из про­ти­во­за­ча­точ­ных средств фак­ти­че­ски об­ла­да­ют абор­тив­ным дей­стви­ем, ис­кус­ствен­но пре­ры­вая на самых ран­них ста­ди­ях жизнь эм­бри­о­на, а по­се­му к их упо­треб­ле­нию при­ме­ни­мы суж­де­ния, от­но­ся­щи­е­ся к абор­ту. Дру­гие же сред­ства, ко­то­рые не свя­за­ны с пре­се­че­ни­ем уже за­чав­шей­ся жизни, к абор­ту ни в какой сте­пе­ни при­рав­ни­вать нель­зя. Опре­де­ляя от­но­ше­ние к неа­бор­тив­ным сред­ствам кон­тра­цеп­ции, хри­сти­ан­ским су­пру­гам сле­ду­ет пом­нить, что про­дол­же­ние че­ло­ве­че­ско­го рода яв­ля­ет­ся одной из ос­нов­ных целей бо­го­уста­нов­лен­но­го брач­но­го союза (см. Х.4). На­ме­рен­ный отказ от рож­де­ния детей из эго­и­сти­че­ских по­буж­де­ний обес­це­ни­ва­ет брак и яв­ля­ет­ся несо­мнен­ным гре­хом.

Вме­сте с тем су­пру­ги несут от­вет­ствен­ность перед Богом за пол­но­цен­ное вос­пи­та­ние детей. Одним из путей ре­а­ли­за­ции от­вет­ствен­но­го от­но­ше­ния к их рож­де­нию яв­ля­ет­ся воз­дер­жа­ние от по­ло­вых от­но­ше­ний на опре­де­лен­ное время. Впро­чем, необ­хо­ди­мо па­мя­то­вать слова апо­сто­ла Павла, об­ра­щен­ные к хри­сти­ан­ским су­пру­гам: "Не укло­няй­тесь друг от друга, разве по со­гла­сию, на время, для упраж­не­ния в посте и мо­лит­ве, а потом опять будь­те вме­сте, чтобы не ис­ку­шал вас са­та­на невоз­дер­жа­ни­ем вашим" (1Кор. 7,5). Оче­вид­но, что ре­ше­ния в этой об­ла­сти су­пру­ги долж­ны при­ни­мать по обо­юд­но­му со­гла­сию, при­бе­гая к со­ве­ту ду­хов­ни­ка. По­след­не­му же над­ле­жит с пас­тыр­ской осмот­ри­тель­но­стью при­ни­мать во вни­ма­ние кон­крет­ные усло­вия жизни су­пру­же­ской пары, их воз­раст, здо­ро­вье, сте­пень ду­хов­ной зре­ло­сти и мно­гие дру­гие об­сто­я­тель­ства, раз­ли­чая тех, кто может "вме­стить" вы­со­кие тре­бо­ва­ния воз­дер­жа­ния, от тех, кому это не "дано" (Мф. 19,11), и за­бо­тясь пре­жде всего о со­хра­не­нии и укреп­ле­нии семьи.

Свя­щен­ный Синод Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви в опре­де­ле­нии от 28 де­каб­ря 1998 года ука­зал свя­щен­ни­кам, несу­щим ду­хов­ни­че­ское слу­же­ние, на "недо­пу­сти­мость при­нуж­де­ния или скло­не­ния па­со­мых, во­пре­ки их воле, к... от­ка­зу от су­пру­же­ской жизни в браке", а также на­пом­нил пас­ты­рям о необ­хо­ди­мо­сти "со­блю­де­ния осо­бо­го це­ло­муд­рия и осо­бой пас­тыр­ской осто­рож­но­сти при об­суж­де­нии с па­со­мы­ми во­про­сов, свя­зан­ных с теми или иными ас­пек­та­ми их се­мей­ной жизни".

XII.4. При­ме­не­ние новых био­ме­ди­цин­ских ме­то­дов во мно­гих слу­ча­ях поз­во­ля­ет пре­одо­леть недуг бес­пло­дия. В то же время рас­ши­ря­ю­ще­е­ся тех­но­ло­ги­че­ское вме­ша­тель­ство в про­цесс за­рож­де­ния че­ло­ве­че­ской жизни пред­став­ля­ет угро­зу для ду­хов­ной це­лост­но­сти и фи­зи­че­ско­го здо­ро­вья лич­но­сти. Под угро­зой ока­зы­ва­ют­ся и от­но­ше­ния между лю­дь­ми, из­д­рев­ле ле­жа­щие в ос­но­ва­нии об­ще­ства. С раз­ви­ти­ем упо­мя­ну­тых тех­но­ло­гий свя­за­но также рас­про­стра­не­ние идео­ло­гии так на­зы­ва­е­мых ре­про­дук­тив­ных прав, про­па­ган­ди­ру­е­мой ныне на на­ци­о­наль­ном и меж­ду­на­род­ном уров­нях. Дан­ная си­сте­ма взгля­дов пред­по­ла­га­ет при­о­ри­тет по­ло­вой и со­ци­аль­ной ре­а­ли­за­ции лич­но­сти над за­бо­той о бу­ду­щем ре­бен­ка, о ду­хов­ном и фи­зи­че­ском здо­ро­вье об­ще­ства, о его нрав­ствен­ной устой­чи­во­сти. В мире по­сте­пен­но вы­ра­ба­ты­ва­ет­ся от­но­ше­ние к че­ло­ве­че­ской жизни как к про­дук­ту, ко­то­рый можно вы­би­рать со­глас­но соб­ствен­ным склон­но­стям и ко­то­рым можно рас­по­ря­жать­ся на­равне с ма­те­ри­аль­ны­ми цен­но­стя­ми.

В мо­лит­вах чина вен­ча­ния Пра­во­слав­ная Цер­ковь вы­ра­жа­ет веру в то, что ча­до­ро­дие есть же­лан­ный плод за­кон­но­го су­пру­же­ства, но вме­сте с тем не един­ствен­ная его цель. На­ря­ду с "пло­дом чрева на поль­зу" су­пру­гам ис­пра­ши­ва­ют­ся дары непре­хо­дя­щей вза­им­ной любви, це­ло­муд­рия, "еди­но­мыс­лия душ и телес". По­это­му пути к де­то­рож­де­нию, не со­глас­ные с за­мыс­лом Твор­ца жизни, Цер­ковь не может счи­тать нрав­ствен­но оправ­дан­ны­ми. Если муж или жена неспо­соб­ны к за­ча­тию ре­бен­ка, а те­ра­пев­ти­че­ские и хи­рур­ги­че­ские ме­то­ды ле­че­ния бес­пло­дия не по­мо­га­ют су­пру­гам, им сле­ду­ет со сми­ре­ни­ем при­нять свое бе­с­ча­дие как осо­бое жиз­нен­ное при­зва­ние. Пас­тыр­ские ре­ко­мен­да­ции в по­доб­ных слу­ча­ях долж­ны учи­ты­вать воз­мож­ность усы­нов­ле­ния ре­бен­ка по обо­юд­но­му со­гла­сию су­пру­гов. К до­пу­сти­мым сред­ствам ме­ди­цин­ской по­мо­щи может быть от­не­се­но ис­кус­ствен­ное опло­до­тво­ре­ние по­ло­вы­ми клет­ка­ми мужа, по­сколь­ку оно не на­ру­ша­ет це­лост­но­сти брач­но­го союза, не от­ли­ча­ет­ся прин­ци­пи­аль­ным об­ра­зом от есте­ствен­но­го за­ча­тия и про­ис­хо­дит в кон­тек­сте су­пру­же­ских от­но­ше­ний.

Ма­ни­пу­ля­ции же, свя­зан­ные с до­нор­ством по­ло­вых кле­ток, на­ру­ша­ют це­лост­ность лич­но­сти и ис­клю­чи­тель­ность брач­ных от­но­ше­ний, до­пус­кая втор­же­ние в них тре­тьей сто­ро­ны. Кроме того, такая прак­ти­ка по­ощ­ря­ет без­от­вет­ствен­ное от­цов­ство или ма­те­рин­ство, за­ве­до­мо осво­бож­ден­ное от вся­ких обя­за­тельств по от­но­ше­нию к тем, кто яв­ля­ет­ся "пло­тью от плоти" ано­ним­ных до­но­ров. Ис­поль­зо­ва­ние до­нор­ско­го ма­те­ри­а­ла под­ры­ва­ет ос­но­вы се­мей­ных вза­и­мо­свя­зей, по­сколь­ку пред­по­ла­га­ет на­ли­чие у ре­бен­ка, по­ми­мо "со­ци­аль­ных", еще и так на­зы­ва­е­мых био­ло­ги­че­ских ро­ди­те­лей. "Сур­ро­гат­ное ма­те­рин­ство", то есть вы­на­ши­ва­ние опло­до­тво­рен­ной яй­це­клет­ки жен­щи­ной, ко­то­рая после родов воз­вра­ща­ет ре­бен­ка "за­каз­чи­кам", про­ти­во­есте­ствен­но и мо­раль­но недо­пу­сти­мо даже в тех слу­ча­ях, когда осу­ществ­ля­ет­ся на неком­мер­че­ской ос­но­ве. Эта ме­то­ди­ка пред­по­ла­га­ет раз­ру­ше­ние глу­бо­кой эмо­ци­о­наль­ной и ду­хов­ной бли­зо­сти, уста­нав­ли­ва­ю­щей­ся между ма­те­рью и мла­ден­цем уже во время бе­ре­мен­но­сти.

"Сур­ро­гат­ное ма­те­рин­ство" трав­ми­ру­ет как вы­на­ши­ва­ю­щую жен­щи­ну, ма­те­рин­ские чув­ства ко­то­рой по­пи­ра­ют­ся, так и дитя, ко­то­рое впо­след­ствии может ис­пы­ты­вать кри­зис са­мо­со­зна­ния. Нрав­ствен­но недо­пу­сти­мы­ми с пра­во­слав­ной точки зре­ния яв­ля­ют­ся также все раз­но­вид­но­сти экс­тра­кор­по­раль­но­го (вне­те­лес­но­го) опло­до­тво­ре­ния, пред­по­ла­га­ю­щие за­го­тов­ле­ние, кон­сер­ва­цию и на­ме­рен­ное раз­ру­ше­ние "из­бы­точ­ных" эм­бри­о­нов. Имен­но на при­зна­нии че­ло­ве­че­ско­го до­сто­ин­ства даже за эм­бри­о­ном ос­но­ва­на мо­раль­ная оцен­ка абор­та, осуж­да­е­мо­го Цер­ко­вью (см. ХII.2).

Опло­до­тво­ре­ние оди­но­ких жен­щин с ис­поль­зо­ва­ни­ем до­нор­ских по­ло­вых кле­ток или ре­а­ли­за­ция "ре­про­дук­тив­ных прав" оди­но­ких муж­чин, а также лиц с так на­зы­ва­е­мой нестан­дарт­ной сек­су­аль­ной ори­ен­та­ци­ей, ли­ша­ет бу­ду­ще­го ре­бен­ка права иметь мать и отца. Упо­треб­ле­ние ре­про­дук­тив­ных ме­то­дов вне кон­тек­ста бла­го­сло­вен­ной Богом семьи ста­но­вит­ся фор­мой бо­го­бор­че­ства, осу­ществ­ля­е­мо­го под при­кры­ти­ем за­щи­ты ав­то­но­мии че­ло­ве­ка и пре­врат­но по­ни­ма­е­мой сво­бо­ды лич­но­сти.

XII.5. Зна­чи­тель­ную часть об­ще­го числа неду­гов че­ло­ве­ка со­став­ля­ют на­след­ствен­ные за­бо­ле­ва­ния. Раз­ви­тие ме­ди­ко-ге­не­ти­че­ских ме­то­дов ди­а­гно­сти­ки и ле­че­ния может спо­соб­ство­вать предот­вра­ще­нию таких бо­лез­ней и об­лег­че­нию стра­да­ний мно­гих людей. Од­на­ко важно пом­нить, что ге­не­ти­че­ские на­ру­ше­ния неред­ко ста­но­вят­ся след­стви­ем за­бве­ния нрав­ствен­ных начал, ито­гом по­роч­но­го об­ра­за жизни, в ре­зуль­та­те коего стра­да­ют и по­том­ки. Гре­хов­ная по­вре­жден­ность че­ло­ве­че­ской при­ро­ды по­беж­да­ет­ся ду­хов­ным уси­ли­ем; если же из по­ко­ле­ния в по­ко­ле­ние порок власт­ву­ет в жизни потом­ства с на­рас­та­ю­щей силой, сбы­ва­ют­ся слова Свя­щен­но­го Пи­са­ния: "Ужа­сен конец непра­вед­но­го рода" (Прем. 3,19). И на­о­бо­рот: "Бла­жен муж, бо­я­щий­ся Гос­по­да и креп­ко лю­бя­щий за­по­ве­ди Его. Силь­но будет на земле семя его; род пра­вых бла­го­сло­вит­ся"(Пс. 111,1-2). Таким об­ра­зом, ис­сле­до­ва­ния в об­ла­сти ге­не­ти­ки лишь под­твер­жда­ют ду­хов­ные за­ко­но­мер­но­сти, много веков назад от­кры­тые че­ло­ве­че­ству в слове Бо­жи­ем.

При­вле­кая вни­ма­ние людей к нрав­ствен­ным при­чи­нам неду­гов, Цер­ковь вме­сте с тем при­вет­ству­ет уси­лия ме­ди­ков, на­прав­лен­ные на вра­че­ва­ние на­след­ствен­ных бо­лез­ней. Од­на­ко, целью ге­не­ти­че­ско­го вме­ша­тель­ства не долж­но быть ис­кус­ствен­ное "усо­вер­шен­ство­ва­ние" че­ло­ве­че­ско­го рода и втор­же­ние в Божий план о че­ло­ве­ке. По­это­му ген­ная те­ра­пия может осу­ществ­лять­ся толь­ко с со­гла­сия па­ци­ен­та или его за­кон­ных пред­ста­ви­те­лей и ис­клю­чи­тель­но по ме­ди­цин­ским по­ка­за­ни­ям. Ген­ная те­ра­пия по­ло­вых кле­ток яв­ля­ет­ся крайне опас­ной, ибо свя­за­на с из­ме­не­ни­ем ге­но­ма (со­во­куп­но­сти на­след­ствен­ных осо­бен­но­стей) в ряду по­ко­ле­ний, что может по­влечь непред­ска­зу­е­мые по­след­ствия в виде новых му­та­ций и де­ста­би­ли­за­ции рав­но­ве­сия между че­ло­ве­че­ским со­об­ще­ством и окру­жа­ю­щей сре­дой.

Успе­хи в рас­шиф­ров­ке ге­не­ти­че­ско­го кода со­зда­ют ре­аль­ные пред­по­сыл­ки для ши­ро­ко­го ге­не­ти­че­ско­го те­сти­ро­ва­ния с целью вы­яв­ле­ния ин­фор­ма­ции о при­род­ной уни­каль­но­сти каж­до­го че­ло­ве­ка, а также его пред­рас­по­ло­жен­но­сти к опре­де­лен­ным за­бо­ле­ва­ни­ям. Со­зда­ние "ге­не­ти­че­ско­го пас­пор­та" при ра­зум­ном ис­поль­зо­ва­нии по­лу­чен­ных све­де­ний по­мог­ло бы свое­вре­мен­но кор­рек­ти­ро­вать раз­ви­тие воз­мож­ных для кон­крет­но­го че­ло­ве­ка за­бо­ле­ва­ний. Од­на­ко име­ет­ся ре­аль­ная опас­ность зло­упо­треб­ле­ния ге­не­ти­че­ски­ми све­де­ни­я­ми, при ко­то­ром они могут по­слу­жить раз­лич­ным фор­мам дис­кри­ми­на­ции. Кроме того, об­ла­да­ние ин­фор­ма­ци­ей о на­след­ствен­ной пред­рас­по­ло­жен­но­сти к тяж­ким за­бо­ле­ва­ни­ям может стать непо­силь­ным ду­шев­ным гру­зом. По­это­му ге­не­ти­че­ская иден­ти­фи­ка­ция и ге­не­ти­че­ское те­сти­ро­ва­ние могут осу­ществ­лять­ся лишь на ос­но­ве ува­же­ния сво­бо­ды лич­но­сти.

Двой­ствен­ный ха­рак­тер имеют также ме­то­ды пре­на­таль­ной (до­ро­до­вой) ди­а­гно­сти­ки, поз­во­ля­ю­щие опре­де­лить на­след­ствен­ный недуг на ран­них ста­ди­ях внут­ри­утроб­но­го раз­ви­тия. Неко­то­рые из этих ме­то­дов могут пред­став­лять угро­зу для жизни и це­лост­но­сти те­сти­ру­е­мо­го эм­бри­о­на или плода. Вы­яв­ле­ние неиз­ле­чи­мо­го или труд­но­из­ле­чи­мо­го ге­не­ти­че­ско­го за­бо­ле­ва­ния неред­ко ста­но­вит­ся по­буж­де­ни­ем к пре­ры­ва­нию за­ро­див­шей­ся жизни; из­вест­ны слу­чаи, когда на ро­ди­те­лей ока­зы­ва­лось со­от­вет­ству­ю­щее дав­ле­ние. Пре­на­таль­ная ди­а­гно­сти­ка может счи­тать­ся нрав­ствен­но оправ­дан­ной, если она на­це­ле­на на ле­че­ние вы­яв­лен­ных неду­гов на воз­мож­но ран­них ста­ди­ях, а также на под­го­тов­ку ро­ди­те­лей к осо­бо­му по­пе­че­нию о боль­ном ре­бен­ке. Пра­вом на жизнь, лю­бовь и за­бо­ту об­ла­да­ет каж­дый че­ло­век, неза­ви­си­мо от на­ли­чия у него тех или иных за­бо­ле­ва­ний. Со­глас­но Свя­щен­но­му Пи­са­нию, Сам Бог яв­ля­ет­ся "за­ступ­ни­ком немощ­ных" (Июд. 9:11). Апо­стол Павел учит "под­дер­жи­вать сла­бых" (Деян. 20:35; 1Фес. 5:14); упо­доб­ляя Цер­ковь че­ло­ве­че­ско­му телу, он ука­зы­ва­ет, что "члены... ко­то­рые ка­жут­ся сла­бей­ши­ми, го­раз­до нуж­нее", а менее со­вер­шен­ные нуж­да­ют­ся в "боль­шем по­пе­че­нии" (1Кор. 12:22,24). Со­вер­шен­но недо­пу­сти­мо при­ме­не­ние ме­то­дов пре­на­таль­ной ди­а­гно­сти­ки с целью вы­бо­ра же­ла­тель­но­го для ро­ди­те­лей пола бу­ду­ще­го ре­бен­ка.

XII.6. Осу­ществ­лен­ное уче­ны­ми кло­ни­ро­ва­ние (по­лу­че­ние ге­не­ти­че­ских копий) жи­вот­ных ста­вит во­прос о до­пу­сти­мо­сти и воз­мож­ных по­след­стви­ях кло­ни­ро­ва­ния че­ло­ве­ка. Ре­а­ли­за­ция этой идеи, встре­ча­ю­щей про­тест со сто­ро­ны мно­же­ства людей во всем мире, спо­соб­на стать раз­ру­ши­тель­ной для об­ще­ства. Кло­ни­ро­ва­ние в еще боль­шей сте­пе­ни, чем иные ре­про­дук­тив­ные тех­но­ло­гии, от­кры­ва­ет воз­мож­ность ма­ни­пу­ля­ции с ге­не­ти­че­ской со­став­ля­ю­щей лич­но­сти и спо­соб­ству­ет ее даль­ней­ше­му обес­це­ни­ва­нию. Че­ло­век не впра­ве пре­тен­до­вать на роль твор­ца себе по­доб­ных су­ществ или под­би­рать для них ге­не­ти­че­ские про­то­ти­пы, опре­де­ляя их лич­ност­ные ха­рак­те­ри­сти­ки по сво­е­му усмот­ре­нию. За­мы­сел кло­ни­ро­ва­ния яв­ля­ет­ся несо­мнен­ным вы­зо­вом самой при­ро­де че­ло­ве­ка, за­ло­жен­но­му в нем об­ра­зу Божию, неотъ­ем­ле­мой ча­стью ко­то­ро­го яв­ля­ют­ся сво­бо­да и уни­каль­ность лич­но­сти. "Ти­ра­жи­ро­ва­ние" людей с за­дан­ны­ми па­ра­мет­ра­ми может пред­став­лять­ся же­ла­тель­ным лишь для при­вер­жен­цев то­та­ли­тар­ных идео­ло­гий.

Кло­ни­ро­ва­ние че­ло­ве­ка спо­соб­но из­вра­тить есте­ствен­ные ос­но­вы де­то­рож­де­ния, кров­но­го род­ства, ма­те­рин­ства и от­цов­ства. Ре­бе­нок может стать сест­рой своей ма­те­ри, бра­том отца или до­че­рью деда. Крайне опас­ны­ми яв­ля­ют­ся и пси­хо­ло­ги­че­ские по­след­ствия кло­ни­ро­ва­ния. Че­ло­век, по­явив­ший­ся на свет в ре­зуль­та­те такой про­це­ду­ры, может ощу­щать себя не са­мо­сто­я­тель­ной лич­но­стью, а всего лишь "ко­пи­ей" кого-то из жи­ву­щих или ранее жив­ших людей. Необ­хо­ди­мо также учи­ты­вать, что "по­боч­ны­ми ре­зуль­та­та­ми" экс­пе­ри­мен­тов с кло­ни­ро­ва­ни­ем че­ло­ве­ка неиз­беж­но стали бы мно­го­чис­лен­ные несо­сто­яв­ши­е­ся жизни и, ве­ро­ят­нее всего, рож­де­ние боль­шо­го ко­ли­че­ства нежиз­не­спо­соб­но­го потом­ства. Вме­сте с тем, кло­ни­ро­ва­ние изо­ли­ро­ван­ных кле­ток и тка­ней ор­га­низ­ма не яв­ля­ет­ся по­ся­га­тель­ством на до­сто­ин­ство лич­но­сти и в ряде слу­ча­ев ока­зы­ва­ет­ся по­лез­ным в био­ло­ги­че­ской и ме­ди­цин­ской прак­ти­ке.

XII.7. Со­вре­мен­ная транс­план­то­ло­гия (тео­рия и прак­ти­ка пе­ре­сад­ки ор­га­нов и тка­ней) поз­во­ля­ет ока­зать дей­ствен­ную по­мощь мно­гим боль­ным, ко­то­рые пре­жде были бы об­ре­че­ны на неиз­беж­ную смерть или тя­же­лую ин­ва­лид­ность. Вме­сте с тем раз­ви­тие дан­ной об­ла­сти ме­ди­ци­ны, уве­ли­чи­вая по­треб­ность в необ­хо­ди­мых ор­га­нах, по­рож­да­ет опре­де­лен­ные нрав­ствен­ные про­бле­мы и может пред­став­лять опас­ность для об­ще­ства. Так, недоб­ро­со­вест­ная про­па­ган­да до­нор­ства и ком­мер­ци­а­ли­за­ция транс­план­та­ци­он­ной де­я­тель­но­сти со­зда­ют пред­по­сыл­ки для тор­гов­ли ча­стя­ми че­ло­ве­че­ско­го тела, угро­жая жизни и здо­ро­вью людей. Цер­ковь счи­та­ет, что ор­га­ны че­ло­ве­ка не могут рас­смат­ри­вать­ся как объ­ект купли и про­да­жи. Пе­ре­сад­ка ор­га­нов от жи­во­го до­но­ра может ос­но­вы­вать­ся толь­ко на доб­ро­воль­ном са­мо­по­жерт­во­ва­нии ради спа­се­ния жизни дру­го­го че­ло­ве­ка. В этом слу­чае со­гла­сие на экс­план­та­цию (изъ­я­тие ор­га­на) ста­но­вит­ся про­яв­ле­ни­ем любви и со­стра­да­ния. Од­на­ко по­тен­ци­аль­ный донор дол­жен быть пол­но­стью ин­фор­ми­ро­ван о воз­мож­ных по­след­стви­ях экс­план­та­ции ор­га­на для его здо­ро­вья. Мо­раль­но недо­пу­сти­ма экс­план­та­ция, прямо угро­жа­ю­щая жизни до­но­ра. Наи­бо­лее рас­про­стра­нен­ной яв­ля­ет­ся прак­ти­ка изъ­я­тия ор­га­нов у толь­ко что скон­чав­ших­ся людей. В таких слу­ча­ях долж­на быть ис­клю­че­на неяс­ность в опре­де­ле­нии мо­мен­та смер­ти. Непри­ем­ле­мо со­кра­ще­ние жизни од­но­го че­ло­ве­ка, в том числе через отказ от жиз­не­под­дер­жи­ва­ю­щих про­це­дур, с целью про­дле­ния жизни дру­го­го.

На ос­но­ва­нии Бо­же­ствен­но­го От­кро­ве­ния Цер­ковь ис­по­ве­ду­ет веру в те­лес­ное вос­кре­се­ние умер­ших (Ис. 26:19; Рим. 8:11; 1Кор. 15:42-44,52-54; Флп. 3:21). В об­ря­де хри­сти­ан­ско­го по­гре­бе­ния Цер­ковь вы­ра­жа­ет по­чи­та­ние, по­до­ба­ю­щее телу скон­чав­ше­го­ся че­ло­ве­ка. Од­на­ко по­смерт­ное до­нор­ство ор­га­нов и тка­ней может стать про­яв­ле­ни­ем любви, про­сти­ра­ю­щей­ся и по ту сто­ро­ну смер­ти. Та­ко­го рода да­ре­ние или за­ве­ща­ние не может счи­тать­ся обя­зан­но­стью че­ло­ве­ка. По­это­му доб­ро­воль­ное при­жиз­нен­ное со­гла­сие до­но­ра яв­ля­ет­ся усло­ви­ем пра­во­мер­но­сти и нрав­ствен­ной при­ем­ле­мо­сти экс­план­та­ции. В слу­чае, если во­ле­изъ­яв­ле­ние по­тен­ци­аль­но­го до­но­ра неиз­вест­но вра­чам, они долж­ны вы­яс­нить волю уми­ра­ю­ще­го или умер­ше­го че­ло­ве­ка, об­ра­тив­шись при необ­хо­ди­мо­сти к его род­ствен­ни­кам. Так на­зы­ва­е­мую пре­зумп­цию со­гла­сия по­тен­ци­аль­но­го до­но­ра на изъ­я­тие ор­га­нов и тка­ней его тела, за­креп­лен­ную в за­ко­но­да­тель­стве ряда стран, Цер­ковь счи­та­ет недо­пу­сти­мым на­ру­ше­ни­ем сво­бо­ды че­ло­ве­ка.

До­нор­ские ор­га­ны и ткани усво­я­ют­ся вос­при­ни­ма­ю­ще­му их че­ло­ве­ку (ре­ци­пи­ен­ту), вклю­ча­ясь в сферу его лич­ност­но­го ду­шев­но-те­лес­но­го един­ства. По­это­му ни при каких об­сто­я­тель­ствах не может быть нрав­ствен­но оправ­да­на такая транс­план­та­ция, ко­то­рая спо­соб­на по­влечь за собой угро­зу для иден­тич­но­сти ре­ци­пи­ен­та, за­тра­ги­вая его уни­каль­ность как лич­но­сти и как пред­ста­ви­те­ля рода. Об этом усло­вии осо­бен­но важно пом­нить при ре­ше­нии во­про­сов, свя­зан­ных с пе­ре­сад­кой тка­ней и ор­га­нов жи­вот­но­го про­ис­хож­де­ния.

Без­услов­но недо­пу­сти­мым Цер­ковь счи­та­ет упо­треб­ле­ние ме­то­дов так на­зы­ва­е­мой фе­таль­ной те­ра­пии, в ос­но­ве ко­то­рой лежат изъ­я­тие и ис­поль­зо­ва­ние тка­ней и ор­га­нов че­ло­ве­че­ских за­ро­ды­шей, абор­ти­ро­ван­ных на раз­ных ста­ди­ях раз­ви­тия, для по­пы­ток ле­че­ния раз­лич­ных за­бо­ле­ва­ний и "омо­ло­же­ния" ор­га­низ­ма. Осуж­дая аборт как смерт­ный грех, Цер­ковь не может найти ему оправ­да­ния и в том слу­чае, если от уни­что­же­ния за­ча­той че­ло­ве­че­ской жизни некто, воз­мож­но, будет по­лу­чать поль­зу для здо­ро­вья. Неиз­беж­но спо­соб­ствуя еще более ши­ро­ко­му рас­про­стра­не­нию и ком­мер­ци­а­ли­за­ции абор­тов, такая прак­ти­ка (даже если ее эф­фек­тив­ность, в на­сто­я­щее время ги­по­те­ти­че­ская, была бы на­уч­но до­ка­за­на) яв­ля­ет при­мер во­пи­ю­щей без­нрав­ствен­но­сти и носит пре­ступ­ный ха­рак­тер.

ХII.8. Прак­ти­ка изъ­я­тия че­ло­ве­че­ских ор­га­нов, при­год­ных для транс­план­та­ции, а также раз­ви­тие ре­ани­ма­ции по­рож­да­ют про­бле­му пра­виль­ной кон­ста­та­ции мо­мен­та смер­ти. Ранее кри­те­ри­ем ее на­ступ­ле­ния счи­та­лась необ­ра­ти­мая оста­нов­ка ды­ха­ния и кро­во­об­ра­ще­ния. Од­на­ко бла­го­да­ря со­вер­шен­ство­ва­нию ре­ани­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий эти жиз­нен­но важ­ные функ­ции могут ис­кус­ствен­но под­дер­жи­вать­ся в те­че­ние дли­тель­но­го вре­ме­ни. Акт смер­ти пре­вра­ща­ет­ся таким об­ра­зом в про­цесс уми­ра­ния, за­ви­си­мый от ре­ше­ния врача, что на­ла­га­ет на со­вре­мен­ную ме­ди­ци­ну ка­че­ствен­но новую от­вет­ствен­ность.

В Свя­щен­ном Пи­са­нии смерть пред­став­ля­ет­ся как раз­лу­че­ние души от тела (Пс. 145,4; Лк. 12,20). Таким об­ра­зом, можно го­во­рить о про­дол­же­нии жизни до тех пор, пока осу­ществ­ля­ет­ся де­я­тель­ность ор­га­низ­ма как це­ло­го. Про­дле­ние жизни ис­кус­ствен­ны­ми сред­ства­ми, при ко­то­ром фак­ти­че­ски дей­ству­ют лишь от­дель­ные ор­га­ны, не может рас­смат­ри­вать­ся как обя­за­тель­ная и во всех слу­ча­ях же­ла­тель­ная за­да­ча ме­ди­ци­ны. От­тя­ги­ва­ние смерт­но­го часа порой толь­ко про­дле­ва­ет му­че­ния боль­но­го, лишая че­ло­ве­ка права на до­стой­ную, "непо­стыд­ную и мир­ную" кон­чи­ну, ко­то­рую пра­во­слав­ные хри­сти­ане ис­пра­ши­ва­ют у Гос­по­да за бо­го­слу­же­ни­ем. Когда ак­тив­ная те­ра­пия ста­но­вит­ся невоз­мож­ной, ее место долж­на за­нять пал­ли­а­тив­ная по­мощь (обез­бо­ли­ва­ние, уход, со­ци­аль­ная и пси­хо­ло­ги­че­ская под­держ­ка), а также пас­тыр­ское по­пе­че­ние. Все это имеет целью обес­пе­чить под­лин­но че­ло­ве­че­ское за­вер­ше­ние жизни, со­гре­тое ми­ло­сер­ди­ем и лю­бо­вью.

Пра­во­слав­ное по­ни­ма­ние непо­стыд­ной кон­чи­ны вклю­ча­ет под­го­тов­ку к смерт­но­му ис­хо­ду, ко­то­рый рас­смат­ри­ва­ет­ся как ду­хов­но зна­чи­мый этап жизни че­ло­ве­ка. Боль­ной, окру­жен­ный хри­сти­ан­ской за­бо­той, в по­след­ние дни зем­но­го бытия спо­со­бен пе­ре­жить бла­го­дат­ное из­ме­не­ние, свя­зан­ное с новым осмыс­ле­ни­ем прой­ден­но­го пути и по­ка­ян­ным пред­сто­я­ни­ем перед веч­но­стью. А для род­ствен­ни­ков уми­ра­ю­ще­го и ме­ди­цин­ских ра­бот­ни­ков тер­пе­ли­вый уход за боль­ным ста­но­вит­ся воз­мож­но­стью слу­же­ния Са­мо­му Гос­по­ду, по слову Спа­си­те­ля: "Так как вы сде­ла­ли это од­но­му из бра­тьев Моих мень­ших, то сде­ла­ли Мне" (Мф. 25,40). Со­кры­тие от па­ци­ен­та ин­фор­ма­ции о тя­же­лом со­сто­я­нии под пред­ло­гом со­хра­не­ния его ду­шев­но­го ком­фор­та неред­ко ли­ша­ет уми­ра­ю­ще­го воз­мож­но­сти со­зна­тель­но­го при­уго­тов­ле­ния к кон­чине и ду­хов­но­го уте­ше­ния, об­ре­та­е­мо­го через уча­стие в Та­ин­ствах Церк­ви, а также омра­ча­ет недо­ве­ри­ем его от­но­ше­ния с близ­ки­ми и вра­ча­ми.

Пред­смерт­ные фи­зи­че­ские стра­да­ния не все­гда эф­фек­тив­но устра­ня­ют­ся при­ме­не­ни­ем обез­бо­ли­ва­ю­щих средств. Зная это, Цер­ковь в таких слу­ча­ях об­ра­ща­ет к Богу мо­лит­ву: "Раз­ре­ши раба Тво­е­го нестер­пи­мыя сея бо­лез­ни и со­дер­жа­щия его горь­кия немо­щи и упо­кой его, идеже пра­вед­ных Дуси" (Треб­ник. Мо­лит­ва о дол­го­ст­раж­ду­щем). Один Гос­подь яв­ля­ет­ся Вла­ды­кой жизни и смер­ти (1Цар. 2,6). "В Его руке душа всего жи­ву­ще­го и дух вся­кой че­ло­ве­че­ской плоти" (Иов. 12,10). По­это­му Цер­ковь, оста­ва­ясь вер­ной со­блю­де­нию за­по­ве­ди Бо­жи­ей "не уби­вай" (Исх. 20,13), не может при­знать нрав­ствен­но при­ем­ле­мы­ми рас­про­стра­нен­ные ныне в свет­ском об­ще­стве по­пыт­ки ле­га­ли­за­ции так на­зы­ва­е­мой эв­та­на­зии, то есть на­ме­рен­но­го умерщ­вле­ния без­на­деж­но боль­ных (в том числе по их же­ла­нию). Прось­ба боль­но­го об уско­ре­нии смер­ти под­час обу­слов­ле­на со­сто­я­ни­ем де­прес­сии, ли­ша­ю­щим его воз­мож­но­сти пра­виль­но оце­ни­вать свое по­ло­же­ние. При­зна­ние за­кон­но­сти эв­та­на­зии при­ве­ло бы к ума­ле­нию до­сто­ин­ства и из­вра­ще­нию про­фес­си­о­наль­но­го долга врача, при­зван­но­го к со­хра­не­нию, а не к пре­се­че­нию жизни. "Право на смерть" легко может обер­нуть­ся угро­зой для жизни па­ци­ен­тов, на ле­че­ние ко­то­рых недо­ста­ет де­неж­ных средств.

Таким об­ра­зом, эв­та­на­зия яв­ля­ет­ся фор­мой убий­ства или са­мо­убий­ства, в за­ви­си­мо­сти от того, при­ни­ма­ет ли в ней уча­стие па­ци­ент. В по­след­нем слу­чае к эв­та­на­зии при­ме­ни­мы со­от­вет­ству­ю­щие ка­но­ни­че­ские пра­ви­ла, со­глас­но ко­то­рым на­ме­рен­ное са­мо­убий­ство, как и ока­за­ние по­мо­щи в его со­вер­ше­нии, рас­це­ни­ва­ют­ся как тяж­кий грех. Умыш­лен­ный са­мо­убий­ца, ко­то­рый "со­де­лал сие от обиды че­ло­ве­че­ской или по иному ка­ко­му слу­чаю от ма­ло­ду­шия", не удо­ста­и­ва­ет­ся хри­сти­ан­ско­го по­гре­бе­ния и ли­тур­ги­че­ско­го по­ми­но­ве­ния (Ти­мо­фея Алекс. прав. 14). Если са­мо­убий­ца бес­со­зна­тель­но лишил себя жизни "вне ума", то есть в при­пад­ке ду­шев­ной бо­лез­ни, цер­ков­ная мо­лит­ва о нем доз­во­ля­ет­ся по ис­сле­до­ва­нии дела пра­вя­щим ар­хи­ере­ем. Вме­сте с тем необ­хо­ди­мо пом­нить, что вину са­мо­убий­цы неред­ко раз­де­ля­ют окру­жа­ю­щие его люди, ока­зав­ши­е­ся неспо­соб­ны­ми к дей­ствен­но­му со­стра­да­нию и про­яв­ле­нию ми­ло­сер­дия. Вме­сте с апо­сто­лом Пав­лом Цер­ковь при­зы­ва­ет: "Но­си­те бре­ме­на друг друга, и таким об­ра­зом ис­пол­ни­те закон Хри­стов" (Гал. 6,2).

ХII.9. Свя­щен­ное Пи­са­ние и уче­ние Церк­ви недву­смыс­лен­но осуж­да­ют го­мо­сек­су­аль­ные по­ло­вые связи, усмат­ри­вая в них по­роч­ное ис­ка­же­ние бо­го­з­дан­ной при­ро­ды че­ло­ве­ка. "Если кто ляжет с муж­чи­ною, как с жен­щи­ною, то оба они сде­ла­ли мер­зость" (Лев. 20,13). Биб­лия по­вест­ву­ет о тяж­ком на­ка­за­нии, ко­то­ро­му Бог под­верг жи­те­лей Со­до­ма (Быт. 19,1-29), по тол­ко­ва­нию свя­тых отцов, имен­но за грех му­же­лож­ства. Апо­стол Павел, ха­рак­те­ри­зуя нрав­ствен­ное со­сто­я­ние язы­че­ско­го мира, на­зы­ва­ет го­мо­сек­су­аль­ные от­но­ше­ния в числе наи­бо­лее "по­стыд­ных стра­стей" и "непо­требств", осквер­ня­ю­щих че­ло­ве­че­ское тело: "Жен­щи­ны их за­ме­ни­ли есте­ствен­ное упо­треб­ле­ние про­ти­во­есте­ствен­ным; по­доб­но и муж­чи­ны, оста­вив есте­ствен­ное упо­треб­ле­ние жен­ско­го пола, раз­жи­га­лись по­хо­тью друг на друга, муж­чи­ны на муж­чи­нах делая срам и по­лу­чая в самих себе долж­ное воз­мез­дие за свое за­блуж­де­ние" (Рим. 1,26-27). "Не об­ма­ны­вай­тесь… ни ма­ла­кии, ни му­же­лож­ни­ки... Цар­ства Божия не на­сле­ду­ют", - писал апо­стол жи­те­лям раз­вра­щен­но­го Ко­рин­фа (1Кор. 6,9-10). Свя­то­оте­че­ское пре­да­ние столь же ясно и опре­де­лен­но осуж­да­ет любые про­яв­ле­ния го­мо­сек­су­а­лиз­ма. "Уче­ние две­на­дца­ти апо­сто­лов", тво­ре­ния свя­ти­те­лей Ва­си­лия Ве­ли­ко­го, Иоан­на Зла­то­уста, Гри­го­рия Нис­ско­го, бла­жен­но­го Ав­гу­сти­на, ка­но­ны свя­то­го Иоан­на Пост­ни­ка вы­ра­жа­ют неиз­мен­ное уче­ние Церк­ви: го­мо­сек­су­аль­ные связи гре­хов­ны и под­ле­жат осуж­де­нию. Во­вле­чен­ные в них люди не имеют права со­сто­ять в цер­ков­ном клире (Ва­си­лия Вел. пр. 7, Гри­го­рия Нис. пр. 4, Иоан­на Постн. пр. 30). Об­ра­ща­ясь к за­пят­нав­шим себя гре­хом со­до­мии, пре­по­доб­ный Мак­сим Грек взы­вал: "По­знай­те себя, ока­ян­ные, ка­ко­му сквер­но­му на­сла­жде­нию вы пре­да­лись!.. По­ста­рай­тесь ско­рее от­стать от этого сквер­ней­ше­го ва­ше­го и смрад­ней­ше­го на­сла­жде­ния, воз­не­на­ви­деть его, а кто утвер­жда­ет, что оно невин­но, того пре­дай­те веч­ной ана­фе­ме, как про­тив­ни­ка Еван­ге­лия Хри­ста Спа­си­те­ля и раз­вра­ща­ю­ще­го уче­ние оного. Очи­сти­те себя ис­крен­ним по­ка­я­ни­ем, теп­лы­ми сле­за­ми и по­силь­ною ми­ло­сты­нею и чи­стою мо­лит­вою... Воз­не­на­видь­те от всей души вашей это нече­стие, чтобы не быть вам сы­на­ми про­кля­тия и веч­ной па­гу­бы".

Дис­кус­сии о по­ло­же­нии так на­зы­ва­е­мых сек­су­аль­ных мень­шинств в со­вре­мен­ном об­ще­стве кло­нят­ся к при­зна­нию го­мо­сек­су­а­лиз­ма не по­ло­вым из­вра­ще­ни­ем, но лишь одной из "сек­су­аль­ных ори­ен­та­ций", име­ю­щих рав­ное право на пуб­лич­ное про­яв­ле­ние и ува­же­ние. Утвер­жда­ет­ся также, что го­мо­сек­су­аль­ное вле­че­ние обу­слов­ле­но ин­ди­ви­ду­аль­ной при­род­ной пред­рас­по­ло­жен­но­стью. Пра­во­слав­ная Цер­ковь ис­хо­дит из неиз­мен­но­го убеж­де­ния, что бо­го­уста­нов­лен­ный брач­ный союз муж­чи­ны и жен­щи­ны не может быть со­по­став­лен с из­вра­щен­ны­ми про­яв­ле­ни­я­ми сек­су­аль­но­сти. Она счи­та­ет го­мо­сек­су­а­лизм гре­хов­ным по­вре­жде­ни­ем че­ло­ве­че­ской при­ро­ды, ко­то­рое пре­одо­ле­ва­ет­ся в ду­хов­ном уси­лии, ве­ду­щем к ис­це­ле­нию и лич­ност­но­му воз­рас­та­нию че­ло­ве­ка. Го­мо­сек­су­аль­ные устрем­ле­ния, как и дру­гие стра­сти, тер­за­ю­щие пад­ше­го че­ло­ве­ка, вра­чу­ют­ся Та­ин­ства­ми, мо­лит­вой, по­стом, по­ка­я­ни­ем, чте­ни­ем Свя­щен­но­го Пи­са­ния и свя­то­оте­че­ских тво­ре­ний, а также хри­сти­ан­ским об­ще­ни­ем с ве­ру­ю­щи­ми лю­дь­ми, го­то­вы­ми ока­зать ду­хов­ную под­держ­ку.

От­но­сясь с пас­тыр­ской от­вет­ствен­но­стью к людям, име­ю­щим го­мо­сек­су­аль­ные на­клон­но­сти, Цер­ковь в то же время ре­ши­тель­но про­ти­во­сто­ит по­пыт­кам пред­ста­вить гре­хов­ную тен­ден­цию как "норму", а тем более как пред­мет гор­до­сти и при­мер для под­ра­жа­ния. Имен­но по­это­му Цер­ковь осуж­да­ет вся­кую про­па­ган­ду го­мо­сек­су­а­лиз­ма. Не от­ка­зы­вая ни­ко­му в ос­нов­ных пра­вах на жизнь, ува­же­ние лич­но­го до­сто­ин­ства и уча­стие в об­ще­ствен­ных делах, Цер­ковь, од­на­ко, по­ла­га­ет, что лица, про­па­ган­ди­ру­ю­щие го­мо­сек­су­аль­ный образ жизни, не долж­ны до­пус­кать­ся к пре­по­да­ва­тель­ской, вос­пи­та­тель­ной и иной ра­бо­те среди детей и мо­ло­де­жи, а также за­ни­мать на­чаль­ствен­ное по­ло­же­ние в армии и ис­пра­ви­тель­ных учре­жде­ни­ях.

Порой из­вра­ще­ния че­ло­ве­че­ской сек­су­аль­но­сти про­яв­ля­ют­ся в форме бо­лез­нен­но­го чув­ства при­над­леж­но­сти к про­ти­во­по­лож­но­му полу, ре­зуль­та­том чего ста­но­вит­ся по­пыт­ка из­ме­не­ния пола (транс­сек­су­а­лизм). Стрем­ле­ние от­ка­зать­ся от при­над­леж­но­сти к тому полу, ко­то­рый да­ро­ван че­ло­ве­ку Со­зда­те­лем, может иметь лишь па­губ­ные по­след­ствия для даль­ней­ше­го раз­ви­тия лич­но­сти. "Смена пола" по­сред­ством гор­мо­наль­но­го воз­дей­ствия и про­ве­де­ния хи­рур­ги­че­ской опе­ра­ции во мно­гих слу­ча­ях при­во­дит не к раз­ре­ше­нию пси­хо­ло­ги­че­ских про­блем, а к их усу­губ­ле­нию, по­рож­дая глу­бо­кий внут­рен­ний кри­зис. Цер­ковь не может одоб­рить та­ко­го рода "бунт про­тив Твор­ца" и при­знать дей­стви­тель­ной ис­кус­ствен­но из­ме­нен­ную по­ло­вую при­над­леж­ность. Если "смена пола" про­изо­шла с че­ло­ве­ком до Кре­ще­ния, он может быть до­пу­щен к этому Та­ин­ству, как и любой греш­ник, но Цер­ковь кре­стит его как при­над­ле­жа­ще­го к тому полу, в ко­то­ром он рож­ден. Ру­ко­по­ло­же­ние та­ко­го че­ло­ве­ка в свя­щен­ный сан и вступ­ле­ние его в цер­ков­ный брак недо­пу­сти­мо.

От транс­сек­су­а­лиз­ма над­ле­жит от­ли­чать непра­виль­ную иден­ти­фи­ка­цию по­ло­вой при­над­леж­но­сти в ран­нем дет­стве в ре­зуль­та­те вра­чеб­ной ошиб­ки, свя­зан­ной с па­то­ло­ги­ей раз­ви­тия по­ло­вых при­зна­ков. Хи­рур­ги­че­ская кор­рек­ция в дан­ном слу­чае не носит ха­рак­тер из­ме­не­ния пола.

XIII. Цер­ковь и про­бле­мы эко­ло­гии

XIII.1. Пра­во­слав­ная Цер­ковь, со­зна­ю­щая свою от­вет­ствен­ность за судь­бу мира, глу­бо­ко обес­по­ко­е­на про­бле­ма­ми, по­рож­ден­ны­ми со­вре­мен­ной ци­ви­ли­за­ци­ей. Важ­ное место среди них за­ни­ма­ют эко­ло­ги­че­ские про­бле­мы. Се­год­ня облик Земли ис­ка­жа­ет­ся в пла­не­тар­ных мас­шта­бах. По­ра­же­ны недра, почва, вода, воз­дух, жи­вот­ный и рас­ти­тель­ный мир. Окру­жа­ю­щая нас при­ро­да прак­ти­че­ски пол­но­стью во­вле­че­на в жиз­не­обес­пе­че­ние че­ло­ве­ка, ко­то­рый уже не до­воль­ству­ет­ся мно­го­об­ра­зи­ем ее даров, но без­удерж­но экс­плу­а­ти­ру­ет целые эко­си­сте­мы. Де­я­тель­ность че­ло­ве­ка, до­стиг­шая мас­шта­бов, со­из­ме­ри­мых с био­сфер­ны­ми про­цес­са­ми, по­сто­ян­но воз­рас­та­ет бла­го­да­ря уско­ре­нию тем­пов раз­ви­тия науки и тех­ни­ки. По­все­мест­ное за­гряз­не­ние при­род­ной среды про­мыш­лен­ны­ми от­хо­да­ми, непра­виль­ная аг­ро­тех­ни­ка, уни­что­же­ние лесов и поч­вен­но­го по­кро­ва при­во­дят к по­дав­ле­нию био­ло­ги­че­ской ак­тив­но­сти, к неуклон­но­му свер­ты­ва­нию ге­не­ти­че­ско­го мно­го­об­ра­зия жизни. Ис­то­ща­ют­ся невос­пол­ни­мые ми­не­раль­ные ре­сур­сы недр, со­кра­ща­ют­ся за­па­сы чи­стой воды. По­яв­ля­ет­ся мно­же­ство вред­ных ве­ществ, мно­гие из ко­то­рых не вклю­ча­ют­ся в есте­ствен­ный кру­го­во­рот и на­кап­ли­ва­ют­ся в био­сфе­ре. Эко­ло­ги­че­ское рав­но­ве­сие на­ру­ше­но; че­ло­век по­став­лен перед фак­том воз­ник­но­ве­ния необ­ра­ти­мых па­губ­ных про­цес­сов в при­ро­де, вклю­чая под­рыв ее есте­ствен­ных вос­про­из­во­ди­тель­ных сил.

Все это про­ис­хо­дит на фоне неви­дан­но­го и неоправ­дан­но­го роста об­ще­ствен­но­го по­треб­ле­ния в вы­со­ко­раз­ви­тых стра­нах, где стрем­ле­ние к изоби­лию и рос­ко­ши стало нор­мой жизни. Такое по­ло­же­ние со­зда­ет пре­пят­ствия к спра­вед­ли­во­му рас­пре­де­ле­нию есте­ствен­ных ре­сур­сов, яв­ля­ю­щих­ся об­ще­че­ло­ве­че­ским до­сто­я­ни­ем. По­след­ствия эко­ло­ги­че­ско­го кри­зи­са ока­за­лись бо­лез­нен­ны­ми не толь­ко для при­ро­ды, но и для че­ло­ве­ка, на­хо­дя­ще­го­ся с ней в ор­га­ни­че­ском един­стве. В ре­зуль­та­те Земля ока­за­лась на по­ро­ге гло­баль­ной эко­ло­ги­че­ской ка­та­стро­фы.

XIII.2. От­но­ше­ния между че­ло­ве­ком и окру­жа­ю­щей при­ро­дой были на­ру­ше­ны в до­и­сто­ри­че­ские вре­ме­на, при­чи­ной чего по­слу­жи­ло гре­хо­па­де­ние че­ло­ве­ка и его от­чуж­де­ние от Бога. Грех, за­ро­див­ший­ся в душе че­ло­ве­ка, па­губ­но по­вли­ял не толь­ко на него са­мо­го, но и на весь окру­жа­ю­щий мир. "Тварь, - пишет апо­стол Павел, - по­ко­ри­лась суете не доб­ро­воль­но, но по воле по­ко­рив­ше­го ее, - в на­деж­де, что и сама тварь осво­бож­де­на будет от раб­ства тле­нию в сво­бо­ду славы детей Бо­жи­их. Ибо знаем, что вся тварь со­во­куп­но сте­на­ет и му­чит­ся до­ныне" (Рим. 8,20-22). В при­ро­де как в зер­ка­ле от­ра­зи­лось пер­вое че­ло­ве­че­ское пре­ступ­ле­ние. Семя греха, возы­мев дей­ствие в че­ло­ве­че­ском серд­це, про­из­рас­ти­ло, как сви­де­тель­ству­ет Свя­щен­ное Пи­са­ние, "тер­ние и вол­ч­цы" (Быт. 3,18) на земле. Стало невоз­мож­ным пол­ное ор­га­ни­че­ское един­ство че­ло­ве­ка и окру­жа­ю­ще­го мира, ко­то­рое су­ще­ство­ва­ло до гре­хо­па­де­ния (Быт. 2,19-20). В своих от­но­ше­ни­ях с при­ро­дой, при­об­рет­ших по­тре­би­тель­ский ха­рак­тер, люди стали все чаще ру­ко­вод­ство­вать­ся эго­и­сти­че­ски­ми по­буж­де­ни­я­ми. Они стали за­бы­вать, что един­ствен­ным Вла­ды­кой Все­лен­ной яв­ля­ет­ся Бог (Пс. 23,1), Ко­то­ро­му при­над­ле­жат "небо и... земля и все, что на ней" (Втор. 10,14), в то время как че­ло­век, по вы­ра­же­нию свя­ти­те­ля Иоан­на Зла­то­уста, есть лишь "до­мо­пра­ви­тель", коему вве­ре­но бо­гат­ство доль­не­го мира. Это бо­гат­ство - "воз­дух, солн­це, воду, землю, небо, море, свет, звез­ды", как за­ме­ча­ет тот же свя­той, Бог "раз­де­лил между всеми по­ров­ну, как будто между бра­тья­ми". "Вла­ды­че­ство­ва­ние" над при­ро­дой и "об­ла­да­ние" зем­лей (Быт. 1,28), к ко­то­рым че­ло­век при­зван, по Божию за­мыс­лу не озна­ча­ют все­доз­во­лен­но­сти. Они лишь сви­де­тель­ству­ют, что че­ло­век яв­ля­ет­ся но­си­те­лем об­ра­за небес­но­го До­мо­вла­ды­ки и как та­ко­вой дол­жен, по мысли свя­ти­те­ля Гри­го­рия Нис­ско­го, по­ка­зать свое цар­ское до­сто­ин­ство не в гос­под­стве и на­си­лии над окру­жа­ю­щим миром, но в "воз­де­лы­ва­нии" и "хра­не­нии" (Быт. 2,15) ве­ли­че­ствен­но­го цар­ства при­ро­ды, за ко­то­рое он от­вет­стве­нен перед Богом.

XIII.3. Эко­ло­ги­че­ский кри­зис за­став­ля­ет пе­ре­смот­реть наши от­но­ше­ния с окру­жа­ю­щим миром. Се­год­ня все чаще кри­ти­ку­ют­ся кон­цеп­ция гос­под­ства че­ло­ве­ка над при­ро­дой и по­тре­би­тель­ский прин­цип во вза­и­мо­свя­зях с нею. Осо­зна­ние того, что со­вре­мен­ное об­ще­ство пла­тит за блага ци­ви­ли­за­ции слиш­ком до­ро­гую цену, вы­зы­ва­ет про­ти­во­дей­ствие хо­зяй­ствен­но­му эго­из­му. Так, вы­яв­ля­ют­ся виды де­я­тель­но­сти, на­но­ся­щие вред при­род­ной среде. Од­но­вре­мен­но раз­ра­ба­ты­ва­ет­ся си­сте­ма ее за­щи­ты, пе­ре­смат­ри­ва­ют­ся ме­то­ды хо­зяй­ство­ва­ния, пред­при­ни­ма­ют­ся по­пыт­ки со­зда­ния ре­сур­со­сбе­ре­га­ю­щих тех­но­ло­гий и без­от­ход­ных про­из­водств, ко­то­рые од­но­вре­мен­но могли бы "встро­ить­ся" в есте­ствен­ный при­род­ный кру­го­во­рот. По­лу­ча­ет раз­ви­тие эко­ло­ги­че­ская этика. Ру­ко­вод­ству­ю­ще­е­ся ею об­ще­ствен­ное со­зна­ние вы­ска­зы­ва­ет­ся про­тив по­тре­би­тель­ско­го об­ра­за жизни, тре­бу­ет по­вы­сить нрав­ствен­ную и юри­ди­че­скую от­вет­ствен­ность за вред, на­не­сен­ный при­ро­де, пред­ла­га­ет вве­сти эко­ло­ги­че­ское обу­че­ние и вос­пи­та­ние, при­зы­ва­ет объ­еди­нить уси­лия по за­щи­те окру­жа­ю­щей среды на базе ши­ро­ко­го меж­ду­на­род­но­го вза­и­мо­дей­ствия.

XIII.4. Пра­во­слав­ная Цер­ковь по до­сто­ин­ству оце­ни­ва­ет труды, на­прав­лен­ные на пре­одо­ле­ние эко­ло­ги­че­ско­го кри­зи­са, и при­зы­ва­ет к ак­тив­но­му со­труд­ни­че­ству в об­ще­ствен­ных ак­ци­ях, на­прав­лен­ных на за­щи­ту тво­ре­ния Божия. Вме­сте с тем она от­ме­ча­ет, что уси­лия та­ко­го рода будут более пло­до­твор­ны­ми, если ос­но­вы, на ко­то­рых стро­ят­ся от­но­ше­ния че­ло­ве­ка с при­ро­дой, ста­нут но­сить не су­гу­бо гу­ма­ни­сти­че­ский, но и хри­сти­ан­ский ха­рак­тер. Одним из глав­ных прин­ци­пов по­зи­ции Церк­ви в во­про­сах эко­ло­гии яв­ля­ет­ся прин­цип един­ства и це­лост­но­сти со­тво­рен­но­го Богом мира. Пра­во­сла­вие не рас­смат­ри­ва­ет окру­жа­ю­щую нас при­ро­ду обособ­лен­но, как за­мкну­тую струк­ту­ру. Рас­ти­тель­ный, жи­вот­ный и че­ло­ве­че­ский миры вза­и­мо­свя­за­ны. C хри­сти­ан­ской точки зре­ния при­ро­да есть не вме­сти­ли­ще ре­сур­сов, пред­на­зна­чен­ных для эго­и­сти­че­ско­го и без­от­вет­ствен­но­го по­треб­ле­ния, но дом, где че­ло­век яв­ля­ет­ся не хо­зя­и­ном, а до­мо­пра­ви­те­лем, а также храм, где он - свя­щен­ник, слу­жа­щий, впро­чем, не при­ро­де, а еди­но­му Твор­цу. В ос­но­ве по­ни­ма­ния при­ро­ды как храма лежит идея тео­цен­триз­ма: Бог, да­ю­щий "всему жизнь и ды­ха­ние и все" (Деян. 17,25) яв­ля­ет­ся Ис­точ­ни­ком бытия. По­это­му сама жизнь в мно­го­раз­лич­ных ее про­яв­ле­ни­ях носит свя­щен­ный ха­рак­тер, яв­ля­ясь Бо­жи­им даром, по­пра­ние ко­то­ро­го есть вызов, бро­шен­ный не толь­ко бо­же­ствен­но­му тво­ре­нию, но и Са­мо­му Гос­по­ду.

XIII.5. Эко­ло­ги­че­ские про­бле­мы носят, по су­ще­ству, ан­тро­по­ло­ги­че­ский ха­рак­тер, бу­дучи по­рож­де­ны че­ло­ве­ком, а не при­ро­дой. По­се­му от­ве­ты на мно­гие во­про­сы, по­став­лен­ные кри­зи­сом окру­жа­ю­щей среды, со­дер­жат­ся в че­ло­ве­че­ской душе, а не в сфе­рах эко­но­ми­ки, био­ло­гии, тех­но­ло­гии или по­ли­ти­ки. При­ро­да под­лин­но пре­об­ра­жа­ет­ся или по­ги­ба­ет не сама по себе, но под воз­дей­стви­ем че­ло­ве­ка. Его ду­хов­ное со­сто­я­ние иг­ра­ет ре­ша­ю­щую роль, ибо ска­зы­ва­ет­ся на окру­жа­ю­щей среде как при внеш­нем воз­дей­ствии на нее, так и при от­сут­ствии та­ко­го воз­дей­ствия. Цер­ков­ная ис­то­рия знает мно­же­ство при­ме­ров, когда лю­бовь хри­сти­ан­ских по­движ­ни­ков к при­ро­де, их мо­лит­ва за окру­жа­ю­щий мир, их со­стра­да­ние твари самым бла­го­твор­ным об­ра­зом ска­зы­ва­лись на живых су­ще­ствах.

Вза­и­мо­связь ан­тро­по­ло­гии и эко­ло­гии с пре­дель­ной яс­но­стью от­кры­ва­ет­ся в наши дни, когда мир пе­ре­жи­ва­ет од­но­вре­мен­но два кри­зи­са: ду­хов­ный и эко­ло­ги­че­ский. В со­вре­мен­ном об­ще­стве че­ло­век под­час те­ря­ет осо­зна­ние жизни как дара Божия, а ино­гда даже самый смысл бытия, ко­то­рое порою сво­дит­ся к фи­зи­че­ско­му су­ще­ство­ва­нию. Окру­жа­ю­щая при­ро­да при по­доб­ном от­но­ше­нии к жизни уже не вос­при­ни­ма­ет­ся как дом, а тем более как храм, ста­но­вясь лишь "сре­дой оби­та­ния". Ду­хов­но де­гра­ди­ру­ю­щая лич­ность при­во­дит к де­гра­да­ции и при­ро­ду, ибо неспо­соб­на ока­зы­вать пре­об­ра­жа­ю­щее воз­дей­ствие на мир. Ослеп­лен­но­му гре­хом че­ло­ве­че­ству не по­мо­га­ют и ко­лос­саль­ные тех­ни­че­ские воз­мож­но­сти - при без­раз­ли­чии к смыс­лу, тайне, чуду жизни они не при­но­сят на­сто­я­щей поль­зы, а под­час при­чи­ня­ют вред. У че­ло­ве­ка, де­я­тель­ность ко­то­ро­го ду­хов­но не ори­ен­ти­ро­ва­на, тех­ни­че­ская мощь, как пра­ви­ло, по­рож­да­ет уто­пи­че­ские на­деж­ды на без­гра­нич­ные воз­мож­но­сти че­ло­ве­че­ско­го ра­зу­ма и на силу про­грес­са.

Пол­ное пре­одо­ле­ние эко­ло­ги­че­ско­го кри­зи­са в усло­ви­ях кри­зи­са ду­хов­но­го немыс­ли­мо. Это утвер­жде­ние от­нюдь не озна­ча­ет, что Цер­ковь при­зы­ва­ет свер­нуть при­ро­до­охран­ную де­я­тель­ность. Од­на­ко она свя­зы­ва­ет на­деж­ду на по­ло­жи­тель­ное из­ме­не­ние вза­и­мо­свя­зей че­ло­ве­ка и при­ро­ды со стрем­ле­ни­ем об­ще­ства к ду­хов­но­му воз­рож­де­нию. Ан­тро­по­ген­ная ос­но­ва эко­ло­ги­че­ских про­блем по­ка­зы­ва­ет, что мы из­ме­ня­ем окру­жа­ю­щий мир в со­от­вет­ствии со своим внут­рен­ним миром, а по­то­му пре­об­ра­зо­ва­ние при­ро­ды долж­но на­чи­нать­ся с пре­об­ра­же­ния души. По мысли пре­по­доб­но­го Мак­си­ма Ис­по­вед­ни­ка, че­ло­век может пре­вра­тить в рай всю землю толь­ко тогда, когда он будет но­сить рай в себе самом.

XIV. Свет­ские наука, куль­ту­ра, об­ра­зо­ва­ние

XIV.1. Хри­сти­ан­ство, пре­одо­лев язы­че­ские пред­рас­суд­ки, де­ми­фо­ло­ги­зи­ро­ва­ло при­ро­ду, тем самым спо­соб­ство­вав воз­ник­но­ве­нию на­уч­но­го есте­ство­зна­ния. Со вре­ме­нем науки - как есте­ствен­ные, так и гу­ма­ни­тар­ные - стали одной из наи­бо­лее важ­ных со­став­ля­ю­щих куль­ту­ры. К концу XX века наука и тех­ни­ка до­стиг­ли столь впе­чат­ля­ю­щих ре­зуль­та­тов и та­ко­го вли­я­ния на все сто­ро­ны жизни, что пре­вра­ти­лись, по су­ще­ству, в опре­де­ля­ю­щий фак­тор бытия ци­ви­ли­за­ции. Вме­сте с тем, несмот­ря на из­на­чаль­ное воз­дей­ствие хри­сти­ан­ства на ста­нов­ле­ние на­уч­ной де­я­тель­но­сти, раз­ви­тие науки и тех­ни­ки под вли­я­ни­ем се­ку­ляр­ных идео­ло­гий по­ро­ди­ло по­след­ствия, ко­то­рые вы­зы­ва­ют се­рьез­ные опа­се­ния. Эко­ло­ги­че­ский и дру­гие кри­зи­сы, по­ра­жа­ю­щие со­вре­мен­ный мир, все с боль­шей силой ста­вят под со­мне­ние из­бран­ный путь. На­уч­но-тех­но­ло­ги­че­ский уро­вень ци­ви­ли­за­ции ныне таков, что пре­ступ­ные дей­ствия неболь­шой груп­пы людей в прин­ци­пе могут в те­че­ние несколь­ких часов вы­звать гло­баль­ную ка­та­стро­фу, в ко­то­рой без­воз­врат­но по­гиб­нут все выс­шие формы жизни.

С хри­сти­ан­ской точки зре­ния, такие по­след­ствия воз­ник­ли в силу лож­но­го прин­ци­па, ле­жа­ще­го в ос­но­ве со­вре­мен­но­го на­уч­но-тех­ни­че­ско­го раз­ви­тия. Он за­клю­ча­ет­ся в апри­ор­ной уста­нов­ке, что это раз­ви­тие не долж­но быть огра­ни­че­но ка­ки­ми-либо мо­раль­ны­ми, фи­ло­соф­ски­ми или ре­ли­ги­оз­ны­ми тре­бо­ва­ни­я­ми. Од­на­ко при по­доб­ной "сво­бо­де" на­уч­но-тех­ни­че­ское раз­ви­тие ока­зы­ва­ет­ся во вла­сти че­ло­ве­че­ских стра­стей, пре­жде всего тще­сла­вия, гор­до­сти, жажды наи­боль­ше­го ком­фор­та, что раз­ру­ша­ет ду­хов­ную гар­мо­нию жизни, со всеми вы­те­ка­ю­щи­ми от­сю­да нега­тив­ны­ми яв­ле­ни­я­ми. По­это­му ныне для обес­пе­че­ния нор­маль­ной че­ло­ве­че­ской жизни как ни­ко­гда необ­хо­ди­мо воз­вра­ще­ние к утра­чен­ной связи на­уч­но­го зна­ния с ре­ли­ги­оз­ны­ми ду­хов­ны­ми и нрав­ствен­ны­ми цен­но­стя­ми.

Необ­хо­ди­мость такой связи обу­слов­ли­ва­ет­ся и тем, что зна­чи­тель­ное число людей не пе­ре­ста­ют ве­рить во все­мо­гу­ще­ство на­уч­но­го зна­ния. От­ча­сти имен­но вслед­ствие по­доб­но­го взгля­да в XVIII веке часть ате­и­сти­че­ски на­стро­ен­ных мыс­ли­те­лей ре­ши­тель­но про­ти­во­по­ста­ви­ла науку ре­ли­гии. Вме­сте с тем яв­ля­ет­ся об­ще­из­вест­ным фак­том, что во все вре­ме­на, вклю­чая и на­сто­я­щее, мно­гие самые вы­да­ю­щи­е­ся уче­ные были и оста­ют­ся лю­дь­ми ре­ли­ги­оз­ны­ми. Это было бы невоз­мож­но при на­ли­чии прин­ци­пи­аль­ных про­ти­во­ре­чий между ре­ли­ги­ей и на­у­кой. На­уч­ное и ре­ли­ги­оз­ное по­зна­ние имеют со­вер­шен­но раз­лич­ный ха­рак­тер. У них раз­ные ис­ход­ные по­сыл­ки, раз­ные цели, за­да­чи, ме­то­ды. Эти сферы могут со­при­ка­сать­ся, пе­ре­се­кать­ся, но не про­ти­во­бор­ство­вать одна с дру­гой. Ибо, с одной сто­ро­ны, в есте­ство­зна­нии нет тео­рий ате­и­сти­че­ских и ре­ли­ги­оз­ных, но есть тео­рии более или менее ис­тин­ные. С дру­гой - ре­ли­гия не за­ни­ма­ет­ся во­про­са­ми устрой­ства ма­те­рии.

М.В. Ло­мо­но­сов спра­вед­ли­во писал: наука и ре­ли­гия "в рас­прю прий­ти не могут… разве кто из неко­то­ро­го тще­сла­вия и по­ка­за­ния сво­е­го муд­ро­ва­ния на них враж­ду вос­клеплет". Эту же мысль вы­ра­зил свя­ти­тель Мос­ков­ский Фи­ла­рет: "Вера Хри­сто­ва не во враж­де с ис­тин­ным зна­ни­ем, по­то­му что не в союзе с неве­же­ством". Сле­ду­ет от­ме­тить и некор­рект­ность про­ти­во­по­став­ле­ния ре­ли­гии и так на­зы­ва­е­мо­го на­уч­но­го ми­ро­воз­зре­ния.

По своей при­ро­де толь­ко ре­ли­гия и фи­ло­со­фия вы­пол­ня­ют ми­ро­воз­зрен­че­скую функ­цию, од­на­ко ее не берут на себя ни от­дель­ные спе­ци­аль­ные науки, ни все кон­крет­но-на­уч­ное зна­ние в целом. Осмыс­ле­ние на­уч­ных до­сти­же­ний и вклю­че­ние их в ми­ро­воз­зрен­че­скую си­сте­му может иметь сколь угод­но ши­ро­кий диа­па­зон - от вполне ре­ли­ги­оз­но­го до от­кро­вен­но ате­и­сти­че­ско­го.

Хотя наука может яв­лять­ся одним из средств по­зна­ния Бога (Рим. 1,19-20), Пра­во­сла­вие видит в ней также есте­ствен­ный ин­стру­мент бла­го­устро­е­ния зем­ной жизни, ко­то­рым нужно поль­зо­вать­ся весь­ма осмот­ри­тель­но. Цер­ковь предо­сте­ре­га­ет че­ло­ве­ка от ис­ку­ше­ния рас­смат­ри­вать науку как об­ласть, со­вер­шен­но неза­ви­си­мую от нрав­ствен­ных прин­ци­пов. Со­вре­мен­ные до­сти­же­ния в раз­лич­ных об­ла­стях, вклю­чая фи­зи­ку эле­мен­тар­ных ча­стиц, химию, мик­ро­био­ло­гию, сви­де­тель­ству­ют, что они суть меч обо­ю­до­ост­рый, спо­соб­ный не толь­ко при­не­сти че­ло­ве­ку благо, но и от­нять у него жизнь. Еван­гель­ские нормы жизни дают воз­мож­ность вос­пи­та­ния лич­но­сти, при ко­то­ром она не смог­ла бы ис­поль­зо­вать во зло по­лу­чен­ные зна­ния и силы. По­се­му Цер­ковь и свет­ская наука при­зва­ны к со­труд­ни­че­ству во имя спа­се­ния жизни и ее долж­но­го устро­е­ния. Их вза­и­мо­дей­ствие спо­соб­ству­ет со­зда­нию здо­ро­во­го твор­че­ско­го кли­ма­та в ду­хов­но-ин­тел­лек­ту­аль­ной сфере, тем самым по­мо­гая со­зда­нию оп­ти­маль­ных усло­вий для раз­ви­тия на­уч­ных ис­сле­до­ва­ний.

Сле­ду­ет особо вы­де­лить об­ще­ствен­ные науки, в силу сво­е­го ха­рак­те­ра неиз­беж­но свя­зан­ные с об­ла­стя­ми бо­го­сло­вия, цер­ков­ной ис­то­рии, ка­но­ни­че­ско­го права. При­вет­ствуя труды свет­ских уче­ных в дан­ной сфере и при­зна­вая важ­ность гу­ма­ни­тар­ных ис­сле­до­ва­ний, Цер­ковь в то же время не счи­та­ет ра­ци­о­наль­ную кар­ти­ну мира, ино­гда фор­ми­ру­е­мую этими ис­сле­до­ва­ни­я­ми, пол­ной и все­объ­ем­лю­щей. Ре­ли­ги­оз­ное ми­ро­воз­зре­ние не может быть от­верг­ну­то как ис­точ­ник пред­став­ле­ний об ис­тине, а также по­ни­ма­ния ис­то­рии, этики и мно­гих дру­гих гу­ма­ни­тар­ных наук, ко­то­рые имеют ос­но­ва­ние и право при­сут­ство­вать в си­сте­ме свет­ско­го об­ра­зо­ва­ния и вос­пи­та­ния, в ор­га­ни­за­ции об­ще­ствен­ной жизни. Толь­ко сов­ме­ще­ние ду­хов­но­го опыта с на­уч­ным зна­ни­ем дает пол­но­ту ве­де­ния. Ни­ка­кая со­ци­аль­ная си­сте­ма не может быть на­зва­на гар­мо­нич­ной, если в ней су­ще­ству­ет мо­но­по­лия се­ку­ляр­но­го ми­ро­по­ни­ма­ния при вы­не­се­нии об­ще­ствен­но зна­чи­мых суж­де­ний. К со­жа­ле­нию, со­хра­ня­ет­ся опас­ность идео­ло­ги­за­ции науки, за ко­то­рую на­ро­ды мира за­пла­ти­ли вы­со­кую цену в ХХ веке. Такая идео­ло­ги­за­ция осо­бен­но опас­на в сфере об­ще­ствен­ных ис­сле­до­ва­ний, ко­то­рые ло­жат­ся в ос­но­ву го­су­дар­ствен­ных про­грамм и по­ли­ти­че­ских про­ек­тов. Про­ти­во­стоя под­мене науки идео­ло­ги­ей, Цер­ковь под­дер­жи­ва­ет особо от­вет­ствен­ный диа­лог с уче­ны­ми-гу­ма­ни­та­ри­я­ми.

Че­ло­век как образ и по­до­бие Непо­сти­жи­мо­го Твор­ца в своих та­ин­ствен­ных глу­би­нах сво­бо­ден. Цер­ковь предо­сте­ре­га­ет от по­пы­ток ис­поль­зо­вать до­сти­же­ния науки и тех­ни­ки для уста­нов­ле­ния кон­тро­ля над внут­рен­ним миром лич­но­сти, для со­зда­ния каких бы то ни было тех­но­ло­гий вну­ше­ния и ма­ни­пу­ля­ции че­ло­ве­че­ским со­зна­ни­ем или под­со­зна­ни­ем.

XIV.2. Ла­тин­ское слово cultura, озна­ча­ю­щее "воз­де­лы­ва­ние", "вос­пи­та­ние", "об­ра­зо­ва­ние", "раз­ви­тие", про­ис­хо­дит от слова cultus - "по­чи­та­ние", "по­кло­не­ние", "культ". Это ука­зы­ва­ет на ре­ли­ги­оз­ные корни куль­ту­ры. Со­здав че­ло­ве­ка, Бог по­ме­стил его в раю, по­ве­лев воз­де­лы­вать и хра­нить Свое тво­ре­ние (Быт. 2,15). Куль­ту­ра как со­хра­не­ние окру­жа­ю­ще­го мира и за­бо­та о нем яв­ля­ет­ся бо­го­за­по­ве­дан­ным де­ла­ни­ем че­ло­ве­ка. После из­гна­ния из рая, когда люди ока­за­лись перед необ­хо­ди­мо­стью бо­роть­ся за вы­жи­ва­ние, воз­ник­ли про­из­вод­ство ору­дий труда, гра­до­стро­и­тель­ство, сель­ско­хо­зяй­ствен­ная де­я­тель­ность, ис­кус­ство. Отцы и учи­те­ли Церк­ви под­чер­ки­ва­ли из­на­чаль­ное бо­же­ствен­ное про­ис­хож­де­ние куль­ту­ры. Кли­мент Алек­сан­дрий­ский, в част­но­сти, вос­при­ни­мал ее как плод твор­че­ства че­ло­ве­ка под во­ди­тель­ством Ло­госа: "Пи­са­ние общим име­нем муд­ро­сти на­зы­ва­ет во­об­ще все мир­ские науки и ис­кус­ства, все, до чего ум че­ло­ве­че­ский мог дойти... ибо вся­кое ис­кус­ство и вся­кое зна­ние про­ис­хо­дит от Бога". А свя­той Гри­го­рий Бо­го­слов писал: "Как в ис­кус­ной му­зы­каль­ной гар­мо­нии каж­дая стру­на из­да­ет раз­лич­ный звук, одна - вы­со­кий, дру­гая - низ­кий, так и в этом Ху­дож­ник и Тво­рец-Слово, хотя и по­ста­вил раз­лич­ных изоб­ре­та­те­лей раз­лич­ных за­ня­тий и ис­кусств, но все дал в рас­по­ря­же­ние всех же­ла­ю­щих, чтобы со­еди­нить наc узами об­ще­ния и че­ло­ве­ко­лю­бия и сде­лать нашу жизнь более ци­ви­ли­зо­ван­ной".

Цер­ковь вос­при­ня­ла мно­гое из со­здан­но­го че­ло­ве­че­ством в об­ла­сти ис­кус­ства и куль­ту­ры, пе­ре­плав­ляя плоды твор­че­ства в гор­ни­ле ре­ли­ги­оз­но­го опыта, стре­мясь очи­стить их от ду­ше­па­губ­ных эле­мен­тов, а затем пре­по­дать людям. Она освя­ща­ет раз­лич­ные сто­ро­ны куль­ту­ры и мно­гое дает для ее раз­ви­тия. Пра­во­слав­ный ико­но­пи­сец, поэт, фи­ло­соф, му­зы­кант, ар­хи­тек­тор, актер и пи­са­тель об­ра­ща­ют­ся к сред­ствам ис­кус­ства, дабы вы­ра­зить опыт ду­хов­но­го об­нов­ле­ния, ко­то­рый они об­ре­ли в себе и же­ла­ют по­да­рить дру­гим. Цер­ковь поз­во­ля­ет по-но­во­му уви­деть че­ло­ве­ка, его внут­рен­ний мир, смысл его бытия. В ре­зуль­та­те че­ло­ве­че­ское твор­че­ство, во­цер­ков­ля­ясь, воз­вра­ща­ет­ся к своим из­на­чаль­ным ре­ли­ги­оз­ным кор­ням. Цер­ковь по­мо­га­ет куль­ту­ре пе­ре­сту­пить гра­ни­цы чисто зем­но­го дела: пред­ла­гая путь очи­ще­ния серд­ца и со­че­та­ния с Твор­цом, она де­ла­ет ее от­кры­той для со­ра­бот­ни­че­ства Богу.

Свет­ская куль­ту­ра спо­соб­на быть но­си­тель­ни­цей бла­го­ве­стия. Это осо­бен­но важно в тех слу­ча­ях, когда вли­я­ние хри­сти­ан­ства в об­ще­стве осла­бе­ва­ет или когда свет­ские вла­сти всту­па­ют в от­кры­тую борь­бу с Цер­ко­вью. Так, в годы го­су­дар­ствен­но­го ате­из­ма рус­ская клас­си­че­ская ли­те­ра­ту­ра, по­э­зия, жи­во­пись и му­зы­ка ста­но­ви­лись для мно­гих едва ли не един­ствен­ны­ми ис­точ­ни­ка­ми ре­ли­ги­оз­ных зна­ний. Куль­тур­ные тра­ди­ции по­мо­га­ют со­хра­не­нию и умно­же­нию ду­хов­но­го на­сле­дия в стре­ми­тель­но ме­ня­ю­щем­ся мире. Это от­но­сит­ся к раз­ным видам твор­че­ства: ли­те­ра­ту­ре, изоб­ра­зи­тель­но­му ис­кус­ству, му­зы­ке, ар­хи­тек­ту­ре, те­ат­ру, кино. Для про­по­ве­ди о Хри­сте при­год­ны любые твор­че­ские стили, если на­ме­ре­ние ху­дож­ни­ка яв­ля­ет­ся ис­кренне бла­го­че­сти­вым и если он хра­нит вер­ность Гос­по­ду.

К людям куль­ту­ры Цер­ковь все­гда об­ра­ща­ет при­зыв: "Пре­об­ра­зуй­тесь об­нов­ле­ни­ем ума ва­ше­го, чтобы вам по­зна­вать, что есть воля Божия, бла­гая, угод­ная и со­вер­шен­ная" (Рим. 12,2). В то же время Цер­ковь предо­сте­ре­га­ет: "Воз­люб­лен­ные! не вся­ко­му духу верь­те, но ис­пы­ты­вай­те духов, от Бога ли они" (1Ин. 4,1). Че­ло­век не все­гда об­ла­да­ет до­ста­точ­ной ду­хов­ной зор­ко­стью, чтобы от­де­лить под­лин­ное бо­же­ствен­ное вдох­но­ве­ние от "вдох­но­ве­ния" экс­та­ти­че­ско­го, за ко­то­рым неред­ко стоят тем­ные силы, раз­ру­ши­тель­но дей­ству­ю­щие на че­ло­ве­ка. По­след­нее про­ис­хо­дит, в част­но­сти, в ре­зуль­та­те со­при­кос­но­ве­ния с миром кол­дов­ства и магии, а также из-за упо­треб­ле­ния нар­ко­ти­ков. Цер­ков­ное вос­пи­та­ние по­мо­га­ет об­ре­сти ду­хов­ное зре­ние, поз­во­ля­ю­щее от­ли­чать доб­рое от дур­но­го, бо­же­ствен­ное от де­мо­ни­че­ско­го.

Встре­ча Церк­ви и мира куль­ту­ры от­нюдь не все­гда озна­ча­ет про­стое со­труд­ни­че­ство и вза­и­мо­обо­га­ще­ние. "Ис­тин­ное Слово, когда при­шло, по­ка­за­ло, что не все мне­ния и не все уче­ния хо­ро­ши, но одни худы, а дру­гие хо­ро­ши" (свя­той Иустин Фи­ло­соф). При­зна­вая за каж­дым че­ло­ве­ком право на нрав­ствен­ную оцен­ку яв­ле­ний куль­ту­ры, Цер­ковь остав­ля­ет такое право и за собой. Более того, она видит в этом свою пря­мую обя­зан­ность. Не на­ста­и­вая на том, чтобы цер­ков­ная си­сте­ма оце­нок была един­ствен­но при­ня­той в свет­ском об­ще­стве и го­су­дар­стве, Цер­ковь, од­на­ко, убеж­де­на в ко­неч­ной ис­тин­но­сти и спа­си­тель­но­сти пути, от­кры­то­го ей в Еван­ге­лии. Если твор­че­ство спо­соб­ству­ет нрав­ствен­но­му и ду­хов­но­му пре­об­ра­же­нию лич­но­сти, Цер­ковь бла­го­слов­ля­ет его. Если же куль­ту­ра про­ти­во­по­став­ля­ет себя Богу, ста­но­вит­ся ан­ти­ре­ли­ги­оз­ной или ан­ти­че­ло­веч­ной, пре­вра­ща­ет­ся в ан­ти­куль­ту­ру, то Цер­ковь про­ти­во­сто­ит ей. Од­на­ко по­доб­ное про­ти­во­сто­я­ние не яв­ля­ет­ся борь­бой с но­си­те­ля­ми этой куль­ту­ры, ибо "наша брань не про­тив плоти и крови", но брань ду­хов­ная, на­прав­лен­ная на осво­бож­де­ние людей от па­губ­но­го воз­дей­ствия на их души тем­ных сил, "духов злобы под­не­бес­ных" (Еф. 6,12).

Эс­ха­то­ло­ги­че­ская устрем­лен­ность не поз­во­ля­ет хри­сти­а­ни­ну пол­но­стью отож­де­ствить свою жизнь с миром куль­ту­ры, "ибо не имеем здесь по­сто­ян­но­го града, но ищем бу­ду­ще­го" (Евр. 13,14). Хри­сти­а­нин может ра­бо­тать и жить в этом мире, но не дол­жен быть все­це­ло по­гло­щен зем­ной де­я­тель­но­стью. Цер­ковь на­по­ми­на­ет людям куль­ту­ры, что их при­зва­ние - воз­де­лы­вать души людей, в том числе и соб­ствен­ные, вос­ста­нав­ли­вая ис­ка­жен­ный гре­хом образ Божий.

Про­по­ве­дуя веч­ную Хри­сто­ву Ис­ти­ну людям, жи­ву­щим в из­ме­ня­ю­щих­ся ис­то­ри­че­ских об­сто­я­тель­ствах, Цер­ковь де­ла­ет это по­сред­ством куль­тур­ных форм, свой­ствен­ных вре­ме­ни, нации, раз­лич­ным об­ще­ствен­ным груп­пам. То, что осо­зна­но и пе­ре­жи­то од­ни­ми на­ро­да­ми и по­ко­ле­ни­я­ми, под­час долж­но быть вновь рас­кры­то для дру­гих людей, сде­ла­но близ­ким и по­нят­ным для них. Ни­ка­кая куль­ту­ра не может счи­тать­ся един­ствен­но при­ем­ле­мой для вы­ра­же­ния хри­сти­ан­ско­го ду­хов­но­го по­сла­ния. Сло­вес­ный и об­раз­ный язык бла­го­ве­стия, его ме­то­ды и сред­ства есте­ствен­но из­ме­ня­ют­ся с ходом ис­то­рии, раз­ли­ча­ют­ся в за­ви­си­мо­сти от на­ци­о­наль­но­го и про­че­го кон­тек­ста. В то же время из­мен­чи­вые на­стро­е­ния мира не яв­ля­ют­ся при­чи­ной для от­вер­же­ния до­стой­но­го на­сле­дия про­шлых веков и тем более для за­бве­ния цер­ков­но­го Пре­да­ния.

XIV.3. Хри­сти­ан­ская тра­ди­ция неиз­мен­но ува­жа­ет свет­ское об­ра­зо­ва­ние. Мно­гие отцы Церк­ви учи­лись в свет­ских шко­лах и ака­де­ми­ях и счи­та­ли пре­по­да­ва­е­мые там науки необ­хо­ди­мы­ми для ве­ру­ю­ще­го че­ло­ве­ка. Свя­ти­тель Ва­си­лий Ве­ли­кий писал, что "внеш­ние науки не бес­по­лез­ны" для хри­сти­а­ни­на, ко­то­рый дол­жен за­им­ство­вать из них все слу­жа­щее нрав­ствен­но­му со­вер­шен­ство­ва­нию и ин­тел­лек­ту­аль­но­му росту. По мысли свя­то­го Гри­го­рия Бо­го­сло­ва, "вся­кий име­ю­щий ум при­зна­ет уче­ность (paideusin - об­ра­зо­ва­ние) пер­вым для нас бла­гом. И не толь­ко эту бла­го­род­ней­шую и нашу уче­ность, ко­то­рая… имеет своим пред­ме­том одно спа­се­ние и кра­со­ту умо­со­зер­ца­е­мо­го, но и уче­ность внеш­нюю, ко­то­рой мно­гие хри­сти­ане по неве­же­ству гну­ша­ют­ся как нена­деж­ной, опас­ной и уда­ля­ю­щей от Бога".

С пра­во­слав­ной точки зре­ния же­ла­тель­но, чтобы вся си­сте­ма об­ра­зо­ва­ния была по­стро­е­на на ре­ли­ги­оз­ных на­ча­лах и ос­но­ва­на на хри­сти­ан­ских цен­но­стях. Тем не менее Цер­ковь, сле­дуя мно­го­ве­ко­вой тра­ди­ции, ува­жа­ет свет­скую школу и го­то­ва стро­ить свои вза­и­мо­от­но­ше­ния с ней ис­хо­дя из при­зна­ния че­ло­ве­че­ской сво­бо­ды. При этом Цер­ковь счи­та­ет недо­пу­сти­мой на­ме­рен­ное на­вя­зы­ва­ние уча­щим­ся ан­ти­ре­ли­ги­оз­ных и ан­ти­хри­сти­ан­ских идей, утвер­жде­ние мо­но­по­лии ма­те­ри­а­ли­сти­че­ско­го взгля­да на мир (см. XIV.1). Не долж­но по­вто­рять­ся по­ло­же­ние, ха­рак­тер­ное для мно­гих стран в ХХ веке, когда го­су­дар­ствен­ные школы были ин­стру­мен­та­ми во­ин­ствен­но-ате­и­сти­че­ско­го вос­пи­та­ния, не долж­на по­вто­рить­ся. Цер­ковь при­зы­ва­ет к устра­не­нию по­след­ствий ате­и­сти­че­ско­го кон­тро­ля над си­сте­мой го­су­дар­ствен­но­го об­ра­зо­ва­ния.

К со­жа­ле­нию, до­ныне во мно­гих учеб­ных кур­сах ис­то­рии недо­оце­ни­ва­ет­ся роль ре­ли­гии в фор­ми­ро­ва­нии ду­хов­но­го са­мо­со­зна­ния на­ро­дов. Цер­ковь по­сто­ян­но на­по­ми­на­ет о том вкла­де, ко­то­рый внес­ло хри­сти­ан­ство в со­кро­вищ­ни­цу ми­ро­вой и на­ци­о­наль­ной куль­ту­ры. Пра­во­слав­ные ве­ру­ю­щие с со­жа­ле­ни­ем вос­при­ни­ма­ют по­пыт­ки некри­ти­че­ско­го за­им­ство­ва­ния учеб­ных стан­дар­тов, про­грамм и прин­ци­пов об­ра­зо­ва­ния из ор­га­ни­за­ций, из­вест­ных нега­тив­ным от­но­ше­ни­ем к хри­сти­ан­ству во­об­ще или Пра­во­сла­вию в част­но­сти. Нель­зя иг­но­ри­ро­вать и опас­ность про­ник­но­ве­ния в свет­скую школу ок­культ­ных и неоязы­че­ских вли­я­ний, де­струк­тив­ных сект, под воз­дей­стви­ем ко­то­рых ре­бе­нок может быть по­те­рян и для себя, и для семьи, и для об­ще­ства.

Цер­ковь по­ла­га­ет по­лез­ным и необ­хо­ди­мым про­ве­де­ние уро­ков хри­сти­ан­ско­го ве­ро­уче­ния в свет­ских шко­лах по же­ла­нию детей или их ро­ди­те­лей, а также в выс­ших учеб­ных за­ве­де­ни­ях. Свя­щен­но­на­ча­лие долж­но вести с го­су­дар­ствен­ной вла­стью диа­лог, на­прав­лен­ный на за­ко­но­да­тель­ное и прак­ти­че­ское за­креп­ле­ние ре­а­ли­за­ции меж­ду­на­род­но при­знан­но­го права ве­ру­ю­щих семей на по­лу­че­ние детьми ре­ли­ги­оз­но­го об­ра­зо­ва­ния и вос­пи­та­ния. В этих целях Цер­ковь также со­зда­ет пра­во­слав­ные об­ще­об­ра­зо­ва­тель­ные учеб­ные за­ве­де­ния, ожи­дая их под­держ­ки со сто­ро­ны го­су­дар­ства.

Школа есть по­сред­ник, ко­то­рый пе­ре­да­ет новым по­ко­ле­ни­ям нрав­ствен­ные цен­но­сти, на­коп­лен­ные преж­ни­ми ве­ка­ми. В этом деле школа и Цер­ковь при­зва­ны к со­труд­ни­че­ству. Об­ра­зо­ва­ние, осо­бен­но ад­ре­со­ван­ное детям и под­рост­кам, при­зва­но не толь­ко пе­ре­да­вать ин­фор­ма­цию. Воз­гре­ва­ние в юных серд­цах устрем­лен­но­сти к Ис­тине, под­лин­но­го нрав­ствен­но­го чув­ства, любви к ближ­ним, к сво­е­му оте­че­ству, его ис­то­рии и куль­ту­ре - долж­но стать за­да­чей школы не в мень­шей, а может быть и в боль­шей мере, чем пре­по­да­ва­ние зна­ний. Цер­ковь при­зва­на и стре­мит­ся со­дей­ство­вать школе в ее вос­пи­та­тель­ной мис­сии, ибо от ду­хов­но­го и нрав­ствен­но­го об­ли­ка че­ло­ве­ка за­ви­сит его веч­ное спа­се­ние, а также бу­ду­щее от­дель­ных наций и всего люд­ско­го рода.

XV. Цер­ковь и свет­ские сред­ства мас­со­вой ин­фор­ма­ции

XV.1. Сред­ства мас­со­вой ин­фор­ма­ции иг­ра­ют в со­вре­мен­ном мире все воз­рас­та­ю­щую роль. Цер­ковь с ува­же­ни­ем от­но­сит­ся к труду жур­на­ли­стов, при­зван­ных снаб­жать ши­ро­кие слои об­ще­ства свое­вре­мен­ной ин­фор­ма­ци­ей о про­ис­хо­дя­щем в мире, ори­ен­ти­руя людей в ны­неш­ней слож­ной ре­аль­но­сти. При этом важно пом­нить, что ин­фор­ми­ро­ва­ние зри­те­ля, слу­ша­те­ля и чи­та­те­ля долж­но ос­но­вы­вать­ся не толь­ко на твер­дой при­вер­жен­но­сти прав­де, но и на за­бо­те о нрав­ствен­ном со­сто­я­нии лич­но­сти и об­ще­ства, что вклю­ча­ет в себя рас­кры­тие по­ло­жи­тель­ных иде­а­лов, а также борь­бу с рас­про­стра­не­ни­ем зла, греха и по­ро­ка. Недо­пу­сти­мы­ми яв­ля­ют­ся про­па­ган­да на­си­лия, враж­ды и нена­ви­сти, на­ци­о­наль­ной, со­ци­аль­ной и ре­ли­ги­оз­ной розни, а также гре­хов­ная экс­плу­а­та­ция че­ло­ве­че­ских ин­стинк­тов, в том числе в ком­мер­че­ских целях. СМИ, об­ла­да­ю­щие огром­ным вли­я­ни­ем на ауди­то­рию, несут ве­ли­чай­шую от­вет­ствен­ность за вос­пи­та­ние людей, осо­бен­но под­рас­та­ю­ще­го по­ко­ле­ния. Жур­на­ли­сты и ру­ко­во­ди­те­ли средств мас­со­вой ин­фор­ма­ции обя­за­ны пом­нить об этой от­вет­ствен­но­сти.

XV.2. Про­све­ти­тель­ная, учи­тель­ная и об­ще­ствен­но-ми­ро­твор­че­ская мис­сия Церк­ви по­буж­да­ет ее к со­труд­ни­че­ству со свет­ски­ми сред­ства­ми мас­со­вой ин­фор­ма­ции, спо­соб­ны­ми нести ее по­сла­ние в самые раз­лич­ные слои об­ще­ства. Свя­той апо­стол Петр при­зы­ва­ет хри­сти­ан: "Будь­те все­гда го­то­вы вся­ко­му, тре­бу­ю­ще­му у вас от­че­та в вашем упо­ва­нии, дать ответ с кро­то­стью и бла­го­го­ве­ни­ем" (1Пет. 3,15). Любой свя­щен­но­слу­жи­тель или ми­ря­нин при­зва­ны с долж­ным вни­ма­ни­ем от­но­сить­ся к кон­так­там со свет­ски­ми СМИ в целях осу­ществ­ле­ния пас­тыр­ско­го и про­све­ти­тель­ско­го де­ла­ния, а также для про­буж­де­ния ин­те­ре­са свет­ско­го об­ще­ства к раз­лич­ным сто­ро­нам цер­ков­ной жизни и хри­сти­ан­ской куль­ту­ры. При этом необ­хо­ди­мо про­яв­лять муд­рость, от­вет­ствен­ность и осмот­ри­тель­ность, имея в виду по­зи­цию кон­крет­но­го СМИ по от­но­ше­нию к вере и Церк­ви, нрав­ствен­ную на­прав­лен­ность СМИ, со­сто­я­ние вза­и­мо­от­но­ше­ний цер­ков­но­го Свя­щен­но­на­ча­лия с тем или иным ор­га­ном ин­фор­ма­ции. Пра­во­слав­ные ми­ряне могут непо­сред­ствен­но ра­бо­тать в свет­ских СМИ, и в своей де­я­тель­но­сти они при­зва­ны быть про­по­вед­ни­ка­ми и осу­ще­стви­те­ля­ми хри­сти­ан­ских нрав­ствен­ных иде­а­лов. Жур­на­ли­сты, пуб­ли­ку­ю­щие ма­те­ри­а­лы, ве­ду­щие к рас­тле­нию че­ло­ве­че­ских душ, долж­ны под­вер­гать­ся ка­но­ни­че­ским пре­ще­ни­ям в слу­чае их при­над­леж­но­сти к Пра­во­слав­ной Церк­ви.

В рам­ках каж­до­го из видов СМИ (пе­чат­ных, ра­дио­элек­трон­ных, ком­пью­тер­ных), ко­то­рые имеют свою спе­ци­фи­ку, Цер­ковь - как через офи­ци­аль­ные учре­жде­ния, так и через част­ные ини­ци­а­ти­вы свя­щен­но­слу­жи­те­лей и мирян - рас­по­ла­га­ет соб­ствен­ны­ми ин­фор­ма­ци­он­ны­ми сред­ства­ми, име­ю­щи­ми бла­го­сло­ве­ние Свя­щен­но­на­ча­лия. Од­но­вре­мен­но Цер­ковь через свои учре­жде­ния и упол­но­мо­чен­ных лиц вза­и­мо­дей­ству­ет со свет­ски­ми СМИ. Такое вза­и­мо­дей­ствие осу­ществ­ля­ет­ся как путем со­зда­ния в свет­ских СМИ осо­бых форм цер­ков­но­го при­сут­ствия (спе­ци­аль­ные при­ло­же­ния к га­зе­там и жур­на­лам, спе­ци­аль­ные по­ло­сы, серии теле- и ра­дио­про­грамм, руб­ри­ки), так и вне та­ко­во­го (от­дель­ные ста­тьи, радио- и те­ле­сю­же­ты, ин­тер­вью, уча­стие в раз­лич­ных фор­мах пуб­лич­ных диа­ло­гов и дис­кус­сий, кон­суль­та­тив­ная по­мощь жур­на­ли­стам, рас­про­стра­не­ние среди них спе­ци­аль­но под­го­тов­лен­ной ин­фор­ма­ции, предо­став­ле­ние ма­те­ри­а­лов спра­воч­но­го ха­рак­те­ра и воз­мож­но­стей по­лу­че­ния аудио- и ви­део­ма­те­ри­а­лов [съем­ка, за­пись, ре­про­ду­ци­ро­ва­ние]).

Вза­и­мо­дей­ствие Церк­ви и свет­ских средств мас­со­вой ин­фор­ма­ции пред­по­ла­га­ет вза­им­ную от­вет­ствен­ность. Ин­фор­ма­ция, предо­став­ля­е­мая жур­на­ли­сту и пе­ре­да­ва­е­мая им ауди­то­рии, долж­на быть до­сто­вер­ной. Мне­ния свя­щен­но­слу­жи­те­лей или иных пред­ста­ви­те­лей Церк­ви, рас­про­стра­ня­е­мые через СМИ, долж­ны со­от­вет­ство­вать ее уче­нию и по­зи­ции по об­ще­ствен­ным во­про­сам. В слу­чае вы­ра­же­ния су­гу­бо част­но­го мне­ния об этом долж­но быть за­яв­ле­но недву­смыс­лен­но - как самим лицом, вы­сту­па­ю­щим в СМИ, так и ли­ца­ми, от­вет­ствен­ны­ми за до­не­се­ние та­ко­го мне­ния до ауди­то­рии. Вза­и­мо­дей­ствие свя­щен­но­слу­жи­те­лей и цер­ков­ных учре­жде­ний со свет­ски­ми СМИ долж­но про­ис­хо­дить под во­ди­тель­ством цер­ков­но­го Свя­щен­но­на­ча­лия - при осве­ще­нии об­ще­цер­ков­ной де­я­тель­но­сти - и епар­хи­аль­ных вла­стей - при вза­и­мо­дей­ствии со СМИ на ре­ги­о­наль­ном уровне, что пре­жде всего свя­за­но с осве­ще­ни­ем жизни епар­хии.

XV.3. В ходе вза­и­мо­от­но­ше­ний Церк­ви и свет­ских средств мас­со­вой ин­фор­ма­ции могут воз­ни­кать ослож­не­ния и даже се­рьез­ные кон­флик­ты. Про­бле­мы, в част­но­сти, бы­ва­ют по­рож­де­ны неточ­ной или ис­ка­жен­ной ин­фор­ма­ци­ей о цер­ков­ной жизни, по­ме­ще­ни­ем ее в ненад­ле­жа­щий кон­текст, сме­ше­ни­ем лич­ной по­зи­ции ав­то­ра или ци­ти­ру­е­мо­го лица с об­ще­цер­ков­ной по­зи­ци­ей. Вза­и­мо­от­но­ше­ния Церк­ви и свет­ских СМИ под­час также омра­ча­ют­ся по вине самих свя­щен­но­слу­жи­те­лей и мирян, на­при­мер, в слу­ча­ях неоправ­дан­но­го от­ка­за жур­на­ли­стам в до­сту­пе к ин­фор­ма­ции, бо­лез­нен­ной ре­ак­ции на пра­виль­ную и кор­рект­ную кри­ти­ку. По­доб­ные во­про­сы долж­ны раз­ре­шать­ся в духе мир­но­го диа­ло­га с целью устра­не­ния недо­уме­ний и про­дол­же­ния со­труд­ни­че­ства.

В то же время воз­ни­ка­ют и более глу­бо­кие, прин­ци­пи­аль­ные кон­флик­ты между Цер­ко­вью и свет­ски­ми СМИ. Это про­ис­хо­дит в слу­чае ху­ле­ния имени Божия, иных про­яв­ле­ний ко­щун­ства, си­сте­ма­ти­че­ско­го со­зна­тель­но­го ис­ка­же­ния ин­фор­ма­ции о цер­ков­ной жизни, за­ве­до­мой кле­ве­ты на Цер­ковь и ее слу­жи­те­лей. В слу­чае воз­ник­но­ве­ния таких кон­флик­тов выс­шая цер­ков­ная власть (по от­но­ше­нию к цен­траль­ным СМИ) или епар­хи­аль­ный Прео­свя­щен­ный (по от­но­ше­нию к ре­ги­о­наль­ным и мест­ным СМИ) могут, по со­от­вет­ству­ю­щем пре­ду­пре­жде­нии и после как ми­ни­мум одной по­пыт­ки всту­пить в пе­ре­го­во­ры, пред­при­нять сле­ду­ю­щие дей­ствия: пре­кра­тить вза­и­мо­от­но­ше­ния с со­от­вет­ству­ю­щим СМИ или жур­на­ли­стом; при­звать ве­ру­ю­щих бой­ко­ти­ро­вать дан­ное СМИ; об­ра­тить­ся к ор­га­нам го­су­дар­ствен­ной вла­сти для раз­ре­ше­ния кон­флик­та; пре­дать ка­но­ни­че­ским пре­ще­ни­ям ви­нов­ных в гре­хов­ных де­я­ни­ях, если они яв­ля­ют­ся пра­во­слав­ны­ми хри­сти­а­на­ми. Вы­ше­пе­ре­чис­лен­ные дей­ствия долж­ны быть до­ку­мен­таль­но за­фик­си­ро­ва­ны, о них сле­ду­ет из­ве­щать паст­ву и об­ще­ство в целом.

XVI. Меж­ду­на­род­ные от­но­ше­ния. Про­бле­мы гло­ба­ли­за­ции и се­ку­ля­риз­ма.

XVI.1. На­ро­ды и го­су­дар­ства всту­па­ют друг с дру­гом в эко­но­ми­че­ские, по­ли­ти­че­ские, во­ен­ные и иные от­но­ше­ния. В ре­зуль­та­те го­су­дар­ства воз­ни­ка­ют и ис­че­за­ют, ме­ня­ют свои гра­ни­цы, объ­еди­ня­ют­ся или раз­де­ля­ют­ся; они также со­зда­ют или упразд­ня­ют раз­лич­ные союзы. В Свя­щен­ном Пи­са­нии со­дер­жат­ся мно­го­чис­лен­ные ис­то­ри­че­ские сви­де­тель­ства о по­стро­е­нии меж­ду­на­род­ных от­но­ше­ний.

Один из пер­вых при­ме­ров меж­пле­мен­но­го до­го­во­ра, за­клю­чен­но­го между хо­зя­и­ном земли - Ави­ме­ле­хом - и при­шель­цем - Ав­ра­амом - опи­сы­ва­ет­ся в Книге Бытия:"Ави­ме­лех… ска­зал Ав­ра­аму:.. по­кля­нись мне здесь Богом, что ты не оби­дишь ни меня, ни сына моего, ни внука моего; и как я хо­ро­шо по­сту­пал с тобою, так и ты бу­дешь по­сту­пать со мною и зем­лею, в ко­то­рой ты го­стишь. И ска­зал Ав­ра­ам: я кля­нусь… И они оба за­клю­чи­ли союз" (Быт. 21,22-24,27). До­го­во­ры сни­жа­ли опас­ность войн и столк­но­ве­ний (Быт. 26,26-31; Иис. 9. 3-27). Под­час пе­ре­го­во­ры и де­мон­стра­ция доб­рой воли предот­вра­ща­ли кро­во­про­ли­тие (1Цар. 25,18-35; 2Цар. 21,15-22). До­го­во­ра­ми за­кан­чи­ва­лись войны (3Цар. 20,26-34). Биб­лия упо­ми­на­ет о во­ен­ных со­ю­зах (Быт. 14,13; Суд. 3,12-13; 3Цар. 22,2-29; Иер. 37,5-7). Под­час во­ен­ная по­мощь при­об­ре­та­лась за день­ги и дру­гие ма­те­ри­аль­ные цен­но­сти (4Цар. 16,7-9; 3Цар. 15,17-20). Со­гла­ше­ние между Со­ло­мо­ном и Хи­ра­мом но­си­ло ха­рак­тер эко­но­ми­че­ско­го союза: "Вот, рабы мои будут вме­сте с тво­и­ми ра­ба­ми, и я буду да­вать тебе плату за рабов твоих, какую ты на­зна­чишь; ибо ты зна­ешь, что у нас нет людей, ко­то­рые умели бы ру­бить де­ре­ва так, как Си­до­няне… И был мир между Хи­ра­мом и Со­ло­мо­ном, и они за­клю­чи­ли между собою союз" (3Цар. 5,6,12). Путем пе­ре­го­во­ров через по­слов об­суж­да­лись такие во­про­сы, как воз­мож­ность про­хож­де­ния во­ору­жен­ных людей через чужие земли (Чис. 20,14-17,21,21-22), тер­ри­то­ри­аль­ные споры (Суд. 11,12-28). До­го­во­ры могли вклю­чать пе­ре­да­чу тер­ри­то­рий одним на­ро­дом дру­го­му (3Цар. 9,10-12; 3Цар. 20,34).

Со­дер­жат­ся в Биб­лии и опи­са­ния ди­пло­ма­ти­че­ских хит­ро­стей, свя­зан­ных с необ­хо­ди­мо­стью за­щи­ты от мо­гу­ще­ствен­но­го про­тив­ни­ка (Иис. 9. 3-27; 2Цар. 15,32-37,16,16-19,17,1-16). Ино­гда мир по­ку­пал­ся (4Цар. 12,18) или опла­чи­вал­ся данью. Бес­спор­но, одним из средств раз­ре­ше­ния спо­ров и кон­флик­тов были войны, упо­ми­на­ни­я­ми о ко­то­рых изоби­лу­ют книги Вет­хо­го За­ве­та. Впро­чем, в Свя­щен­ном Пи­са­нии есть при­ме­ры пе­ре­го­во­ров, на­це­лен­ных на из­бе­жа­ние войны неза­дол­го до ее на­ча­ла (4Цар. 14,9-10). Прак­ти­ка до­сти­же­ния со­гла­ше­ний во вре­ме­на Вет­хо­го За­ве­та была ос­но­ва­на на ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ных прин­ци­пах. Так, даже до­го­вор с га­ва­о­ни­та­ми, за­клю­чен­ный вслед­ствие об­ма­на со сто­ро­ны по­след­них, был при­знан дей­стви­тель­ным по при­чине его свя­щен­ной фор­му­лы: "Мы кля­лись им Гос­по­дом, Богом Из­ра­и­ле­вым, и по­то­му не можем кос­нуть­ся их" (Иис. 9. 19). Биб­лия со­дер­жит за­прет на за­клю­че­ние союза с по­роч­ны­ми язы­че­ски­ми пле­ме­на­ми (Исх. 34,15). Впро­чем, древ­ние иудеи от­сту­па­ли от этой за­по­ве­ди. Раз­лич­ные до­го­во­ры и союзы также часто на­ру­ша­лись.

Хри­сти­ан­ский идеал по­ве­де­ния на­ро­да и пра­ви­тель­ства в сфере меж­ду­на­род­ных от­но­ше­ний за­клю­ча­ет­ся в "зо­ло­том пра­ви­ле": "Во всем, как хо­ти­те, чтобы с вами по­сту­па­ли люди, так по­сту­пай­те и вы с ними" (Мф. 7,12). Упо­треб­ляя этот прин­цип не толь­ко в лич­ной, но и в об­ще­ствен­ной жизни, пра­во­слав­ные хри­сти­ане долж­ны пом­нить, что "не в силе Бог, а в прав­де". Вме­сте с тем, если кто-либо дей­ству­ет во­пре­ки спра­вед­ли­во­сти, то вос­ста­нов­ле­ние ее неред­ко тре­бу­ет огра­ни­чи­тель­ных и даже си­ло­вых дей­ствий по от­но­ше­нию к дру­гим го­су­дар­ствам и на­ро­дам. Из­вест­но, что в силу ис­ка­жен­но­сти гре­хом че­ло­ве­че­ской при­ро­ды нации и го­су­дар­ства прак­ти­че­ски неиз­беж­но имеют рас­хо­дя­щи­е­ся ин­те­ре­сы, свя­зан­ные, в част­но­сти, со стрем­ле­ни­ем к об­ла­да­нию зем­лей, по­ли­ти­че­ско­му и во­ен­но­му до­ми­ни­ро­ва­нию, по­лу­че­нию мак­си­маль­ной при­бы­ли от про­из­вод­ства и тор­гов­ли. Воз­ни­ка­ю­щая по этой при­чине необ­хо­ди­мость за­щи­ты со­пле­мен­ни­ков на­ла­га­ет неко­то­рые огра­ни­че­ния на го­тов­ность лич­но­сти по­сту­пить­ся соб­ствен­ны­ми ин­те­ре­са­ми ради блага дру­го­го на­ро­да. Тем не менее пра­во­слав­ные хри­сти­ане и их со­об­ще­ства при­зва­ны стре­мить­ся к со­зи­да­нию таких меж­ду­на­род­ных от­но­ше­ний, ко­то­рые слу­жи­ли бы мак­си­маль­но­му благу и удо­вле­тво­ре­нию за­кон­ных ин­те­ре­сов соб­ствен­но­го на­ро­да, со­пре­дель­ных наций и всей об­ще­че­ло­ве­че­ской семьи.

Вза­и­мо­от­но­ше­ния между на­ро­да­ми и го­су­дар­ства­ми долж­ны быть устрем­ле­ны к миру, вза­и­мо­по­мо­щи и со­труд­ни­че­ству. Апо­стол Павел за­по­ве­ду­ет хри­сти­а­нам: "Если воз­мож­но с вашей сто­ро­ны, будь­те в мире со всеми лю­дь­ми" (Рим. 12,18). Свя­ти­тель Мос­ков­ский Фи­ла­рет в слове на за­клю­че­ние мира в 1856 году го­во­рит: "Вспом­ним закон, ис­пол­ним волю Бо­же­ствен­но­го На­чаль­ни­ка мира - не пом­нить зла, про­щать оскорб­ле­ния, быть мир­ны­ми даже "с нена­ви­дя­щи­ми мир" (Пс. 119,6), коль­ми паче с пред­ла­га­ю­щи­ми пре­кра­ще­ние враж­ды и про­сти­ра­ю­щи­ми руку мир­ную". При всем по­ни­ма­нии неиз­беж­но­сти меж­ду­на­род­ных спо­ров и про­ти­во­ре­чий в пад­шем мире, Цер­ковь при­зы­ва­ет власть иму­щих раз­ре­шать любые кон­флик­ты путем по­ис­ка вза­и­мо­при­ем­ле­мых ре­ше­ний. Она ста­но­вит­ся на сто­ро­ну жертв агрес­сии, а также неле­ги­тим­но­го и нрав­ствен­но неоправ­дан­но­го по­ли­ти­че­ско­го дав­ле­ния извне. Ис­поль­зо­ва­ние во­ен­ной силы вос­при­ни­ма­ет­ся Цер­ко­вью как край­нее сред­ство за­щи­ты от во­ору­жен­ной агрес­сии со сто­ро­ны дру­гих го­су­дарств. Такая за­щи­та в по­ряд­ке по­мо­щи может быть осу­ществ­ле­на и го­су­дар­ством, не яв­ля­ю­щим­ся непо­сред­ствен­ным объ­ек­том на­па­де­ния, по прось­бе по­след­не­го.

Свои от­но­ше­ния с внеш­ним миром го­су­дар­ства ос­но­вы­ва­ют на прин­ци­пах су­ве­ре­ни­те­та и тер­ри­то­ри­аль­ной це­лост­но­сти. Эти прин­ци­пы рас­смат­ри­ва­ют­ся Цер­ко­вью как ба­зо­вые для за­щи­ты на­ро­дом его за­кон­ных ин­те­ре­сов и яв­ля­ю­щи­е­ся кра­е­уголь­ным кам­нем меж­го­су­дар­ствен­ных до­го­во­ров, а зна­чит, всего меж­ду­на­род­но­го права. В то же время для хри­сти­ан­ско­го со­зна­ния оче­вид­но, что любые че­ло­ве­че­ские уста­нов­ле­ния, в том числе су­ве­рен­ная власть го­су­дар­ства, от­но­си­тель­ны пред лицом Божия все­мо­гу­ще­ства. Ис­то­рия по­ка­зы­ва­ет непо­сто­ян­ность бытия, гра­ниц и форм го­су­дарств, со­зда­ва­е­мых как на тер­ри­то­ри­аль­но-эт­ни­че­ской ос­но­ве, так и в силу эко­но­ми­че­ских, по­ли­ти­че­ских, во­ен­ных и иных по­доб­ных при­чин. Не от­ри­цая ис­то­ри­че­ско­го зна­че­ния мо­но­эт­ни­че­ско­го го­су­дар­ства, Пра­во­слав­ная Цер­ковь од­но­вре­мен­но при­вет­ству­ет доб­ро­воль­ное объ­еди­не­ние на­ро­дов в еди­ный ор­га­низм и со­зда­ние го­су­дарств мно­го­на­ци­о­наль­ных, если в них не на­ру­ша­ют­ся права ка­ко­го-либо из на­ро­дов. Вме­сте с тем нель­зя не при­знать су­ще­ство­ва­ния в со­вре­мен­ном мире из­вест­но­го про­ти­во­ре­чия между об­ще­при­знан­ны­ми прин­ци­па­ми су­ве­ре­ни­те­та и тер­ри­то­ри­аль­ной це­лост­но­сти го­су­дар­ства, с одной сто­ро­ны, и стрем­ле­ни­ем на­ро­да или его части к го­су­дар­ствен­ной са­мо­сто­я­тель­но­сти, с дру­гой. Про­ис­те­ка­ю­щие от­сю­да споры и кон­флик­ты долж­ны ре­шать­ся мир­ным путем, на ос­но­ве диа­ло­га, при мак­си­маль­но воз­мож­ном со­гла­сии сто­рон. Помня о том, что един­ство есть благо, а раз­об­щен­ность - зло, Цер­ковь при­вет­ству­ет тен­ден­ции к объ­еди­не­нию стран и на­ро­дов, осо­бен­но име­ю­щих ис­то­ри­че­скую и куль­тур­ную общ­ность, при усло­вии, что эти объ­еди­не­ния не на­прав­ле­ны про­тив тре­тьей сто­ро­ны. Цер­ковь скор­бит, когда в связи с раз­де­ле­ни­ем по­ли­эт­ни­че­ских го­су­дарств раз­ру­ша­ет­ся ис­то­ри­че­ская общ­ность людей, по­пи­ра­ют­ся их права и в жизнь мно­гих при­хо­дят стра­да­ния. Раз­де­ле­ние мно­го­на­ци­о­наль­ных го­су­дарств может счи­тать­ся оправ­дан­ным лишь в том слу­чае, если один из на­ро­дов на­хо­дит­ся в явно угне­тен­ном по­ло­же­нии или если воля боль­шин­ства жи­те­лей стра­ны опре­де­лен­но не на­прав­ле­на на со­хра­не­ние един­ства.

Недав­няя ис­то­рия по­ка­за­ла, что раз­де­ле­ние ряда го­су­дарств Евра­зии по­ро­ди­ло ис­кус­ствен­ный раз­рыв на­ро­дов, семей и де­ло­вых со­об­ществ, при­ве­ло к прак­ти­ке на­силь­ствен­но­го пе­ре­ме­ще­ния и вы­тес­не­ния раз­лич­ных эт­ни­че­ских, ре­ли­ги­оз­ных и со­ци­аль­ных групп, что со­про­вож­да­лось утра­той на­ро­да­ми их свя­тынь. По­пыт­ка со­здать на об­лом­ках со­ю­зов мо­но­на­ци­о­наль­ные го­су­дар­ства стала ос­нов­ной при­чи­ной кро­во­про­лит­ных ме­ж­эт­ни­че­ских кон­флик­тов, по­тряс­ших Во­сточ­ную Ев­ро­пу.

Имея в виду вы­ше­ска­зан­ное, необ­хо­ди­мо при­знать по­лез­ность со­зда­ния меж­го­су­дар­ствен­ных со­ю­зов, име­ю­щих целью объ­еди­не­ние уси­лий в по­ли­ти­че­ской и эко­но­ми­че­ской об­ла­стях, а также сов­мест­ную за­щи­ту от внеш­ней угро­зы и по­мощь жерт­вам агрес­сии. В меж­го­су­дар­ствен­ном эко­но­ми­че­ском и тор­го­вом со­труд­ни­че­стве долж­ны быть при­ме­ня­е­мы те же нрав­ствен­ные пра­ви­ла, что и во­об­ще в хо­зяй­ствен­но-пред­при­ни­ма­тель­ской де­я­тель­но­сти че­ло­ве­ка. Вза­и­мо­дей­ствие на­ро­дов и го­су­дарств в дан­ной сфере необ­хо­ди­мо ос­но­вы­вать на чест­но­сти, спра­вед­ли­во­сти, стрем­ле­нии к до­сти­же­нию при­ем­ле­мых ре­зуль­та­тов сов­мест­но­го труда всеми его участ­ни­ка­ми (см. XVI.3). При­вет­ству­ет­ся меж­ду­на­род­ное со­труд­ни­че­ство в куль­тур­ной, на­уч­ной, про­све­ти­тель­ской, ин­фор­ма­ци­он­ной об­ла­стях, если оно устро­я­ет­ся на рав­но­прав­ной и вза­и­мо­ува­жи­тель­ной ос­но­ве, на­прав­ле­но на обо­га­ще­ние каж­до­го из во­вле­чен­ных в него на­ро­дов опы­том, зна­ни­я­ми и пло­да­ми твор­че­ских до­сти­же­ний.

XVI.2. В те­че­ние ХХ века мно­го­сто­рон­ние меж­го­су­дар­ствен­ные со­гла­ше­ния при­ве­ли к со­зда­нию раз­ветв­лен­ной си­сте­мы меж­ду­на­род­но­го права, обя­за­тель­но­го для ис­пол­не­ния в стра­нах, под­пи­сав­ших со­от­вет­ству­ю­щие до­го­во­рен­но­сти. Го­су­дар­ства­ми были также об­ра­зо­ва­ны меж­ду­на­род­ные ор­га­ни­за­ции, ре­ше­ния ко­то­рых обя­за­тель­ны для стран-участ­ниц. Неко­то­рым из этих ор­га­ни­за­ций пра­ви­тель­ства­ми пе­ре­да­ет­ся ряд пол­но­мо­чий, ко­то­рые ка­са­ют­ся эко­но­ми­че­ской, по­ли­ти­че­ской и во­ен­ной де­я­тель­но­сти и в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни за­тра­ги­ва­ют не толь­ко меж­ду­на­род­ные от­но­ше­ния, но и внут­рен­нюю жизнь на­ро­дов. Ре­аль­но­стью ста­но­вит­ся фе­но­мен пра­во­вой и по­ли­ти­че­ской ре­ги­о­на­ли­за­ции и гло­ба­ли­за­ции.

С одной сто­ро­ны, такое раз­ви­тие меж­го­су­дар­ствен­ных от­но­ше­ний спо­соб­ству­ет ак­ти­ви­за­ции тор­го­во­го, про­из­вод­ствен­но­го, во­ен­но­го, по­ли­ти­че­ско­го и иного со­труд­ни­че­ства, необ­хо­ди­мость ко­то­ро­го дик­ту­ет­ся есте­ствен­ным уси­ле­ни­ем меж­ду­на­род­ных свя­зей и по­треб­но­стью в сов­мест­ном от­ве­те на гло­баль­ные вы­зо­вы со­вре­мен­но­сти. В ис­то­рии Пра­во­сла­вия есть при­ме­ры по­ло­жи­тель­но­го воз­дей­ствия Церк­ви на раз­ви­тие ре­ги­о­наль­ных меж­го­су­дар­ствен­ных свя­зей. Меж­ду­на­род­ные ор­га­ни­за­ции спо­соб­ству­ют раз­ре­ше­нию раз­лич­ных спо­ров и кон­флик­тов. С дру­гой сто­ро­ны, нель­зя недо­оце­ни­вать опас­но­сти рас­хож­де­ний между волей на­ро­дов и ре­ше­ни­я­ми меж­ду­на­род­ных ор­га­ни­за­ций. Эти ор­га­ни­за­ции могут ста­но­вить­ся сред­ства­ми неспра­вед­ли­во­го до­ми­ни­ро­ва­ния стран силь­ных над сла­бы­ми, бо­га­тых над бед­ны­ми, тех­но­ло­ги­че­ски и ин­фор­ма­ци­он­но раз­ви­тых над осталь­ны­ми, прак­ти­ко­вать двой­ные стан­дар­ты в об­ла­сти при­ме­не­ния меж­ду­на­род­но­го права в ин­те­ре­сах наи­бо­лее вли­я­тель­ных го­су­дарств.

Все это по­буж­да­ет Пра­во­слав­ную Цер­ковь под­хо­дить к про­цес­су пра­во­вой и по­ли­ти­че­ской ин­тер­на­ци­о­на­ли­за­ции с кри­ти­че­ской осто­рож­но­стью, при­зы­вая власть иму­щих как на на­ци­о­наль­ном, так и на меж­ду­на­род­ном уровне к су­гу­бой от­вет­ствен­но­сти. Любые ре­ше­ния, свя­зан­ные с за­клю­че­ни­ем судь­бо­нос­ных меж­ду­на­род­ных до­го­во­ров, а также с опре­де­ле­ни­ем по­зи­ции стран в рам­ках де­я­тель­но­сти меж­ду­на­род­ных ор­га­ни­за­ций, долж­ны при­ни­мать­ся лишь в со­гла­сии с волей на­ро­да, ос­но­ван­ной на пол­ной и объ­ек­тив­ной ин­фор­ма­ции о сути и по­след­стви­ях пла­ни­ру­е­мых ре­ше­ний. При про­ве­де­нии по­ли­ти­ки, свя­зан­ной с при­ня­ти­ем обя­зы­ва­ю­щих меж­ду­на­род­ных со­гла­ше­ний и дей­стви­я­ми меж­ду­на­род­ных ор­га­ни­за­ций, пра­ви­тель­ства долж­ны от­ста­и­вать ду­хов­ную, куль­тур­ную и иную са­мо­быт­ность стран и на­ро­дов, за­кон­ные ин­те­ре­сы го­су­дарств. В рам­ках самих меж­ду­на­род­ных ор­га­ни­за­ций необ­хо­ди­мо обес­пе­чить ра­вен­ство су­ве­рен­ных го­су­дарств в до­сту­пе к ме­ха­низ­мам при­ня­тия ре­ше­ний и в праве ре­ша­ю­ще­го го­ло­са, в том числе при опре­де­ле­нии ба­зо­вых меж­ду­на­род­ных стан­дар­тов. Кон­фликт­ные си­ту­а­ции и споры над­ле­жит раз­ре­шать толь­ко при уча­стии и со­гла­сии всех сто­рон, жиз­нен­ные ин­те­ре­сы ко­то­рых за­тра­ги­ва­ют­ся в каж­дом кон­крет­ном слу­чае. При­ня­тие обя­зы­ва­ю­щих ре­ше­ний без со­гла­сия го­су­дар­ства, на ко­то­рое эти ре­ше­ния ока­зы­ва­ют пря­мое вли­я­ние, пред­став­ля­ет­ся воз­мож­ным лишь в слу­чае агрес­сии или мас­со­во­го че­ло­ве­ко­убий­ства внут­ри стра­ны.

Па­мя­туя о необ­хо­ди­мо­сти ду­хов­но-нрав­ствен­но­го вли­я­ния на дей­ствия по­ли­ти­че­ских ли­де­ров, со­ра­бот­ни­че­ства с ними, пе­ча­ло­ва­ния о нуж­дах на­ро­да и от­дель­ных людей, Цер­ковь всту­па­ет в диа­лог и вза­и­мо­дей­ствие с меж­ду­на­род­ны­ми ор­га­ни­за­ци­я­ми. В рам­ках этого про­цес­са она неиз­мен­но сви­де­тель­ству­ет свою убеж­ден­ность в аб­со­лют­ном зна­че­нии веры и ду­хов­но­го де­ла­ния для че­ло­ве­че­ских тру­дов, ре­ше­ний и уста­нов­ле­ний.

XVI.3. Гло­ба­ли­за­ция имеет не толь­ко по­ли­ти­ко-пра­во­вое, но также эко­но­ми­че­ское и куль­тур­но-ин­фор­ма­ци­он­ное из­ме­ре­ния. В эко­но­ми­ке она свя­за­на с воз­ник­но­ве­ни­ем транс­на­ци­о­наль­ных кор­по­ра­ций, где со­сре­до­то­че­ны зна­чи­тель­ные ма­те­ри­аль­ные и фи­нан­со­вые ре­сур­сы и где тру­дит­ся огром­ное ко­ли­че­ство граж­дан раз­ных стран. Лица, сто­я­щие во главе меж­ду­на­род­ных эко­но­ми­че­ских и фи­нан­со­вых струк­тур, со­сре­до­то­чи­ва­ют в своих руках огром­ную власть, не под­кон­троль­ную на­ро­дам и даже пра­ви­тель­ствам и не при­зна­ю­щую ни­ка­ких пре­де­лов - будь то го­су­дар­ствен­ные гра­ни­цы, эт­ни­че­ско-куль­тур­ная иден­тич­ность или необ­хо­ди­мость со­хра­не­ния эко­ло­ги­че­ской и де­мо­гра­фи­че­ской устой­чи­во­сти. Под­час они не же­ла­ют счи­тать­ся с тра­ди­ци­я­ми и ре­ли­ги­оз­ны­ми усто­я­ми на­ро­дов, во­вле­ка­е­мых в осу­ществ­ле­ние их пла­нов. Цер­ковь не может не бес­по­ко­ить и прак­ти­ка фи­нан­со­вых спе­ку­ля­ций, сти­ра­ю­щая за­ви­си­мость до­хо­дов от за­тра­чен­но­го труда. Одной из форм этих спе­ку­ля­ций яв­ля­ют­ся фи­нан­со­вые "пи­ра­ми­ды", кру­ше­ние ко­то­рых вы­зы­ва­ет ши­ро­ко­мас­штаб­ные по­тря­се­ния. В целом по­доб­ные из­ме­не­ния в эко­но­ми­ке при­во­дят к утра­те при­о­ри­те­та труда и че­ло­ве­ка над ка­пи­та­лом и сред­ства­ми про­из­вод­ства.

В куль­тур­но-ин­фор­ма­ци­он­ной сфере гло­ба­ли­за­ция обу­слов­ле­на раз­ви­ти­ем тех­но­ло­гий, об­лег­ча­ю­щих пе­ре­ме­ще­ние людей и пред­ме­тов, рас­про­стра­не­ние и по­лу­че­ние ин­фор­ма­ции. Об­ще­ства, пре­жде раз­де­лен­ные рас­сто­я­ни­я­ми и гра­ни­ца­ми, а по­то­му по боль­шей части од­но­род­ные, се­год­ня с лег­ко­стью со­при­ка­са­ют­ся и ста­но­вят­ся по­ли­куль­тур­ны­ми. Од­на­ко дан­ный про­цесс со­про­вож­да­ет­ся по­пыт­кой уста­нов­ле­ния гос­под­ства бо­га­той элиты над осталь­ны­ми лю­дь­ми, одних куль­тур и ми­ро­воз­зре­ний над дру­ги­ми, что осо­бен­но нетер­пи­мо в ре­ли­ги­оз­ной сфере. В итоге на­блю­да­ет­ся стрем­ле­ние пред­ста­вить в ка­че­стве един­ствен­но воз­мож­ной уни­вер­саль­ную без­ду­хов­ную куль­ту­ру, ос­но­ван­ную на по­ни­ма­нии сво­бо­ды пад­ше­го че­ло­ве­ка, не огра­ни­чи­ва­ю­ще­го себя ни в чем, как аб­со­лют­ной цен­но­сти и ме­ри­ла ис­ти­ны. Такое раз­ви­тие гло­ба­ли­за­ции мно­ги­ми в хри­сти­ан­ском мире со­по­став­ля­ет­ся с по­стро­е­ни­ем Ва­ви­лон­ской башни.

При­зна­вая неиз­беж­ность и есте­ствен­ность про­цес­сов гло­ба­ли­за­ции, во мно­гом спо­соб­ству­ю­щих об­ще­нию людей, рас­про­стра­не­нию ин­фор­ма­ции, эф­фек­тив­ной про­из­вод­ствен­но-пред­при­ни­ма­тель­ской де­я­тель­но­сти, Цер­ковь в то же время об­ра­ща­ет вни­ма­ние на внут­рен­нюю про­ти­во­ре­чи­вость этих про­цес­сов и свя­зан­ные с ними опас­но­сти. Во-пер­вых, гло­ба­ли­за­ция, на­ря­ду с из­ме­не­ни­ем при­выч­ных спо­со­бов ор­га­ни­за­ции хо­зяй­ствен­ных про­цес­сов, на­чи­на­ет ме­нять тра­ди­ци­он­ные спо­со­бы ор­га­ни­за­ции об­ще­ства и осу­ществ­ле­ния вла­сти. Во-вто­рых, мно­гие по­ло­жи­тель­ные плоды гло­ба­ли­за­ции до­ступ­ны лишь на­ци­ям, со­став­ля­ю­щим мень­шую часть че­ло­ве­че­ства, но име­ю­щим по­хо­жие эко­но­ми­че­ские и по­ли­ти­че­ские си­сте­мы. Дру­гие же на­ро­ды, к ко­то­рым при­над­ле­жит пять ше­стых на­се­ле­ния пла­не­ты, ока­зы­ва­ют­ся вы­бро­шен­ны­ми на обо­чи­ну ми­ро­вой ци­ви­ли­за­ции. Они по­па­да­ют в дол­го­вую за­ви­си­мость от фи­нан­си­стов немно­гих про­мыш­лен­но раз­ви­тых стран и не могут со­здать до­стой­ные усло­вия су­ще­ство­ва­ния. Среди их на­се­ле­ния рас­тут недо­воль­ство и разо­ча­ро­ва­ние.

Цер­ковь ста­вит во­прос о все­сто­рон­нем кон­тро­ле за транс­на­ци­о­наль­ны­ми кор­по­ра­ци­я­ми и за про­цес­са­ми, про­ис­хо­дя­щи­ми в фи­нан­со­вом сек­то­ре эко­но­ми­ки. Такой кон­троль, целью ко­то­ро­го долж­но стать под­чи­не­ние любой пред­при­ни­ма­тель­ской и фи­нан­со­вой де­я­тель­но­сти ин­те­ре­сам че­ло­ве­ка и на­ро­да, дол­жен осу­ществ­лять­ся через ис­поль­зо­ва­ние всех ме­ха­низ­мов, до­ступ­ных об­ще­ству и го­су­дар­ству.

Ду­хов­ной и куль­тур­ной экс­пан­сии, чре­ва­той то­таль­ной уни­фи­ка­ци­ей, необ­хо­ди­мо про­ти­во­по­ста­вить сов­мест­ные уси­лия Церк­ви, го­су­дар­ствен­ных струк­тур, граж­дан­ско­го об­ще­ства и меж­ду­на­род­ных ор­га­ни­за­ций ради утвер­жде­ния в мире под­лин­но рав­но­прав­но­го вза­и­мо­об­раз­но­го куль­тур­но­го и ин­фор­ма­ци­он­но­го об­ме­на, со­еди­нен­но­го с за­щи­той са­мо­быт­но­сти наций и дру­гих че­ло­ве­че­ских со­об­ществ. Одним из спо­со­бов до­сти­же­ния этого может стать обес­пе­че­ние до­сту­па стран и на­ро­дов к ба­зо­вым тех­но­ло­ги­че­ским ре­сур­сам, да­ю­щим воз­мож­ность гло­баль­но­го рас­про­стра­не­ния и по­лу­че­ния ин­фор­ма­ции. Цер­ковь на­по­ми­на­ет о том, что мно­гие на­ци­о­наль­ные куль­ту­ры имеют хри­сти­ан­ские корни и по­сле­до­ва­те­ли Хри­сто­вы при­зва­ны спо­соб­ство­вать укреп­ле­нию вза­и­мо­свя­зан­но­сти веры с куль­тур­ным на­сле­ди­ем на­ро­дов, ре­ши­тель­но про­ти­во­стоя яв­ле­ни­ям ан­ти­куль­ту­ры и ком­мер­ци­а­ли­за­ции ин­фор­ма­ци­он­но-твор­че­ско­го про­стран­ства.

В целом вызов гло­ба­ли­за­ции тре­бу­ет от со­вре­мен­но­го об­ще­ства до­стой­но­го от­ве­та, ос­но­ван­но­го на за­бо­те о со­хра­не­нии мир­ной и до­стой­ной жизни для всех людей в со­че­та­нии со стрем­ле­ни­ем к их ду­хов­но­му со­вер­шен­ству. По­ми­мо сего, необ­хо­ди­мо до­стичь та­ко­го ми­ро­устрой­ства, ко­то­рое стро­и­лось бы на на­ча­лах спра­вед­ли­во­сти и ра­вен­ства людей перед Богом, ис­клю­ча­ло бы по­дав­ле­ние их воли на­ци­о­наль­ны­ми или гло­баль­ны­ми цен­тра­ми по­ли­ти­че­ско­го, эко­но­ми­че­ско­го и ин­фор­ма­ци­он­но­го вли­я­ния.

XVI.4. Со­вре­мен­ная меж­ду­на­род­но-пра­во­вая си­сте­ма ос­но­вы­ва­ет­ся на при­о­ри­те­те ин­те­ре­сов зем­ной жизни че­ло­ве­ка и че­ло­ве­че­ских со­об­ществ перед ре­ли­ги­оз­ны­ми цен­но­стя­ми (осо­бен­но в слу­ча­ях, когда пер­вые и вто­рые всту­па­ют в кон­фликт). Такой же при­о­ри­тет за­креп­лен в на­ци­о­наль­ном за­ко­но­да­тель­стве мно­гих стран. Неред­ко он за­ло­жен в прин­ци­пах ре­гла­мен­та­ции раз­лич­ных форм де­я­тель­но­сти ор­га­нов вла­сти, по­стро­е­ния го­су­дар­ствен­ной об­ра­зо­ва­тель­ной си­сте­мы и так далее. Мно­гие вли­я­тель­ные об­ще­ствен­ные ме­ха­низ­мы ис­поль­зу­ют этот прин­цип в от­кры­том про­ти­во­сто­я­нии вере и Церк­ви, на­це­лен­ном на их вы­тес­не­ние из об­ще­ствен­ной жизни. Эти яв­ле­ния со­зда­ют общую кар­ти­ну се­ку­ля­ри­за­ции жизни го­су­дар­ства и об­ще­ства.

Ува­жая ми­ро­воз­зрен­че­ский выбор нере­ли­ги­оз­ных людей и их право вли­ять на об­ще­ствен­ные про­цес­сы, Цер­ковь в то же время не может по­ло­жи­тель­но вос­при­ни­мать такое устро­е­ние ми­ро­по­ряд­ка, при ко­то­ром в центр всего ста­вит­ся по­мра­чен­ная гре­хом че­ло­ве­че­ская лич­ность. Имен­но по­это­му, неиз­мен­но со­хра­няя от­кры­той воз­мож­ность со­труд­ни­че­ства с лю­дь­ми нере­ли­ги­оз­ных убеж­де­ний, Цер­ковь стре­мит­ся к утвер­жде­нию хри­сти­ан­ских цен­но­стей в про­цес­се при­ня­тия важ­ней­ших об­ще­ствен­ных ре­ше­ний как на на­ци­о­наль­ном, так и на меж­ду­на­род­ном уровне. Она до­би­ва­ет­ся при­зна­ния ле­ги­тим­но­сти ре­ли­ги­оз­но­го ми­ро­воз­зре­ния как ос­но­ва­ния для об­ще­ствен­но зна­чи­мых де­я­ний (в том числе го­су­дар­ствен­ных) и как су­ще­ствен­но­го фак­то­ра, ко­то­рые долж­ны вли­ять на фор­ми­ро­ва­ние (из­ме­не­ние) меж­ду­на­род­но­го права и на де­я­тель­ность меж­ду­на­род­ных ор­га­ни­за­ций.

Ос­но­вы со­ци­аль­ной кон­цеп­ции Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви при­зва­ны слу­жить ру­ко­вод­ством для Си­но­даль­ных учре­жде­ний, епар­хий, мо­на­сты­рей, при­хо­дов и дру­гих ка­но­ни­че­ских цер­ков­ных учре­жде­ний в их вза­и­мо­от­но­ше­ни­ях с го­су­дар­ствен­ной вла­стью, раз­лич­ны­ми свет­ски­ми объ­еди­не­ни­я­ми и ор­га­ни­за­ци­я­ми, вне­цер­ков­ны­ми сред­ства­ми мас­со­вой ин­фор­ма­ции.

На базе на­сто­я­ще­го до­ку­мен­та цер­ков­ным Свя­щен­но­на­ча­ли­ем при­ни­ма­ют­ся опре­де­ле­ния по раз­лич­ным во­про­сам, ак­ту­аль­ность ко­то­рых огра­ни­че­на рам­ка­ми от­дель­ных го­су­дарств или уз­ко­го вре­мен­но­го пе­ри­о­да, а также до­ста­точ­но част­ным пред­ме­том рас­смот­ре­ния. До­ку­мент вклю­ча­ет­ся в учеб­ный про­цесс в ду­хов­ных шко­лах Мос­ков­ско­го Пат­ри­ар­ха­та.

По мере из­ме­не­ния го­су­дар­ствен­ной и об­ще­ствен­ной жизни, по­яв­ле­ния в этой об­ла­сти новых зна­чи­мых для Церк­ви про­блем, ос­но­вы ее со­ци­аль­ной кон­цеп­ции могут раз­ви­вать­ся и со­вер­шен­ство­вать­ся. Итоги дан­но­го про­цес­са утвер­жда­ют­ся Свя­щен­ным Си­но­дом, По­мест­ным или Ар­хи­ерей­ским Со­бо­ра­ми.

Пат­ри­ар­хия.ru