Игу­мен Ха­ри­тон (Ду­на­ев)

266. Па­не­ги­рик какой вы себе спле­ли: дур­ная, лу­ка­вая, непо­сто­ян­ная, небла­го­дар­ная, гор­дая, сер­ди­тая, не уме­ю­щая Богу по­мо­лить­ся... очень хорош. Надо при­ба­вить: ни­ку­да него­жесть и ни­че­го несто­и­мость. По­ча­ще по­вто­ряй­те его, - и так, чтобы душа го­во­ри­ла, а не ум со­би­рал по па­мя­ти. Ведь есть или бы­ва­ет у нас очень глу­бо­ко ле­жа­щий са­мо­цен.

Тогда слова озна­чен­ные, или по­доб­ные им, язык или па­мять чи­та­ет... а на душе дер­жит: "несмь якоже про­чие". И то дивно, что этого лу­кав­ства нашей душе почти нель­зя за­ме­тить. Так оно та­ит­ся, пока уже Гос­подь как-ни­будь вы­зо­вет его на­ру­жу и по­ка­жет во всем без­об­ра­зии, Самим нам нужно уга­ды­вать при­сут­ствие его разве из того, когда укор­ные речи дру­гих, в глаза или за глаза, от­зы­ва­ют­ся непри­ят­но­стью и до­са­дою на го­во­ря­щих. Из­воль­те на­весть справ­ки о себе, ка­ко­ва бы­ва­ет душа в таких слу­ча­ях. При этом боль­шая по­ме­ха от са­мо­оправ­да­ния.

267. Из­воль­те себе за­пи­сать в па­мя­ти, что с ми­ну­ты про­буж­де­ния до ми­ну­ты за­кры­тия глаз ко сну, все время долж­но так вести дела, чтоб весь день пред­став­лял непре­рыв­ную цепь актов са­мо­от­вер­же­ния, и все Гос­по­да ради, пред лицом Его во славу Его. Акты са­мо­от­вер­же­ния не огром­ное что суть, а идут среди обыч­ных дел жи­тей­ских и со­сто­ят во внут­рен­них ре­ше­ни­ях и по­во­ро­тах воли. Они могут быть под вся­ким сло­вом, взгля­дом, дви­же­ни­ем и под вся­кою ме­ло­чью. От­ли­чи­тель­ная их черта есть - не до­пус­кать са­мо­уго­дия ни в боль­шом, ни в малом, а во всем идти на­пе­ре­кор себе.

268. По­смот­ри­те, нет ли у вас са­мо­чув­ствия, то есть чув­ства сво­е­го зна­че­ния, или от­ри­ца­тель­но, от­сут­ствие чув­ства, что вы ничто. Это самое со­кро­вен­ное чув­ство, но оно всем во­ро­ча­ет в жизни. От него пер­вое тре­бо­ва­ние, чтобы все было по-на­ше­му, и коль скоро этого не бы­ва­ет, то на Бога роп­щем, а на людей сер­ча­ем.

269. Са­мо­цен когда есть, то не от­но­ше­ние толь­ко к людям воз­му­ща­ет, но по­му­ча­ет и от­но­ше­ния к Богу, - и лукав он, как бесы, и ловко при­кры­ва­ет­ся сми­рен­ны­ми сло­ва­ми, за­се­дая в серд­це... Жа­лу­е­тесь за сим на са­мо­мне­ние и са­мо­воз­но­ше­ние... Это пер­во­род­ные де­точ­ки са­мо­це­на.

270. С теми, кто всту­пил в слу­же­ние Богу, на­чи­на­ют­ся ис­ку­ше­ния осо­бен­ные. "Отдай долг стра­стям", - ска­зал Свя­той Исаак Сир­ский, - "борь­бою с ними". На по­при­ще борь­бы бы­ва­ют по­бе­ды и по­беж­де­ния. По­беж­де­ния долж­но вра­че­вать по­ка­я­ни­ем. Оно вра­чу­ет их со всею удо­вле­тво­ри­тель­но­стью.

271. На­сто­я­щее са­мо­по­зна­ние есть яс­но­ви­де­ние своих недо­стат­ков и немо­щей в такой мере, что ими пе­ре­пол­не­но все. И по­ставь­те такую за­мет­ку, что чем более вы ви­ди­те себя неис­прав­ною и до­стой­ною вся­ко­го укора, тем более вы по­дви­га­е­тесь впе­ред.

272. Надо знать, что вос­ход к со­вер­шен­ству неви­дим для рев­ну­ю­ще­го: тру­дит­ся в поте лица, но будто без плода, - бла­го­дать стро­ит дело свое под при­кры­ти­ем. Ви­де­ние че­ло­ве­че­ское, глаз, съе­да­ет доб­рое. Че­ло­ве­ку са­мо­му оста­ет­ся на долю одно - ви­де­ние сво­е­го непо­треб­ства. Путь к со­вер­шен­ству есть путь к со­зна­нию, что я и слеп, и нищ, и наг, в непре­рыв­ной связи с ко­то­рым стоит со­кру­ше­ние духа, или бо­лезнь и пе­чаль о нечи­сто­те своей, из­ли­ва­е­мая пред Богом, или что тоже - непре­стан­ное по­ка­я­ние. По­ка­ян­ные чув­ства суть от­ли­чи­тель­ные при­зна­ки ис­тин­но­го по­движ­ни­че­ства. Кто укло­ня­ет­ся от них и из­бе­га­ет, тот укло­нил­ся от пути. В по­ло­же­нии на­ча­ла новой жизни было по­ка­я­ние; оно же и в воз­рас­та­нии долж­но быть и зреть вме­сте с ним. Зре­ю­щий со­зна­ет в по­зна­нии своей порчи и гре­хов­но­сти и углуб­ля­ет­ся в со­кру­шен­ные чув­ства по­ка­я­ния. Слезы - мера пре­спе­я­ния, а непре­стан­ные слезы - при­знак ско­ро­го очи­ще­ния.

273. По­ло­жи­те за­ко­ном - 1) вся­кую ми­ну­ту ждать непри­ят­ность, и когда при­дет, встре­чать ее как ждан­ную го­стью. 2) Когда де­ет­ся что воли про­тив­ное, го­то­вое огор­чить и раз­дра­жить, ско­рее бе­ги­те вни­ма­ни­ем к серд­цу и сколь­ко мо­же­те на­пря­гай­тесь не до­пус­кать воз­ро­дить­ся тем чув­ствам, на­пря­гай­тесь и мо­ли­тесь. Если не до­пу­сти­те по­ро­дить­ся тем чув­ствам, всему конец: ибо все от чувств; если же по­ро­дит­ся хоть ма­лень­кое, по­ло­жи­те, если можно, ни­че­го не го­во­рить и не де­лать, пока не вы­гна­ли те чув­ства, если же нель­зя не го­во­рить и не де­лать, ста­рай­тесь го­во­рить и де­лать не по тем чув­ствам, а по за­по­ве­ди, как Бог велит, крот­ко и тихо - будто ни­че­го не было. 3) Вся­кое ожи­да­ние пре­кра­ще­ния та­ко­го по­ряд­ка вы­брось­те из го­ло­вы, а опре­де­ли­те себя на непри­ят­но­сти до конца жизни. Не за­будь­те! Это очень важно. Если не будет этого, тер­пе­ние уста­но­вить­ся не может. 4) Ко всем мо­лот­кам сим при­ло­жи­те: дер­жать лю­бов­ный взор, лю­бов­ный тон речи, лю­бов­ное об­ра­ще­ние и глав­ное все­воз­мож­но из­бе­гай­те чем-либо на­пом­нить им о их неспра­вед­ли­во­стях. Дей­ствуй­те так, как бы ни­че­го от них не было... На­вы­кай­те па­мять Божию хра­нить неот­ход­но.

274. И забыл на­пом­нить, что впе­чат­ле­ния, не со­глас­ные с при­ня­тым вами стро­ем, сле­ду­ет тот­час из­гла­ждать - тут же, как по­лу­че­ны, не от­ла­гая ни до ве­че­ра, ни тем паче на даль­ней­ший срок. Дело это про­сто: сойти в серд­це, где впе­чат­ле­ние оста­лось, от­толк­нуть его небла­го­во­ле­ни­ем к нему, - и в то же время мо­лить­ся про­тив него Гос­по­ду.

- И быть так, пока прой­дет.

275. За­ко­ном по­ло­жи­те: - ни по­мыс­лу, ни чув­ству, ни по­же­ла­нию страст­но­му про­из­воль­но не по­бла­жать, а гнать их пол­ною нена­ви­стью тот­час, как толь­ко за­ме­ти­те. И бу­де­те вы все­гда неви­нов­ны и пред Богом, и пред своею со­ве­стью. Будет в вас нечи­сто­та стра­стей, но и неви­нов­ность.

276. На­ря­ду с дру­ги­ми спо­со­ба­ми, как силь­ней­шее сред­ство очи­ще­ния, долж­ны быть ощу­ща­е­мы по­сто­ян­ные скорб­но­сти и непри­ят­но­сти, Богом устро­я­е­мые, и дух со­кру­ше­ния, Им же по­да­ва­е­мый. По силе оно рав­ня­ет­ся ру­ко­во­ди­те­лю и, при недо­стат­ке его, может до­воль­но его за­ме­нять, да и за­ме­ня­ет у че­ло­ве­ка ве­ру­ю­ще­го и сми­рен­но­го. Ибо в таком слу­чае Сам Бог есть ру­ко­во­ди­тель, а Он, без со­мне­ния, пре­муд­рее че­ло­ве­ка. У св. Иса­а­ка Си­ри­а­ни­на по­дроб­но изоб­ра­жа­ет­ся, с какою по­сте­пен­но­стью Гос­подь вво­дит очи­ща­е­мо­го все более и более в скор­би чи­сти­тель­ные и как разо­гре­ва­ет в нем дух со­кру­ше­ния. С нашей сто­ро­ны тре­бу­ет­ся толь­ко вера в бла­гое про­мыш­ле­ние и го­то­вое, ра­дост­ное, бла­го­дар­ное при­я­тие от Него всего по­сы­ла­е­мо­го. Недо­ста­ток сего от­ни­ма­ет чи­сти­тель­ную силу у скорб­ных слу­ча­ев, не про­пус­ка­ет ее до серд­ца и глу­бин наших... Без внеш­них скор­бей труд­но усто­ять че­ло­ве­ку про­тив гор­до­сти и са­мо­мне­ния, а без слез со­кру­ше­ния, как из­ба­вить­ся от внут­рен­не­го эго­из­ма фа­ри­сей­ской са­мо­пра­вед­но­сти?

- Тот, кто не имеет пер­вых, по­чи­та­ет­ся у Апо­сто­ла пре­лю­бо­дей­чи­щем.

277. Пусть все осуж­да­ют, но если Бог оправ­ды­ва­ет в со­ве­сти, все суды эти ничто. Ска­зы­вал мне один из на­блю­да­тель­ных, что речи че­ло­ве­че­ские, коль скоро не цеп­ля­ют­ся за что-либо дей­стви­тель­но дур­ное, по­сто­ят - по­сто­ят над че­ло­ве­ком, как об­ла­ко без­вод­ное, и от­хо­дят. И след их про­сты­нет, и никто уже не по­мя­нет о них. Тоже, думаю, будет и в от­но­ше­нии к вам.