Алек­сандр Тка­чен­ко

Со­еди­не­ние уста­нов­ле­но

Что такое мо­лит­ва - ин­стру­мент для из­ме­не­ния воли Бо­жьей или же по­пыт­ка уга­дать эту волю, сов­ме­стить с ней свои же­ла­ния и прось­бы? Если Бога можно упро­сить о пе­ре­мене Его воли, воз­ни­ка­ет нераз­ре­ши­мое про­ти­во­ре­чие: воля Бога - плод Его пре­муд­ро­сти, ко­то­рая все­гда со­вер­шен­на, а со­вер­шен­ство не под­вер­же­но из­ме­не­ни­ям. Если же воля Бога неиз­мен­на, тогда по­лу­ча­ет­ся, что мо­лит­ва к Нему о чем-либо кон­крет­ном - дело за­ве­до­мо бес­смыс­лен­ное, и можно лишь на­де­ять­ся, что твоя прось­ба по счаст­ли­вой слу­чай­но­сти сов­па­дет с Его волей о тебе. Зву­чит это, прямо ска­жем, не очень об­на­де­жи­ва­ю­ще. Но не будем то­ро­пить­ся с вы­во­да­ми.

Ис­ти­на, как пра­ви­ло, ока­зы­ва­ет­ся шире наших пред­став­ле­ний о ней.

"Же­ла­ю­ще­го судь­ба ведет, неже­ла­ю­ще­го - тащит", как по­ла­га­ли рим­ские фи­ло­со­фы-сто­и­ки. От­но­ше­ния че­ло­ве­ка и Бога в их пред­став­ле­нии были по­хо­жи на до­ро­гу с од­но­сто­рон­ним дви­же­ни­ем, где один толь­ко Бог дей­ству­ет, а че­ло­век лишь пас­сив­но вос­при­ни­ма­ет ре­зуль­та­ты этого дей­ствия. Любые по­пыт­ки со­про­тив­ле­ния пред­на­чер­тан­ной свыше судь­бе при­во­дят че­ло­ве­ка к неоправ­дан­ным по­те­рям сил и бес­смыс­лен­ным стра­да­ни­ям. В прин­ци­пе, ко­неч­но, у каж­до­го есть воз­мож­ность от­важ­но вы­ехать на квад­ро­цик­ле нав­стре­чу буль­до­зе­ру и по­со­рев­но­вать­ся - кто кого столк­нет с до­ро­ги. Но исход та­ко­го ме­ро­при­я­тия за­ве­до­мо из­ве­стен и оп­ти­миз­ма не вну­ша­ет. В такой кар­тине мира мо­лит­ва дей­стви­тель­но ни­че­го не может из­ме­нить.

Од­на­ко в хри­сти­ан­ском по­ни­ма­нии этих от­но­ше­ний у че­ло­ве­ка все­гда есть своя "встреч­ная по­ло­са", по ко­то­рой он может дви­гать­ся либо к Богу, либо от Бога. И чудо по мо­лит­ве может про­изой­ти имен­но там, где че­ло­век ме­ня­ет на­прав­ле­ние сво­е­го дви­же­ния, ду­хов­но воз­вра­ща­ясь к сво­е­му Со­зда­те­лю.

Есть из­вест­ный анек­дот о бед­ном че­ло­ве­ке, ко­то­рый слез­но молил Бога о вы­иг­ры­ше в ло­те­рею, но при этом даже не удо­су­жил­ся ку­пить ло­те­рей­ный билет. Во­прос о со­от­но­ше­нии че­ло­ве­че­ской мо­лит­вы и воли Бо­жьей можно рас­смат­ри­вать при­мер­но в этой же плос­ко­сти. Чтобы по­лу­чить про­си­мое, че­ло­ве­ку кроме самой мо­лит­вы нужно вы­пол­нить еще и опре­де­лен­ные усло­вия, при ко­то­рых эта мо­лит­ва может быть ис­пол­не­на. "Ло­те­рей­ным би­ле­том", ко­то­рый в дан­ном слу­чае необ­хо­ди­мо ку­пить, по слову апо­сто­ла Иа­ко­ва, ста­но­вит­ся из­ме­не­ние сво­е­го серд­ца, при­ня­тие за­по­ве­дей Еван­ге­лия как глав­но­го за­ко­на своей жизни: Про­си­те и не по­лу­ча­е­те, по­то­му что про­си­те не на добро, а чтобы упо­тре­бить для ваших во­жде­ле­ний (Иак. 4:3). Бог не скуп, не жаден и ничем не огра­ни­чен в воз­мож­но­стях. Он все­гда же­ла­ет добра че­ло­ве­ку и в любой мо­мент готов дать каж­до­му из нас все мыс­ли­мые и немыс­ли­мые блага, какие толь­ко су­ще­ству­ют на свете. Но вот вос­при­нять эти блага без вреда для себя и окру­жа­ю­щих готов да­ле­ко не каж­дый.

Бой­тесь своих же­ла­ний

В песне Окуд­жа­вы "Мо­лит­ва Фран­с­уа Вий­о­на" зву­чит весь­ма ра­ди­каль­ное по­же­ла­ние:

Пока Земля еще вер­тит­ся, пока еще ярок свет,
Гос­по­ди, дай же Ты каж­до­му, чего у него нет.

Но что про­ис­хо­ди­ло бы в мире, если бы Гос­подь по прось­бе поэта все-таки дал бы, на­при­мер, всем, "…рву­щим­ся к вла­сти на­власт­во­вать­ся всласть"? Какой страш­ной ценой при­ш­лось бы опла­чи­вать эту их "лю­бовь к слад­ко­му" осталь­ным людям, в од­но­ча­сье вдруг ока­зав­шим­ся под на­ча­лом у тех, кто вос­при­ни­ма­ет власть как ис­точ­ник соб­ствен­но­го удо­воль­ствия? Да тут впору про­сить Бога как раз об об­рат­ном - чтобы вла­сто­люб­цы, рву­щи­е­ся к вла­сти, ни­ко­гда не по­лу­чи­ли к ней до­сту­па. То же самое можно ска­зать и о бо­гат­стве, и о славе, и еще о мно­гих и мно­гих бла­гах, ко­то­рые вме­сто ра­до­сти могут при­не­сти стре­мя­щим­ся к ним людям ве­ли­чай­шие бед­ствия.

В своем ны­неш­нем со­сто­я­нии от­па­де­ния от Бога че­ло­век может же­лать даже того, что прямо гро­зит ему ги­бе­лью. По ло­ги­ке "Мо­лит­вы Фран­с­уа Вий­о­на" Богу сле­до­ва­ло бы в при­да­чу к вла­сти для вла­сто­люб­цев также вы­дать всем по­хмель­ным ал­ко­го­ли­кам та­ло­ны на бес­плат­ное пиво по утрам, нар­ко­ма­нам - га­ран­ти­ро­ван­ную еже­днев­ную дозу, а стра­да­ю­щим ги­пер­то­ни­ей и хо­ле­ци­сти­том лю­би­те­лям жир­но­го мяса - по двой­ной пор­ции сви­ных от­бив­ных на зав­трак, обед и ужин.

В этом смыс­ле волю Бога, ко­неч­но, из­ме­нить мо­лит­вой невоз­мож­но. Зато че­ло­век может из­ме­нить себя, на­пра­вив свою волю от вреда к соб­ствен­но­му благу. И одним из важ­ней­ших ин­стру­мен­тов такой пе­ре­ме­ны яв­ля­ет­ся мо­лит­ва.

Кьер­ке­гор и Брян­ча­ни­нов

Утвер­жде­ние Сё­ре­на Кьер­ке­го­ра "Мо­лит­ва не может из­ме­нить волю Бога, но может из­ме­нить мо­ля­ще­го­ся" может по­ка­зать­ся че­ре­с­чур ка­те­го­рич­ным. Од­на­ко наш рус­ский по­движ­ник свя­ти­тель Иг­на­тий (Брян­ча­ни­нов) вы­ска­зы­ва­ет­ся об этом же куда более эмо­ци­о­наль­но: "Не нужны Богу наши мо­лит­вы! Он знает, и пре­жде про­ше­ния на­ше­го, в чем мы нуж­да­ем­ся; Он, Пре­ми­ло­серд­ный, и на не про­ся­щих у Него из­ли­ва­ет обиль­ные щед­ро­ты. Нам необ­хо­ди­ма мо­лит­ва: она усво­я­ет че­ло­ве­ка Богу. Без нее че­ло­век чужд Бога, а чем более упраж­ня­ет­ся в мо­лит­ве, тем более при­бли­жа­ет­ся к Богу".

Свя­ти­тель как бы уточ­ня­ет мысль, вы­ска­зан­ную Кьер­ке­го­ром: мо­лит­ва может из­ме­нить че­ло­ве­ка вполне опре­де­лен­ным об­ра­зом - при­бли­зить его к Богу и тем самым сде­лать спо­соб­ным к вос­при­я­тию тех благ, ко­то­рые Бог из­ли­ва­ет на каж­до­го из нас без вся­ких просьб с нашей сто­ро­ны.

Беды че­ло­ве­че­ские, горе, стра­да­ние - все это вошло в жизнь че­ло­ве­ка через от­па­де­ние от Бога, и лишь через воз­вра­ще­ние к Нему стра­да­ю­щий че­ло­век может найти уте­ше­ние и покой сво­е­му серд­цу. По­это­му ос­нов­ной мотив хри­сти­ан­ской мо­лит­вы не "…подай нам, Гос­по­ди", а "…приди и будь с нами". К слову ска­зать, даже с чисто праг­ма­ти­че­ской сто­ро­ны это куда более ра­зум­ный под­ход: ведь если с тобой По­да­тель все­воз­мож­ных благ, зна­чит, и без самих этих благ ты никак не оста­нешь­ся. Во­прос лишь в ак­цен­тах: что для тебя важ­нее и до­ро­же - блага или их По­да­тель? Ино­гда таким бла­гом может ока­зать­ся даже соб­ствен­ная жизнь. Но суть вы­бо­ра от этого не ме­ня­ет­ся.

Апо­сто­лы, пу­те­ше­ствуя в шторм по бу­шу­ю­ще­му озеру, ис­пу­га­лись и стали бу­дить уснув­ше­го на корме Иису­са. И по их прось­бе Он со­вер­ша­ет чудо - велит вет­рам утих­нуть (при­чем в гре­че­ском ори­ги­на­ле стоит более жест­кий ва­ри­ант, нечто вроде на­ше­го - "за­ткнись"). Но при этом уко­риз­нен­но об­ра­ща­ет­ся и к уче­ни­кам: "Где ваша вера?" Имея на корме По­ве­ли­те­ля бурь, апо­сто­лы все же пред­по­чли про­сить его о чуде.

То, что Тво­рец мира на­хо­дит­ся вме­сте с ними в одной лодке, пред­став­ля­лось им недо­ста­точ­ным для того, чтобы чув­ство­вать себя в без­опас­но­сти. И апо­сто­лы по­лу­чи­ли про­си­мое. Чудо по их мо­лит­ве ока­за­лось воз­мож­ным и на­все­гда вошло в ис­то­рию че­ло­ве­че­ства как сви­де­тель­ство того, что Бог слы­шит наши прось­бы. Но вме­сте с этим чудом в ис­то­рию также вошел и Бо­же­ствен­ный упрек в адрес про­сив­ших уче­ни­ков. Нечто по­доб­ное про­ис­хо­дит и со всеми нами, когда во время все­воз­мож­ных жи­тей­ских бурь мы об­ра­ща­ем­ся к Гос­по­ду с прось­бой о по­мо­щи. Нам ка­жет­ся, что Бог забыл о нас и не видит про­ис­хо­дя­ще­го, что со­бы­тия вышли из-под Его кон­тро­ля и вот-вот за­хлест­нут хруп­кую лодку нашей жизни. Но Бог все­гда со­про­вож­да­ет нас Своим неви­ди­мым уча­сти­ем в нашей судь­бе.

Мо­лит­ва лишь по­мо­га­ет нам вспом­нить об этой Бо­же­ствен­ной за­бо­те, но от­нюдь не "будит уснув­ше­го Бога". И те из хри­сти­ан, кто опыт­ным путем в этом убе­дил­ся, вкла­ды­ва­ли в свои мо­лит­вы со­всем иные смыс­лы, неже­ли про­ше­ние о каких-либо чу­дес­ных из­ме­не­ни­ях окру­жа­ю­щей их дей­стви­тель­но­сти, сколь бы угро­жа­ю­щей она ни была.

Ярким при­ме­ром та­ко­го - по­и­стине дет­ско­го - до­ве­рия к Богу яв­ля­ет­ся мо­лит­ва свя­ти­те­ля Фи­ла­ре­та Мос­ков­ско­го: "Гос­по­ди, не знаю, чего мне про­сить у Тебя! Ты Един ве­да­ешь, что мне по­треб­но. Ты лю­бишь меня паче, неже­ли я умею лю­бить Тебя. Отче, даждь рабу Тво­е­му, чего сам я про­сить не умею. Не дер­заю про­сить ни кре­ста, ни уте­ше­ния, толь­ко пред­стою пред Тобою. Серд­це мое Тебе от­вер­сто; Ты зришь нужды, ко­то­рых я не знаю. Зри и со­тво­ри по ми­ло­сти Твоей. По­ра­зи и ис­це­ли, низ­ло­жи и по­ды­ми меня. Бла­го­го­вею и без­молв­ствую пред Твоею свя­тою волею и непо­сти­жи­мы­ми для меня Тво­и­ми судь­ба­ми. При­но­шу себя в жерт­ву Тебе, пре­да­юсь Тебе. Нет у меня дру­го­го же­ла­ния, кроме же­ла­ния ис­пол­нять волю Твою; научи меня мо­лить­ся. Сам во мне мо­лись! Аминь".

Сде­лай­те глу­бо­кий вдох

Во все вре­ме­на Бог оста­ет­ся ос­но­вой на­ше­го бытия, той силой, ко­то­рая при­зва­ла нас к жизни и под­дер­жи­ва­ет в нас эту жизнь. Он по­да­ет нам все блага мира без каких-либо усло­вий, не тре­буя от нас ни­че­го вза­мен. И лишь одно благо Он, все­силь­ный, не может дать нам без на­ше­го со­гла­сия - Себя Са­мо­го. Толь­ко это благо - быть с Богом в этой жизни и в веч­но­сти - че­ло­век дол­жен взять осо­знан­ным уси­ли­ем, от­ве­чая лю­бо­вью на лю­бовь, жерт­вой на жерт­ву. Таким от­ве­том на Божью лю­бовь и яв­ля­ет­ся для хри­сти­ан мо­лит­ва. В этом со­еди­не­нии че­ло­ве­че­ско­го духа с Духом Бо­жьим и за­клю­ча­ет­ся глав­ный смысл любой мо­лит­вы, вне за­ви­си­мо­сти от ее со­дер­жа­ния.

Свя­ти­тель Иг­на­тий (Брян­ча­ни­нов) пишет: "Мо­лит­ва, как бе­се­да с Богом, сама собою - вы­со­кое благо, часто го­раз­до боль­шее того, ко­то­ро­го про­сит че­ло­век, - и ми­ло­сер­дый Бог, не ис­пол­няя про­ше­ния, остав­ля­ет про­си­те­ля при его мо­лит­ве, чтоб он не по­те­рял ее, не оста­вил это выс­шее благо, когда по­лу­чит про­си­мое благо, го­раз­до мень­шее".

Воля Бога о че­ло­ве­ке все­гда оста­ет­ся неиз­мен­ной - благо че­ло­ве­ка, его спа­се­ние, да­ро­ва­ние ему жизни веч­ной. Стран­но было бы пред­по­ла­гать, будто Бог может в какие-то мо­мен­ты на­ше­го бытия же­лать нам всего этого в мень­шей сте­пе­ни, чем в дру­гие. И го­ре­вать о том, что че­ло­век неспо­со­бен из­ме­нить эту бла­гую Божию волю сво­и­ми мо­лит­ва­ми, вряд ли имеет смысл.

Од­на­ко че­ло­век в ду­хов­ном смыс­ле не яв­ля­ет­ся какой-то раз и на­все­гда за­стыв­шей ста­тич­ной си­сте­мой. Он все время ме­ня­ет­ся, то при­бли­жа­ясь к за­мыс­лу Бо­жье­му о нем, то уда­ля­ясь. Со­об­раз­но его те­ку­ще­му ду­хов­но­му со­сто­я­нию Бог яв­ля­ет ему Свою волю в таких фор­мах, ко­то­рые имен­но в дан­ный мо­мент для че­ло­ве­ка наи­бо­лее спо­соб­ству­ют его спа­се­нию. Так, во­ле­вое дей­ствие врача все­гда на­прав­ле­но на ис­це­ле­ние боль­но­го. Но, в за­ви­си­мо­сти от си­ту­а­ции, одним па­ци­ен­там он на­зна­ча­ет уси­лен­ное пи­та­ние и по­езд­ку на ку­рорт, дру­гим - горь­кое ле­кар­ство и по­стель­ный режим, тре­тьим - курс хи­мио­те­ра­пии и трав­ми­ру­ю­щую опе­ра­цию.

С мо­мен­та гре­хо­па­де­ния че­ло­ве­че­ство ока­за­лось ду­хов­но боль­ным. Осо­знан­ное бытие с Богом - для че­ло­ве­ка не до­пол­ни­тель­ный бонус среди про­чих благ, а необ­хо­ди­мое усло­вие его су­ще­ство­ва­ния. Бо­го­об­ще­ние нужно че­ло­ве­че­ской душе так же, как телу нужен воз­дух, без него душа за­ды­ха­ет­ся и стра­да­ет. По­это­му слова свя­ти­те­ля Иг­на­тия со­вер­шен­но спра­вед­ли­вы, хотя и зву­чат для кого-то шо­ки­ру­ю­ще. Богу дей­стви­тель­но не нужны наши мо­лит­вы, Он благ, со­вер­ше­нен и ни в чем не ис­пы­ты­ва­ет нужды. А вот сами мы - со­тво­рен­ные из земли и в землю ухо­дя­щие после крат­ких лет зем­ной жизни, - сами мы, если остав­ля­ем мо­лит­ву, на­чи­на­ем ду­хов­но уми­рать еще до того, как нас на­стиг­нет био­ло­ги­че­ская смерть. И уже ни­ка­кие по­сы­ла­е­мые Богом блага не смо­жем вос­при­нять как чудо в этом со­сто­я­нии ду­хов­ной омерт­ве­ло­сти.

Мо­лит­ва не ин­стру­мент для из­ме­не­ния Бо­жьей воли, она - ис­точ­ник жиз­нен­ных сил, "кис­ло­род­ная маска" для за­ды­ха­ю­щей­ся души, ни­точ­ка, свя­зы­ва­ю­щая уми­ра­ю­ще­го че­ло­ве­ка с По­да­те­лем жизни.

Укреп­ляя мо­ля­ще­го­ся, она дей­стви­тель­но из­ме­ня­ет че­ло­ве­ка, как ле­кар­ство из­ме­ня­ет боль­но­го в сто­ро­ну здо­ро­вья. Ни­точ­ка ста­но­вит­ся все креп­че. И че­ло­век ока­зы­ва­ет­ся спо­соб­ным к вос­при­я­тию новых, недо­ступ­ных ему ранее про­яв­ле­ний бла­гой и неиз­мен­ной воли Бо­жьей о нем.

Пра­во­слав­ный жур­нал "Фома"