Игу­мен Фе­о­фан (Крю­ков)

Мо­лит­ва на­хо­дя­щая и мо­лит­ва со­зер­ца­тель­ная

В сем со­сто­я­нии [непре­стан­ной мо­лит­вы] да­ет­ся мо­лит­ва на­хо­дя­щая, а не самим че­ло­ве­ком тво­ри­мая. На­хо­дит дух мо­лит­вен­ный и увле­ка­ет внутрь серд­ца - все одно, как бы кто взял дру­го­го за руку и силою увлек его из одной ком­на­ты в дру­гую. Душа тут свя­за­на сто­рон­нею силою и дер­жит­ся охот­но внут­ри, пока над нею есть на­шед­ший дух. Знаю две сте­пе­ни сего на­хож­де­ния. В пер­вой - душа все видит, со­зна­ет себя и свое внеш­нее по­ло­же­ние - и рас­суж­дать может и пра­вить собою, может даже ра­зо­рить сие со­сто­я­ние свое, если за­хо­чет. И это вам долж­но быть по­нят­но.

У свя­тых отцов, и осо­бен­но у св. Иса­а­ка Си­ри­а­ни­на, ука­зы­ва­ет­ся и дру­гая сте­пень да­е­мой, или на­хо­дя­щей мо­лит­вы. Выше по­ка­зан­ной стоит у него мо­лит­ва, ко­то­рую он на­звал экс­та­зом, или вос­хи­ще­ни­ем. И тут тоже на­хо­дит дух мо­лит­вен­ный; но увле­ка­е­мая им душа за­хо­дит в такие со­зер­ца­ния, что за­бы­ва­ет свое внеш­нее по­ло­же­ние, не рас­суж­да­ет, а толь­ко со­зер­ца­ет, и невласт­на пра­вить собою или ра­зо­рить свое со­сто­я­ние. Пом­ни­те, в отеч­ни­ках пи­шет­ся, что кто-то стал на мо­лит­ву пред своею ве­чер­нею тра­пе­зою, а опом­нил­ся уже утром. Вот это и есть мо­лит­ва в вос­хи­ще­нии, или со­зер­ца­тель­ная. В иных она со­про­вож­да­лась про­свет­ле­ни­ем лица, све­том во­круг; в иных подъ­я­ти­ем от земли. Свя­тый апо­стол Павел в этом со­сто­я­нии вос­хи­щен был в рай. И про­ро­ки свя­тые в нем на­хо­ди­лись, когда взи­мал их Дух.

По­ди­ви­тесь, какая ве­ли­кая ми­лость Божия к нам греш­ным. Мало кто по­тру­дит­ся; и чего спо­доб­ля­ет­ся? Всяко тру­дя­щим­ся можно смело го­во­рить: тру­ди­тесь, есть из-за чего!

Со­зер­ца­ние выше де­я­тель­но­сти

Де­я­тель­ная и со­зер­ца­тель­ная жизнь так идут: уста­нав­ли­ва­ют­ся в делах и де­ла­ни­ях и вы­ра­ба­ты­ва­ют в себе со­зер­ца­ние. Но де­я­тель­ность и после сего не пре­кра­ща­ет­ся, толь­ко усту­па­ет пер­вен­ство со­зер­ца­нию... Со­зер­ца­ние выше, ибо оно есть пред­на­ча­тие бу­ду­ще­го бла­жен­ства, а мы и живем здесь для того, чтобы при­го­то­вить­ся к бу­ду­щей жизни.

Со­зер­ца­тель­ная мо­лит­ва есть выс­шее со­сто­я­ние мо­лит­вен­ное, по вре­ме­нам яв­ля­ю­ще­е­ся в из­бран­ных Бо­жи­их.

От­ли­чи­тель­ная черта со­зер­ца­тель­ной мо­лит­вы - вы­па­де­ние из со­зна­ния всего окру­жа­ю­ще­го

Со­зер­ца­ние есть пле­не­ние ума и всего со­зна­ния каким-либо ду­хов­ным пред­ме­том столь силь­ное, что все внеш­нее за­бы­ва­ет­ся, вы­хо­дит из со­зна­ния: ум и со­зна­ние ухо­дят в пред­мет со­зер­ца­е­мый, так что их уже будто нет в нас. Вот при­мер: бе­се­до­вал ста­рец с уче­ни­ка­ми и оста­но­вил­ся, стал как бы за­быв­шись. Когда потом он при­шел в себя, уче­ни­ки спро­си­ли его, где он был. - "Я был, - ска­зал он, - на Гол­го­фе, пред рас­пя­тым Гос­по­дом, - там, где была у ног Его Мария Маг­да­ли­на". - Но это со­зер­ца­ние было толь­ко умо­вое. Со­зер­ца­тель­ная мо­лит­ва по­хо­дит на это по за­бве­нию всего и пле­не­нию в неви­ди­мый мир. Еще при­мер: ста­рец при­го­то­вил себе тра­пе­зу в обыч­ный час и стал по­мо­лить­ся; но вос­хи­щен был в со­зер­ца­тель­ную мо­лит­ву и про­сто­ял в ней до сле­ду­ю­ще­го дня, когда при­шел в себя. От­ли­чи­тель­ною чер­тою со­зер­ца­тель­ной мо­лит­вы св. Исаак Си­ри­а­нин по­став­ля­ет имен­но вы­па­де­ние из со­зна­ния всего окру­жа­ю­ще­го и пле­не­ние в гор­ний мир. По сви­де­тель­ству его, ум до сего вре­ме­ни вла­де­ет собою, а когда всту­пит в со­зер­ца­ние или в со­зер­ца­тель­ную мо­лит­ву, тогда уже ни­ка­кой вла­сти над собою не имеет.

Со­вер­шен­ное без­мыс­лие со­зер­ца­ния чуждо свя­тым отцам

Толь­ко одна черта из вы­ска­зан­ных Спе­ран­ским ка­жет­ся неистин­ною или неистин­но вы­ра­жен­ною. "Форма, - го­во­рит он, - со­зер­ца­ния моего все­гда была пу­сто­тою, от­сут­стви­ем вся­ко­го об­ра­за и вся­кой мысли". Такое со­вер­шен­ное без­мыс­лие чуждо свя­тым отцам. Они вну­ша­ли все оста­вить, но за тем, чтоб быть cо­еди­нен­ны­ми с Гос­по­дом. Они сто­я­ли во время умной мо­лит­вы и всем со­ве­то­ва­ли сто­ять в том убеж­де­нии, что Гос­подь близ и вни­ма­ет, то есть пред­сто­ять умно Гос­по­ду и взы­вать к Нему: взыс­ка Тебе лице мое, как поет Про­рок, лица Тво­е­го, Гос­по­ди, взыщу. Когда го­во­ри­ли они, что на­доб­но про­го­нять вся­кую мысль, то все­гда при­бав­ля­ли: гнать вся­кую сто­рон­нюю мысль.

Мо­лит­ва чи­стая даст­ся од­но­му из ты­ся­чи, а со­зер­ца­тель­ная - в родех и родех едва од­но­му

Что ка­са­ет­ся до со­зер­ца­ния, то ни у од­но­го из отцов не на­хо­дим, чтобы в него можно было всту­пать самим и, сле­до­ва­тель­но, де­лать что-либо и со своей сто­ро­ны для вступ­ле­ния в него. Со­зер­ца­ние, по сло­вам их, да­ва­лось имен­но тем, ко­то­рые успе­ва­ли уже очи­стить серд­це свое со­вер­шен­но и глу­бо­ко со­еди­ни­лись с Гос­по­дом. Из ты­ся­чи один успе­ва­ет стя­жать чи­стую мо­лит­ву; а мо­лит­ву ду­хов­ную, или, что то же, - со­зер­ца­тель­ную, в родех и родех едва один ока­зы­ва­ет­ся име­ю­щим.

Сте­пе­ни бла­жен­ной жизни в Боге пре­жде оного века

Изум­ле­ние, бла­го­го­вей­ный страх, ра­дост­ное Бо­го­хва­ле­ние и хож­де­ние пред Богом объ­ем­лют собою по пре­иму­ще­ству жизнь в Боге. Это по­то­му, что во всех их и че­ло­век сам, и вся­кая тварь ис­че­за­ют из мысли, а со­зер­ца­ет­ся один Бог... Хо­дя­щий пред Богом по­свя­ща­ет­ся в ве­де­ние со­вер­шенств Бо­жи­их и всего все-со­вер­шен­ства и на­вы­ка­ет Бо­го­хва­ле­нию. Вос­шед­ший до сего еще глуб­же вхо­дит в Бо­же­ство и стя­же­ва­ет бла­го­го­вей­ный страх. Кто же после сего воз­но­сит­ся за все, раз­ли­ча­е­мое в Боге, тот вку­ша­ет изум­ле­ние. Это пре­дел, за ко­то­рый уже и за­хо­дить нель­зя. Кто про­шел все сии сте­пе­ни, тот на­хо­дит­ся в бла­жен­ней­шем со­сто­я­нии и пре­жде оного века живет в нем, пе­ре­хо­дя от изум­ле­ния к бла­го­го­ве­нию, а от сего - к Бо­го­хва­ле­нию, ходя, или ду­хов­но дви­жась, как в доме каком, в Бо­же­ствен­ном ли­це­зре­нии, ис­пол­нен­ном света и чи­сто­ты пре­не­бес­ной. Вот и жизнь в Боге!