Неиз­вест­ный но­во­а­фон­ский монах.

Пре­бы­ва­ю­щие в одной толь­ко де­я­тель­ной мо­лит­ве до­воль­ству­ют­ся все­гда одною внеш­нею мо­лит­вою: по­кло­ны, сто­я­ние, пение, чте­ние, а по вре­ме­нам и со­кру­ше­ние духа и слезы. Но вку­сив­шие дей­ство внут­рен­ней мо­лит­вы ни чем не удо­вле­тво­ря­ют­ся внеш­ним. И внут­рен­няя мо­лит­ва ни­ко­гда не до­сти­га­ет со­вер­шен­но­го удо­вле­тво­ре­ния, когда кто мо­лит­ву деет, а Гос­по­да не может зреть. Ибо при охла­жде­нии мо­лит­вен­но­го духа и Гос­подь бы­ва­ет со­кро­вен от ума и серд­ца. Зреть Гос­по­да пред собою и в сло­вах мо­лит­вы я на­хо­жу воз­мож­ным почти вся­ко­му че­ло­ве­ку - де­ла­те­лю мо­лит­вы. При охла­жде­нии мо­лит­вы он ско­рее ста­нет пред Гос­по­дом, и в сло­вах мо­лит­вы внешне будет зреть Гос­по­да. Когда не мо­жешь внут­ренне мо­лить­ся и внутрь, в духе, зреть Гос­по­да, когда те­ря­ет­ся дух мо­лит­вы, то после этого, как я за­ме­тил, на дол­гое время, по несколь­ко дней не мо­жешь войти в еди­не­ние с Гос­по­дом, то есть в духе своём внутрь ли­це­зреть без­вид­но Слад­чай­ше­го Гос­по­да.

По какой при­чине это бы­ва­ет я опи­сы­вать не буду, но по­нят­но, что вина наша. По­это­му ска­за­но: "духа не уга­шай­те" (1Фес. 5:19). А чем он уга­ша­ет­ся, со­весть ви­нов­но­го сама воз­гла­сит.

Все­гда за­боть­ся о том, чтобы ум и слова мо­лит­вы не вне были, а внутрь тебя, там, где чув­ства тво­е­го серд­ца, в духе твоём. И пре­бы­вай там неот­ход­но. Чем ближе ты бу­дешь вни­ма­ни­ем к сво­е­му серд­цу, не уда­ля­ясь от него ни на ми­ну­ту, то и Гос­подь на­столь­ко же при­бли­зит­ся к тебе. Глав­ное усло­вие к стя­жа­нию мо­лит­вы - стре­мить­ся от вне внутрь во вся­кое время. Там ищи Гос­по­да, а не вне себя. Не внеш­няя мо­лит­ва при­вле­ка­ет Гос­по­да, но внут­рен­няя. Того до­би­вай­ся, чтобы в духе и серд­це своём мог ты мо­лить­ся со­кру­шен­но и сми­рен­но, сто­ять пред Богом, не внешне, как пред че­ло­ве­ком, но внут­рен­ним своим чув­ством, без­вид­но и верою.