Книга 5. По­уче­ние 49

I. Св. Авер­кий, ныне вос­по­ми­на­е­мый Цер­ко­вью, жил во II веке и был епи­ско­пом го­ро­да Иера­по­ля во Фри­гии. В то время хри­сти­ан­ская вера еще толь­ко на­чи­на­ла рас­про­стра­нять­ся по рим­ской им­пе­рии, и было много го­ро­дов, на­се­ле­ние ко­то­рых со­став­ля­ли почти ис­клю­чи­тель­но языч­ни­ки. К числу таких го­ро­дов при­над­ле­жал и Иера­поль. Од­на­ж­ды св. Авер­кий был сви­де­те­лем язы­че­ско­го празд­не­ства в го­ро­де и с при­скор­би­ем смот­рел, как народ по­кло­нял­ся идо­лам. Авер­кий ис­пол­нил­ся рев­но­стью о славе Бо­жи­ей, взял в руки жезл и от­пра­вил­ся к язы­че­ско­му храму, где толь­ко что окон­чи­лись жерт­во­при­но­ше­ния. Войдя в храм, Авер­кий начал со­кру­шать сто­яв­ших там идо­лов. За­ме­тив это, идо­ло­по­клон­ни­ки при­шли в силь­ную ярость и хо­те­ли уже за­жечь дом Авер­кия. Дру­зья и со­се­ди епи­ско­па, при виде, при­бли­жа­ю­щей­ся толпы, же­ла­ли спа­сти его от опас­но­сти и со­ве­то­ва­ли ему скрыть­ся где-ни­будь на время, пока утих­нет вол­не­ние, но свя­ти­тель не ис­пу­гал­ся толпы, вышел к со­брав­ше­му­ся на­ро­ду и стал го­во­рить о су­ет­но­сти идо­лов, ста­ра­ясь от­вра­тить народ от идо­ло­по­клон­ства и при­влечь к ис­тин­но­му Богу. Языч­ни­ки уже го­то­вы были бро­сить­ся на свя­ти­те­ля и умерт­вить его, как вдруг про­изо­шло со­бы­тие, дав­шее дру­гой обо­рот делу. Вне­зап­но в толпе на­ро­да про­изо­шло смя­те­ние: трое бес­но­ва­тых юно­шей под­ня­ли страш­ный крик, разо­дра­ли на себе одеж­ду и с пеной у рта упали на землю. Авер­кий, - кри­ча­ли они, - за­кли­на­ем тебя еди­ным ис­тин­ным Богом, Ко­то­ро­го ты про­по­ве­ду­ешь, не мучь нас! Свя­ти­тель сжа­лил­ся над бес­но­ва­ты­ми и начал мо­лить Бога об ис­це­ле­нии юно­шей, после чего они по­чув­ство­ва­ли себя со­вер­шен­но здо­ро­вы­ми и со сле­за­ми на­ча­ли бла­го­да­рить свя­ти­те­ля. Это чу­дес­ное ис­це­ле­ние смяг­чи­ло ярость на­ро­да, ко­то­рый уви­дел в Авер­кие не врага, а це­ли­те­ля и бла­го­де­те­ля. Вме­сто кри­ков гнева и нена­ви­сти в толпе на­ча­ли раз­да­вать­ся воз­гла­сы: Един есть Бог ис­тин­ный, Ко­то­ро­го Авер­кий про­по­ве­ду­ет. Мно­гие стали об­ра­щать­ся к Авер­кию со сло­ва­ми: До­ка­жи нам, че­ло­век Божий, при­мет ли нас Бог твой, если мы об­ра­тим­ся к Нему? Вско­ре весь Иера­поль об­ра­тил­ся в хри­сти­ан­ство.

После этого св. Авер­кию при­ш­лось быть в Риме. Им­пе­ра­тор Марк Авре­лий вы­да­вал свою дочь замуж, но неза­дол­го до сва­дьбы она опас­но за­бо­ле­ла, и ни­ка­кие сред­ства вра­чей не могли по­мочь ей. Тогда им­пе­ра­тор об­ра­тил­ся с прось­бой к пра­ви­те­лю во­сточ­ных об­ла­стей, прося его при­слать в Рим епи­ско­па иера­поль­ско­го, о ко­то­ром и в Риме знали, что он ис­це­ля­ет вся­кие бо­лез­ни. Авер­кий не за­мед­лил от­пра­вить­ся в Рим и был при­нят им­пе­ра­то­ром с боль­ши­ми по­че­стя­ми. На­деж­ды его оправ­да­лись, и по мо­лит­ве свя­ти­те­ля боль­ная вы­здо­ро­ве­ла. В бла­го­дар­ность за ис­це­ле­ние им­пе­ра­тор пред­ла­гал Авер­кию боль­шие бо­гат­ства, но Авер­кий, как ис­тин­ный пас­тырь, вос­поль­зо­вал­ся рас­по­ло­же­ни­ем им­пе­ра­то­ра не для себя, а для общей поль­зы. Во-пер­вых, он по­же­лал, чтобы всем нищим го­ро­да Иера­по­ля от­пус­ка­лось еже­год­но от пра­ви­тель­ства 3000 мер пше­ни­цы. Эта вы­да­ча про­дол­жа­лась до цар­ство­ва­ния Юли­а­на от­ступ­ни­ка, ко­то­рый вско­ре после вступ­ле­ния на пре­стол пре­кра­тил ее. Во-вто­рых, он про­сил им­пе­ра­то­ра по­стро­ить при но­во­явив­шем­ся ис­точ­ни­ке бани, чтобы боль­ные тем удоб­нее могли поль­зо­вать­ся це­леб­ной водой. То и дру­гое же­ла­ние свя­ти­те­ля были ис­пол­не­ны. Воз­вра­тив­шись в Иера­поль, Авер­кий осталь­ное время своей жизни про­вел в этом го­ро­де, на­став­ляя и утвер­ждая свою паст­ву в вере и бла­го­че­стии. Он скон­чал­ся в 167 году, 72 лет от роду. За свои ве­ли­кие за­слу­ги в рас­про­стра­не­нии хри­сти­ан­ства он по­лу­чил на­име­но­ва­ние рав­ноап­о­столь­но­го.

II. Воз­люб­лен­ные бра­тия! Св. Авер­кий своей жиз­нью и де­ла­ми на­уча­ет нас той ис­тине, что мы долж­ны и себя самих, и что имеем у себя, и что за­ви­сит от нас, по­свя­щать на слу­же­ние ближ­ним. Общее благо и со­зи­да­ние ближ­них - вот един­ствен­ная цель, к ко­то­рой мы обя­за­ны, по мере сил своих, стре­мить­ся неуклон­но, и при со­дей­ствии Бо­жи­ей бла­го­да­ти не из­не­мо­гать в этом стрем­ле­нии, но, сколь­ко угод­но будет Гос­по­ду, про­сти­рать­ся далее и далее, вос­хо­дя от меры в меру.

а) Неудо­бо­до­ся­га­е­мой пред­став­ля­ет­ся эта вы­со­та для немо­щи нашей. Хотя по­треб­ность лю­бить ближ­не­го лежит в ос­но­ва­нии су­ще­ства на­ше­го, но са­мо­лю­бие наше, непри­мет­ным для нас об­ра­зом, дает лож­ное на­прав­ле­ние тому, что всего для нас есте­ствен­нее, и когда ду­ма­ем, что любим ближ­не­го, не столь­ко любим его, сколь­ко себя самих. Ле­ность же, пло­то­уго­дие, ма­ло­ду­шие и дру­гие стра­сти по­став­ля­ют, по-ви­ди­мо­му, еще более непре­одо­ли­мые пре­гра­ды между нами и ближ­ним. А если и ре­ша­ем­ся когда на доб­рое дело, то, по стро­гом ис­пы­та­нии нашей со­ве­сти, ока­зы­ва­ет­ся, что, во­пре­ки апо­столь­ско­му на­став­ле­нию, пре­жде своих, а потом уже друж­них смот­ря­ем (Флп. 2:4). Если и от­ва­жи­ва­ем­ся на какие по­жерт­во­ва­ния, то часто де­ла­ем это более по рве­нию или по тще­сла­вию, неже­ли в уго­жде­ние ближ­не­му. Если и име­ния и сил своих не щадим ино­гда на слу­же­ние об­ще­ству, то и при этом неред­ко имеем в виду не одно общее благо, но и себя самих, по­хва­лы, по­че­сти, име­ни­тость, доб­рую славу.

б) Много уни­зил и уни­жа­ет нас грех. По­это­му труд­но уже нам ка­жет­ся успе­вать даже в деле всего более срод­ном. Од­на­ко же, не долж­ны мы по этой мни­мой труд­но­сти от­ка­зы­вать­ся от упраж­не­ния в нем, как в чем-то пре­вы­ша­ю­щем наши силы и невоз­мож­ном. Если бы и невоз­мож­но было это для нас по при­чине глу­бо­ко­го по­вре­жде­ния при­ро­ды нашей, то невоз­мож­ная у че­ло­век воз­мож­на суть у Бога (Лк. 18:27): и нам по­да­на вся бо­же­ствен­ныя силы Его, яже к жи­во­ту и бла­го­че­стию (2Пет. 1:3). Если ощу­ща­ем в себе ве­ли­кую ску­дость любви при пер­вых наших опы­тах на по­при­ще слу­же­ния ближ­не­му, то это по­ка­зы­ва­ет толь­ко, что долж­ны мы упо­тре­бить вя­щ­шие уси­лия для обо­га­ще­ния себя ею. Ибо то и проч­но и во­жде­лен­но, что при­об­ре­та­ет­ся не скоро и с ве­ли­ким на­пря­же­ни­ем сил. Если и после мно­го­крат­ных опы­тов ока­зы­ва­ет­ся, что к усерд­но­му по­пе­че­нию о благе дру­гих много при­ме­ши­ва­ет­ся еще и свое­ко­ры­стия, то и это да не при­во­дит нас в ма­ло­ду­шие. Да не от­ча­и­ва­ет­ся и тот, кто после мно­го­лет­не­го слу­же­ния об­ще­ству, видя при­бли­жа­ю­щий­ся конец мно­го­труд­ной жизни своей, не может пред судом нели­це­мер­ной со­ве­сти за­сви­де­тель­ство­вать о себе, что на­учил­ся он, на­ко­нец, не себе уго­ждать. Если много по­тру­дил­ся он в борь­бе с этим иным, не от Бога дан­ным, но отъ­и­ну­ду, т. е. от лу­ка­во­го, при­в­зо­шед­шим в нас за­ко­ном - ис­кать во всем своей, а не ближ­не­го, поль­зы: то пусть, с одной сто­ро­ны, уте­ша­ет себя мыс­лью, что Гос­подь и же­ла­ния наши ценит, и труды при­ем­лет, не столь­ко по их бла­го­успеш­но­сти, сколь­ко по нашей рев­но­сти, а с дру­гой сто­ро­ны, пусть не осла­бе­ва­ет в мо­лит­вах, прося щед­ро­по­да­те­ля, хотя при конце жизни, со­де­лать его люб­ве­обиль­ным.

III. Мо­лит­ва­ми св. рав­ноап­о­столь­но­го Авер­кия да спо­до­бит вас Гос­подь стя­жать эту де­я­тель­ную и бес­ко­рыст­ную лю­бовь к ближ­ним.