Пути к стя­жа­нию Иису­со­вой мо­лит­вы

Ар­хи­манд­рит Иеро­фей (Вла­хос)

- Пре­мно­го бла­го­да­рен Вам, отче, за эти убе­ди­тель­ные разъ­яс­не­ния. До сих пор я ста­рал­ся сле­до­вать за Вашей мыс­лью. Ста­рал­ся по­нять этапы Иису­со­вой мо­лит­вы, т.е. как раз­ви­ва­ет­ся этот свя­щен­ный труд. Но мне хо­те­лось бы спро­сить. Легко ли она да­ет­ся? Или нужны борь­ба и уси­лие? Если Цар­ство Божие "ну­дит­ся и нужд­ни­цы вос­хи­ща­ют его" (Мф. 11:12), то, на­вер­но, и в мо­лит­ве Иису­со­вой необ­хо­ди­мо по­нуж­де­ние, ведь с по­мо­щью ее одной можно стать при­част­ни­ком Цар­ства Божия, ибо со­зер­ца­ние Нетвар­но­го Света, как я читал у свя­то­го Гри­го­рия Па­ла­мы, и есть Цар­ство Небес­ное. Каким об­ра­зом осу­ществ­ля­ет­ся борь­ба?

- Ра­зу­ме­ет­ся, борь­ба нужна, - от­ве­чал муд­рый свя­то­го­рец, - и много крови дол­жен про­лить по­движ­ник. Из­ре­че­ние отцов: "Дай кровь - при­и­ми дух" - за­ме­ча­тель­но под­твер­жда­ет это. Без борь­бы и Адам по­те­рял рай, хотя и со­зер­цал Бога. Тем более она тре­бу­ет­ся от нас для стя­жа­ния Бо­же­ствен­ной бла­го­да­ти. Про­по­ве­ду­ю­щие, что борь­ба не нужна, за­блуж­да­ют­ся. Свя­той Мак­сим го­во­рит: "Зна­ние без прак­ти­ки - де­мо­ни­че­ское бо­го­сло­вие". До гре­хо­па­де­ния мо­лит­ва со­вер­ша­лась легко, по­доб­но неумол­ка­ю­ще­му сла­во­сло­вию Ан­ге­лов. Од­на­ко после па­де­ния тре­бу­ют­ся борь­ба и труд, по­сред­ством ко­то­рых пра­вед­ни­ки в Цар­ствии Бо­жи­ем воз­вра­ща­ют­ся в былое со­сто­я­ние.

- Мне очень хо­те­лось бы, чтобы Вы опи­са­ли эту борь­бу.

- Пер­вая и на­пря­жен­ная борь­ба - со­брать че­ло­ве­ку ум. От­ка­зать­ся от окру­жа­ю­щих пред­ме­тов, об­сто­я­тельств, со­бы­тий, со­сто­я­ний, мыс­лей - не толь­ко дур­ных, но и бла­гих. Ибо уда­ля­ю­щий­ся от Бога ум уми­ра­ет и раз­ла­га­ет­ся, по­доб­но рыбе, вы­бро­шен­ной из моря, из воды. Об этом го­во­рит и свя­той Исаак Сирин: "Как слу­ча­ет­ся с рыбой, ли­шен­ной воды, так и с умом, ли­шен­ным па­мя­ти о Боге и па­ря­щим в па­мя­ти о мире". Ум после гре­хо­па­де­ния на­по­ми­на­ет со­ба­ку, ко­то­рая стре­мит­ся все время бе­жать и необы­чай­но про­вор­на в беге. Он на­по­ми­на­ет блуд­но­го сына в прит­че, за­хо­тев­ше­го уйти из от­цов­ско­го дома, взяв­ше­го свое иму­ще­ство (же­ла­ние - волю) и рас­то­чив­ше­го и про­мо­тав­ше­го его, "бес­пут­но жи­ву­ще". Так го­во­рят отцы и пре­жде всего свя­той Гри­го­рий Па­ла­ма (о чем упо­ми­на­лось ранее), под­ви­зав­ши­е­ся во внут­рен­нем де­ла­нии.

- За­ме­ча­тель­ная мысль! - вос­клик­нул я. - Од­на­ко каким же об­ра­зом можно со­сре­до­то­чить­ся?

- Точно так, как это про­изо­шло с блуд­ным сыном. Что мы чи­та­ем в со­от­вет­ству­ю­щем от­рыв­ке? "При­шед же в себя, ска­зал: "Сколь­ко на­ем­ни­ков у отца моего из­бы­то­че­ству­ет хле­бом, а я уми­раю от го­ло­да! Вста­ну, пойду к отцу моему". Встал и пошел к отцу сво­е­му... А отец ска­зал рабам своим: "...При­ве­ди­те от­корм­лен­но­го те­лен­ка и за­ко­ли­те: ста­нем есть и ве­се­лить­ся. Ибо этот сын мой был мертв и ожил, про­па­дал и на­шел­ся". И на­ча­ли ве­се­лить­ся" (Лк. 15:17-24). И блуд­но­му уму тре­бу­ет­ся прий­ти "в себя" от своей рас­се­ян­но­сти. По­чув­ство­вать сла­дость и сча­стье в от­цов­ском доме и воз­вра­тить­ся в него, и будет там празд­ник ве­ли­кий. И услы­шит он голос: "Сын мой был мертв и ожил, про­па­дал и на­шел­ся"; и ожи­вет мерт­вый ум. Толь­ко тогда, когда ум воз­вра­тит­ся в серд­це, на­сту­пит ра­дость - такая, как у быв­ше­го на чуж­бине и при­шед­ше­го в дом свой, о чем пишет Ни­ки­фор Монах. "Как муж, на­хо­див­ший­ся вне дома, когда воз­вра­ща­ет­ся, не знает, что с ним про­ис­хо­дит от ра­до­сти при виде детей и жены, так и ум, со­еди­нив­ший­ся с душой, ис­пол­ня­ет­ся бла­жен­ством невы­ра­зи­мым и ве­се­ли­ем". Со­сре­до­то­чен­ность ума бы­ва­ет при воз­гре­ва­нии серд­ца. Прис­но­па­мят­ный мой ста­рец с за­хо­дом солн­ца ис­пы­ты­вал свое внут­рен­нее со­сто­я­ние и со­зер­цал об­ра­зы при­ро­ды, а затем, когда серд­це воз­гре­ва­лось, на­чи­нал Иису­со­ву мо­лит­ву и про­дол­жал ее до рас­све­та, когда со­вер­ша­ет­ся Бо­же­ствен­ная ли­тур­гия. Тогда...

- Отче, про­сти­те меня за то, что пе­ре­би­ваю. Я не со­всем Вас понял. Что зна­чит "воз­гре­вать серд­це"?

- Тебе по­мо­жет при­мер блуд­но­го сына. "При­шед же в себя, ска­зал: "Сколь­ко на­ем­ни­ков у отца моего из­бы­то­че­ству­ют хле­бом, а я уми­раю от го­ло­да! Вста­ну, пойду к отцу моему..." Т.е. он вспом­нил о бла­жен­стве в от­цов­ском доме и од­но­вре­мен­но о соб­ствен­ной ни­ще­те и решил вер­нуть­ся к отцу. Тре­бу­ет­ся зна­чи­тель­ное уси­лие для по­нуж­де­ния воли и же­ла­ния к воз­вра­ще­нию. Для этого мы и со­вер­ша­ем Иису­со­ву мо­лит­ву. Ста­ра­ем­ся уви­деть соб­ствен­ную гре­хов­ность и ни­ще­ту. Вспо­ми­на­ем днев­ные па­де­ния. Ис­пы­ты­ва­ем раз­лич­ные со­бы­тия и грехи (од­на­ко едва ка­са­ясь их, т.е. внешне) и ведем себя так, слов­но на­хо­дим­ся на су­ди­ли­ще и идет суд. Гос­подь - на пре­сто­ле, а мы - на ска­мье под­су­ди­мых. По­чув­ство­вав это, на­чи­на­ем во­пить: "По­ми­луй мя". В дан­ном слу­чае нужно пла­кать, по­сколь­ку в плаче со­вер­ша­ет­ся пра­виль­ная мо­лит­ва. Отцы го­во­рят, что тот, кто стре­мит­ся к глу­бо­кой мо­лит­ве и глу­бо­ко­му мо­на­ше­ско­му житию, дол­жен на­учить­ся пла­кать и жить в непре­стан­ном са­мо­осуж­де­нии, са­мо­уко­ре­нии, счи­тать себя худ­шим всех осталь­ных, от­но­сить­ся к себе, как к гряз­но­му жи­вот­но­му, на­хо­дя­ще­му­ся во мраке за­блуж­де­ния и неве­де­ния. Он дол­жен пер­вым осу­дить себя, ибо та­ко­вой спо­доб­ля­ет­ся бла­го­да­ти, как го­во­рит свя­ти­тель Ва­си­лий Ве­ли­кий: "Тот, кто осуж­да­ет себя в своих пре­гре­ше­ни­ях и не ждет об­ли­че­нии от дру­гих, то есть тот, кто осуж­да­ет себя пре­жде при­го­во­ра, по­лу­чит оправ­да­ние". Осу­див­ший себя пер­вым, - го­во­рит­ся в прит­чах Со­ло­мо­но­вых, - под­го­тав­ли­ва­ет­ся таким об­ра­зом к мо­лит­ве. Свя­той Исаак где-то пишет: "Пре­жде мо­лит­вы упа­дем на ко­ле­ни, за­ло­мим руки и будем счи­тать себя осуж­ден­ны­ми". Тогда при­дут мысли са­мо­уко­ре­ния. Каж­дый раз они могут быть но­вы­ми. Рас­смат­ри­вая эти мысли, нель­зя пред­став­лять их в об­ра­зах. И ис­тин­но ка­ю­щий­ся ум сой­дет в серд­це, и мы ста­нем пла­кать и нач­нет­ся непре­рыв­ная мо­лит­ва. По­яс­ню на при­ме­ре из мир­ской жизни. Мо­ло­дой че­ло­век, за­пом­нив­ший обид­ную мысль, бро­шен­ную кем-либо в его сто­ро­ну, и раз­ду­мы­ва­ю­щий над ней, ощу­ща­ет боль в серд­це и тот­час на­чи­на­ет пе­ча­лить­ся. То же на­блю­да­ет­ся и с под­ви­за­ю­щи­ми­ся в мо­лит­ве; но их мо­ти­вы, ра­зу­ме­ет­ся, не мир­ские и эго­и­стич­ные. Под­ви­за­ю­щий­ся го­во­рит в себе: "Я при­чи­нил скорбь Хри­сту, уда­лил­ся от Бо­же­ствен­ной бла­го­да­ти" - и так далее. От таких мыс­лей серд­це глу­бо­ко со­кру­ша­ет­ся. Со­кру­шен­ное в чув­стве по­ка­я­ния (не под внеш­ним дав­ле­ни­ем) серд­це уязв­ля­ет­ся и скор­бит боль­ше, когда тело стра­да­ет. Это со­кру­ше­ние непре­рыв­но дер­жит ум в па­мя­ти о Боге, и "со­кру­шен­ный" не в со­сто­я­нии спать даже ночью, чув­ствуя себя так, слов­но на­хо­дит­ся среди рас­ка­лен­ных углей. Сле­до­ва­тель­но, на­сту­па­ет чет­вер­тый, ин­тен­сив­ный, этап Иису­со­вой мо­лит­вы, когда со­кру­шен­ное серд­це денно и нощно по­мыш­ля­ет о Боге; это и на­зы­ва­ет­ся непре­рыв­ной мо­лит­вой. Она до­сти­га­ет­ся, по­вто­ряю, после несколь­ких минут на­пря­жен­ной мо­лит­вы со сле­за­ми, и потом ее дей­ствие в те­че­ние мно­гих дней ощу­ща­ет­ся внут­ри. Нужно под­черк­нуть, что чув­ство недо­сто­ин­ства аб­со­лют­но необ­хо­ди­мо для со­вер­ше­ния Иису­со­вой мо­лит­вы. Наи­боль­ший успех опре­де­ля­ет­ся наи­боль­шим осо­зна­ни­ем своей гре­хов­но­сти. Без та­ко­го осо­зна­ния ис­тин­ной мо­лит­вы нет. Стало быть, мо­лит­ва долж­на со­еди­нить­ся со скор­бью. И дей­стви­тель­но, отцы учат, что вос­ше­ствие на Небо тесно свя­за­но с нис­ше­стви­ем в себя. На­сколь­ко мы со­сре­до­то­чим вни­ма­ние на глу­би­нах души, на­столь­ко от­кро­ем ее тайны; вме­сте с по­ка­я­ни­ем при­хо­дит Цар­ство Небес­ное в серд­це, и оно пре­об­ра­зу­ет­ся в рай и Небо. Толь­ко с по­ка­я­ни­ем мы об­ре­та­ем зре­ние Цар­ствия.

- Бы­ва­ют ли слу­чаи, когда че­ло­век, по­няв­ший свою гре­хов­ность, разо­ча­ро­вы­ва­ет­ся и от­ка­зы­ва­ет­ся от борь­бы?

- Ра­зу­ме­ет­ся, бы­ва­ют. Если так про­ис­хо­дит, это озна­ча­ет, что диа­вол под­бро­сил мысль о гре­хов­но­сти, чтобы вве­сти в от­ча­я­ние. Когда же мы, по­чув­ство­вав гре­хов­ность, об­ра­ща­ем­ся к Богу и в мо­лит­ве про­сим Его бла­го­да­ти - это знак дара Бо­жи­его, дей­ствия бла­го­да­ти Хри­сто­вой.

- По­ми­мо чув­ства гре­хов­но­сти, - про­дол­жал ста­рец, - есть и дру­гие пути к воз­гре­ва­нию серд­ца. Па­мять о смер­ти. "Я по­мыш­ляю, что это по­след­ние часы, ко­то­рые я до­жи­ваю, и вско­ре по­явят­ся бесы и за­бе­рут мою душу". Эта мысль, иду­щая без об­ра­зов, вы­зы­ва­ет страх и по­дви­га­ет к мо­лит­ве. Так со­ве­ту­ет авва Фе­о­фил; в "Отеч­ни­ке" за­пи­са­но, как при­мер­но мы можем по­мыш­лять: "Какой страх, и ужас, и тре­пет охва­тят нас, когда душа от­де­лит­ся от тела! При­дет к нам тогда ве­ли­кое мно­же­ство про­тив­ных сил - вла­сти­те­ли тьмы, на­чаль­ни­ки зла, на­ча­ла и вла­сти, духи греха. И возь­мут душу, за­слу­жи­ва­ю­щую на­ка­за­ния, и пред­ста­вят ей все ее со­гре­ше­ния, со­де­лан­ные ве­де­ни­ем и неве­де­ни­ем от юно­сти вплоть до те­пе­реш­не­го часа. И об­ви­нят ее во всем том, что она со­тво­ри­ла. Какой ужас овла­де­ет душой в тот мо­мент, когда будет вы­не­се­но ре­ше­ние и она по­ки­нет тело! Это будет час на­си­лия над ней, когда она уви­дит, что ей уго­то­ва­но. Од­на­ко бо­же­ствен­ные силы про­ти­во­ста­нут бе­сов­ским и по­ка­жут и доб­рые ее дела. И вый­дет ре­ше­ние от Пра­вед­но­го Судии, и тогда-то пред­сто­я­щая душа по­чув­ству­ет, какой страх и ужас охва­ты­ва­ют ее. И, если она ока­жет­ся до­стой­ной, де­мо­ны будут по­срам­ле­ны и ее от­ни­мут у них. И она, уте­шен­ная, воз­ве­се­лит­ся пре­мно­го в жи­тель­стве своем, по ре­чен­но­му слову: "И отыде бо­лезнь, пе­чаль и воз­ды­ха­ние" (Ис. 35:10). И, спа­сен­ная, от­пра­вит­ся в место неиз­гла­го­лан­ной ра­до­сти и славы и во­дво­рит­ся там. Если же най­дут, что душа жила бес­печ­но, она услы­шит страш­ные слова: "Да уда­лит­ся нече­сти­вый и да не узрит славы Гос­под­ней". Тогда вне­зап­но на­сту­пит День гнева, день скор­би и на­си­лия, день мрака и тьмы. Она будет бро­ше­на в пре­ис­под­нюю, осуж­де­на на веч­ный огонь и при­мет кару на бес­ко­неч­ные вре­ме­на. Где ее во­ен­ная слава? Где пу­стые по­че­сти? Где до­воль­ство? Где покой? Где бле­стя­щая жизнь? Где на­сла­жде­ния? Где гор­дость? Где бо­гат­ство? Где свет­ский успех? Где отец? Где мать? Где брат? Кто смо­жет осво­бо­дить душу, когда ее будет жечь огонь и она так горь­ко будет стра­дать?"

Про­ти­во­по­лож­ные мысли рав­ным об­ра­зом умест­ны - о сла­до­сти рая, славе свя­тых и ве­ли­кой любви Бо­жи­ей. Осо­бен­но в тот день, когда со­вер­ша­лась Бо­же­ствен­ная ли­тур­гия и ты при­об­щал­ся Свя­тых Тайн.

- Отче, мир, слыша такие рас­суж­де­ния, вы­ра­жа­ет со­мне­ние и неве­рие. Су­ще­ству­ет мно­же­ство бо­го­сло­вов и даже лиц ду­хов­но­го зва­ния, не со­гла­ша­ю­щих­ся с ними, утвер­жда­ю­щих, что они не для мира и при этом ссы­ла­ю­щих­ся на свя­тых отцов. Они раз­де­ля­ют отцов на "пост­ни­ков" и "со­ци­аль­ных слу­жи­те­лей" и пред­по­чи­та­ют в мир­ской жизни по­след­них, по­сколь­ку их уче­ние более "при­зем­ле­но", в то время как уче­ние пер­вых ("пост­ни­ков") при­год­но для мо­на­сты­рей. Не знаю, на­сколь­ко такие рас­суж­де­ния ис­тин­ны.

- Вы за­тро­ну­ли огром­ную тему, име­ю­щую много раз­ных сто­рон и ас­пек­тов и, сле­до­ва­тель­но, тре­бу­ю­щую зна­чи­тель­но­го вре­ме­ни. Од­на­ко я не могу не пред­ло­жить несколь­ких общих от­ве­тов. Пре­жде всего, отец мой, невоз­мож­но раз­де­лять отцов на пост­ни­ков (или ми­сти­ков) и со­ци­аль­ных слу­жи­те­лей, так же, как нель­зя раз­де­лять бо­го­сло­вие на ми­сти­че­ское и неми­сти­че­ское и ду­хов­ную жизнь на мо­на­ше­скую и мир­скую (иными сло­ва­ми, одни уче­ния даны, мол, для мира, дру­гие - для мо­на­хов). Все бо­го­сло­вие Пра­во­слав­ной Во­сточ­ной Церк­ви яв­ля­ет­ся ми­сти­че­ским и вся ду­хов­ная жизнь - ас­ке­ти­че­ской. Сле­до­ва­тель­но, все свя­тые отцы имеют одни мысли, одно житие, одно уче­ние. Все об­ре­ли бла­жен­ное со­сто­я­ние бо­го­ве­де­ния, все "об­лек­лись во Хри­ста" и во всех них живет и дей­ству­ет Свя­той Дух. Стало быть, отцы-пост­ни­ки все­гда яв­ля­ют­ся со­ци­аль­ны­ми слу­жи­те­ля­ми и так на­зы­ва­е­мые со­ци­аль­ные слу­жи­те­ли - непре­мен­но пост­ни­ки. Об­ще­ствен­ная де­я­тель­ность отцов - без­услов­но ре­зуль­тат по­дви­га. Все те, кто за­ни­ма­ет­ся об­ще­ствен­ны­ми де­ла­ми, пред­став­ля­ют собой не про­сто со­цио­ло­гов, или же пси­хо­ло­гов, или мо­ра­ли­стов, или пе­да­го­гов, но бо­го­сло­вов в пол­ном смыс­ле этого слова. Они живут пре­жде всего для Бога и затем пы­та­ют­ся по­мочь че­ло­ве­ку жить для Него. Итак, их со­ци­аль­ное слу­же­ние - вид бо­го­сло­вия, жизнь во Хри­сте, жизнь во Свя­том Духе и жизнь в Церк­ви. По­и­стине Цер­ковь - место пра­во­слав­но­го бо­го­сло­вия и бо­го­сло­вие - голос Церк­ви. Все отцы об­ла­да­ли од­ни­ми и теми же чер­та­ми. Для них ха­рак­тер­но было пра­во­слав­ное бо­го­сло­вие, цер­ков­ное со­зна­ние и свя­щен­ни­че­ское и мо­на­ше­ское слу­же­ние. Сле­до­ва­тель­но, боль­шая ошиб­ка со­сто­ит в том, чтобы раз­де­лять их непре­мен­но на пост­ни­ков и об­ще­ствен­ных де­я­те­лей, по­сколь­ку такое чле­не­ние имеет огром­ные по­след­ствия в ду­хов­ной жизни и при­во­дит к хуле на Свя­то­го Духа.

- Не счи­та­е­те ли Вы, что неко­то­рые отцы, как, на­при­мер, свя­ти­те­ли Ва­си­лий Ве­ли­кий и Иоанн Зла­то­уст, ко­то­рые часто го­во­ри­ли про­по­ве­ди на со­ци­аль­ные темы, на­хо­ди­лись на­мно­го ближе к на­ро­ду?

- Ра­зу­ме­ет­ся, так. Од­на­ко, как ска­за­но ранее, сле­ду­ет сде­лать несколь­ко необ­хо­ди­мых уточ­не­ний. Во-пер­вых, это не озна­ча­ет, что они не жили в сле­зах, мо­лит­ве и посте. Т.е. их об­ще­ствен­ное уче­ние неот­де­ли­мо от их внут­рен­ней жизни. Нель­зя рас­чле­нять свя­то­го отца по при­чине того, что ино­гда его можно рас­смат­ри­вать как со­цио­ло­га, а ино­гда как мо­ра­ли­ста. Су­ще­ству­ет огром­ная раз­ни­ца между со­цио­ло­гом и бо­го­сло­вом. Ими дви­жут раз­лич­ные при­чи­ны и мо­ти­вы. Их ан­тро­по­ло­гия силь­но от­ли­ча­ет­ся. Во-вто­рых, если неко­то­рые из отцов го­во­ри­ли про­по­ве­ди в ос­нов­ном на со­ци­аль­ные темы, они де­ла­ли это по­то­му, что по­лу­чи­ли от Бога вра­зум­ле­ние так го­во­рить с кон­крет­ным че­ло­ве­ком, жив­шим в кон­крет­ной стране. Мы не долж­ны за­бы­вать о том, что слово про­ро­ка, апо­сто­ла и свя­то­го про­из­но­сит­ся по мере зре­ло­сти и ду­хов­но­сти на­ро­да, к ко­то­ро­му об­ра­ще­но. Если слово имеет неко­то­рое несо­вер­шен­ство, это объ­яс­ня­ет­ся не осо­бен­но­стя­ми под­хо­дов и об­ра­зом мыс­лей свя­то­го отца, но неспо­соб­но­стью мира вме­стить что-либо боль­шее; не тем, что этого не знает отец, но тем, что это не может по­нять стадо. Под­черк­ну, что во мно­гих со­ци­аль­ных делах ясно про­яв­ля­ет­ся дух ис­и­хаз­ма.

Чтобы быть более кон­крет­ным оста­нов­люсь на слу­чае со свя­ти­те­лем Иоан­ном Зла­то­устом, о ко­то­ром ты упо­ми­нал немно­го ранее. Свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст счи­та­ет­ся об­ще­ствен­ным де­я­те­лем, его тво­ре­ния могут чи­тать все. Мно­гие свя­зы­ва­ют его уче­ние с раз­лич­ны­ми со­ци­аль­ны­ми и эти­че­ски­ми про­бле­ма­ми, од­на­ко не знают того, что он про­во­дил без­молв­ную по­движ­ни­че­скую жизнь в посте, сле­зах, скор­би, непре­рыв­ной мо­лит­ве, па­мя­то­ва­ний о смер­ти и т.д. Если кто-ни­будь из мо­на­хов-без­молв­ни­ков про­чи­та­ет его труды, он тот­час рас­по­зна­ет отца-ис­их­а­ста. Про­ци­ти­рую Вам от­ры­вок из его свя­то­го уче­ния и затем сде­лаю несколь­ко ком­мен­та­ри­ев. Он го­во­рит о мо­лит­ве (общее уче­ние о мо­лит­ве), ее до­сто­ин­стве, о том, что для стя­жа­ния пло­дов нужно иметь ум со­бран­ный в серд­це, со­кру­шен­ное в чув­стве по­ка­я­ния. "Ве­ли­кое ору­жие - мо­лит­ва, со­кро­ви­ще без­упреч­ное, бо­гат­ство, ни­ко­гда не рас­тра­чи­ва­е­мое, при­стань без­мя­теж­ная, ос­но­ва­ние ти­ши­ны, ко­рень, ис­точ­ник и мать бес­чис­лен­ных благ - вот что такое мо­лит­ва, более креп­кая, неже­ли само цар­ство... Мо­лит­ва же, го­во­рю я, не пред­став­ля­ет собой нечто вялое и ис­пол­нен­ное нера­де­ния; она со­вер­ша­ет­ся с воз­де­ты­ми горе ру­ка­ми, скор­бя­щей душой, со­бран­ным умом. Ибо, бу­дучи та­ко­вой, она вос­хо­дит на Небо... Итак, будем воз­гре­вать со­весть, скор­беть душой, помня о со­гре­ше­ни­ях, скор­беть не для того, чтобы рас­стра­и­вать­ся, но чтобы под­го­то­вить­ся и быть услы­шан­ны­ми, чтобы по­стить­ся и бодр­ство­вать и до­стиг­нуть самих небес. Ничто так не от­го­ня­ет нера­де­ние и рас­се­ян­ность, как скорбь и пе­чаль, со всех сто­рон сжи­ма­ю­щие ум и воз­вра­ща­ю­щие его внутрь себя. Под­ви­за­ю­щий­ся так и много мо­ля­щий­ся такой мо­лит­вой смо­жет стя­жать в своей душе ра­дость". Далее он го­во­рит о том, что толь­ко тогда че­ло­век по­лу­чит дерз­но­ве­ние в мо­лит­ве, когда по­ну­дит­ся счи­тать себя хуже всех.

- Вот что, отец мой, го­во­рил ве­ли­чай­ший ис­их­аст, - про­дол­жал пу­стын­ник. - От­ме­тим несколь­ко мо­мен­тов. Во-пер­вых, Зла­то­уст тесно свя­зы­ва­ет мо­лит­ву со скор­бью ду­шев­ной и со­бран­ным умом. Для со­вер­шен­ства мо­лит­вы ум нужно вер­нуть "в самое себя" от рас­се­ян­но­сти. Во-вто­рых, чтобы эф­фек­тив­ным было дей­ствие внут­рен­ней мо­лит­вы, необ­хо­ди­ма вна­ча­ле теп­ло­та сер­деч­ная, о чем го­во­ри­лось ранее. Серд­це воз­гре­ва­ет­ся, ум воз­вра­ща­ет­ся, и мы пре­да­ем­ся мо­лит­ве. В-тре­тьих, эта теп­ло­та сер­деч­ная при­хо­дит вме­сте с па­мя­тью о гре­хах, с са­мо­уко­ре­ни­ем, с чув­ством, что мы хуже всех осталь­ных - "ниже лю­бо­го со­зда­ния". Толь­ко когда мы живем в мо­лит­ве, мы при­об­ре­та­ем ду­хов­ную ра­дость, бла­го­дать Хри­сто­ву. Узна­е­те отца-ис­их­а­ста?

- Я по­ра­жен про­чте­ни­ем и ана­ли­зом этого места из со­чи­не­ния Зла­то­уста. На меня про­из­ве­ла впе­чат­ле­ние мысль свя­то­го отца.

- Можно мне вне­сти яс­ность?

- Ра­зу­ме­ет­ся.

- Это не лич­ное мне­ние свя­то­го Иоан­на Зла­то­уста, но уче­ние Церк­ви через него. Мы не можем го­во­рить о мыс­лях отцов таким об­ра­зом, как если бы счи­та­ли их фи­ло­со­фа­ми, со­цио­ло­га­ми, мо­ра­ли­ста­ми, но ведем речь об уче­нии отцов как чле­нов слав­но­го тела Хри­сто­ва, про­све­щен­ных Свя­тым Духом. Живя в Церк­ви, мы уни­что­жа­ем без­лич­ност­ное и дей­стви­ем Свя­той Тро­и­цы ста­но­вим­ся лич­но­стя­ми. И ум про­све­ща­ет­ся и де­ла­ет­ся ам­во­ном Свя­то­го Духа. Каж­дое ве­ли­кое дело в Церк­ви на­чи­на­ет­ся с по­слу­ша­ния. Отцы сво­бо­ду свою под­чи­ни­ли Богу, из­ме­ни­лись и стали ору­ди­я­ми Бо­жи­и­ми. И жили и про­по­ве­до­ва­ли для того, чтобы по­мочь и дру­гим.

- Бла­го­да­рю за по­прав­ку. Ока­жи­те лю­бовь, объ­яс­ни­те мне еще кое-что. Ранее мы ска­за­ли о том, что, если монах-пу­стын­ник про­чи­та­ет со­чи­не­ние, на­при­мер, свя­ти­те­ля Иоан­на Зла­то­уста, он узна­ет отца-по­движ­ни­ка. По­че­му мы не можем уло­вить этого, но счи­та­ем таких по­движ­ни­ков, как Зла­то­уст, чисто об­ще­ствен­ны­ми де­я­те­ля­ми, да­ле­ки­ми от внут­рен­не­го де­ла­ния?

- Это про­ис­хо­дит по­то­му, что в нас не изоби­лу­ет Свя­той Дух. Свя­щен­ное Пи­са­ние, труды отцов на­пи­са­ны про­све­щен­ны­ми Свя­тым Духом и, сле­до­ва­тель­но, ис­тол­ко­вы­ва­ют­ся и ста­но­вят­ся по­нят­ны толь­ко при Его оза­ре­нии. Тот, кто имеет разум отцов, в ком дей­ству­ет Свя­той Дух, читая какой бы то ни было труд ка­ко­го бы то ни было отца, Свя­тым Духом опре­де­лит ис­их­а­ста, пост­ни­ка, друга Гос­под­ня. Свя­тые узна­ют­ся толь­ко свя­ты­ми, ибо ведут сход­ную жизнь, об­ла­да­ют общим опы­том, оди­на­ко­вым спо­со­бом вы­ра­же­ния. В сло­вах, ко­то­рые ими ис­поль­зу­ют­ся, и ино­гда в спо­со­бе вы­ра­же­ния улав­ли­ва­ет­ся бла­го­дать, пре­из­бы­то­че­ству­ю­щая во свя­том отце. Так, если че­ло­век, име­ю­щий опыт ви­де­ния Бога, про­чи­та­ет мо­лит­вы свя­ти­те­ля Ва­си­лия Ве­ли­ко­го, со­дер­жа­щи­е­ся в на­зван­ной по его имени Бо­же­ствен­ной ли­тур­гии, он пой­мет, что свя­той видел Нетвар­ный Свет, хотя и не го­во­рил об этом непо­сред­ствен­но. Если же раз­лич­ные свя­то­оте­че­ские труды изу­ча­ют со­цио­ло­ги или мо­ра­ли­сты, не име­ю­щие Свя­то­го Духа, они на­чи­на­ют раз­де­лять и обосаб­ли­вать их. Мне ка­жет­ся, что такое изо­ли­ро­ван­ное, фраг­мен­тар­ное ис­поль­зо­ва­ние тво­ре­ний отцов вне ас­ке­ти­че­ско­го духа, с целью под­твер­дить наши нечи­стые и ан­тро­по­цен­три­че­ские взгля­ды, яв­ля­ет­ся ве­ли­чай­шей ере­сью. Когда мы рас­смат­ри­ва­ем отца вне ас­ке­ти­че­ско­го, по­ка­ян­но­го и т.п. духа, мы раз­де­ля­ем его. Каж­дое же раз­де­ле­ние - из­ме­не­ние. Так по­сту­па­ют все ере­ти­ки. Они ис­поль­зу­ют ци­та­ты, не по­ни­мая их, не об­ла­дая усло­ви­я­ми для пра­виль­но­го ис­тол­ко­ва­ния. Сле­до­ва­тель­но, для осу­ществ­ле­ния се­го­дняш­не­го ло­зун­га "назад к отцам!" нужно не толь­ко про­стое изу­че­ние свя­то­оте­че­ских тек­стов, но и уси­лие к под­ра­жа­нию их жизни: жить в Свя­той Церк­ви, в Свя­тых Та­ин­ствах и свя­тых доб­ро­де­те­лях, чтобы пе­ре­стать быть без­лич­ност­ны­ми и стать лич­но­стя­ми, до­стой­ны­ми чле­на­ми Хри­ста.

В этот мо­мент подле нас по­явил­ся бла­го­дат­ный по­слуш­ник и спро­сил, что при­не­сти для меня. Ста­рец чрез­вы­чай­но увлек­ся и забыл со­б­лю­сти необ­хо­ди­мый мо­на­ше­ский долг го­сте­при­им­ства: пре­под­не­сти что-либо в ка­че­стве бла­го­сло­ве­ния, чтобы ты бла­го­сло­вил это и вме­сте с тем по­лу­чил бла­го­сло­ве­ние его кел­лии. Од­на­ко столь ду­хов­ной была бе­се­да, что ста­рец со­всем упу­стил из виду обы­чай.

- При­не­си что-ни­будь отцу...

- Что при­не­сти, отче? Лукум, ва­ре­нье или что дру­гое?

Отдав со­от­вет­ству­ю­щее ука­за­ние, ста­рец стал рас­хва­ли­вать сво­е­го по­слуш­ни­ка. - Я не до­сто­ин иметь таких по­слуш­ни­ков. Гос­подь, опе­ча­лен­ный моими гре­ха­ми, по­слал мне ан­ге­лов. У меня нет по­слуш­ни­ков, но ан­ге­лы, ко­то­рые слу­жат мне. Как мне бла­го­да­рить Все­свя­то­го Бога? У этого по­слуш­ни­ка, толь­ко что при­хо­див­ше­го, мысли ма­ло­го ди­тя­ти, что со­вер­шен­но необ­хо­ди­мо за­ни­ма­ю­щим­ся умной мо­лит­вой, о ко­то­рой мы ведем речь. Свя­тые отцы учат, что же­ла­ю­щий спа­стись дол­жен стать безум­цем ("Мы безум­ные ради Хри­ста"), то есть, по сло­вам Хри­ста, юро­ди­вым или ре­бен­ком ("Если не об­ра­ти­тесь и не бу­де­те, как дети, не вой­де­те в Цар­ство Небес­ное" (Мф. 18:3)). Хотя все мы и впали в ве­ли­кие грехи, од­на­ко, по бла­го­да­ти Свя­то­го Духа, можем при­об­ре­сти ду­хов­ное от­ро­че­ство и дет­ский разум в от­но­ше­нии зла. Закон ду­хов­ной жизни про­ти­во­по­ло­жен за­ко­ну жизни по плоти В плот­ской жизни че­ло­век с юно­сти по­сте­пен­но ста­ре­ет в то время как в ду­хов­ной, очи­ща­ясь от греха, ко­то­рый ста­рит че­ло­ве­ка, ста­но­вит­ся мо­ло­дым, ди­тя­тей.

По­слуш­ник при­нес блюдо с бла­го­сло­ве­ни­ем ка­ли­вы лукум и немно­го воды. Я взял ста­кан в руки, по­про­сил бла­го­сло­ве­ния у стар­ца, ска­зав:

- По­мо­ли­тесь, чтобы я стал ди­тя­тей или "безум­цем"!

Есть мо­мен­ты, когда не мо­жешь мо­лить­ся во­об­ще, когда неме­ешь; тогда чув­ству­ешь необ­хо­ди­мость лишь про­сить мо­литв и бла­го­сло­ве­ния. Это пе­ре­жи­ва­ешь на Горе - не мо­лишь­ся, но про­сишь мо­литв.

- Бла­го­сло­ви­те.

- Гос­подь бла­го­сло­вит, - от­ве­ча­ют тебе.

Не "доб­рый день", "доб­рый вечер", "доб­рой ночи". Почти един­ствен­ны­ми в своем роде иными ва­ри­ан­та­ми яв­ля­ют­ся: "Доб­ро­го тер­пе­ния, бодр­ство­ва­ния, доб­ро­го рая, доб­ро­го конца..."

В те ми­ну­ты, когда я про­сил бла­го­сло­ве­ния и вку­шал слад­чай­ший лукум, я го­во­рил про себя: "Дол­гих лет жизни стар­цу! Живи, чтобы жили и мы, греш­ные..."

Во­ца­ри­лось глу­бо­кое мол­ча­ние. Было ясно, что ста­рец тво­рил Иису­со­ву мо­лит­ву. Ка­за­лось, он на­хо­дил­ся в бо­же­ствен­ном плену. Мне было весь­ма труд­но за­го­во­рить. Од­на­ко необ­хо­ди­мо.

- Отче, по­бес­по­кою Вас и про­дол­жу. Знаю, что мое при­сут­ствие неко­то­рым об­ра­зом чуждо этой среде. Я па­ра­зит, ко­то­рый ослож­ня­ет Вашу жизнь и...

- Нет, нет, не го­во­ри так, ибо мы при­ни­ма­ем вас, как наших бра­тьев, жи­ву­щих в миру, под­ви­за­ю­щих­ся доб­рым по­дви­гом и име­ю­щих бла­го­дать от Гос­по­да.

- Как можно срав­ни­вать нашу бла­го­дать с вашей?

- Тем не менее вы име­е­те боль­шую бла­го­дать, неже­ли мы, ибо, "где умно­жи­лось без­за­ко­ние, пре­и­зоби­лу­ет бла­го­дать" (Рим. 5:20). Гос­подь из­ли­ва­ет на вас боль­шую ми­лость, чтобы удер­жать вас в своей любви. Вас боль­ше любит Гос­подь.

- Вос­при­ни­маю это как вы­ра­же­ние Ва­ше­го сми­ре­ния, - ска­зал я, по­беж­ден­ный его лю­бо­вью и сми­ре­ни­ем. - Од­на­ко хочу вер­нуть­ся к тому, о чем мы вели бе­се­ду ранее. Вы ука­за­ли на воз­гре­ва­ние серд­ца. На то, что оно бы­ва­ет при мысли об аде, рае, своей гре­хов­но­сти и тому по­доб­ное. Не со­зда­ет ли это про­бле­мы? Ведь до того вы го­во­ри­ли, что нам нужно тво­рить мо­лит­ву без об­ра­зов. Ум дол­жен быть нерас­се­ян­ным. Не по­ме­ша­ют ли такие мысли чи­сто­те мо­лит­вы?

- Пре­жде всего хочу под­черк­нуть, что они не яв­ля­ют­ся мыс­ля­ми... про­сто мыс­ля­ми. Это не об­раз­ная, но умная де­я­тель­ность. Мы не про­сто раз­мыш­ля­ем. Мы живем. На­при­мер, раз­мыш­ляя как-то об аде и о том, что он - самое под­хо­дя­щее место для меня по при­чине бес­чис­лен­ных моих гре­хов, я ока­зал­ся в том бес­про­свет­ном мраке. Я ис­пы­тал его невы­но­си­мую тя­жесть и непе­ре­да­ва­е­мое стра­да­ние. Когда же я при­шел в себя, вся моя кел­лия из­да­ва­ла зло­во­ние... Вы не мо­же­те по­нять ад­ско­го смра­да и муки осуж­де­ния...

Я все более со­зна­вал, что на­хо­жусь подле свя­то­го стар­ца, ко­то­рый дер­жит свой ум в аде. Не хо­те­лось пре­ры­вать его прось­бой дать объ­яс­не­ние...

- Воз­гре­ва­ние при по­сред­стве таких мыс­лей со­вер­ша­ет­ся до мо­лит­вы. Ибо, когда на­чи­на­ет­ся в теп­ло­те сер­деч­ной мо­лит­ва, воз­бра­ня­ет­ся любая мысль на такие темы, и мы ста­ра­ем­ся све­сти ум и серд­це в слова мо­лит­вы. Таким об­ра­зом до­сти­га­ет­ся без­об­раз­ность, о ко­то­рой столь­ко го­во­ри­ли отцы. Ум ха­рак­те­ри­зу­ет­ся от­сут­стви­ем при­ви­де­ний и меч­та­ний.

Внут­рен­няя мо­лит­ва - по­двиг. Она укреп­ля­ет ве­ру­ю­ще­го в его борь­бе с диа­во­лом, вме­сте с тем сама яв­ля­ясь скорб­ной и кро­во­про­лит­ной борь­бой. Мы ста­ра­ем­ся со­сре­до­то­чить ум в слова мо­лит­вы, чтобы сде­лать его немым и без­глас­ным при каж­дой мысли (все равно, бла­гой ли или злой), ко­то­рую при­но­сит нам лу­ка­вый, т.е. чтобы не при­слу­ши­вать­ся к иду­щим извне по­мыс­лам и не от­ве­чать на них. Нужно со­вер­шен­но пре­не­бречь по­мыс­ла­ми и не же­лать со­бе­се­до­ва­ния с ними, любым спо­со­бом до­стичь пол­но­го без­гла­сия ума, по­сколь­ку толь­ко так можно со­хра­нить душу в без­мя­те­жии, так что мо­лит­ва будет дей­ство­вать эф­фек­тив­но. Из­вест­но, что из ума мысли на­прав­ля­ют­ся к серд­це и тре­во­жат его. Встре­во­жен­ный ум тре­во­жит и душит. По­доб­но тому, как ветер поды­ма­ет волны на море, вихрь мыс­лей взды­ма­ет бурю и душе. Для внут­рен­ней мо­лит­вы необ­хо­ди­мо вни­ма­ние. Вот по­че­му отцы го­во­рят о со­еди­не­нии поста и мо­лит­вы. Пост дер­жит ум в по­сто­ян­ном бодр­ство­ва­нии и го­тов­но­сти на вся­кое бла­гое дело, мо­лит­ва же при­вле­ка­ет Бо­же­ствен­ную бла­го­дать.

Для того, чтобы мо­лит­ва была вни­ма­тель­ной, мы ис­поль­зу­ем раз­лич­ные сред­ства.

Пре­жде чем при­сту­пить к свя­щен­но­му труду - мо­лит­ве, будем иметь в виду, что на всем ее про­тя­же­нии от нас тре­бу­ют­ся го­ря­чее же­ла­ние и на­деж­да с верой, пол­ная са­мо­от­да­ча и без­гра­нич­ное тер­пе­ние, свя­зан­ное с упо­ва­ни­ем на лю­бовь Божию. На­чи­на­ем с "Бла­го­сло­вен Бог..." Чи­та­ем "Царю Небес­ный...", Три­свя­тое. Затем с со­кру­ше­ни­ем и уми­ле­ни­ем про­из­но­сим 50-й пса­лом (по­ка­ян­ный) и непо­сред­ствен­но за ним "Верую". В это время ста­ра­ем­ся со­хра­нить ум в ти­шине и без­мол­вии. Воз­гре­ва­ем серд­це раз­лич­ны­ми мыс­ля­ми без об­ра­зов, о чем го­во­ри­лось ранее; когда же оно со­гре­ет­ся и мы, воз­мож­но, про­льем слезы, нач­нем Иису­со­ву мо­лит­ву. Мед­лен­но про­го­ва­ри­ва­ем слова, стре­мясь к тому, чтобы ум не рас­се­и­вал­ся и сле­дил за ходом слов. Нужно, чтобы они сле­до­ва­ли" друг за дру­гом и между

ними не вкли­ни­ва­лись по­мыс­лы и со­бы­тия. После "по­ми­луй мя" тот­час на­чи­на­ем "Гос­по­ди Иису­се Хри­сте..."; об­ра­зу­ет­ся некий круг и устра­ня­ет­ся вме­ша­тель­ство диа­во­ла. Нужно знать, что диа­вол любым спо­со­бом стре­мит­ся разо­рвать связ­ность слов и про­ник­нуть в ум и серд­це. Стре­мит­ся от­во­рить малую щель, под­ло­жить бомбу (по­мысл) и от­бро­сить все свя­тые уси­лия. Нам нель­зя поз­во­лить ему сде­лать это... Будем про­го­ва­ри­вать Иису­со­ву мо­лит­ву гром­ко (уста­ми), чтобы вни­ма­ло и ухо, тем самым и ум по­лу­чит по­мощь и ста­нет более вни­ма­тель­ным. Дру­гой путь - неспе­ша про­из­но­сить мо­лит­ву умом или серд­цем и после "по­ми­луй мя" немно­го по­до­ждать, пока не ослаб­нет вни­ма­ние, после чего вновь на­чи­нать с са­мо­го на­ча­ла мо­лит­ву. В тех слу­ча­ях, когда для воз­гре­ва­ния серд­ца мы при­бе­га­ем к мыс­лям о своей гре­хов­но­сти, хо­ро­шо было бы до­бав­лять слово "греш­на­го", как со­ве­ту­ют отцы. То есть: "Гос­по­ди Иису­се Хри­сте, Сыне Божий, по­ми­луй мя, греш­на­го". Бла­го­да­ря этому мы под­чер­ки­ва­ем то, что чув­ству­ем. Од­на­ко, если ум утом­ля­ет­ся про­го­ва­ри­вать всю мо­лит­ву, ее сле­ду­ет со­кра­тить: "Гос­по­ди Иису­се Хри­сте, по­ми­луй мя"; или же: "Гос­по­ди, по­ми­луй мя"; или: "Гос­по­ди Иису­се". Также, когда хри­сти­а­нин пре­успе­ет в тво­ре­нии мо­лит­вы, слова можно со­кра­тить. Ино­гда оста­нав­ли­ва­ют­ся на слове "Иису­се", ко­то­рое по­вто­ря­ют непре­рыв­но ("Иису­се", "Иису­се", "Иису­се", "Иису­се мой"), и тогда волна уми­ро­тво­ре­ния и бла­го­да­ти охва­тит тебя. Нужно пре­бы­вать в этой сла­до­сти, ко­то­рая явит­ся тебе, и не пре­ры­вать мо­лит­ву. Даже для со­вер­ше­ния по­ло­жен­но­го тебе пра­ви­ла. Удер­жи эту теп­ло­ту сер­деч­ную и вос­поль­зуй­ся даром Бо­жи­им. Ибо речь идет о ве­ли­ком даре, ко­то­рый Бог по­слал свыше. Эта теп­ло­та окон­ча­тель­но по­мо­жет при­ко­вать ум к сло­вам мо­лит­вы, сойти в серд­це и оста­вать­ся там. Если кто-либо за­хо­чет весь день по­свя­тить мо­лит­ве, пусть по­слу­ша­ет совет свя­тых отцов: какое-то время мо­лить­ся, какое-то чи­тать и затем вновь по­свя­тить себя мо­лит­ве. Также, когда за­ни­ма­ем­ся ру­ко­де­ли­ем, по­ста­ра­ем­ся чи­тать мо­лит­ву.

...Между про­чим, по­мощь де­ла­те­лю мо­лит­вы ока­зы­ва­ет со­от­вет­ству­ю­щее по­ло­же­ние тела. При мно­го­ча­со­вых мо­лит­вах отцы ре­ко­мен­ду­ют сесть на ска­мей­ку, за­крыть глаза или устре­мить их на устой­чи­вую точку, пред­по­чти­тель­нее на грудь - место, где на­хо­дит­ся серд­це. Свя­той Гри­го­рий Па­ла­ма при­во­дит при­мер про­ро­ка Илии, ко­то­рый, как го­во­рит Свя­щен­ное Пи­са­ние, "взо­шел на верх Кар­ми­ла, и на­кло­нил­ся к земле, и по­ло­жил лице свое между ко­ле­на­ми сво­и­ми", и таким об­ра­зом упразд­нил за­су­ху. "И оста­вал­ся там, и небо стало мрач­но от туч и от ветра, и пошел боль­шой дождь" (1Цар. 18:42-45). Вот так, отец мой, по мо­лит­ве в этом по­ло­же­нии про­рок от­верз небо. По­доб­но и мы от­кры­ва­ем Небо, и по­то­ки Бо­же­ствен­ной бла­го­да­ти схо­дят в наше сухое серд­це.

Позд­нее я про­чи­тал при­ве­ден­ное место из со­чи­не­ния свя­то­го Гри­го­рия Па­ла­мы, на ко­то­рое ука­зал мне ста­рец. Фи­ло­соф Вар­ла­ам иро­нич­но на­зы­вал ис­их­а­стов име­ю­щи­ми душу в пупке", а свя­той Гри­го­рий Бо­го­но­сец, за­щи­щая их по­зи­цию и де­я­тель­ность, от­ве­тил "И сей со­вер­шен­ный в Бо­го­ви­де­нии Илия, пре­кло­нив го­ло­ву к ко­ле­ням и тем самым с боль­шим на­пря­же­ни­ем со­брав ум в себе и в Боге, раз­ре­шил мно­го­лет­нюю за­су­ху". Свя­той отец-со­зер­ца­тель ре­ко­мен­ду­ет в ка­че­стве хо­ро­ше­го вспо­мо­га­тель­но­го сред­ства также фик­са­цию глаз: "Не пе­ре­во­ди взгляд с места на место, но со­сре­до­точь его на какой-либо опор­ной точке - на груди или пупке; бла­го­да­ря та­ко­му по­ло­же­нию тела рас­се­и­ва­ю­ща­я­ся во вне через зре­ние сила ума воз­вра­тит­ся внутрь серд­ца".

- Кроме того, - про­дол­жал ста­рец, - место иг­ра­ет важ­ную роль. Оно долж­но да­вать без­мол­вие и обес­пе­чи­вать внеш­нее спо­кой­ствие. Необ­хо­ди­мо также со­от­вет­ству­ю­щее время. После ра­бо­че­го дня ум обыч­но от­вле­ка­ет­ся на мно­гие пред­ме­ты, по­это­му отцы ре­ко­мен­ду­ют упраж­нять­ся в умной мо­лит­ве, глав­ным об­ра­зом, утром, в те­че­ние часа или двух до вос­хо­да солн­ца, когда ум бодр и нерас­се­ян и тело по­лу­чи­ло отдых. Тогда по­жи­на­ем бо­га­тые плоды.

- Если же, отче, ум рас­се­и­ва­ет­ся и я вижу, что это слу­ча­ет­ся часто, какой метод можно ис­поль­зо­вать, чтобы его со­брать?

- По мно­гим при­чи­нам су­ще­ству­ют бес­плод­ные дни и часы, когда труд­но тво­рить мо­лит­ву. За­ни­мать­ся ею в эти мо­мен­ты уто­ми­тель­но и тя­гост­но. Од­на­ко, если будем твер­ды, бла­го­дать Божия по­мо­жет нам. вновь об­ре­сти мо­лит­ву; бла­го­да­ря ей мы неиз­мен­но ста­нем пре­успе­вать в бо­го­зре­нии. Укажу Вам несколь­ко спо­со­бов, ко­то­рые по­мо­га­ют пре­одо­леть эти бес­плод­ные дни и часы.

Пре­жде всего, ни­ко­им об­ра­зом нель­зя те­рять му­же­ство. Затем: в такое время нужно мо­лить­ся, глав­ным об­ра­зом, уста­ми. Воз­мож­но, что у силь­ных людей (бла­го­дат­ных) есть дар, и они могут легко со­сре­до­то­чить ум в сло­вах мо­лит­вы и непре­рыв­но мо­лить­ся. Мы же, сла­бые и греш­ные, ис­пол­нен­ные стра­стей, нуж­да­ем­ся в том, чтобы при­ла­гать вся­че­ское уси­лие, и по­и­стине про­ли­вать кровь. Нужно нам, когда видим, что ум по­сто­ян­но рас­се­и­ва­ет­ся и блуж­да­ет, про­сить по­мо­щи у Бога. По­доб­но тому как Апо­стол Петр, когда уви­дел силь­ный ветер и, начав то­нуть, вскри­чал: "Гос­по­ди, спаси меня" (Мф. 14:30), - так по­сту­пим и мы, когда под­ни­мет­ся буря по­мыс­лов и нера­де­ния. Слу­чит­ся и с нами то, что про­изо­шло с Апо­сто­лом: "Иисус тот­час, про­стер­ши руку, под­дер­жал его". Т.е. по усерд­ной мо­лит­ве с по­мо­щью Бо­жи­ей все эти при­ло­ги, на­хо­дя­щие для того, чтобы от­влечь ум, рас­се­ют­ся, со­жжен­ные незри­мо име­нем Хри­сто­вым. По­вто­ряю, не сле­ду­ет в таких слу­ча­ях под­да­вать­ся па­ни­ке, но необ­хо­ди­мо про­дол­жать ока­зы­вать со­про­тив­ле­ние диа­во­лу. Оно долж­но быть тем силь­нее, чем силь­нее на­па­де­ние лу­ка­во­го...

В часы мо­лит­вы нель­зя также вни­мать пусть даже бла­гим по­мыс­лам. Ибо они воз­буж­да­ют ум, и он, воз­буж­ден­ный, при­ни­ма­ет и злые мысли. Итак, бла­гие по­мыс­лы во время мо­лит­вы от­кры­ва­ют путь, по ко­то­ро­му три­ум­фаль­но ше­ству­ет диа­вол, раз­би­вая свя­щен­ный труд мо­лит­вы; и впа­да­ем мы в ду­хов­ное пре­лю­бо­де­я­ние. По­это­му отцы го­во­рят, что ум, уда­ля­ю­щий­ся при Иису­со­вой мо­лит­ве от па­мя­ти Бо­жи­ей и блуж­да­ю­щий тут и там, со­вер­ша­ет ду­хов­ное пре­лю­бо­де­я­ние. Он пре­да­ет Бога и от­ре­ка­ет­ся от Него. Разве не ве­ли­чай­ший грех - пре­да­тель­ство и от­вер­же­нис Слад­чай­ше­го Иису­са, к ра­до­сти нена­ви­дя­ще­го добро и за­вист­ли­во­го врага?

По­ми­мо того, если мы не смо­жем со­сре­до­то­чить ум, чтобы он не рас­се­и­вал­ся, нам пред­сто­ит борь­ба и по­тре­бу­ют­ся еще боль­шие уси­лия. Лодка, отец мой, может плыть по морю или под па­ру­сом (если есть ветер), или же с по­мо­щью весел (если ветер от­сут­ству­ет). Так и в мо­лит­ве. Она идет успеш­но, когда в нас дей­ству­ет теп­ло­та бла­го­да­ти Хри­сто­вой. При от­сут­ствии ее нужен труд по про­дви­же­нию на вес­лах, т.е. ве­ли­чай­шая борь­ба.

Тогда об­ра­тим­ся за по­мо­щью к отцам. Будем чи­тать их книги, чтобы со­сре­до­то­чить ум. Когда же во время чте­ния по­чув­ству­ем уми­ле­ние, пре­кра­тим его и ста­нем за­ни­мать­ся Иису­со­вой мо­лит­вой. Итак, дру­ги­ми сло­ва­ми сле­ду­ет иметь в виду, что книги чи­та­ют­ся вни­ма­тель­ным серд­цем, а не сухим рас­суд­ком. Будем изу­чать книги, ко­то­рые на­пи­са­ны серд­цем и чи­та­ют­ся с удо­воль­стви­ем тоже серд­цем. То есть ре­ко­мен­ду­ет­ся чте­ние и од­но­вре­мен­но Иису­со­ва мо­лит­ва. Ста­нем про­из­но­сить раз­лич­ные псал­мы про­ро­ка Да­ви­да или же об­ра­тим­ся к псал­мо­пе­нию. Еще хо­ро­шо за­ра­нее отобрать несколь­ко уми­ли­тель­ных тро­па­рей, в ко­то­рых речь идет о бо­же­ствен­ной любви, о нашей гре­хов­но­сти, о Вто­ром При­ше­ствии, о взы­ва­нии к Богу о по­мо­щи и тому по­доб­ное, и непре­рыв­но про­из­но­сить их, но не петь. Или чи­тать раз­лич­ные уми­ли­тель­ные мо­лит­вы, со­став­лен­ные свя­ты­ми от­ца­ми, на­при­мер, свя­тым Иса­а­ком Си­ри­ным. Ранее я уже тво­рил, что в таких слу­ча­ях нужно чи­тать вслух. И еще: если мо­лит­ва ста­но­вит­ся в тя­гость, ее про­из­но­сят по чет­кам. Ра­зу­ме­ет­ся, тогда имеем немно­го пло­дов, од­на­ко ни­ко­гда не сле­ду­ет оста­нав­ли­вать­ся пусть даже для ма­лей­ше­го от­ды­ха от нее. По­вто­ряю вновь, что в этих слу­ча­ях тре­бу­ет­ся ве­ли­кое тер­пе­ние и вы­держ­ка. Воз­мож­но, те по­мыс­лы, ко­то­рые будут при­хо­дить, ока­жут­ся по­лез­ны­ми для нас. Будем ис­поль­зо­вать их для очи­ще­ния.

- Они по­мо­га­ют очи­стить­ся? Как это?

- Когда диа­вол уви­дит, что мы мо­лим­ся и стре­мим­ся со­сре­до­то­чить вни­ма­ние ума в мо­лит­ве, он ис­поль­зу­ет все сред­ства для того, чтобы рас­се­ять его, вся­че­ски изощ­ря­ет­ся, при­бе­гая, глав­ным об­ра­зом, к тем по­мыс­лам, ко­то­рые осо­бен­но нас тер­за­ют. Он бьет в чув­стви­тель­ное место, при­чи­няя нам массу стра­да­ний. Сла­сто­люб­цу вну­ша­ет сла­сто­лю­би­вые мысли, среб­ро­люб­цу - среб­ро­лю­би­вые, че­сто­люб­цу - че­сто­лю­би­вые... Итак, по по­мыс­лам, ко­то­рые обыч­но при­хо­дят в часы мо­лит­вы, мы можем по­нять наши уяз­ви­мые места, нечи­сто­ту, ко­то­рая есть в нас, су­ще­ство­ва­ние стра­стей и смо­жем на­пра­вить туда свое вни­ма­ние и борь­бу.

- Отче, про­сти­те за то, что пе­ре­би­ваю. Со­знаю, что имею мало опыта в деле Иису­со­вой мо­лит­вы. Тем не менее, когда при­кла­ды­ваю уси­лия и за­ни­ма­юсь ею, по при­чине уста­ло­сти у меня на­чи­на­ет­ся го­лов­ная боль; часто боль воз­ни­ка­ет и в серд­це. Что это? Как сле­ду­ет по­сту­пать в таких слу­ча­ях?

- Го­лов­ная и сер­деч­ная боли воз­ни­ка­ют в на­ча­ле по­дви­га ве­ру­ю­ще­го, под­ви­за­ю­ще­го­ся в ду­хов­ном де­ла­нии. Ино­гда ему ка­жет­ся, что го­ло­ва его рас­ка­лы­ва­ет­ся; рав­ным об­ра­зом и серд­це. У него бы­ва­ет столь силь­ная го­лов­ная боль, что ему ка­жет­ся, что он уми­ра­ет. Эта боль (от­ча­сти фи­зи­че­ская) объ­яс­ня­ет­ся непри­выч­кой ума к такой де­я­тель­но­сти и осо­бым по­ло­же­ни­ем тела. Вме­сте с тем че­ло­век часто ста­но­вит­ся объ­ек­том на­па­де­ния диа­во­ла, стре­мя­ще­го­ся оста­но­вить мо­лит­ву. При го­лов­ной боли тре­бу­ет­ся на­стой­чи­вость; от­но­си­тель­но сер­деч­ной нужно ска­зать, что, воз­мож­но, ве­ру­ю­щий преж­де­вре­мен­но при­сту­пил к этому труду, ис­поль­зуя ме­то­ды, непри­год­ные для него. Од­на­ко сер­деч­ная боль может и по­мочь ему, по­сколь­ку воз­ни­ка­ет повод со­сре­до­то­чить ум в том месте, где болит, и со­вер­шать непре­рыв­ную мо­лит­ву.

- Эта Ваша мысль очень сжата; я бы хотел, чтобы Вы объ­яс­ни­ли по­дроб­нее, кон­крет­нее. По­че­му, когда ум стра­да­ет, нужна на­стой­чи­вость?

- По­то­му что тогда непо­сред­ствен­но на­чи­на­ет­ся его очи­ще­ние. Оно вы­ра­жа­ет­ся в сле­зах. Они на­чи­на­ют течь рекой, ум очи­ща­ет­ся и схо­дит в серд­це. Пре­кра­ща­ют­ся скорбь и бес­по­кой­ство - бла­го­да­ря сле­зам, ко­то­рые нель­зя оста­но­вить, ко­то­рые нель­зя объ­яс­нить, к ко­то­рым не при­кла­ды­ва­лись уси­лия.

Он за­мол­чал. Я уви­дел, как на его лице за­бле­сте­ла боль­шая слеза и осве­ти­ла его. Непро­из­воль­но про­сле­зил­ся и я. Его голос, свет­лые мысли про­бу­ди­ли мое ока­ме­нев­шее серд­це. Я вспом­нил свя­то­го Ар­се­ния, о ко­то­ром в "Отеч­ни­ке" го­во­рит­ся: "О нем рас­ска­зы­ва­ли, что всю свою жизнь, сидя за ру­ко­де­ли­ем, он имел кусок по­лот­на на груди для слез, ко­то­рые па­да­ли из его глаз. Когда авва Пимен услы­шал о его смер­ти, он про­сле­зил­ся и про­из­нес: "Бла­жен ты, авва Ар­се­ний, по­то­му что опла­кал себя здесь, в мире. Ибо кто не опла­ки­ва­ет себя здесь, будет пла­кать вечно в иной жизни. Либо здесь про­из­воль­но, либо там в муках. Не пла­кать невоз­мож­но".

Он меня пре­рвал.

- Не нужно тот­час, - ска­зал он, - оста­нав­ли­вать­ся, как бы вы­хо­дить из моря неис­ся­ка­е­мых слез, лишь толь­ко воз­ник­нет какая-ни­будь боль. По­сколь­ку эти мысли вну­ша­ет диа­вол, ко­то­рый чрез­вы­чай­но лукав, ко­ва­рен и же­сток и стре­мит­ся по­гу­бить нас, пре­дать веч­ной смер­ти. Де­ла­тель мо­лит­вы знает при­е­мы лу­ка­во­го и его за­мыс­лы. Он на­шеп­ты­ва­ет: "Пре­кра­ти мо­лит­ву, ибо ты сой­дешь с ума, ибо у тебя раз­бо­лит­ся серд­це". За­чи­ты­ваю тебе при­мер из "Отеч­ни­ка": "Был некий монах, ко­то­ро­го каж­дый раз, когда он при­сту­пал к мо­лит­ве, охва­ты­ва­ли озноб и жар, со­про­вож­дав­ши­е­ся го­лов­ной болью. И го­во­рил он в себе: "Вот, я болен и скоро умру. Под­ни­мусь же пре­жде смер­ти и со­тво­рю мо­лит­ву". И лишь толь­ко за­вер­ша­лась она, пре­кра­щал­ся и жар. Итак, вот какую мысль про­ти­во­по­став­лял брат, со­вер­шая мо­лит­ву и по­беж­дая лу­ка­во­го". Стало быть, любую скорбь де­ла­тель мо­лит­вы дол­жен пре­одо­ле­вать...

- Отче, мне хо­те­лось бы, чтобы Вы по­дроб­нее рас­ска­за­ли о сер­деч­ной скор­би. Знаю, что отцы при­да­ют боль­шое зна­че­ние ей и рас­смат­ри­ва­ют ее как удоб­ный путь при про­хож­де­нии Иису­со­вой мо­лит­вы. Если со­чте­те нуж­ным, вы­ска­жи­те мне какие-ни­будь мысли по дан­ной теме

- Ис­тин­но то, что ты толь­ко что ска­зал. Отцы, за­ни­мав­ши­е­ся Иису­со­вой мо­лит­вой, или, лучше, жив­шие в ней, про­хо­ди­ли через эту сту­пень и, сле­до­ва­тель­но, при­да­ва­ли ей боль­шое зна­че­ние. Эта скорбь долж­на прий­ти - это без­услов­но по­нят­но тем, кто по­сто­ян­но за­ни­ма­ет­ся Иису­со­вой мо­лит­вой. Они при­да­ют ей боль­шое зна­че­ние, ибо бла­го­да­ря этой скор­би ура­зу­ме­ва­ем, что ум схо­дит в серд­це и по дей­ствию Духа Свя­то­го со­еди­ня­ет­ся с ним; и во­ца­ря­ет­ся мир в душе и теле, очи­ща­ет­ся мыс­ли­тель­ная часть души и ясно раз­ли­ча­ют­ся по­мыс­лы. Они лишь тогда могут хо­ро­шо быть раз­ли­чи­мы, когда мы пой­мем их раз­ви­тие и ре­зуль­тат, к ко­то­ро­му они ведут. Ис­их­асту, внешне не со­вер­ша­ю­ще­му греха, пре­крас­но зна­ко­мо со­сто­я­ние греш­ни­ка. Это про­ис­хо­дит по­то­му, что вслед­ствие ас­ке­ти­че­ско­го опыта он хо­ро­шо знает про­хож­де­ние по­мыс­ла в уме - его путь и за­вер­ше­ние. Вот по­че­му на­блю­да­ет­ся сле­ду­ю­щий факт: по­движ­ник, у ко­то­ро­го под дей­стви­ем мо­лит­вы серд­це ста­но­вит­ся чрез­вы­чай­но вос­при­им­чи­вым, может в то время, когда мо­лит­ся за кого-либо, почти тот­час по­нять, в каком со­сто­я­нии тот на­хо­дит­ся. Он ста­но­вит­ся про­зор­ли­вым.

Но из­ло­жу все по по­ряд­ку.

Ранее мы го­во­ри­ли о том, что мо­лит­ва имеет целью един­ство всего че­ло­ве­ка, то есть трех сил души. Нужно со­сре­до­то­чить вни­ма­ние в серд­це, затем ум и серд­це со­еди­ня­ют­ся. Ибо, по сло­вам отцов, пре­жде всего серд­це чув­ству­ет при­сут­ствие Божие, при­сут­ствие бла­го­да­ти, и толь­ко потом их вос­при­ни­ма­ет рас­су­док. Отцы вна­ча­ле жиз­нью по­зна­ва­ли Бога, а потом уже бо­го­слов­ство­ва­ли, от­ста­и­вая свой жиз­нен­ный опыт. Итак, серд­це чув­ству­ет теп­ло­ту и сла­дость при­сут­ствия Свя­то­го Духа. На­про­тив, от­сут­ствие бла­го­да­ти узна­ет­ся по рав­но­ду­шию и хо­лод­но­сти серд­ца. По­вто­ряю: вна­ча­ле любят Бога серд­цем и затем умом. За­по­ведь Гос­под­ня ясна: "Воз­лю­би Гос­по­да Бога тво­е­го всем серд­цем твоим, и всею душею твоею, и всею кре­по­стию твоею, и всем ра­зу­ме­ни­ем твоим..." (Лк. 10:27). Воз­мож­но, Вы зна­е­те, что разум не от­вер­га­ет­ся Цер­ко­вью, но после гре­хо­па­де­ния ему не хва­та­ет гиб­ко­сти для по­сти­же­ния Бога. Од­на­ко когда разо­вьет­ся внут­рен­нее ду­хов­ное чув­ство, тогда и он будет в со­сто­я­нии вос­при­ни­мать Бога. Серд­це же спо­соб­но су­дить о том, па­да­ем ли мы или хра­ним за­по­ве­ди Божий. Един­ство ума и серд­ца до­сти­га­ет­ся толь­ко по дей­ствию Все­свя­то­го Духа. По­ка­я­ни­ем и хра­не­ни­ем за­по­ве­дей Хри­сто­вых мы при­об­ре­та­ем бла­го­дать; и ее дей­стви­ем ум на­хо­дит серд­це и со­еди­ня­ет­ся с ним. Это важ­ный шаг в Иису­со­вой мо­лит­ве и бо­го­зре­нии. Вот по­че­му серд­це че­ло­ве­ка долж­но быть со­кру­шен­ным. "Серд­це со­кру­шен­но и сми­рен­но Бог не уни­чи­жит" (Пс. 50:19). Ра­зу­ме­ет­ся, для того, чтобы све­сти ум в серд­це, мно­гие поль­зу­ют­ся раз­ны­ми дру­ги­ми спо­со­ба­ми, но надо ска­зать, что самый без­опас­ный - по­ка­я­ние. Сле­до­ва­тель­но, очень хо­ро­шо, опла­ки­вая свои грехи, иметь скорбь в серд­це (ино­гда же и теп­ло­ту) и во­об­ще улав­ли­вать сер­деч­ные дви­же­ния и чув­ства. Но это долж­но со­вер­шать­ся по­сте­пен­но. Может слу­чить­ся, что рез­кое дей­ствие мо­лит­вы в серд­цах немощ­ных и неочи­щен­ных вы­зо­вет неболь­шое на­ру­ше­ние, ко­то­рое хотя и не будет иметь се­рьез­ных по­след­ствий, од­на­ко оста­но­вит мо­лит­ву. В такой скор­би со­ве­ту­ют тво­рить Иису­со­ву мо­лит­ву уста­ми. Но, если серд­це в со­сто­я­нии, ре­ко­мен­ду­ет­ся вни­мать ему и при скор­би. Ко­неч­но же, это пред­сто­ит опре­де­лить на­ше­му опыт­но­му и ду­хо­нос­но­му отцу. Эта скорбь це­ли­тель­на, есте­ствен­на и спа­си­тель­на. Мно­гие по­движ­ни­ки счи­та­ют, что у них порок серд­ца; они по­се­ща­ют вра­чей, и те не на­хо­дят у них ни­ка­кой бо­лез­ни. Это скорбь бла­го­дат­ная. Она го­во­рит о том, что мо­лит­ва сошла в серд­це и дей­ству­ет там. Это весь­ма важ­ный мо­мент.

- Я слы­шал, что мно­гие свя­тые чув­ство­ва­ли, как мо­лит­ва на­чи­на­ет дей­ство­вать в серд­це в опре­де­лен­ный мо­мент; они хо­ро­шо чув­ство­ва­ли, что она - дар Божий

по хо­да­тай­ству Бо­го­ро­ди­цы. Верно ли это?

- Ра­зу­ме­ет­ся. Мно­гие свя­тые ис­их­а­сты пре­крас­но осо­зна­ют мо­мент, когда мо­лит­ва на­чи­на­ет дей­ство­вать в серд­це. И тогда они непре­рыв­но ее тво­рят, какой бы ни за­ни­ма­лись ра­бо­той. Она не пре­кра­ща­ет­ся в них во­об­ще. Дей­стви­тель­но, они вос­при­ни­ма­ют ее как дар Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. Свя­той Гри­го­рий Па­ла­ма, мо­лив­ший­ся перед ико­ной Бо­го­ро­ди­цы и по­вто­ряв­ший: "Про­све­ти тьму мою", - стя­жал дар бо­го­сло­вия. Нужно ска­зать, что лю­бовь к Бо­го­ро­ди­це тесно свя­за­на с лю­бо­вью ко Хри­сту. Мы любим Бо­го­ро­ди­цу, по­сколь­ку любим Хри­ста, или же любим Ее, желая до­стичь любви ко Хри­сту. Отцы хо­ро­шо вы­ра­зи­ли это. Свя­той Гер­ман, Пат­ри­арх Кон­стан­ти­но­поль­ский, го­во­рит: "Если бы не пред­ста­тель­ство­ва­ла Ты, Бо­го­ро­ди­це, никто не явил­ся бы свят... никто не может спа­стись, кроме как Тобой, Бо­го­ро­ди­це". А свя­той Гри­го­рий Па­ла­ма го­во­рит: "Она - един­ствен­ная гра­ни­ца между твар­ной и нетвар­ной при­ро­дой; никто не при­шел бы к Богу, если бы не Она и Рож­ден­ный из Нее По­сред­ник; и не имели бы ни Ан­ге­лы, ни люди даров от Бога, кроме как через Нее". Мно­гие дары по­лу­ча­ем мы бла­го­да­ря Бо­го­ро­ди­це. Дав нам ве­ли­чай­ший дар - Хри­ста, не по­даст ли Она и дру­гие? По­это­му, мо­лясь, мы долж­ны го­во­рить не про­сто: "Пред­ста­тель­ствуй за нас", - но: "Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­це, спаси нас".

- Мне хо­те­лось бы вер­нуть­ся к тому во­про­су, ко­то­рый воз­ник у меня, когда Вы го­во­ри­ли о еди­не­нии ума и серд­ца. Ум, со­шед­ший в серд­це, пре­бы­ва­ет там по­сто­ян­но. Но, если это так, каким об­ра­зом че­ло­век может тру­дить­ся, вы­пол­нять свое слу­же­ние и тому по­доб­ное?

- Пре­жде всего, ум не сме­ши­ва­ет­ся с серд­цем и не упразд­ня­ет­ся. Он ста­но­вит­ся со­вер­шен­ным и при­хо­дит в свое есте­ствен­ное со­сто­я­ние. Неесте­ствен­но, когда он пре­бы­ва­ет вне своей сущ­но­сти (серд­ца). Мо­лит­вой он от­бра­сы­ва­ет все чуж­дое. После того, как ум сой­дет в серд­це, оста­ет­ся, если можно так ска­зать, неболь­шой из­бы­ток. При таком из­быт­ке можно за­ни­мать­ся и дру­ги­ми де­ла­ми, не от­ры­вая ум от серд­ца. На­при­мер, иерей-ис­их­аст во время Бо­же­ствен­ной ли­тур­гии мо­лит­ся вслух или го­во­рит что-либо со­от­вет­ству­ю­щее при со­вер­ше­нии Та­ин­ства диа­ко­ну или дру­го­му иерею и при этом не из­во­дит ум из серд­ца. Од­на­ко, если "из­бы­ток" ума об­ра­тить к вещам непо­до­ба­ю­щим, можно це­ли­ком и пол­но­стью от­сечь его от своей сущ­но­сти. Вот по­че­му по­движ­ник в часы мо­лит­вы пе­ре­би­ра­ет четки - чтобы за­нять этот из­бы­ток и не при­чи­нить уму зла. На­вер­ное, Вы хо­ро­шо по­ни­ма­е­те, что бла­го­да­ря этому "из­быт­ку" диа­вол же­сто­ко воюет про­тив нас.