Книга 5. По­уче­ние 56

I. Уро­же­нец го­ро­да Со­лу­ня, св. Ди­мит­рий, па­мять коего ныне, был пра­ви­те­лем род­но­го го­ро­да. Он за­бо­тил­ся о благе граж­дан сво­е­го го­ро­да - не толь­ко на­сто­я­щем, но и бу­ду­щем, уча их вере Хри­сто­вой. При­быв­ший в Со­лунь им­пе­ра­тор Мак­си­ми­ан за­клю­чил его за это в тем­ни­цу. После того им­пе­ра­тор пре­дал­ся одной недо­стой­ной за­ба­ве: он смот­рел, как один силач, по имени Лий, бро­сал людей с воз­вы­шен­но­го места вниз на копья. Но на­шел­ся юноша хри­сти­ан­ский, ко­то­рый лишил царя недо­стой­ной за­ба­вы. Нестор, так звали этого юношу, за­ду­мал по­гу­бить Лия, он от­пра­вил­ся к св. Ди­мит­рию и начал про­сить у него бла­го­сло­ве­ния выйти на со­стя­за­ние с си­ла­чом. Св. Ди­мит­рий по­хва­лил на­ме­ре­ние юноши, обод­рил его и пред­ска­зал ему как по­бе­ду над Лием, так и му­че­ни­че­скую кон­чи­ну.

Дей­стви­тель­но, Нестор с по­мо­щью Бо­жи­ей сбро­сил Лия на копья. Им­пе­ра­тор раз­гне­вал­ся и при­ка­зал Несто­ра вме­сте с Ди­мит­ри­ем ис­ко­лоть ко­пья­ми. Чрез несколь­ко вре­ме­ни при ко­па­нии рвов най­де­ны были мощи св. Ди­мит­рия, ко­то­рые ис­то­ча­ли це­леб­ное миро.

II. По по­во­ду гру­бых и без­нрав­ствен­ных удо­воль­ствий, ко­то­ры­ми на­сла­ждал­ся язы­че­ский им­пе­ра­тор Мак­си­ми­ан, о чем по­вест­ву­ет­ся в житии св. ве­ли­ко­му­че­ни­ка Ди­мит­рия Со­лун­ско­го, по­бе­се­ду­ем об от­но­ше­нии хри­сти­ан к чув­ствен­ным удо­воль­стви­ям во­об­ще.

а) Общий пред­лог и общая цель всех удо­воль­ствий и уве­се­ле­ний есть необ­хо­ди­мое от­дох­но­ве­ние от тру­дов. Труд сам по себе необ­хо­дим для нас, как за­по­ведь Са­мо­го Твор­ца на­ше­го. Еще невин­но­му че­ло­ве­ку было по­став­ле­но в обя­зан­ность де­ла­ти и хра­ни­ти вве­рен­ный ему рай. И этот труд был для него ис­точ­ни­ком на­сла­жде­ния: ибо он видел и чув­ство­вал, как де­ла­нию его по­ко­ря­лась вся при­ро­да, как де­ла­ни­ем его воз­вы­ша­лось и со­вер­шен­ство­ва­лось все окру­жа­ю­щее его. По па­де­нии че­ло­ве­ка, труд уже вме­нен ему в на­ка­за­ние и по­то­му со­про­вож­да­ет­ся из­ну­ре­ни­ем сил, ис­то­ще­ни­ем те­лес­ных ор­га­нов, утом­ле­ни­ем и дрях­ло­стью тела: в поте лица тво­е­го снеси хлеб твой, - ска­зал ему Гос­подь Бог, - дон­де­же воз­вра­ти­ти­ся в землю, от нея же взят еси. При­том, и этот из­ну­ри­тель­ный труд редко со­про­вож­да­ет­ся удо­воль­стви­ем, а чаще всего пе­ча­лью и скор­бью ду­шев­ною; ибо про­кля­тая в делах че­ло­ве­ка земля не вполне по­ко­ря­ет­ся самым тяж­ким его тру­дам и уси­ли­ям. По­се­му не толь­ко тело че­ло­ве­ка имеет нужду в от­дох­но­ве­нии и об­нов­ле­нии сил, а и душа его, утом­ля­е­мая су­е­тою дел своих, также нуж­да­ет­ся в от­дох­но­ве­нии, осве­же­нии и об­нов­ле­нии. Тело укреп­ля­ет­ся пищею и сном, а душа ищет за­бве­ния своих пе­ча­лей, осве­же­ния и обод­ре­ния сил своих - в дру­гих, более свой­ствен­ных ей, на­сла­жде­ни­ях; при­зы­ва­ет на по­мощь ис­кус­ство, раз­но­об­ра­зит уве­се­ле­ния и хочет со­здать себе нечто по­хо­жее на по­те­рян­ный рай. Все это есте­ствен­но, даже необ­хо­ди­мо, а по­то­му и не может быть осуж­да­е­мо. Вся ми лет суть.

б) Но пре­жде, неже­ли пре­дать­ся удо­воль­стви­ям, необ­хо­ди­мо ис­пы­тать себя, точно ли тело и душа твоя утом­ле­ны, хотя из­ну­ри­тель­ны­ми, но по­лез­ны­ми, важ­ны­ми и необ­хо­ди­мы­ми тру­да­ми, и за­слу­жи­ва­ют того, чтобы доз­во­лить им то или дру­гое удо­воль­ствие? Не есть ли скука и тя­гость ду­шев­ная плод без­дей­ствия, а не тру­дов, - празд­но­сти, а не из­лиш­них за­ня­тий? В таком слу­чае на­доб­но не толь­ко от­ка­зы­вать себе в удо­воль­ствии, а по­бу­дить себя тру­дить­ся, когда ве­се­лят­ся дру­гие, под­чи­нить себя стро­го­му воз­дер­жа­нию: не тру­ди­вый­ся ниже да яст, - го­во­рит апо­стол.

в) На­доб­но рас­суж­дать и о том, - по­слу­жит ли пред­по­ла­га­е­мое уве­се­ле­ние и удо­воль­ствие к укреп­ле­нию, а не к боль­ше­му ис­то­ще­нию сил те­лес­ных: воз­вы­сит ли упад­ший дух твой, или, на­про­тив, еще более осла­бит его, ожи­вит ли серд­це твое той чи­стою, глу­бо­кою и жи­во­твор­ною ра­до­стью, ко­то­рая на­пол­ня­ет, уми­ро­тво­ря­ет, воз­вы­ша­ет и обод­ря­ет душу, де­ла­ет ее бод­рою в тру­дах, бла­го­душ­ною в пе­ча­лях и скор­бях; или, на­про­тив, еще более взвол­ну­ет серд­це твое и воз­му­тит душу твою, так что нужно будет ис­кать новых средств к успо­ко­е­нию ее? В по­след­нем слу­чае, оче­вид­но, лучше от­ка­зать­ся от уве­се­ле­ния, бе­жать от удо­воль­ствий, ко­то­рые будут со­про­вож­дать­ся оче­вид­ным вре­дом. Вот по­че­му св. апо­стол со­ве­ту­ет ис­кать дей­стви­тель­но­го успо­ко­е­ния телу и духу сво­е­му, ис­тин­но жи­ви­тель­ной от­ра­ды серд­цу, жи­во­твор­но­го об­нов­ле­ния и укреп­ле­ния сил ду­шев­ных - в на­сла­жде­ни­ях не плот­ских, а ду­хов­ных: не упи­вай­тесь вином, а паче ис­пол­няй­те­ся духом, гла­го­лю­ще себе во псал­мех и пес­нях ду­хов­ных, вос­пе­ва­ю­ще и поюще в серд­цах ваших Гос­по­де­ви.

г) На­доб­но, на­ко­нец, рас­суж­дать и о том, не от­вле­чет ли пред­по­ло­жен­ное уве­се­ле­ние от каких-либо важ­ней­ших за­ня­тий, не по­ме­ша­ет ли ис­пол­не­нию выс­ших и свя­щен­ней­ших обя­зан­но­стей? В таком слу­чае самое невин­ное удо­воль­ствие де­ла­ет­ся не толь­ко вред­ным, а и пре­ступ­ным. Если тот, кому вве­ре­но какое-либо слу­же­ние об­ще­ству, тре­бу­ю­щее по­сто­ян­но­го вни­ма­ния, все­гдаш­ней го­тов­но­сти ис­пол­нять тре­бо­ва­ния нуж­да­ю­щих­ся, и ныне и зав­тра, остав­ляя все, идет раз­вле­кать­ся за­ба­ва­ми, то будет ли это про­вож­де­ние вре­ме­ни - без­вред­ное? Если пра­во­слав­ный хри­сти­а­нин про­во­дит в уве­се­ле­ни­ях то время, когда Цер­ковь при­зы­ва­ет его на сла­во­сло­вие Божие и мо­лит­ву, когда тор­же­ству­ет она ве­ли­кие тайны спа­се­ния на­ше­го, про­слав­ля­ет и бла­го­да­рит Бога за ве­ли­чай­шие чу­де­са Его любви и ми­ло­сер­дия, то не будут ли за­ба­вы его по­сме­я­ни­ем над своей верой, явным пре­зре­ни­ем к уста­вам своей Церк­ви, до­стой­ным казни оскорб­ле­ни­ем ве­ли­чия Божия? Так-то, бра­тия мои, и невин­ное само по себе может сде­лать­ся пре­ступ­ным, и без­вред­ное вред­ным. Вся ми лет суть, но не вся на поль­зу.

д) Но глав­ная опас­ность чув­ствен­ных удо­воль­ствий со­сто­ит в том, что они могут при­вя­зать к себе самое наше серд­це, сде­лать­ся неот­ра­зи­мою по­треб­но­стью души нашей, пред­ме­том страст­но­го увле­че­ния, воз­об­ла­дать душою нашей и ли­шить нас сво­бо­ды ду­хов­ной. Хри­сти­а­нин более всего дол­жен до­ро­жить тою сво­бо­дою, ею же сво­бо­ди нас Хри­стос, - той неза­ви­си­мо­стью от всего зем­но­го, ко­то­рая не пре­льща­ет­ся ничем и не стра­шит­ся ни­че­го, тем са­мо­об­ла­да­ни­ем, ко­то­рое де­ла­ет его гос­по­ди­ном своих же­ла­ний и чув­ство­ва­ний, ис­тин­ным царем сво­е­го внут­рен­не­го мира. При этой толь­ко сво­бо­де духа он может по­беж­дать вся­кое ис­ку­ше­ние, все­гда и во всем ис­пол­нять волю Божию и идти пря­мым путем За­по­ве­дей Гос­под­них. Явно, что до­стиг­нуть такой сво­бо­ды духа можно толь­ко по­сто­ян­ным са­мо­от­вер­же­ни­ем и тер­пе­ни­ем, по­сто­ян­ным по­беж­де­ни­ем своих склон­но­стей и от­вер­же­ни­ем своей воли, уме­ни­ем все­гда от­ка­зы­вать себе во всем. Но если будем удо­вле­тво­рять все­гда склон­но­сти своей к чув­ствен­ным удо­воль­стви­ям, то не будем ли доб­ро­воль­но под­чи­нять­ся и по­кор­ство­вать ей и не дадим ли ей вла­сти со дня на день ста­но­вить­ся силь­нее, тре­бо­ва­тель­нее и неот­вяз­чи­вее?

III. Бра­тия хри­сти­ане! Быть об­ла­да­е­мым чем бы то ни было, кроме вла­ды­че­ству­ю­щей над всеми воли Бо­жи­ей, есть по­стыд­ное раб­ство для бо­го­по­доб­ной, ра­зум­ной и сво­бод­ной души нашей. Но пре­дать ее в раб­ство плот­ско­му удо­воль­ствию, быть об­ла­да­е­мым гре­хов­ною стра­стью - зна­чит уже сде­лать­ся рабом греху, от чего да из­ба­вит нас Гос­подь.