Книга 15. Поучение 18

I. Св. ныне ублажаемый архидиакон Лаврентий пострадал в гонение Валериана. Его обвиняли в том, что он посещал христиан, скрывавшихся в пещерах, носил им пищу и одежду, и скрыл сокровища римской церкви.

Римский епарх предал его мучениям, а потом, показав ему орудия еще более ужасных страданий, говорил ему: "всеми этими орудиями буду мучить тебя, если не исполнишь повелений моих. Почему ты не хочешь назвать скрывающхся христиан? Назови их сейчас, а сам поклонись богам. Твои сокровища не спасут тебя". Лаврентий отвечал: "исполни твои угрозы. Что ты называешь мучением, то для христиан слава и радость. Скрывающихся христиан я не назову тебе, потому что ты недостоин видеть тех, которых имена написаны на небесах. Я надеюсь не на сокровища земныя, а на те блага, которыя Господь уготовал любящим Его". Святого подвергли бичеваниям, жгли на огне, но св. архидиакон твердо переносил все. Когда новыя мучения не поколебали твердости мученика, епарх велел принести железную решетку. Положив на нее мученика, разложили под ней горящие уголья. Лаврентий, мучаясь на огне, говорил епарху: "эти горячие уголья готовят мне прохладу и покой, а тебе - вечныя мучения" Чрез несколько времени, обратясь к служителям, он сказал: "уже испеклось; пора повернуть". Во время этих страданий небесная радость сияла на лице его; и наконец он, с молитвою за врагов, предал душу свою Богу. Ночью пресвитер Иустин с одним христианином взяли тело мученика и предали его христианскому погребению. Подвиг страдания его совершился в 258 году по Рождестве Христовом.

II. Не погрешим, братия, если скажем, что св. архидиакона Лаврентия в его страшных муках за Христа и чудном его терпении, которыми он непрестанно удивлял всех христиан, поддерживала "живая надежда на получение небесной награды". Он сам сказал мучителю; "я надеюсь не на сокровища земныя, а на те блага, которыя Господь уготовал любящим Его".

Эта надежда не есть нечто несовершенное, чуждое истинному христианину.

а) За подвиги, совершенные на земле человеком, Бог не возбраняет ему помышлять о награде: и даже Сам употребляет мысль о награде для поощрения человека к исполнению заповедей и к достижению совершенства. "Чти отца твоего и матерь твою": вот заповедь. И вот вслед за нею награда, поощряющая к исполнению ея: "да благо ти будет и да долголетен будеши на земли блазе" (Исх. 20:12), "Аще хощеши совершен быти, иди продаждь имение твое, и даждь нищим": вот требование совершенства. И вот непосредственно за сим награда, поощряющая к достижению сего совершенства: "и имети имаши сокровище на небеси" (Мф. 19:21). "Возрадуйтеся в той день, - егда возненавидят вас человецы, и егда разлучат вы и поносят, и пронесут имя ваше яко зло, Сына человеческого ради": вот великое требование подвига, для которого нужна необыкновенная сила духа и непоколебимое терпение. Для сего вот и великая награда, способная возбудить и поддержать необыкновенную силу духа: "се бо мзда ваша многа на небесех".

б) Но мы, христиане, должны искать не земной, но небесной награды.

Ветхий Завет как приготовительный к совершенству христианскому, открытым образом говорит наиболее о наградах земных; потому что, применяясь к понятиям людей, которым был дан, по необходимости должен был и духовыя созерцания небесного блаженства облекать в чувственныя изображения благополучия земного. Завет новый, как открывающий совершенство царствия небеснаго, в его духовной силе и высокой чистоте, обыкновенно указует своим подвижникам и страдальцам награды небесныя: а земныя не только пренебрегает, как маловажныя, но иногда почитает даже уроном наград небесных. "Восприемлют мзду свою" говорит Господь о лицемерах, ищущих посредством добродетели славы человеческой: т.е. они получили свою награду на земли, от человеков, и потому не получат ее на небеси, от Бога.

Вместо того, что древний закон ласкал земным благополучием: "благо ти будет, долголетен будеши на земли блазе", евангелие земным благополучием угрожает, как опасным, а презрение сего благополучия полагает залогом небесного блаженства: "кая польза человеку, аще приобрящет мир весь, и отщетит душу свою? Любяй душу свою погубит ю; и ненавидяй души своея в мире сем в живот вечный сохранит ю" (Ин. 12:25).

По сему каждый из слышащих это имеет случай предложить себе и может просто для себя решить, - немаловажный, надеюсь, для каждаго из нас вопрос: истинный ли я христианин или нет? Если ты истинный христианин: то ты верно не привязан душею ко временному благополучию; не пристрастен к земным наградам; поощряешь и утешаешь себя мыслию о награде небесной и вечной. А если ты забываешь о небесной и вечной награде, домогаясь временной корысти, чести, удобства жить в свое удовольствие, не прельщайся: такие расположения не показывают духа истинно христианскаго. Кто управляется и одушевляется желанием только земной награды: тот есть земной ветхозаветник, далекий от совершенства духовного и от стяжания сокровища небеснаго. Кто делает добрыя дела для временной корысти, или для славы человеческой; тот еще не вышел из области язычества, - он выработывает кумиры добродетелей на продажу или на зрелище: он восприемлет мзду свою от человеков, и потому небеса и Бог ничем более не должны ему.

в) Для нравственного состояния христиан гораздо полезнее было бы, если бы они всегда взирали не столько на земныя воздаяния, всегда малые в сравнении с трудами для них употребляемыми, и мало радующия в сравнении с неприятностями искания, соревнования, лишения, сколько на небесную награду, всегда великую, вполне радующую, никогда не отъемлемую. Если бы каждый непрестанно имел пред очами свою "мзду многую на небеси", которую и властен каждый иметь пред очами непрестанно: то, удовлетворяемый ожиданием ея, каждый не так страстно искал бы воздаяний земных и утешений временных; продающий менее бы корыстолюбствовал; судящий охотнее предпочел бы безчестной мзде неправды безмездную правду; обязанный служить обществу решительнее предпочитал бы общую выгоду своей личной, и не отрекался бы от служения общему благу, хотя бы и не отдавали всей справедливости его служению; поставленный в подчиненность и послушание удобнее забывал бы свою волю, и менее тяготился взыскательностию начальствующаго; раб усерднее и веселее работал бы и нещедрому господину; кратко сказать, мыслию о небесной награде поддерживаемое безкорыстие каждаго непрестанно увеличивало бы сокровище общаго блага человеков, и внутреннее сокровище добродетели в сердце каждаго.

III. Господи, щедрый в обещании и верный в исполнении! Утверди нас в благотворном памятовании и чаянии "мзды многия на небеси", да и воздаяния земныя не будут для нас приманчивы, и скорби или потери временныя не будут несносны. Аминь.